Подошедший слуга сообщил Эллен, что король вот-вот появится. Эллен послала его на кухню с приказом немедленно накрывать высокий стол. Еще один лакей отправился на конюшни – передать конюхам, чтобы седлали коней.
– Доброе утро, жена, – поздоровался Дункан с широкой улыбкой. Он не мог оторвать от нее глаз. Пусть она сердится на него, но прекрасна даже в гневе. Самая обожаемая из женщин. А он – глупец, безумно влюбленный в жену.
Эллен обернулась.
– Доброе утро, мидорд, – ответила она без улыбки.
– Ты хорошо спала? – вежливо осведомился он, хотя знал, что Эллен за всю ночь ни разу не открыла глаз. В отличие от него. Дункан так и не смог найти покоя и ворочался с боку на бок.
– Прекрасно! Видите ли, милорд, моя совесть чиста в отличие от многих! – язвительно бросила Эллен. – А теперь простите. Я должна приветствовать короля, который только что вошел в зал.
Она отвернулась от мужа и, подойдя к Якову, почтительно присела в реверансе.
– Доброе утро, милорд. Надеюсь, вы хорошо отдохнули. Завтрак уже готов, а лошадей седлают. Я дам вам с собой немного еды в дорогу.
– Доброе утро, красотка! – жизнерадостно воскликнул король. – Да, сегодня мы успеем добраться до Хейлз. Моя Мег уже ждет нас, и я ужасно рад, что скоро увижу ее.
Король и лэрд с супругой уселись за высокий стол. К ним присоединился Херкьюлиз Хепберн.
– Яйца в сливочном соусе?! – обрадовался король. – Кухарка сестры моей Мег добавляет туда марсалы.
Он щедрой рукой положил себе яиц.
– Жаль, но у нас нет такого вина, – вздохнула Эллен, – зато соус присыпан только что натертым мускатным орехом. У нас совсем простая кухня, милорд.
– Я прикажу послать тебе бочонок с марсалой, – пообещал король. – Ты, конечно, пробовала ее, потому что моя тетка очень любит это вино.
– Я помню, – кивнула Эллен, лучась улыбкой. – Она утверждает, что оно помогает ей заснуть.
– Вы, приграничные жители, всегда так гостеприимны и великодушны! – заметил король, обращаясь к лэрду. – И я счастлив видеть, что вы достойно приготовились к любому нападению англичан.
– Здесь, на западе, непременно будут стычки, – ответил Дункан, – но мы граничим с Камбрией, местностью столь же уединенной и заброшенной, как наша. А вот восточным границам приходится хуже всех остальных.
Король и Хепберн согласно кивнули.
– Я собираюсь еще раз вторгнуться в Англию, ради мужа Кэтрин Гордон, – объявил король. – И когда призову вас, знаю, что могу рассчитывать на своих приграничных лордов.
– Мы непременно приедем, ваше величество, – заверил Дункан.
После завтрака хозяева проводили короля во двор, где стояли оседланные лошади. Королевский эскорт уже был готов к отъезду. Хепберн поблагодарил Эллен и лэрда за гостеприимство. Яков Стюарт дружески пожал руку Дункану и расцеловал Эллен в обе щеки, после чего, вскочив в седло, повел свой отряд к воротам.
Лэрд с женой долго стояли, глядя вслед удалявшимся всадникам. Когда они исчезли из виду, Эллен в бешенстве набросилась на мужа:
– То есть как это ты присоединишься к королю в очередном бесполезном и бесплодном походе?! Ради какого-то ничтожного самозванца, который вместе с королем изводил и терзал Генриха Тюдора?!
– Он действительно самозванец? – уточнил Дункан. – И говори потише, женщина!
– Да, самозванец. И король прекрасно это знает! – завопила Эллен, не желая ничего слушать.
– Если король призовет, я должен идти. Сама понимаешь, отказаться невозможно!
– С его стороны несправедливо просить тебя об этом, после всего, что он мне поведал.
– Если король поднимет приграничных жителей, я не могу остаться в стороне!
– Но можешь заболеть, не так ли?
– Я не трус и не лгун, как Йен Джонстон! – сухо отпарировал лэрд.
– А-а-а, так теперь ты признаешь, что он лгун?! – возмущенно прошипела Эллен. – А еще недавно, милорд, вы вовсе не были в этом уверены!
– Дети, дети мои, почему вы ссоритесь? – спросил подошедший отец Айвер, престарелый священник Даффдура.
– Потому что ваш лэрд–дурак! – выпалила Эллен, убегая в дом.
– Очевидно, сын мой, ты сильно оскорбил жену, если она дала волю нраву, столь часто встречающемуся у рыжеволосых людей, – мягко заметил отец Айвер. – В жизни не видел госпожу в таком гневе. Может, тебе стоит исповедаться?
– Моя жена права, добрый отче, – вздохнул лэрд, – Я воистину дурак.
– Пойдем ко мне домой, – предложил отец Айвер. – Там расскажешь, что послужило причиной ссоры. Может, я сумею вас помирить.
Хотя работу над внутренними стенами еще предстояло закончить, час был ранний, и лэрд рассудил, что старенький священник действительно способен ему помочь. Поэтому он последовал за дряхлым старичком в маленький домик, с всего одной комнатой, и уселся на табурет. Сам хозяин занял единственный в комнате стул.
– Что произошло между вами, милорд? Может, вы были неверны своей доброй жене, и она узнала об этом?
– Нет, добрый отче. О неверности не может быть и речи, – покачал головой Дункан и объяснил, что произошло в Дьявольской долине. – Она призналась, что была вынуждена терпеть его ласки и поцелуи, пока он держал ее в плену. Но поклялась, что худшего не произошло, и мне казалось, что я поверил, пока Йен Джонстон, умирая, не обвинил ее в измене.
Лэрд нетерпеливо провел рукой по темным волосам.
– Отче, я посчитал, что человек, готовый предстать перед Господом, не может лгать. Но Джонстон солгал, и подозрение терзало меня, хотя я сказал Эллен, что не верю ему.
– И ты молчал, пока король не проткнул мечом сэра Роджера, – добавил священник. – Искушение было слишком велико, сын мой. Ты так любишь жену, что не можешь представить, как это злодею удалось воспротивиться ее чарам. Да, ты пытался верить ей. Но твоя вера пошатнулась, и ты понял, что только умирающий Колби станет последней возможностью узнать правду: – Отец Айвер покачал седой головой: – Да, сын мой. Как мужчина, я тебя понимаю. Женщины слабы и готовы лгать, чтобы скрыть свои грехи. Но и мужчины не менее слабы и подвержены ревности, когда речь идет об их женщинах. Но до похищения миледи ты не имел причин сомневаться в ней. И она призналась, что он насильно целовал и ласкал ее, несмотря на сопротивление. Неужели только слова Джонстона так тебя раззадорили?
– Да. Он умирал, добрый отче. Зачем ему лгать на смертном одре? Неужели он не боялся за свою бессмертную душу?
– Есть много причин, по которым он сказал то, что сказал. – задумчиво заметил священник. – Возможно, он полагал, что сэр Роджер взял твою жену силой. А может, сам сэр Роджер намекнул ему на это, чтобы казаться более опасным, чем на самом деле. А может, Джонстон просто завидовал тебе. Ты уважаемый во всей округе человек. У тебя есть любимая жена, которая дала тебе здорового сына и наследника через год после свадьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Доброе утро, жена, – поздоровался Дункан с широкой улыбкой. Он не мог оторвать от нее глаз. Пусть она сердится на него, но прекрасна даже в гневе. Самая обожаемая из женщин. А он – глупец, безумно влюбленный в жену.
Эллен обернулась.
– Доброе утро, мидорд, – ответила она без улыбки.
– Ты хорошо спала? – вежливо осведомился он, хотя знал, что Эллен за всю ночь ни разу не открыла глаз. В отличие от него. Дункан так и не смог найти покоя и ворочался с боку на бок.
– Прекрасно! Видите ли, милорд, моя совесть чиста в отличие от многих! – язвительно бросила Эллен. – А теперь простите. Я должна приветствовать короля, который только что вошел в зал.
Она отвернулась от мужа и, подойдя к Якову, почтительно присела в реверансе.
– Доброе утро, милорд. Надеюсь, вы хорошо отдохнули. Завтрак уже готов, а лошадей седлают. Я дам вам с собой немного еды в дорогу.
– Доброе утро, красотка! – жизнерадостно воскликнул король. – Да, сегодня мы успеем добраться до Хейлз. Моя Мег уже ждет нас, и я ужасно рад, что скоро увижу ее.
Король и лэрд с супругой уселись за высокий стол. К ним присоединился Херкьюлиз Хепберн.
– Яйца в сливочном соусе?! – обрадовался король. – Кухарка сестры моей Мег добавляет туда марсалы.
Он щедрой рукой положил себе яиц.
– Жаль, но у нас нет такого вина, – вздохнула Эллен, – зато соус присыпан только что натертым мускатным орехом. У нас совсем простая кухня, милорд.
– Я прикажу послать тебе бочонок с марсалой, – пообещал король. – Ты, конечно, пробовала ее, потому что моя тетка очень любит это вино.
– Я помню, – кивнула Эллен, лучась улыбкой. – Она утверждает, что оно помогает ей заснуть.
– Вы, приграничные жители, всегда так гостеприимны и великодушны! – заметил король, обращаясь к лэрду. – И я счастлив видеть, что вы достойно приготовились к любому нападению англичан.
– Здесь, на западе, непременно будут стычки, – ответил Дункан, – но мы граничим с Камбрией, местностью столь же уединенной и заброшенной, как наша. А вот восточным границам приходится хуже всех остальных.
Король и Хепберн согласно кивнули.
– Я собираюсь еще раз вторгнуться в Англию, ради мужа Кэтрин Гордон, – объявил король. – И когда призову вас, знаю, что могу рассчитывать на своих приграничных лордов.
– Мы непременно приедем, ваше величество, – заверил Дункан.
После завтрака хозяева проводили короля во двор, где стояли оседланные лошади. Королевский эскорт уже был готов к отъезду. Хепберн поблагодарил Эллен и лэрда за гостеприимство. Яков Стюарт дружески пожал руку Дункану и расцеловал Эллен в обе щеки, после чего, вскочив в седло, повел свой отряд к воротам.
Лэрд с женой долго стояли, глядя вслед удалявшимся всадникам. Когда они исчезли из виду, Эллен в бешенстве набросилась на мужа:
– То есть как это ты присоединишься к королю в очередном бесполезном и бесплодном походе?! Ради какого-то ничтожного самозванца, который вместе с королем изводил и терзал Генриха Тюдора?!
– Он действительно самозванец? – уточнил Дункан. – И говори потише, женщина!
– Да, самозванец. И король прекрасно это знает! – завопила Эллен, не желая ничего слушать.
– Если король призовет, я должен идти. Сама понимаешь, отказаться невозможно!
– С его стороны несправедливо просить тебя об этом, после всего, что он мне поведал.
– Если король поднимет приграничных жителей, я не могу остаться в стороне!
– Но можешь заболеть, не так ли?
– Я не трус и не лгун, как Йен Джонстон! – сухо отпарировал лэрд.
– А-а-а, так теперь ты признаешь, что он лгун?! – возмущенно прошипела Эллен. – А еще недавно, милорд, вы вовсе не были в этом уверены!
– Дети, дети мои, почему вы ссоритесь? – спросил подошедший отец Айвер, престарелый священник Даффдура.
– Потому что ваш лэрд–дурак! – выпалила Эллен, убегая в дом.
– Очевидно, сын мой, ты сильно оскорбил жену, если она дала волю нраву, столь часто встречающемуся у рыжеволосых людей, – мягко заметил отец Айвер. – В жизни не видел госпожу в таком гневе. Может, тебе стоит исповедаться?
– Моя жена права, добрый отче, – вздохнул лэрд, – Я воистину дурак.
– Пойдем ко мне домой, – предложил отец Айвер. – Там расскажешь, что послужило причиной ссоры. Может, я сумею вас помирить.
Хотя работу над внутренними стенами еще предстояло закончить, час был ранний, и лэрд рассудил, что старенький священник действительно способен ему помочь. Поэтому он последовал за дряхлым старичком в маленький домик, с всего одной комнатой, и уселся на табурет. Сам хозяин занял единственный в комнате стул.
– Что произошло между вами, милорд? Может, вы были неверны своей доброй жене, и она узнала об этом?
– Нет, добрый отче. О неверности не может быть и речи, – покачал головой Дункан и объяснил, что произошло в Дьявольской долине. – Она призналась, что была вынуждена терпеть его ласки и поцелуи, пока он держал ее в плену. Но поклялась, что худшего не произошло, и мне казалось, что я поверил, пока Йен Джонстон, умирая, не обвинил ее в измене.
Лэрд нетерпеливо провел рукой по темным волосам.
– Отче, я посчитал, что человек, готовый предстать перед Господом, не может лгать. Но Джонстон солгал, и подозрение терзало меня, хотя я сказал Эллен, что не верю ему.
– И ты молчал, пока король не проткнул мечом сэра Роджера, – добавил священник. – Искушение было слишком велико, сын мой. Ты так любишь жену, что не можешь представить, как это злодею удалось воспротивиться ее чарам. Да, ты пытался верить ей. Но твоя вера пошатнулась, и ты понял, что только умирающий Колби станет последней возможностью узнать правду: – Отец Айвер покачал седой головой: – Да, сын мой. Как мужчина, я тебя понимаю. Женщины слабы и готовы лгать, чтобы скрыть свои грехи. Но и мужчины не менее слабы и подвержены ревности, когда речь идет об их женщинах. Но до похищения миледи ты не имел причин сомневаться в ней. И она призналась, что он насильно целовал и ласкал ее, несмотря на сопротивление. Неужели только слова Джонстона так тебя раззадорили?
– Да. Он умирал, добрый отче. Зачем ему лгать на смертном одре? Неужели он не боялся за свою бессмертную душу?
– Есть много причин, по которым он сказал то, что сказал. – задумчиво заметил священник. – Возможно, он полагал, что сэр Роджер взял твою жену силой. А может, сам сэр Роджер намекнул ему на это, чтобы казаться более опасным, чем на самом деле. А может, Джонстон просто завидовал тебе. Ты уважаемый во всей округе человек. У тебя есть любимая жена, которая дала тебе здорового сына и наследника через год после свадьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117