Бедняжка был убит, когда Уилли Дуглас ворвался в Стэнтон и похитил меня. Думаю, Господь оказал Энтони свое милосердие. Не знаю, как бы он жил дальше с таким грузом на душе. И я уверена, что человек, называющий себя моим единокровным братом, не кто иной, как самозванец.
– Король должен быть уверен в этом, – покачала головой Эллен. – Поэтому и пригласил тебя ко двору.
– Благослови тебя Боже, моя маленькая невестка. Ты по-прежнему совершенно невинна, несмотря на то, что долго жила при дворе. Король – человек безжалостный и беспринципный, как все Стюарты. Он никогда ничего не делает без определенной цели. Впрочем, думаю, в этом он ничем не отличается от любого короля любой страны. Для того чтобы благополучно усидеть на троне, он не погнушается ничем, – вздохнула Адэр.
Вернувшийся хозяин постоялого двора лично проводил постояльцев в отведенные им покои. К своему удивлению, они обнаружили уютную комнату, к которой примыкала спальня с двумя большими кроватями.
– Лорд Броуди сегодня собирался принимать гостей, – сухо пояснил хозяин.
– Ничего не скажешь, устроено с размахом, – заметил Дункан, весело вскинув густые брови. Лэрд Клайта громко рассмеялся.
– Он был более чем рад отдать вам эти покои, – объяснил хозяин. Он не сказал гостям, что в чашу лорда Броуди было подлито сильное сонное зелье, после того как тот воспротивился переезду. Когда лорд свалился без чувств, его оттащили в первую попавшуюся каморку, где он и провел ночь, оглашая постоялый двор громовым храпом. К тому времени, когда он проснется, оба лэрда и их жены уже будут подъезжать к Линлитгоу, а хозяин поклянется, что ничего такого не случилось, и сбитый столку лорд Броуди расплатится за ночлег и тоже отправится ко двору.
– Я приказал принести вам добрый горячий ужин, – продолжал хозяин, улыбаясь и кланяясь. – Надеюсь, вам у меня понравится, милорды и миледи.
По-прежнему кланяясь, он попятился к двери, и почти мгновенно появились служанки с тарелками, блюдами и мисками. Впереди шествовал слуга, который быстро накрыл столик на четверых, после чего велел женщинам расставить посуду, налил в кубки вина и удалился. Еда оказалась на удивление вкусной: большой пирог с начинкой из дичи и хрустящей корочкой, сквозь трещины которой сочилась подлива, жареный, порезанный на куски кролик, ломтики лососины на ложе из кресс-салата, что весьма поразило гостей, поскольку лососину, как правило, не подавали на постоялых дворах. Очевидно, рыбу выловили браконьеры. Но хозяин не боялся быть пойманным: видимо, получил ее от любимого слуги какого-то лорда, а может, и самого короля. На круглой тарелке лежал небольшой окорок. Хлеб был горячим и очень мягким, сыр – превосходного качества, масло – только что сбитым. А на небольшом блюде лежали теплые печеные яблоки, с корицей и медом. Рядом стоял молочник со сливками.
– Неудивительно, что здесь так много постояльцев, – кивнул Дункан, пробуя вино. – У этого парня не только хороший стол, но и прекрасные винные подвалы!
– Асам он, возможно, грабит своих клиентов, – добавил брат. В дверь постучали, и мужчины мгновенно схватились за оружие. Но на пороге стоял капитан гарнизона Брюсов.
– Нас всех покормили, милорд. Я поставлю по четыре человека у дверей спальни и велю им сменяться каждые два часа, – доложил он. – Будут какие-то приказания?
– Мы уезжаем на рассвете, – ответил Конал Брюс. – Позаботься о том, чтобы все позавтракали, и заплати хозяину.
– Будет сделано, милорд, – отчеканил капитан и, поклонившись, вышел из комнаты.
Уставшие постояльцы легли и вскоре уснули. Привыкшие вставать рано, они поднялись затемно и быстро оделись. Но Эллен и Адэр уделили больше внимания своей внешности, помня о том, что сегодня они прибудут ко двору. Надели бархатные цельнокроеные платья, хотя по пришедшей из Франции моде полагалось иметь раздельные корсаж и юбку. Платья туго облегали талии, имели длинные рукава и глубокие треугольные вырезы, обнажавшие груди. Адэр была в темно-красном, Эллен – в ярко-зеленом. Из такой же ткани были и подбитые мехом плащи с капюшонами.
Они выехали затемно, позавтракав овсянкой с хлебом, маслом и сыром.
Дворец Линлитгоу был расположен между Эдинбургом и Стерлингом и высился на мысе, острым концом выдававшемся в озеро Линлитгоу. Его считали самой красивой резиденцией короля в Шотландии, и Стюарты любили там останавливаться. Кроме того, он был почти недосягаем для нападения, поскольку с трех сторон его окружала вода.
Не одни они направлялись сегодня ко двору, и тропа, ведущая к церкви Святого Михаила, была запружена лошадями и повозками.
– Не думала, что когда-нибудь снова увижу этот замок, – тихо призналась Эллен.
– Ты не собиралась возвращаться ко двору? – уточнила Адэр.
– Нет. Подобно тебе, я счастливее всего в своем доме. И я – персона незначительная.
– Он пригласил тебя, чтобы я смогла приехать, – тихо напомнила Адэр.
– Да, именно поэтому, хмыкнула Эллен. – Но теперь мы тут и вполне имеем право хорошенько повеселиться, тем более что мы не скоро попадем ко двору во второй раз. Повезло Якову Стюарту, что я не беременна, иначе меня ничем бы не выманить из дома!
– Черт! – расстроилась Адэр. – Мне следовало бы воспользоваться твоей уловкой.
Дворец Линлитгоу выглядел совсем просто. Дорожка вела к внешнему двору, за которым возвышалась высокая четырехугольная башня с частоколом, возведенная еще английским королем Эдуардом I, для укрепления твердыни. По четырем углам внутреннего здания были тоже выстроены четырехугольные башни. К каждой вели винтовые лестницы. Юго-западная башня называлась Королевской. Здесь находились парадный зал и часовня. В северо-восточной башне располагались кухни. Эта башня предназначалась королеве, но поскольку Яков IV еще не был женат, там пока что жила его тетка.
На первом этаже была кордегардия, а внизу – винные подвалы, еще одна кухня и большая тюремная камера, куда заключенных спускали прямо из кордегардии. Почти все жилые помещения находились на втором этаже. Парадный зал назывался Львиной палатой из-за огромной шпалеры, вытканной в Брюгге и изображавшей вставшего на задние лапы льва: эмблемы шотландского королевского дома. Холл имел сводчатый потолок. На южной стороне находилось возвышение, где был поставлен высокий стол. На северном конце дубовые колонны поддерживали галерею менестрелей.
Направляясь во внешний двор, потрясенная бурей воспоминаний Эллен нервно оглядывалась. Отсюда она отправлялась на север, в Лохерн, где ее ожидал кошмар наяву. Убитые родственники и подлый Болгэр Макартур, задумавший взять ее силой… Потом бегство и возвращение, и снова отъезд. На этот раз в качестве жены Дункана Армстронга. Она всегда любила Линлитгоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Король должен быть уверен в этом, – покачала головой Эллен. – Поэтому и пригласил тебя ко двору.
– Благослови тебя Боже, моя маленькая невестка. Ты по-прежнему совершенно невинна, несмотря на то, что долго жила при дворе. Король – человек безжалостный и беспринципный, как все Стюарты. Он никогда ничего не делает без определенной цели. Впрочем, думаю, в этом он ничем не отличается от любого короля любой страны. Для того чтобы благополучно усидеть на троне, он не погнушается ничем, – вздохнула Адэр.
Вернувшийся хозяин постоялого двора лично проводил постояльцев в отведенные им покои. К своему удивлению, они обнаружили уютную комнату, к которой примыкала спальня с двумя большими кроватями.
– Лорд Броуди сегодня собирался принимать гостей, – сухо пояснил хозяин.
– Ничего не скажешь, устроено с размахом, – заметил Дункан, весело вскинув густые брови. Лэрд Клайта громко рассмеялся.
– Он был более чем рад отдать вам эти покои, – объяснил хозяин. Он не сказал гостям, что в чашу лорда Броуди было подлито сильное сонное зелье, после того как тот воспротивился переезду. Когда лорд свалился без чувств, его оттащили в первую попавшуюся каморку, где он и провел ночь, оглашая постоялый двор громовым храпом. К тому времени, когда он проснется, оба лэрда и их жены уже будут подъезжать к Линлитгоу, а хозяин поклянется, что ничего такого не случилось, и сбитый столку лорд Броуди расплатится за ночлег и тоже отправится ко двору.
– Я приказал принести вам добрый горячий ужин, – продолжал хозяин, улыбаясь и кланяясь. – Надеюсь, вам у меня понравится, милорды и миледи.
По-прежнему кланяясь, он попятился к двери, и почти мгновенно появились служанки с тарелками, блюдами и мисками. Впереди шествовал слуга, который быстро накрыл столик на четверых, после чего велел женщинам расставить посуду, налил в кубки вина и удалился. Еда оказалась на удивление вкусной: большой пирог с начинкой из дичи и хрустящей корочкой, сквозь трещины которой сочилась подлива, жареный, порезанный на куски кролик, ломтики лососины на ложе из кресс-салата, что весьма поразило гостей, поскольку лососину, как правило, не подавали на постоялых дворах. Очевидно, рыбу выловили браконьеры. Но хозяин не боялся быть пойманным: видимо, получил ее от любимого слуги какого-то лорда, а может, и самого короля. На круглой тарелке лежал небольшой окорок. Хлеб был горячим и очень мягким, сыр – превосходного качества, масло – только что сбитым. А на небольшом блюде лежали теплые печеные яблоки, с корицей и медом. Рядом стоял молочник со сливками.
– Неудивительно, что здесь так много постояльцев, – кивнул Дункан, пробуя вино. – У этого парня не только хороший стол, но и прекрасные винные подвалы!
– Асам он, возможно, грабит своих клиентов, – добавил брат. В дверь постучали, и мужчины мгновенно схватились за оружие. Но на пороге стоял капитан гарнизона Брюсов.
– Нас всех покормили, милорд. Я поставлю по четыре человека у дверей спальни и велю им сменяться каждые два часа, – доложил он. – Будут какие-то приказания?
– Мы уезжаем на рассвете, – ответил Конал Брюс. – Позаботься о том, чтобы все позавтракали, и заплати хозяину.
– Будет сделано, милорд, – отчеканил капитан и, поклонившись, вышел из комнаты.
Уставшие постояльцы легли и вскоре уснули. Привыкшие вставать рано, они поднялись затемно и быстро оделись. Но Эллен и Адэр уделили больше внимания своей внешности, помня о том, что сегодня они прибудут ко двору. Надели бархатные цельнокроеные платья, хотя по пришедшей из Франции моде полагалось иметь раздельные корсаж и юбку. Платья туго облегали талии, имели длинные рукава и глубокие треугольные вырезы, обнажавшие груди. Адэр была в темно-красном, Эллен – в ярко-зеленом. Из такой же ткани были и подбитые мехом плащи с капюшонами.
Они выехали затемно, позавтракав овсянкой с хлебом, маслом и сыром.
Дворец Линлитгоу был расположен между Эдинбургом и Стерлингом и высился на мысе, острым концом выдававшемся в озеро Линлитгоу. Его считали самой красивой резиденцией короля в Шотландии, и Стюарты любили там останавливаться. Кроме того, он был почти недосягаем для нападения, поскольку с трех сторон его окружала вода.
Не одни они направлялись сегодня ко двору, и тропа, ведущая к церкви Святого Михаила, была запружена лошадями и повозками.
– Не думала, что когда-нибудь снова увижу этот замок, – тихо призналась Эллен.
– Ты не собиралась возвращаться ко двору? – уточнила Адэр.
– Нет. Подобно тебе, я счастливее всего в своем доме. И я – персона незначительная.
– Он пригласил тебя, чтобы я смогла приехать, – тихо напомнила Адэр.
– Да, именно поэтому, хмыкнула Эллен. – Но теперь мы тут и вполне имеем право хорошенько повеселиться, тем более что мы не скоро попадем ко двору во второй раз. Повезло Якову Стюарту, что я не беременна, иначе меня ничем бы не выманить из дома!
– Черт! – расстроилась Адэр. – Мне следовало бы воспользоваться твоей уловкой.
Дворец Линлитгоу выглядел совсем просто. Дорожка вела к внешнему двору, за которым возвышалась высокая четырехугольная башня с частоколом, возведенная еще английским королем Эдуардом I, для укрепления твердыни. По четырем углам внутреннего здания были тоже выстроены четырехугольные башни. К каждой вели винтовые лестницы. Юго-западная башня называлась Королевской. Здесь находились парадный зал и часовня. В северо-восточной башне располагались кухни. Эта башня предназначалась королеве, но поскольку Яков IV еще не был женат, там пока что жила его тетка.
На первом этаже была кордегардия, а внизу – винные подвалы, еще одна кухня и большая тюремная камера, куда заключенных спускали прямо из кордегардии. Почти все жилые помещения находились на втором этаже. Парадный зал назывался Львиной палатой из-за огромной шпалеры, вытканной в Брюгге и изображавшей вставшего на задние лапы льва: эмблемы шотландского королевского дома. Холл имел сводчатый потолок. На южной стороне находилось возвышение, где был поставлен высокий стол. На северном конце дубовые колонны поддерживали галерею менестрелей.
Направляясь во внешний двор, потрясенная бурей воспоминаний Эллен нервно оглядывалась. Отсюда она отправлялась на север, в Лохерн, где ее ожидал кошмар наяву. Убитые родственники и подлый Болгэр Макартур, задумавший взять ее силой… Потом бегство и возвращение, и снова отъезд. На этот раз в качестве жены Дункана Армстронга. Она всегда любила Линлитгоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117