Выйди со свечой в коридор, чтоб он не увидел тебя, если проснется!
— Торопись, каждая минута дорога, — просила Инес.
— Ты явилась мне сегодня ночью, как ангел-избавитель! Как я тебе благодарен! — прошептал Мануэль.
Инес ушла в коридор, притворив за собой дверь. Монах все храпел. Желание свободы охватило Мануэля. Он осторожно стал вытягивать рясу из-под патера, но тот всем телом лежал на одном ее конце.
Монах забеспокоился, перевернулся на другой бок и прижал теперь тот край рясы, который был прежде свободен. Мануэлю пришлось начинать сначала. Он стал вытягивать другой конец. Но тут уж монах проснулся совсем.
— Где я?.. Кто вы такой? — вскричал он, озираясь в темноте. — А, это вы! Теперь я вас узнаю. Я немного вздремнул, кажется? Ну, теперь я опять бодр!
Это было вовсе не утешительно для Мануэля. Он проклинал свою попытку.
— Зачем вы потушили свечи, сеньор? — спросил монах.
— Они сами потухли, — отвечал Мануэль. —• Здесь очень холодно, и я хотел взять вашу рясу.
— Возьмите, мне очень жарко… только вот пить хочется.
Эти слова снова пробудили в Мануэле надежду.
— В кувшине осталось вино, святой отец, — сказал он. — Я уступаю его вам.
— Так, так, сынок! Я старше вас, мне оно нужнее. Мануэль подал кувшин монаху, сидевшему на постели.
— Хорошо, хорошо, — похвалил он, — добрый знак, я вам за это после скажу еще утешительное слово.
Выпив вино и пробормотав еще несколько увещеваний, монах наконец уснул снова. Мануэль, завернувшись в его рясу, нетерпеливо следил за ним. Время шло. Инес ждала в коридоре.
Но наконец желанная минута настала. Убедившись, что монах спит крепко, Мануэль вышел в коридор, заперев за собой дверь на ключ. Карлистам осталось только ломать голову над тем, как ушел их пленник. Инес уже начала беспокоиться, свеча ее почти догорела.
В замке никто еще не просыпался, хотя ночь наполовину прошла.
— Пора, пора, завернись хорошенько в рясу, — прошептала она, ведя своего жениха по узкой лестнице к противоположной части замка. Они спустились в нижний этаж, прошли через низенькие ворота и вышли на улицу.
Почувствовав свежий утренний воздух, Мануэль вздохнул свободнее и, глубоко взволнованный, обнял свою спасительницу. Вскоре они уже были далеко от замка.
XVI. Бланка и Альфонс
— Вашему сиятельству пора было бы снять вдовье покрывало, со смерти вашего супруга прошел уже не один месяц, — говорил патер Иларио Бланке Марии, сидевшей напротив него в своей комнате. — О мнении света заботиться нечего, люди суетны и любят болтать. Мы отвечаем за наши поступки только перед Богом!
— Благодарю вас за эти слова, патер Иларио! Я действительно собираюсь второй раз выйти замуж за дона Альфонса!
— Как могло это укрыться от меня? — с циничной улыбкой сказал монах. — Хотя людские страсти чужды мне, тем не менее я хорошо умею угадывать их в других. Ваше расположение к принцу Альфонсу теперь совершенно ясно для меня, и ваш выбор радует меня. Принц — настоящий герой, энергичный и мужественный. Именно такой супруг вам и нужен!
— Вы правы, патер Иларио, и я буду поддерживать в нем эту энергию и мужество! Самое горячее мое желание — принять участие в делах дона Карлоса и дона Альфонса. Я не рождена для спокойной, мирной жизни. Скакать на бешеной лошади рядом с супругом, поощрять войска словом и делом, наказывать изменников и бунтовщиков, жечь их дома — вот удовольствия для дочери дона Мигеля, вот истинная жизнь Бланки Марии де ла Ниевес; вот за что дон Альфонс полюбил меня и предлагает мне свою руку.
— И я могу принимать участие во всем этом, могу оставаться при вас?
— Если желаете, отчего же, патер Иларио, — отвечала принцесса, чтобы обмануть его, — мне очень нужен рядом такой верный советник и благочестивый патер. И вам тогда найдется много дела, потому что, если Бланка Мария будет заодно с доном Карлосом и его партией, дела пойдут с такой силой, которая поразит Европу и приведет в ужас его врагов. Дон Карлос победит только тогда, когда с неустрашимой энергией пойдет к Мадриду по трупам неприятелей. Полумерами он не сделает ничего. Бланка Мария придаст этой войне тот характер, который она должна иметь, и тогда братья победят!
— Все кровь и ужасы! Тяжело мне это будет, но не могу не согласиться, ваше сиятельство, — отвечал с глубоким вздохом Иларио. — Лучше разом, с большими жертвами достигнуть цели, чем двигаться понемногу и в результате в сотни раз увеличить число жертв. Ваши принципы заслуживают полного одобрения, ваше сиятельство, и вы можете рассчитывать на всевозможную поддержку.
— Вы сегодня рано утром были в монастыре Святой Марии, патер Иларио, — сказала принцесса, — какие известия вы принесли оттуда?
— Очень хорошие для вас. Дон Альфонс опять будет сегодня вечером в Мадриде, а вчера он прислал почтенному патеру Доминго гонца спросить, угодно ли будет ему совершить бракосочетание.
— Что же ответил достойнейший отец?
— Он согласен исполнить ваше желание.
— Патер Доминго сказал вам, когда он думает благословить наш брак? — спросила Бланка Мария, не показывая вида, что ее в высшей степени удивили такие подробные сведения Иларио о самых тайных ее планах.
— Так как дон Альфонс подвергается большим опасностям, оставаясь в Мадриде, то достойнейший патер Доминго решил сегодня же ночью совершить священный обряд.
— И вам поручили пригласить меня?
— Да, и проводить вас после полуночи в монастырскую церковь, — отвечал Иларио.
— И вы сообщаете мне такое важное известие в последнюю очередь?
— Мне хотелось знать, пользуюсь ли я снова доверием вашего сиятельства.
— Я вам дала новое высокое доказательство этого, — отвечала Бланка Мария. — Вы хотели испытать меня, я выдержала испытание, сказала вам все.
— И это очень радует меня, — отвечал патер, угадавший ее тайную мысль. — Я ведь столько лет был поверенным ваших тайн! А теперь прошу позволения вашего сиятельства проводить вас сегодня около двенадцати часов ночи в монастырь Святой Марии.
— Буду ждать вас! Отдайте приказания прислуге приготовить к этому часу закрытый экипаж, пусть он ждет меня у заднего крыльца. Дон Альфонс привел с собой свидетелей?
— Нет, принцесса, свидетелями будут почтенные патер Доминго, Амброзио, Бонифацио и неизменный духовник вашего сиятельства.
— Хорошо! Так до свидания!
Иларио поклонился и, неслышно ступая, ушел к себе.
— Ты в моих руках, — шептал он, уходя. — Ты, кажется, забыла о той ночи, когда герцог так внезапно заболел, и о вечере, предшествовавшем этой ночи? Ты даже попробовала отдалить меня, но я сейчас напомнил тебе, что знаю все, теперь ты меня боишься и, конечно, воспользуешься любым случаем, чтобы избавиться от меня, но я буду тоже настороже и заставлю тебя послужить нашему ордену!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
— Торопись, каждая минута дорога, — просила Инес.
— Ты явилась мне сегодня ночью, как ангел-избавитель! Как я тебе благодарен! — прошептал Мануэль.
Инес ушла в коридор, притворив за собой дверь. Монах все храпел. Желание свободы охватило Мануэля. Он осторожно стал вытягивать рясу из-под патера, но тот всем телом лежал на одном ее конце.
Монах забеспокоился, перевернулся на другой бок и прижал теперь тот край рясы, который был прежде свободен. Мануэлю пришлось начинать сначала. Он стал вытягивать другой конец. Но тут уж монах проснулся совсем.
— Где я?.. Кто вы такой? — вскричал он, озираясь в темноте. — А, это вы! Теперь я вас узнаю. Я немного вздремнул, кажется? Ну, теперь я опять бодр!
Это было вовсе не утешительно для Мануэля. Он проклинал свою попытку.
— Зачем вы потушили свечи, сеньор? — спросил монах.
— Они сами потухли, — отвечал Мануэль. —• Здесь очень холодно, и я хотел взять вашу рясу.
— Возьмите, мне очень жарко… только вот пить хочется.
Эти слова снова пробудили в Мануэле надежду.
— В кувшине осталось вино, святой отец, — сказал он. — Я уступаю его вам.
— Так, так, сынок! Я старше вас, мне оно нужнее. Мануэль подал кувшин монаху, сидевшему на постели.
— Хорошо, хорошо, — похвалил он, — добрый знак, я вам за это после скажу еще утешительное слово.
Выпив вино и пробормотав еще несколько увещеваний, монах наконец уснул снова. Мануэль, завернувшись в его рясу, нетерпеливо следил за ним. Время шло. Инес ждала в коридоре.
Но наконец желанная минута настала. Убедившись, что монах спит крепко, Мануэль вышел в коридор, заперев за собой дверь на ключ. Карлистам осталось только ломать голову над тем, как ушел их пленник. Инес уже начала беспокоиться, свеча ее почти догорела.
В замке никто еще не просыпался, хотя ночь наполовину прошла.
— Пора, пора, завернись хорошенько в рясу, — прошептала она, ведя своего жениха по узкой лестнице к противоположной части замка. Они спустились в нижний этаж, прошли через низенькие ворота и вышли на улицу.
Почувствовав свежий утренний воздух, Мануэль вздохнул свободнее и, глубоко взволнованный, обнял свою спасительницу. Вскоре они уже были далеко от замка.
XVI. Бланка и Альфонс
— Вашему сиятельству пора было бы снять вдовье покрывало, со смерти вашего супруга прошел уже не один месяц, — говорил патер Иларио Бланке Марии, сидевшей напротив него в своей комнате. — О мнении света заботиться нечего, люди суетны и любят болтать. Мы отвечаем за наши поступки только перед Богом!
— Благодарю вас за эти слова, патер Иларио! Я действительно собираюсь второй раз выйти замуж за дона Альфонса!
— Как могло это укрыться от меня? — с циничной улыбкой сказал монах. — Хотя людские страсти чужды мне, тем не менее я хорошо умею угадывать их в других. Ваше расположение к принцу Альфонсу теперь совершенно ясно для меня, и ваш выбор радует меня. Принц — настоящий герой, энергичный и мужественный. Именно такой супруг вам и нужен!
— Вы правы, патер Иларио, и я буду поддерживать в нем эту энергию и мужество! Самое горячее мое желание — принять участие в делах дона Карлоса и дона Альфонса. Я не рождена для спокойной, мирной жизни. Скакать на бешеной лошади рядом с супругом, поощрять войска словом и делом, наказывать изменников и бунтовщиков, жечь их дома — вот удовольствия для дочери дона Мигеля, вот истинная жизнь Бланки Марии де ла Ниевес; вот за что дон Альфонс полюбил меня и предлагает мне свою руку.
— И я могу принимать участие во всем этом, могу оставаться при вас?
— Если желаете, отчего же, патер Иларио, — отвечала принцесса, чтобы обмануть его, — мне очень нужен рядом такой верный советник и благочестивый патер. И вам тогда найдется много дела, потому что, если Бланка Мария будет заодно с доном Карлосом и его партией, дела пойдут с такой силой, которая поразит Европу и приведет в ужас его врагов. Дон Карлос победит только тогда, когда с неустрашимой энергией пойдет к Мадриду по трупам неприятелей. Полумерами он не сделает ничего. Бланка Мария придаст этой войне тот характер, который она должна иметь, и тогда братья победят!
— Все кровь и ужасы! Тяжело мне это будет, но не могу не согласиться, ваше сиятельство, — отвечал с глубоким вздохом Иларио. — Лучше разом, с большими жертвами достигнуть цели, чем двигаться понемногу и в результате в сотни раз увеличить число жертв. Ваши принципы заслуживают полного одобрения, ваше сиятельство, и вы можете рассчитывать на всевозможную поддержку.
— Вы сегодня рано утром были в монастыре Святой Марии, патер Иларио, — сказала принцесса, — какие известия вы принесли оттуда?
— Очень хорошие для вас. Дон Альфонс опять будет сегодня вечером в Мадриде, а вчера он прислал почтенному патеру Доминго гонца спросить, угодно ли будет ему совершить бракосочетание.
— Что же ответил достойнейший отец?
— Он согласен исполнить ваше желание.
— Патер Доминго сказал вам, когда он думает благословить наш брак? — спросила Бланка Мария, не показывая вида, что ее в высшей степени удивили такие подробные сведения Иларио о самых тайных ее планах.
— Так как дон Альфонс подвергается большим опасностям, оставаясь в Мадриде, то достойнейший патер Доминго решил сегодня же ночью совершить священный обряд.
— И вам поручили пригласить меня?
— Да, и проводить вас после полуночи в монастырскую церковь, — отвечал Иларио.
— И вы сообщаете мне такое важное известие в последнюю очередь?
— Мне хотелось знать, пользуюсь ли я снова доверием вашего сиятельства.
— Я вам дала новое высокое доказательство этого, — отвечала Бланка Мария. — Вы хотели испытать меня, я выдержала испытание, сказала вам все.
— И это очень радует меня, — отвечал патер, угадавший ее тайную мысль. — Я ведь столько лет был поверенным ваших тайн! А теперь прошу позволения вашего сиятельства проводить вас сегодня около двенадцати часов ночи в монастырь Святой Марии.
— Буду ждать вас! Отдайте приказания прислуге приготовить к этому часу закрытый экипаж, пусть он ждет меня у заднего крыльца. Дон Альфонс привел с собой свидетелей?
— Нет, принцесса, свидетелями будут почтенные патер Доминго, Амброзио, Бонифацио и неизменный духовник вашего сиятельства.
— Хорошо! Так до свидания!
Иларио поклонился и, неслышно ступая, ушел к себе.
— Ты в моих руках, — шептал он, уходя. — Ты, кажется, забыла о той ночи, когда герцог так внезапно заболел, и о вечере, предшествовавшем этой ночи? Ты даже попробовала отдалить меня, но я сейчас напомнил тебе, что знаю все, теперь ты меня боишься и, конечно, воспользуешься любым случаем, чтобы избавиться от меня, но я буду тоже настороже и заставлю тебя послужить нашему ордену!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125