Сам дело обделай, он может оплатить, ты прав.
И кивнув ему, она хотела было протянуть руку, но передумала, боясь, что он не возьмет ее.
— До свидания, Тобаль, — говорила Сара, — да смотри же, не проболтайся! Вылитый отец! — пробормотала она, выходя из домика, увитого зеленью.
XX. Во мраке ночи
Тягостная тишина нависла над дворцом графа Кортециллы.
Антонио был серьезен и грустен. Он видел, что Инес глубоко страдает из-за непреклонности своего отца. Ему известен был железный характер этого человека, с которым так загадочно связала его судьба. Если графу пришла мысль соединить свою дочь с принцем Карлосом Бурбонским, чтобы таким образом дать корону своему роду, он, не колеблясь, принесет в жертву этому плану даже счастье своей родной дочери. Никто никогда не сможет сбить его с этого пути.
На Инес слишком тяжело подействовало решение отца. Она все еще не могла прийти в себя от последней сцены и ходила как во сне, видимо, что-то обдумывая.
Слова отца и его строгость в таком деле, где затронуты были самые нежные ее чувства, тяжело потрясли ее. Она видела, что жизнь подошла к роковому рубежу, за которым нет надежды на счастье. Ни за что не согласилась бы она принять руку обольстителя Амаранты, которого не могла не только любить, но и уважать.
Неужели у отца хватит жестокости принудить ее к браку с ним? Неужели он действительно готов принести ее в жертву?
Невозможно! Немыслимо! Столько раз он доказывал ей свою горячую любовь, с радостью исполнял каждое ее желание, в ней видел цель и смысл своей жизни. И вдруг всю эту великую любовь затмило желание надеть корону на голову дочери?
Инес не в состоянии была понять этой загадки!
Мучительно раздумывая, как ей поступить, она твердо знала одно — женой дона Карлоса она никогда не будет, хотя бы ей пришлось нишей уйти из замка отца!
Раз вечером, когда патер Антонио ушел от нее с тяжелым и грустным убеждением, что душевное состояние молодой графини непоправимо, Инес решила покончить наконец с мучительной неизвестностью. Она хотела еще раз попытаться смягчить отца и уговорить его отказаться от своих планов. От этого разговора зависели ее дальнейшие решения.
Помолившись и попросив Бога помочь ей в этом последнем, трудном шаге, который должен был решить ее судьбу, а может быть, спасти ее, Инес пошла на половину отца.
Она шла мужественно, но у дверей его комнаты мужество оставило ее. Ей стало страшно, сердце сильно забилось.
Она вошла в маленький кабинет, где отец обыкновенно писал и проверял счета по вечерам. У него было, по-видимому, много тайных дел, потому что он вел огромную переписку и принимал у себя множество народа.
Кабинет оказался пуст на этот раз — граф, вероятно, еще не возвращался домой. Инес решила подождать его и села в кресло, стоявшее у стены, около портьеры, отделявшей кабинет от гостиной. Она решила просить его со всей нежностью, со всей горячностью своей любви к нему и надеялась, что он наконец уступит ее мольбам. Она хотела показать ему, какое несчастье ожидает ее в этом насильственном браке. Отец любит ее и должен принести честолюбие в жертву этой любви. Инес надеялась, что ей удастся не допустить чего-нибудь худшего.
Но вот прошла четверть часа и еще четверть, а граф Эстебан не возвращался! Лампы и канделябры ярко освещали комнаты, волнение одиноко сидевшей графини было так сильно, что ей ясно представился ее разговор с отцом. Вскоре, однако, тревогу сменила неодолимая усталость, и она задремала, слабо опустив руки и прислонясь головой к мягкой подушке кресла.
Инес видела во сне Мануэля. Ей снилось, что отец смягчился в ответ на ее мольбы и отдал ее любимому, что Мануэль держит ее в своих объятиях. Теперь она могла признаться ему, как невыразимо и давно его любит. Он нашептывал ей сладкие слова любви, целовал ее, и она отвечала на его поцелуи. Сон был прекрасен и давал ей то блаженство, в котором отказывала действительность.
Она долго слышала над собой этот сладкий шепот, как вдруг ей показалось, что заговорил ее отец, и она испугалась. Что же это? Разве они не соединены навсегда с Мануэлем?
Слова делались все явственнее, ей послышалось, что упомянули ее имя, и тут она открыла глаза…
Прекрасный сон перешел в жестокую действительность — она сидела в кабинете отца, ожидая, когда он придет, чтобы в последний раз попытаться уговорить его отказаться от своего решения… Один голос был знаком ей, это был голос отца, но другого она не знала.
Инес сидела, затаив дыхание: в соседней комнате решалась ее участь.
— Я твердо решил поспешить с браком графини Инес, моей дочери, и принца, — говорил граф. — Здесь, в Мадриде, конечно, нельзя совершить бракосочетание, так как дела принца относительно престола еще не решены.
— Поэтому вы хотите уехать с графиней Инес во Францию? — спросил незнакомый голос.
— Да! Графиня развеется и скорее согласится. Мы встретимся с доном Карлосом за границей, там, где он назначит, там же и будет торжественно совершено бракосочетание.
— План хорош. Когда вы думаете ехать?
— Завтра. Чем скорее дочь освободится от впечатлений здешней жизни, тем легче подчинится плану и поймет, как важны были мои распоряжения и моя решимость.
Инес встала и так, стоя неподвижно как статуя, слушала дальше.
— Я уведомлю принца, — сказал незнакомый голос. — Не угодно ли вам будет назначить место встречи?
— Это я предоставляю жениху! В По мы будем ожидать известия, а затем отправимся с графиней в назначенное место.
— Я позабочусь, чтобы все было готово к церемонии бракосочетания.
— Через несколько недель оно уже может совершиться. Принц и его супруга, которая станет герцогиней Мадридской…
— Разумеется, граф! — подтвердил незнакомый голос.
— …принц и его супруга, — продолжал граф, — поселятся где-нибудь в южной Франции, и я уверен, что вы, министр и доверенный нашего короля Карла, употребите все, чтобы…
Голоса удалились, разговаривавшие перешли в дальние комнаты.
Инес, бледная как полотно, стояла неподвижно. Теперь ее судьба решена, спасения, помощи ждать неоткуда. Счастливый случай привел ее сюда в этот час — теперь она знала все, и если не вырвется отсюда сама, так погибнет безвозвратно. Отец ради своего честолюбия обрекал ее на несчастье и гибель. Медлить было нельзя! Она поспешно ушла к себе. Служанка еще ждала ее, но Инес отправила ее спать, сказав, что и сама сейчас ляжет.
Оставшись одна, графиня закрыла лицо руками и разрыдалась. Она видела только один выход, сердце ее при этом разрывалось от горя — расстаться с отцом, с домом, в котором она выросла, с патером Антонио, со всем, что было ей дорого, и уйти, ни от кого не ожидая помощи и защиты! Она хотела, она должна была разрушить планы отца!
Страшная эта была ночь для Инес!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
И кивнув ему, она хотела было протянуть руку, но передумала, боясь, что он не возьмет ее.
— До свидания, Тобаль, — говорила Сара, — да смотри же, не проболтайся! Вылитый отец! — пробормотала она, выходя из домика, увитого зеленью.
XX. Во мраке ночи
Тягостная тишина нависла над дворцом графа Кортециллы.
Антонио был серьезен и грустен. Он видел, что Инес глубоко страдает из-за непреклонности своего отца. Ему известен был железный характер этого человека, с которым так загадочно связала его судьба. Если графу пришла мысль соединить свою дочь с принцем Карлосом Бурбонским, чтобы таким образом дать корону своему роду, он, не колеблясь, принесет в жертву этому плану даже счастье своей родной дочери. Никто никогда не сможет сбить его с этого пути.
На Инес слишком тяжело подействовало решение отца. Она все еще не могла прийти в себя от последней сцены и ходила как во сне, видимо, что-то обдумывая.
Слова отца и его строгость в таком деле, где затронуты были самые нежные ее чувства, тяжело потрясли ее. Она видела, что жизнь подошла к роковому рубежу, за которым нет надежды на счастье. Ни за что не согласилась бы она принять руку обольстителя Амаранты, которого не могла не только любить, но и уважать.
Неужели у отца хватит жестокости принудить ее к браку с ним? Неужели он действительно готов принести ее в жертву?
Невозможно! Немыслимо! Столько раз он доказывал ей свою горячую любовь, с радостью исполнял каждое ее желание, в ней видел цель и смысл своей жизни. И вдруг всю эту великую любовь затмило желание надеть корону на голову дочери?
Инес не в состоянии была понять этой загадки!
Мучительно раздумывая, как ей поступить, она твердо знала одно — женой дона Карлоса она никогда не будет, хотя бы ей пришлось нишей уйти из замка отца!
Раз вечером, когда патер Антонио ушел от нее с тяжелым и грустным убеждением, что душевное состояние молодой графини непоправимо, Инес решила покончить наконец с мучительной неизвестностью. Она хотела еще раз попытаться смягчить отца и уговорить его отказаться от своих планов. От этого разговора зависели ее дальнейшие решения.
Помолившись и попросив Бога помочь ей в этом последнем, трудном шаге, который должен был решить ее судьбу, а может быть, спасти ее, Инес пошла на половину отца.
Она шла мужественно, но у дверей его комнаты мужество оставило ее. Ей стало страшно, сердце сильно забилось.
Она вошла в маленький кабинет, где отец обыкновенно писал и проверял счета по вечерам. У него было, по-видимому, много тайных дел, потому что он вел огромную переписку и принимал у себя множество народа.
Кабинет оказался пуст на этот раз — граф, вероятно, еще не возвращался домой. Инес решила подождать его и села в кресло, стоявшее у стены, около портьеры, отделявшей кабинет от гостиной. Она решила просить его со всей нежностью, со всей горячностью своей любви к нему и надеялась, что он наконец уступит ее мольбам. Она хотела показать ему, какое несчастье ожидает ее в этом насильственном браке. Отец любит ее и должен принести честолюбие в жертву этой любви. Инес надеялась, что ей удастся не допустить чего-нибудь худшего.
Но вот прошла четверть часа и еще четверть, а граф Эстебан не возвращался! Лампы и канделябры ярко освещали комнаты, волнение одиноко сидевшей графини было так сильно, что ей ясно представился ее разговор с отцом. Вскоре, однако, тревогу сменила неодолимая усталость, и она задремала, слабо опустив руки и прислонясь головой к мягкой подушке кресла.
Инес видела во сне Мануэля. Ей снилось, что отец смягчился в ответ на ее мольбы и отдал ее любимому, что Мануэль держит ее в своих объятиях. Теперь она могла признаться ему, как невыразимо и давно его любит. Он нашептывал ей сладкие слова любви, целовал ее, и она отвечала на его поцелуи. Сон был прекрасен и давал ей то блаженство, в котором отказывала действительность.
Она долго слышала над собой этот сладкий шепот, как вдруг ей показалось, что заговорил ее отец, и она испугалась. Что же это? Разве они не соединены навсегда с Мануэлем?
Слова делались все явственнее, ей послышалось, что упомянули ее имя, и тут она открыла глаза…
Прекрасный сон перешел в жестокую действительность — она сидела в кабинете отца, ожидая, когда он придет, чтобы в последний раз попытаться уговорить его отказаться от своего решения… Один голос был знаком ей, это был голос отца, но другого она не знала.
Инес сидела, затаив дыхание: в соседней комнате решалась ее участь.
— Я твердо решил поспешить с браком графини Инес, моей дочери, и принца, — говорил граф. — Здесь, в Мадриде, конечно, нельзя совершить бракосочетание, так как дела принца относительно престола еще не решены.
— Поэтому вы хотите уехать с графиней Инес во Францию? — спросил незнакомый голос.
— Да! Графиня развеется и скорее согласится. Мы встретимся с доном Карлосом за границей, там, где он назначит, там же и будет торжественно совершено бракосочетание.
— План хорош. Когда вы думаете ехать?
— Завтра. Чем скорее дочь освободится от впечатлений здешней жизни, тем легче подчинится плану и поймет, как важны были мои распоряжения и моя решимость.
Инес встала и так, стоя неподвижно как статуя, слушала дальше.
— Я уведомлю принца, — сказал незнакомый голос. — Не угодно ли вам будет назначить место встречи?
— Это я предоставляю жениху! В По мы будем ожидать известия, а затем отправимся с графиней в назначенное место.
— Я позабочусь, чтобы все было готово к церемонии бракосочетания.
— Через несколько недель оно уже может совершиться. Принц и его супруга, которая станет герцогиней Мадридской…
— Разумеется, граф! — подтвердил незнакомый голос.
— …принц и его супруга, — продолжал граф, — поселятся где-нибудь в южной Франции, и я уверен, что вы, министр и доверенный нашего короля Карла, употребите все, чтобы…
Голоса удалились, разговаривавшие перешли в дальние комнаты.
Инес, бледная как полотно, стояла неподвижно. Теперь ее судьба решена, спасения, помощи ждать неоткуда. Счастливый случай привел ее сюда в этот час — теперь она знала все, и если не вырвется отсюда сама, так погибнет безвозвратно. Отец ради своего честолюбия обрекал ее на несчастье и гибель. Медлить было нельзя! Она поспешно ушла к себе. Служанка еще ждала ее, но Инес отправила ее спать, сказав, что и сама сейчас ляжет.
Оставшись одна, графиня закрыла лицо руками и разрыдалась. Она видела только один выход, сердце ее при этом разрывалось от горя — расстаться с отцом, с домом, в котором она выросла, с патером Антонио, со всем, что было ей дорого, и уйти, ни от кого не ожидая помощи и защиты! Она хотела, она должна была разрушить планы отца!
Страшная эта была ночь для Инес!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125