— Да, дом большой.
— Могут ли в нем поместиться еще двое?
— Еще бы!
— Двое, нежелающих, чтоб их видели и открыли их местопребывание?
— В Шальо никого не придут искать,— ответил Вильгельм.
— Вы сейчас дали мне хороший совет, Генрих,— сказал Ноэ принцу Наваррскому.
— Какой?
— Сделать Паолу заложницей.
— Ну, так что же?
— Паола соглашается последовать за мною и исполнить то, чего я потребую. А так как Вильгельм знает, где можно ее спрятать...
— Ты только что говорил о двоих.
— Да.
— Кто же второй?
— Годольфин.
— Черт возьми! Не опасно ли это?
— Нет.
— Почему?
— Потому что Годольфин ненавидит Ренэ и любит Паолу. Он будет стеречь Паолу и не подумает вернуться к Ренэ.
— Быть может, ты и прав,— сказал Генрих,— а к тому же, кто знает, быть может, при помощи Годольфина мы узнаем многое.
VII
Пока Ноэ и принц Наваррский старались вместе с Вильгельмом Верконсеном найти приличное помещение для прекрасной Паолы, в Лувре произошли новые события.
Его величество король Карл IX дурно спал, встал не в духе и потребовал к себе герцога Крильона, полкового командира гвардейских швейцарцев.
Крильон вошел к королю, улыбаясь. Лицо его выражало удовольствие человека, исполнившего свой долг и в то же время доставившего себе чрезвычайное наслаждение.
— Ну-с, де Крильон, что случилось? — спросил король.
— Приказания вашего величества исполнены в точности.
— Вы арестовали Ренэ?
— Да, ваше величество.
— Вчера вечером?
— Когда он вышел от королевы.
— Ах,— сказал Карл IX, нахмурив брови,— сегодня мне придется выдержать объяснение с королевой.
— По всей вероятности, ваше величество.
— Она пустит все в ход, чтобы вырвать у нас своего любимца. Борьба будет жестокая.
— Baше величество, когда король хочет, то борьба с ним становится невозможна.
— Я буду непреклонен, друг мой Крильон.
— Ваше величество поступит благоразумно.
-- Я часто предупреждал свою мать. Я часто говорил ей: «Берегитесь, ваше величество! Стыдно видеть человека, вышедшего из низов, как ваш Ренэ, пользующимся такими милостями, какие вы оказываете ему. Он живет роскошнее моих дворян, отравляет мужей, обольщает их жен, грабит, ворует. Когда-нибудь терпение мое истощится и я предам его правосудию».
— И этот день настал, ваше величество?
— Да, друг мой.
— Ваше величество не позволит умолить себя?
— Конечно, нет.
— А если королева расстроится?
— Ну и пусть.
— Она скажет что Ренэ колдун и что его погибель грозит королевству самой большой опасностью.
— Во Франции колдунов сжигают. В дверь постучали.
— Кто там? — спросил король.
Рауль, хорошенький паж, приподнял портьеру и просунул свое лукавое личико.
— Что тебе надо, друг мой?
— Ее величество королева-мать умоляет короля дать ей аудиенцию.
— Пусть войдет! — сказал Карл IX.
Крильон встал.
— Останьтесь, герцог! — сказал монарх.— Вы сейчас увидите, могу ли я быть королем.
Вошла Екатерина Медичи.
Королева была печальна, торжественна, вся в черном.
— Ваше величество, я должна поговорить с вами о важных делах.
— Я слушаю вас, королева.
— О делах, касающихся Франции.
— Говорите, ваше величество.
Екатерина взглянула сначала на де Крильона, затем на короля, и взгляд ее, казалось, говорил: «Я жду, пока он уйдет».
Король повторил еще раз:
— Говорите, королева, Крильон принадлежит к числу людей, при которых обо всем можно говорить.
Герцог поклонился, королева-мать закусила губу, потом вдруг решилась и сказала.
— Ваше величество, я пришла просить вас освободить человека, оказавшего большие услуги королевству.
— Королевство не имеет обыкновения сажать в тюрьму своих слуг.
— Человека, всего несколько месяцев назад открывшего заговор.
— В таком случае он, верно, получил награду.
— Человека, которого я удостаивала своей дружбой. Ваше величество, его арестовали вчера.
— А! — воскликнул Карл IX.
— Арестовали и посадили в тюрьму.
— Вы говорите о Ренэ-флорентийце, королева?
— Да, государь.
— Вот герцог взял на себя поручение арестовать его.
Герцог поклонился.
Екатерина с ненавистью взглянула на него.
— А! Так это герцог?
— Да, ваше величество,— просто ответил бесстрашный Крильон.
— По приказанию вашего величества?
— Без сомнения,— ответил король.
— Ах, государь!
Королева была взволнована, на глазах у нее блестели слезы.
— Королева,— продолжал Карл IX,— я часто предупреждал вас, что Ренэ — презренный убийца, что он доведет когда-нибудь до того, что добрый город Париж взбунтуется, и народ сожжет Лувр.
— Ренэ оклеветали.
— Это разберет парламент.
— Значит... его будут судить.
— И осудят, надеюсь. Екатерина задрожала.
— Однако, государь, Ренэ человек необходимый...
— Быть может, для вас, ваше величество.
— Для престола... Он предугадывает заговоры, которые угрожают французской монархии.
— Следовательно, он колдун.
— Может быть...
— В таком случае он не нуждается ни в вас, ни во мне, чтобы выйти из Шатлэ. Для человека, одаренного сверхъестественной силой, не существует ни запоров, ни стен тюрьмы.
Король говорил без гнева и улыбался. Екатерина поняла, что решение его твердо.
— Ваше величество,— прибавил Карл IX,— я хочу доказать вам, что мое милосердие иссякло, и я решился положить предел преступной и гнусной жизни Ренэ-флорентийца на Гревской площади. Поручаю привести в исполнение мой приказ другу нашему Крильону.— Герцог,— обратился король к Крильону,— назначаю вас королевским депутатом по этому делу и повелеваю вам поддержать в парламенте обвинение Ренэ в убийстве купца Лорио. Парламент должен быть собран в понедельник утром, так как завтра воскресенье, и если Ренэ будет обвинен,— в чем я не сомневаюсь,— то он должен быть колесован на Гревской площади.
Екатерина в отчаянии упала на колени перед королем.
— Пощадите! Государь, пощадите! — молила она.
Король поднял ее.
— Ваше величество, Бог свидетель, что я готов щадить невинного, а не преступника.
— Значит, вы отказываете мне, государь?
— Да, отказываю.
Король сказал это так сухо, что всякая надежда исчезла у королевы.
— Прощайте, ваше величество, прощайте!..
Она вышла, с трудом сдерживая слезы и в последний раз с ненавистью взглянув на Крильона.
— Вы довольны, герцог? — спросил король.
— Очень доволен, государь.
— Я был тверд?
— Непоколебимы. Ваше величество поручает мне это дело?
— Конечно.
— И даст мне неограниченные полномочия?
— Без сомнения.
— Могу я устранить членов парламента, которые, как я опасаюсь, могут выказать слабость?
— Можете, герцог.
— В таком случае, государь, вы можете приказать приготовить себе место на Гревской площади, потому что через неделю вы будете присутствовать при казни Ренэ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21