Принц объяснил, в каком он очутился неприятном положении, когда явился в Лувр, и в какой ужас повергла его репутация отравителя, которой пользовался Ренэ.
— Чтобы защитить нас от Ренэ, Пибрак вздумал представить нас королю,— рассказывал Генрих.
Передав принцессе свое первое свидание с Карлом IX, Генрих рассказал затем, как отважно Ноэ проник в комнату Паолы и подслушал оттуда, против своей воли, признания суеверного итальянца.
— Это подало мне мысль разыграть перед Ренэ роль колдуна. Мне помогло стечение обстоятельств.
Генрих в заключение рассказа сообщил о похищении Годольфина и Паолы.
Он скрыл от Маргариты только свою страсть к прекрасной ювелирше, существование отверстия в стене и свое настоящее имя.
Он по-прежнему остался в ее глазах де Коарассом, беарнским дворянином.
Маргарита слушала рассказ молодого человека точно сказку. Когда он закончил, она посмотрела на него.
— Бедный друг мой! Вы правы, если бы королева узнала истину, она приказала бы повесить вас на Гревской площади.
— Но она ничего не узнает.
Озабоченная Маргарита ответила не сразу. Наконец, подняв голову, она сказала:
— До сих пор все шло превосходно.
— Правда.
— Меня, однако, пугает будущее.
— Бог с ним.
— Как, вы будете продолжать вашу роль?
— Да, это будет трудно. Однако Ренэ ведь узнавал же будущее благодаря ясновидению Годольфина. Отчего бы и мне не воспользоваться им.
— Правда... но... Маргарита задумалась.
— Слушайте, я тоже доверю вам тайну.
— Я слушаю, ваше величество.
— Королева-мать приказала переделать весь Лувр однажды осенью, когда король был в Сен-Жермене. Она велела проделать лестницы и коридоры в стенах и местами пробить отверстия.
Генрих вздрогнул, вообразив, что принцессе известно о существовании отверстия в ее комнате. Маргарита продолжала:
— Однажды я заметила, что ее величество шпионит за мной. В стене моей комнаты просверлили отверстие.
Беспокойство Генриха усилилось.
— Будучи подозрительной, королева вздумала следить и за мной. Ах, я забыла сказать вам, что я в то время занимала не эту комнату, а другую, в конце коридора.
Генрих вздохнул свободнее.
— Раз я заметила глаз, наблюдавший за мной.
— Глаз королевы?
— Да. Я отправилась к ней и объявила, что, несмотря на все мое уважение к ней, я пожалуюсь королю, если она не разрешит мне перейти в другую комнату и не поклянется спасением своей души, что в новом моем помещении стены останутся нетронутыми.
— Что ответила вам на это королева-мать?
— Королева испугалась гнева короля и дала мне клятву, о которой я просила. Она слишком суеверна и не решится нарушить ее.
— Прекрасно. К чему же клонится, однако, рассказ вашего высочества?
— Погодите,— продолжала Маргарита, улыбаясь,— сейчас увидите. Некоторое время спустя обстоятельства, о которых я считаю бесполезным рассказывать вам...
«Так! — подумал Генрих,— бьюсь об заклад, что дело идет о моем кузене Гизе».
— Некоторые обстоятельства заставили меня не доверять королеве. Я отчасти ударилась в политику.
— Неужели! — улыбнулся Генрих.
— Но взгляды мои расходились со взглядами королевы-матери. Я принимала у себя лиц, не пользовавшихся ее расположением. Хотя королева не подсматривала за мною в отверстие, пробуравленное в стене, зато она каждую минуту могла войти ко мне. Тогда я придумала способ не попасться врасплох.
Генрих улыбнулся.
Маргарита протянула руку к сонетке, проведенной в комнату Нанси.
— Нанси и я придумали просверлить отверстие, но не в стене, а в потолке кабинета королевы Екатерины в то время, когда она уезжала на месяц в Амбуаз.
Комната Нанси расположена как раз над кабинетом королевы. Мы подняли один из квадратов паркета и просверлили отверстие.
В то время, как я занималась политикой, Нанси уходила в свою комнату и поднимала квадрат, чтобы убедиться, что королева у себя. Затем, когда она приводила в движение шнурок, но настолько осторожно, чтобы не зазвонил колокольчик, я, заметив это, выпроваживала своих посетителей в маленькую дверь.
— Однако недурно придумано,— сказал Генрих.
— Не правда ли? Но с тех пор я уже не занимаюсь политикой.
— Вы уже не прибегаете к помощи отверстия?
— Да. Однако теперь Нанси наблюдает на своем посту, потому что вы здесь.
— Ваше высочество объяснит мне теперь...
— Почему я вспомнила об отверстии?
— Да.
— Мы посвятим в нашу тайну Нанси. Она станет подслушивать все, что будет происходить в комнате королевы.
— А я буду передавать это королеве на следующее утро.
— Да. Таким способом вы по-прежнему будете пользоваться репутацией хорошего колдуна.
Маргарита дернула за шнурок. Через несколько секунд вошла Нанси.
— Дитя мое,— сказала ей принцесса,— теперь уже девять часов, проводи господина де Коарасса в свою комнату.
— Зачем, ваше высочество?
— И покажи ему известное отверстие.
— А!
— Он послушает, о чем будут говорить королева Екатерина с президентом Реноденом, который скоро должен прийти.
Слова принцессы окончательно успокоили Генриха5, который сказал:
— Хоть я и рассказал королеве Екатерине о тайнах Ренэ, но очутился бы в большом затруднении завтра, потому что не смог бы передать ей, каким способом Реноден хочет спасти парфюмера.
Принц, втихомолку посмеиваясь, размышлял: «Странное здание — Лувр. Здесь у каждого есть потайное отверстие для наблюдения за другими, но никто не предполагает, что и другие прибегают к тому же самому способу. Королева шпионит за дочерью и не подозревает, что дочь, в свою очередь, наблюдает за ней, а последняя и представить себе не может, что у меня тоже есть тайный наблюдательный пункт...»
— Идите скорее! — торопила Маргарита принца. Она протянула ему руку для поцелуя, а Нанси отворила дверь в коридор и впустила принца.
— Скорее! — повторила она.
Генрих и Нанси на цыпочках поднялись в комнату камеристки, в которой не было зажжено огня. Только на полу блестела светлая точка.
— Вот отверстие,— сказала Нанси.
Генрих лег ничком и увидел прямо перед собой стол, за которым он только что гадал королеве.
Королева сидела около стола.
Напротив нее поместился лысый человек в черном одеянии.
Это был Реноден.
— Слушайте внимательно,— сказала Нанси.— Я ухожу.
Очаровательная камеристка на цыпочках вышла из комнаты и отправилась к принцессе Маргарите, которая, конечно, всецело посвятила ее в свою тайну.
Генрих внимательно слушал то, что Реноден говорил Екатерине.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21