Я хочу их научить подобающему уважению к
Амберу, такому уважению, что даже если путь снова откроют, они побоятся им
воспользоваться. Вот что я имел в виду. Это необходимо.
- Ты не знаешь, что это такое - вести бой в том месте, Бенедикт. Оно,
буквально, неописуемо.
Он улыбнулся и встал:
- Тогда я полагаю, мне лучше отправиться посмотреть самому. Я на
время оставлю эту Карту, если ты не возражаешь.
- Изволь.
- Хорошо. Тогда ты займись своим делом относительно Лабиринта,
Корвин, а я займусь своим. Оно тоже займет у меня некоторое время. Теперь
я должен пойти отдать приказы командирам на время моего отсутствия. Давай
согласимся, что никто из нас не начнет ничего решающего, не связавшись с
другим.
- Согласен.
Мы прикончили вино и я сказал:
- Я сам очень скоро тронусь в путь, поэтому - удачи тебе!
- И тебе тоже, - он снова улыбнулся и заметил: - Обстановка
становится лучше.
Он сжал мне плечо, когда проходил к выходу.
Мы последовали за ним.
- Приведи коня Бенедикта, - приказал Ганелон стоявшему под ближайшим
деревом ординарцу, как только вышел из шатра.
Повернувшись, он подал руку Бенедикту, сказав:
- Я тоже хочу пожелать вам удачи.
Бенедикт кивнул и пожал ему руку.
- Спасибо тебе, Ганелон, за многое, - Бенедикт вынул свои Карты. - Я
могу ввести Жерара в курс дела, прежде чем прибудет мой конь.
Он стасовал Карты, вытащил одну из них и изучил ее.
- Как ты приступишь к ремонту Лабиринта? - поинтересовался Ганелон.
- Я должен снова заполучить Камень Правосудия. С ним я смогу вновь
начертить поврежденный участок.
- Это опасно?
- Да.
- А где Камень?
- Там, на Отражении Земля, где я его оставил.
- Зачем же ты его бросил?
- Я опасался, что он убьет меня.
Черты его лица исказились в почти невозможной гримасе:
- Не нравится мне, как это звучит, Корвин. Должен быть другой способ.
- Если бы я знал лучший способ, я бы им воспользовался.
- А что, если ты просто последуешь плану Бенедикта и возьмешь с собой
всех? Ты сам сказал, что он может поднять в Отражениях бесчисленные
легионы. Ты также утверждал, что он самый лучший воин из всех вас.
- И все же повреждение Лабиринта останется, и заполнить его явится
что-нибудь другое. Всегда. Видимый враг не так страшен, как наша
собственная внутренняя слабость. Если это не исправить, мы потерпим
поражение, хотя никакой иноземный завоеватель и не расположится в наших
стенах.
Ганелон отвернулся:
- Я не могу с тобой спорить. Ты знаешь свое королевство. Он сдался: -
Но я все же чувствую, что ты, может быть, совершаешь тяжкую ошибку,
рискуя собой там, где может нет необходимости, когда ты очень сильно
нужен.
Я рассмеялся, потому что это были слова Виалы, и я не захотел
признать их верными, когда она их произнесла.
- Это мой долг, - твердо произнес я.
Ганелон не ответил.
Бенедикт в дюжине шагов от меня связался с Жераром, потому что он
сказал что-то, затем замолк и слушал. Мы стояли, ожидая, когда он закончит
свой разговор, для того, чтобы мы могли проводить его.
- Да, он сейчас здесь, - услышал я. - Нет, я в этом сильно
сомневаюсь, но...
Бенедикт несколько раз взглянул на меня и покачал головой:
- Нет, я этого не думаю, - затем он добавил: - Ладно, проходи.
Он протянул свою новую руку, и появился схватившийся за нее Жерар. Он
повернул голову, увидел меня и немедленно двинулся в моем направлении.
Жерар пробежал глазами по моей персоне, словно что-то ища.
- Что случилось? - осведомился я.
- Бранд, - ответил он, - его больше нет в покоях. По крайней мере,
большей части его нет. Он оставил после себя много крови. Помещение
достаточно разгромлено, чтобы видеть, что там произошла схватка.
Я взглянул на свои рубашку и брюки.
- Ты высматриваешь пятна крови? Как видишь, на мне надето то же, что
и раньше. Оно, может быть, грязное и мятое, но это и все, как видишь.
- Это по-настоящему ничего не доказывает, - заявил Жерар.
- Высматривать было твоей идеей, а не моей. Что заставляет тебя
думать, будто я...
- Ты был последним, кто его видел.
- За исключением лица, с которым он сражался, если он действительно
это делал.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты же знаешь его характер, его настроения. У нас возник небольшой
спор. Он мог начать все крушить после того, как я вышел и, возможно,
порезался. Ему стало все отвратительно, и он ушел Картой, чтобы сменить
обстановку. Погоди-ка! Его коврик! Была ли кровь на маленьком расшитом
коврике перед его дверью?
- Я не уверен, но, по-моему, не было. А что?
- Косвенная улика, что он сделал это сам. Он очень привязан к этому
коврику. Он избегает его пачкать.
- Я этому не верю! - воскликнул Жерар. - И смерть Каина все еще
выглядит странной, и слуг Бенедикта, которые могли узнать, что тебе
понадобился порох, а теперь Бранд...
- Это может быть еще одной попыткой очернить меня, - предположил я. -
И мы с Бенедиктом улучшили свои отношения.
Жерар повернулся к Бенедикту, который не сдвинулся со своего места в
дюжине шагов от нас и глядел на нашу группу, слушая безо всякого выражения
на лице.
- Он объяснил эти смерти? - спросил его Жерар.
- Прямо - нет, - ответил Бенедикт, - но многое из остального рассказа
выглядит теперь в лучшем свете, настолько лучшем, что я склонен верить
всему рассказанному.
Жерар покачал головой и вновь пронзил меня взглядом.
- Еще ничего не улажено, - решил он. - О чем вы с Брандом спорили?
- Жерар, это наше дело, пока мы с Брандом не решили иначе.
- Я вернул его к жизни и наблюдал за ним, Корвин. Я сделал это не для
того, чтобы увидеть его убитым из-за грызни.
- Пошевели мозгами, - посоветовал я ему. - Чья это была идея отыскать
его тем способом, каким мы это проделали, чтобы вернуть его?
- Ты хотел что-то у него узнать, - не сдавался Жерар. - И ты добился
этого. А потом он стал помехой.
- Нет, даже если это было бы и так, неужели ты думаешь, что я
проделал бы это настолько явно? Если он был убит, то это явление того же
порядка, что и смерть Каина - очернить меня.
- Ты использовал указание на ясность и с Каином тоже. Мне кажется,
что это может быть своего рода хитростью, на которые ты мастак.
- Мы уже толковали обо всем этом прежде, Жерар.
- И ты знаешь, что я сказал тебе тогда.
- Забыть было бы трудно.
Жерар протянул руку и схватил меня за правое плечо. Я немедленно
вогнал руку ему в живот и отпрянул. Тут мне пришло в голову, что,
наверное, мне следовало бы рассказать ему, о чем мы с Брандом беседовали,
но мне не понравилось, как он меня спрашивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Амберу, такому уважению, что даже если путь снова откроют, они побоятся им
воспользоваться. Вот что я имел в виду. Это необходимо.
- Ты не знаешь, что это такое - вести бой в том месте, Бенедикт. Оно,
буквально, неописуемо.
Он улыбнулся и встал:
- Тогда я полагаю, мне лучше отправиться посмотреть самому. Я на
время оставлю эту Карту, если ты не возражаешь.
- Изволь.
- Хорошо. Тогда ты займись своим делом относительно Лабиринта,
Корвин, а я займусь своим. Оно тоже займет у меня некоторое время. Теперь
я должен пойти отдать приказы командирам на время моего отсутствия. Давай
согласимся, что никто из нас не начнет ничего решающего, не связавшись с
другим.
- Согласен.
Мы прикончили вино и я сказал:
- Я сам очень скоро тронусь в путь, поэтому - удачи тебе!
- И тебе тоже, - он снова улыбнулся и заметил: - Обстановка
становится лучше.
Он сжал мне плечо, когда проходил к выходу.
Мы последовали за ним.
- Приведи коня Бенедикта, - приказал Ганелон стоявшему под ближайшим
деревом ординарцу, как только вышел из шатра.
Повернувшись, он подал руку Бенедикту, сказав:
- Я тоже хочу пожелать вам удачи.
Бенедикт кивнул и пожал ему руку.
- Спасибо тебе, Ганелон, за многое, - Бенедикт вынул свои Карты. - Я
могу ввести Жерара в курс дела, прежде чем прибудет мой конь.
Он стасовал Карты, вытащил одну из них и изучил ее.
- Как ты приступишь к ремонту Лабиринта? - поинтересовался Ганелон.
- Я должен снова заполучить Камень Правосудия. С ним я смогу вновь
начертить поврежденный участок.
- Это опасно?
- Да.
- А где Камень?
- Там, на Отражении Земля, где я его оставил.
- Зачем же ты его бросил?
- Я опасался, что он убьет меня.
Черты его лица исказились в почти невозможной гримасе:
- Не нравится мне, как это звучит, Корвин. Должен быть другой способ.
- Если бы я знал лучший способ, я бы им воспользовался.
- А что, если ты просто последуешь плану Бенедикта и возьмешь с собой
всех? Ты сам сказал, что он может поднять в Отражениях бесчисленные
легионы. Ты также утверждал, что он самый лучший воин из всех вас.
- И все же повреждение Лабиринта останется, и заполнить его явится
что-нибудь другое. Всегда. Видимый враг не так страшен, как наша
собственная внутренняя слабость. Если это не исправить, мы потерпим
поражение, хотя никакой иноземный завоеватель и не расположится в наших
стенах.
Ганелон отвернулся:
- Я не могу с тобой спорить. Ты знаешь свое королевство. Он сдался: -
Но я все же чувствую, что ты, может быть, совершаешь тяжкую ошибку,
рискуя собой там, где может нет необходимости, когда ты очень сильно
нужен.
Я рассмеялся, потому что это были слова Виалы, и я не захотел
признать их верными, когда она их произнесла.
- Это мой долг, - твердо произнес я.
Ганелон не ответил.
Бенедикт в дюжине шагов от меня связался с Жераром, потому что он
сказал что-то, затем замолк и слушал. Мы стояли, ожидая, когда он закончит
свой разговор, для того, чтобы мы могли проводить его.
- Да, он сейчас здесь, - услышал я. - Нет, я в этом сильно
сомневаюсь, но...
Бенедикт несколько раз взглянул на меня и покачал головой:
- Нет, я этого не думаю, - затем он добавил: - Ладно, проходи.
Он протянул свою новую руку, и появился схватившийся за нее Жерар. Он
повернул голову, увидел меня и немедленно двинулся в моем направлении.
Жерар пробежал глазами по моей персоне, словно что-то ища.
- Что случилось? - осведомился я.
- Бранд, - ответил он, - его больше нет в покоях. По крайней мере,
большей части его нет. Он оставил после себя много крови. Помещение
достаточно разгромлено, чтобы видеть, что там произошла схватка.
Я взглянул на свои рубашку и брюки.
- Ты высматриваешь пятна крови? Как видишь, на мне надето то же, что
и раньше. Оно, может быть, грязное и мятое, но это и все, как видишь.
- Это по-настоящему ничего не доказывает, - заявил Жерар.
- Высматривать было твоей идеей, а не моей. Что заставляет тебя
думать, будто я...
- Ты был последним, кто его видел.
- За исключением лица, с которым он сражался, если он действительно
это делал.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты же знаешь его характер, его настроения. У нас возник небольшой
спор. Он мог начать все крушить после того, как я вышел и, возможно,
порезался. Ему стало все отвратительно, и он ушел Картой, чтобы сменить
обстановку. Погоди-ка! Его коврик! Была ли кровь на маленьком расшитом
коврике перед его дверью?
- Я не уверен, но, по-моему, не было. А что?
- Косвенная улика, что он сделал это сам. Он очень привязан к этому
коврику. Он избегает его пачкать.
- Я этому не верю! - воскликнул Жерар. - И смерть Каина все еще
выглядит странной, и слуг Бенедикта, которые могли узнать, что тебе
понадобился порох, а теперь Бранд...
- Это может быть еще одной попыткой очернить меня, - предположил я. -
И мы с Бенедиктом улучшили свои отношения.
Жерар повернулся к Бенедикту, который не сдвинулся со своего места в
дюжине шагов от нас и глядел на нашу группу, слушая безо всякого выражения
на лице.
- Он объяснил эти смерти? - спросил его Жерар.
- Прямо - нет, - ответил Бенедикт, - но многое из остального рассказа
выглядит теперь в лучшем свете, настолько лучшем, что я склонен верить
всему рассказанному.
Жерар покачал головой и вновь пронзил меня взглядом.
- Еще ничего не улажено, - решил он. - О чем вы с Брандом спорили?
- Жерар, это наше дело, пока мы с Брандом не решили иначе.
- Я вернул его к жизни и наблюдал за ним, Корвин. Я сделал это не для
того, чтобы увидеть его убитым из-за грызни.
- Пошевели мозгами, - посоветовал я ему. - Чья это была идея отыскать
его тем способом, каким мы это проделали, чтобы вернуть его?
- Ты хотел что-то у него узнать, - не сдавался Жерар. - И ты добился
этого. А потом он стал помехой.
- Нет, даже если это было бы и так, неужели ты думаешь, что я
проделал бы это настолько явно? Если он был убит, то это явление того же
порядка, что и смерть Каина - очернить меня.
- Ты использовал указание на ясность и с Каином тоже. Мне кажется,
что это может быть своего рода хитростью, на которые ты мастак.
- Мы уже толковали обо всем этом прежде, Жерар.
- И ты знаешь, что я сказал тебе тогда.
- Забыть было бы трудно.
Жерар протянул руку и схватил меня за правое плечо. Я немедленно
вогнал руку ему в живот и отпрянул. Тут мне пришло в голову, что,
наверное, мне следовало бы рассказать ему, о чем мы с Брандом беседовали,
но мне не понравилось, как он меня спрашивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49