Это, конечно, было довольно
академическое отличие, от того, что я был перед ним и, вполне возможно,
являлся объектом его охоты. Я нагнулся вперед, крича Барабану и вонзая
колени ему в бока, понимая даже, когда я это делал, что отвратительная
тварь двигалась быстрее, чем могли бы мы. Это была паническая реакция.
Меня преследовала мантикора.
Последний раз, когда я видел подобную ей, было за день до битвы, в
которой погиб Эрик.
Когда я вел своих солдат вверх по задним склонам Колвира, она
появилась и разорвала пополам солдата по имени Ролл. Мы отправили ее на
тот свет автоматическим оружием. Тварь оказалась двенадцати футов длиной
и, подобно этой, носила человеческое лицо на голове и плечах льва. У нее
также имелась пара орлиных крыльев, сложенных по бокам, и изгибавшийся над
ней в воздухе заостренный хвост скорпиона. Множество их, каким-то образом,
забрело из Отражения по пятам за нами, когда мы направлялись на ту битву.
Не было никаких причин считать, что их всех перебили, за исключением
того, что с тех пор не сообщали ни об одной из них, и не всплывало на свет
никаких доказательств, что они продолжали существовать поблизости от
Амбера. Очевидно, эта забрела в Арден и жила с тех пор в лесу.
Последний взгляд показал мне, что меня в любую секунду могут сорвать
с седла, если я не займу оборону. Тут же я увидел несущуюся с холма лавину
собак.
Я ничего не знал о разуме или психологии мантикоры. Большинство
бегущих зверей не останавливаются, чтобы напасть на то, что их не
беспокоит. На уме у них, ы общем-то, прежде всего самосохранение.
С другой стороны, я не был уверен в том, что мантикора хотя бы
понимала, что ее преследуют. Она могла пуститься по моему следу, а по ее
собственному бросились лишь после. Она могла иметь на уме лишь одно.
Сейчас едва ли было время останавливаться и размышлять о всех ее
возможностях.
Я выхватил Грейсвандир и повернул коня влево, сразу же натянув
поводья, как только он сделал поворот.
Барабан заржал и поднялся высоко на дыбы. Я почувствовал, что
соскальзываю и поэтому спрыгнул на землю и отскочил в сторону.
Но я в тот момент забыл о скорости адских собак, а также о том, как
они однажды обогнали меня и Рэндома, мчащихся на флорином "мерседесе", и о
том, что в отличии от обыкновенных собак, гоняющихся за машинами, они
начали рвать автомобиль на части.
Они вдруг навалились на мантикору, дюжина с чем-то собак, прыгавших и
кусавшихся. Зверь вскинул голову и издал еще один крик, когда они
вцепились в него. Он взмахнул своим злобным хвостом, отправив в полет одну
из них и оглушив или убив двух других. Затем он встал на задние лапы,
нанося удары передними, когда опускался.
Но даже когда он сделал это, одна гончая вцепилась ему в левую
переднюю лапу, еще двое в задние, а одна влезла ему на спину, кусая плечо
и шею. Другие теперь кружили рядом с мантикорой. Как только она бросалась
на одну собаку, другие стремительно налетали и рвали ее.
Наконец, она попала в ту, что была на спине, своим скорпионьим жалом
и выпустила кишки той, которая грызла ей ногу. К тому времени, однако,
кровь хлестала из мантикоры из дюжины ран. Вскоре стало очевидным, что
нога причиняет ей затруднения и в смысле нанесения ударов, и в смысле
поддержания на ногах, когда она наносила удары другими. В то же время
другая собака забралась мантикоре на спину и рвала шею. До этой ей,
кажется, добраться было потрудней. Еще одна налетела справа и разорвала ей
ухо. Еще две собаки усердно грызли мантикоре ноги, а когда она снова
поднялась на дыбы, одна бросилась вперед и вцепилась ей в брюхо. Их лай и
рычание, кажется, тоже сбивали ее с толку, и мантикора начала наносить
удары вслепую по постоянно двигавшимся серым силуэтам.
Я ухватил Барабана под узду и попытался успокоить его, чтобы снова
забраться в седло и убраться отсюда к чертовой бабушке. Он все еще пытался
встать на дыбы и отпрянуть и требовалась немалая сила, чтобы хотя бы
удержать его на месте.
В то же время мантикора испустила злобный, воющий крик.
Она вслепую ударила по собаке у нее на спине и вогнала жало в
собственное плечо. Собаки воспользовались этим движением и налетели, как
только возникла брешь в обороне мантикоры, рвя и терзая..
Я уверен, что собаки прикончили бы ее, но в этот момент на вершине
холма появились всадники и поскакали вниз. Их было пятеро, с Джулианом во
главе. На нем были его чешуйчатые белые доспехи, а на шее висел его
охотничий рог. Он скакал на гигантском коне Моргенштерне, звере, который
всегда меня ненавидел. Он поднял длинное копье и отдал им честь в моем
направлении. Затем он опустил его и дал приказ собакам. Они, ворча,
отступили от добычи. Даже собака на спине у мантикоры разомкнула челюсти и
спрыгнула на землю.
Все они отодвинулись, когда Джулиан взял копье наперевес и коснулся
шпорами боков Моргенштерна.
Тварь повернулась к нему, издала последний вызывающий крик и прыгнула
вперед, оскалив клыки. Они сошлись, и на миг мне загородило обзор плечо
Моргенштерна.
Однако, еще миг, и я понял, по поведению коня, что удар был верен.
Поворот - и я увидел вытянувшуюся зверюгу и большие сгустки крови у
нее на груди, этакий цветок вокруг темного стебля копья. Джулиан спешился.
Он что-то сказал другим всадникам, но я ничего не расслышал.
Они остались в седлах. Он поглядел на все еще дергающуюся мантикору,
затем посмотрел на меня и улыбнулся. Он подошел к твари и встал на нее
ногой, схватив одной рукой копье и вытащив его из жуткой туши. После чего
он воткнул копье в землю и привязал к древку Моргенштерна.
Джулиан поднял руку и потрепал коня по крупу, затем оглянулся на меня
и двинулся ко мне. Когда он подошел и остановился передо мной, он
произнес:
- Желал бы я, чтобы ты не убивал Белу.
- Белу? - переспросил я.
Джулиан взглянул на небо. Я последовал за его взглядом. Сейчас не
было видно ни одной птицы.
- Он был одним из моих любимцев.
- Сожалею, - извинился я. - Я неправильно понял происходящее.
Он кивнул:
- Ладно. Я кое-что сделал для тебя. Теперь ты можешь рассказать мне,
что случилось после того, как я покинул дворец. Бранд сумел выкарабкаться?
- Да. и тебя в этом больше не обвиняют. Он утверждал, что его ударила
Фиона. А ее тоже нет поблизости, чтобы расспросить. Она также скрылась в
ту ночь. Просто чудо, что вы не наткнулись друг на друга.
Джулиан улыбнулся:
- Примерно так я и догадывался.
- Почему ты сбежал при таких поразительных обстоятельствах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
академическое отличие, от того, что я был перед ним и, вполне возможно,
являлся объектом его охоты. Я нагнулся вперед, крича Барабану и вонзая
колени ему в бока, понимая даже, когда я это делал, что отвратительная
тварь двигалась быстрее, чем могли бы мы. Это была паническая реакция.
Меня преследовала мантикора.
Последний раз, когда я видел подобную ей, было за день до битвы, в
которой погиб Эрик.
Когда я вел своих солдат вверх по задним склонам Колвира, она
появилась и разорвала пополам солдата по имени Ролл. Мы отправили ее на
тот свет автоматическим оружием. Тварь оказалась двенадцати футов длиной
и, подобно этой, носила человеческое лицо на голове и плечах льва. У нее
также имелась пара орлиных крыльев, сложенных по бокам, и изгибавшийся над
ней в воздухе заостренный хвост скорпиона. Множество их, каким-то образом,
забрело из Отражения по пятам за нами, когда мы направлялись на ту битву.
Не было никаких причин считать, что их всех перебили, за исключением
того, что с тех пор не сообщали ни об одной из них, и не всплывало на свет
никаких доказательств, что они продолжали существовать поблизости от
Амбера. Очевидно, эта забрела в Арден и жила с тех пор в лесу.
Последний взгляд показал мне, что меня в любую секунду могут сорвать
с седла, если я не займу оборону. Тут же я увидел несущуюся с холма лавину
собак.
Я ничего не знал о разуме или психологии мантикоры. Большинство
бегущих зверей не останавливаются, чтобы напасть на то, что их не
беспокоит. На уме у них, ы общем-то, прежде всего самосохранение.
С другой стороны, я не был уверен в том, что мантикора хотя бы
понимала, что ее преследуют. Она могла пуститься по моему следу, а по ее
собственному бросились лишь после. Она могла иметь на уме лишь одно.
Сейчас едва ли было время останавливаться и размышлять о всех ее
возможностях.
Я выхватил Грейсвандир и повернул коня влево, сразу же натянув
поводья, как только он сделал поворот.
Барабан заржал и поднялся высоко на дыбы. Я почувствовал, что
соскальзываю и поэтому спрыгнул на землю и отскочил в сторону.
Но я в тот момент забыл о скорости адских собак, а также о том, как
они однажды обогнали меня и Рэндома, мчащихся на флорином "мерседесе", и о
том, что в отличии от обыкновенных собак, гоняющихся за машинами, они
начали рвать автомобиль на части.
Они вдруг навалились на мантикору, дюжина с чем-то собак, прыгавших и
кусавшихся. Зверь вскинул голову и издал еще один крик, когда они
вцепились в него. Он взмахнул своим злобным хвостом, отправив в полет одну
из них и оглушив или убив двух других. Затем он встал на задние лапы,
нанося удары передними, когда опускался.
Но даже когда он сделал это, одна гончая вцепилась ему в левую
переднюю лапу, еще двое в задние, а одна влезла ему на спину, кусая плечо
и шею. Другие теперь кружили рядом с мантикорой. Как только она бросалась
на одну собаку, другие стремительно налетали и рвали ее.
Наконец, она попала в ту, что была на спине, своим скорпионьим жалом
и выпустила кишки той, которая грызла ей ногу. К тому времени, однако,
кровь хлестала из мантикоры из дюжины ран. Вскоре стало очевидным, что
нога причиняет ей затруднения и в смысле нанесения ударов, и в смысле
поддержания на ногах, когда она наносила удары другими. В то же время
другая собака забралась мантикоре на спину и рвала шею. До этой ей,
кажется, добраться было потрудней. Еще одна налетела справа и разорвала ей
ухо. Еще две собаки усердно грызли мантикоре ноги, а когда она снова
поднялась на дыбы, одна бросилась вперед и вцепилась ей в брюхо. Их лай и
рычание, кажется, тоже сбивали ее с толку, и мантикора начала наносить
удары вслепую по постоянно двигавшимся серым силуэтам.
Я ухватил Барабана под узду и попытался успокоить его, чтобы снова
забраться в седло и убраться отсюда к чертовой бабушке. Он все еще пытался
встать на дыбы и отпрянуть и требовалась немалая сила, чтобы хотя бы
удержать его на месте.
В то же время мантикора испустила злобный, воющий крик.
Она вслепую ударила по собаке у нее на спине и вогнала жало в
собственное плечо. Собаки воспользовались этим движением и налетели, как
только возникла брешь в обороне мантикоры, рвя и терзая..
Я уверен, что собаки прикончили бы ее, но в этот момент на вершине
холма появились всадники и поскакали вниз. Их было пятеро, с Джулианом во
главе. На нем были его чешуйчатые белые доспехи, а на шее висел его
охотничий рог. Он скакал на гигантском коне Моргенштерне, звере, который
всегда меня ненавидел. Он поднял длинное копье и отдал им честь в моем
направлении. Затем он опустил его и дал приказ собакам. Они, ворча,
отступили от добычи. Даже собака на спине у мантикоры разомкнула челюсти и
спрыгнула на землю.
Все они отодвинулись, когда Джулиан взял копье наперевес и коснулся
шпорами боков Моргенштерна.
Тварь повернулась к нему, издала последний вызывающий крик и прыгнула
вперед, оскалив клыки. Они сошлись, и на миг мне загородило обзор плечо
Моргенштерна.
Однако, еще миг, и я понял, по поведению коня, что удар был верен.
Поворот - и я увидел вытянувшуюся зверюгу и большие сгустки крови у
нее на груди, этакий цветок вокруг темного стебля копья. Джулиан спешился.
Он что-то сказал другим всадникам, но я ничего не расслышал.
Они остались в седлах. Он поглядел на все еще дергающуюся мантикору,
затем посмотрел на меня и улыбнулся. Он подошел к твари и встал на нее
ногой, схватив одной рукой копье и вытащив его из жуткой туши. После чего
он воткнул копье в землю и привязал к древку Моргенштерна.
Джулиан поднял руку и потрепал коня по крупу, затем оглянулся на меня
и двинулся ко мне. Когда он подошел и остановился передо мной, он
произнес:
- Желал бы я, чтобы ты не убивал Белу.
- Белу? - переспросил я.
Джулиан взглянул на небо. Я последовал за его взглядом. Сейчас не
было видно ни одной птицы.
- Он был одним из моих любимцев.
- Сожалею, - извинился я. - Я неправильно понял происходящее.
Он кивнул:
- Ладно. Я кое-что сделал для тебя. Теперь ты можешь рассказать мне,
что случилось после того, как я покинул дворец. Бранд сумел выкарабкаться?
- Да. и тебя в этом больше не обвиняют. Он утверждал, что его ударила
Фиона. А ее тоже нет поблизости, чтобы расспросить. Она также скрылась в
ту ночь. Просто чудо, что вы не наткнулись друг на друга.
Джулиан улыбнулся:
- Примерно так я и догадывался.
- Почему ты сбежал при таких поразительных обстоятельствах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49