А потом на меня
накатило забавное ощущение. Я припомнил его рассказ о тех временах, когда
они пытались достать Бранда через Козырь и как сначала у них не получалось
из-за удаленности Отражения, где был заключен Бранд. Затем я вспомнил
отцовские попытки добраться ко Дворам, и там трудность заключалась в
огромном расстоянии. Допустимо ли то, что он не умер и блокирует меня, а
то, что он находится слишком далеко от тех мест, где я предпринимал свои
попытки?
Но тогда кто же пришел мне на помощь в Отражении той ночью, перенеся
меня в странный мир меж отражений и причудливых приключений, что случилось
со мной там? И хотя я был не совсем уверен в природе его появления в
Коридоре Зеркал, но позже я натыкался на знаки присутствия отца в самом
Амберском Замке. Если он побывал в каждом из этих мест, то вряд ли он мог
быть настолько далеко. А это значит, что он просто блокирует меня, и еще
одна попытка добраться к нему скорее всего окажется столь же бесплодной. И
что, если были иные объяснения для всех событий и...
Карта вроде бы начала холодеть под моим касанием. Было это игрой
воображения или сила моего взгляда все де начала активировать ее? Я
мысленно двинулся вперед, фокусируясь. Кажется, карта стала еще холодней,
когда я это сделал.
- Папа? - сказал я. - Корвин?
Еще холоднее, и покалывание в кончиках пальцев, касающихся карты.
Кажется, начало Козырного контакта. Возможно ли, что он был гораздо ближе
ко Дворам, чем к Амберу, и теперь более доступен...
- Корвин, - повторил я. - Это я, Мерлин. Привет.
Его изображение шевельнулось, кажется, сдвинулось. А затем карта
стала совершенно черной.
Но она оставалась холодной, и возникло ощущение типа молчаливого
варианта контакта, схожее с долгой паузой во время разговора по телефону.
- Папа? Ты там?
Тьма карты обрела глубину. И далеко внутри нее, кажется, что-то
шевельнулось.
- Мерлин? - слово было неотчетливым, но был уверен, что это его голос
произнес мое имя. - Мерлин?
Движение в глубине было реальным. Что-то рвалось ко мне.
Оно изверглось из карты мне прямо в лицо, с биением черных крыльев,
каркая, ворон или ворона, черная-пречерная.
- Запретно! - каркнула птица. - Запретно! Уходи! Убирайся!
Она била крыльями возле моей головы, пока карты сыпались из рук.
- Прочь! - пронзительно кричала она, - кружа по комнате. - Запретное
место!
Птица вылетела в дверь, а я кинулся следом. Но она исчезла, в
мгновение ока потерялась из виду.
- Птица! - кричал я. - Вернись!
Но не было ни отклика, ни шороха бьющихся крыльев. Я заглянул в
другие комнаты, но ни в одной из них не было и следа чернокрылой твари.
- Птица?..
- Мерлин! В чем дело? - донеслось сверху.
Я взглянул вверх, чтобы увидеть Сухэя, спускавшегося по хрустальной
лестнице в дрожащей вуали света - за его спиной густело небо, полное
звезд.
- Просто ищу птицу, - отозвался я.
- О-о, - сказа он, спустившись к площадке и ступая сквозь вуаль,
которая сразу дематериализовалась, прихватив с собой и лестницу. -
Надеюсь, особенную птицу?
- Большую и черную, - сказал я. - И, вроде, говорящую.
Сухэй покачал головой.
- Я могу послать за такой, - сказал он.
- Это была особенная птица, - сказал я.
- Жаль, что ты упустил ее.
Мы вошли в коридор, и я, повернув налево, направился обратно в
гостиную.
- Козыри разбросаны, - заметил дядя.
- Одним я пытался воспользоваться, а он почернел, из него вылетела
птица, крича: "Запретно!" Вот я их и выронил.
- Звучит так, как если бы твой корреспондент - злой шутник, джокер, -
сказал он, - или заклят.
Мы опустились на колени, и он помог мне собрать Козыри.
- Последнее кажется более вероятным, - сказал я. - Это была отцовская
карта. Я много раз пробовал запеленговать его, и на этот раз я был ближе,
чем когда-либо. Я действительно слышал его голос во тьме, прежде чем
вмешалась птица, и связь прервалась.
- Звучит так, как если бы он был заключен в место без света и,
наверное, охраняемое магией.
- Конечно! - сказал я, подбивая колоду и пряча ее.
Нельзя потревожить ткань Отражения в точке абсолютной тьмы. Тьма
столь же эффективна, как и слепота, когда кого-нибудь наших кровей надо
лишить возможности побега. Что ж, это добавляет элемент рациональности к
моему недавнему опыту. Кто-то, желающий, чтобы Корвин вышел из строя, был
бы вынужден содержать его в очень темном месте.
- Ты когда-нибудь встречал моего отца? - спросил я.
- Нет, - отозвался Сухэй. - Насколько я помню, он под конец войны
ненадолго посещал Дворы. Но я никогда не имел удовольствия.
- Ты слышал что-нибудь о его здешних делах?
- Только то, что она вместе с Рэндомом и другими жителями Амбера
присутствовал на встрече с Саваллом и его советниками - встрече,
предшествовавшей мирному договору. После чего, как я понимаю, он пошел
своими путями, и я даже не слыхал, куда они могли его завести.
- В Амбере я слышал не больше, - сказал я. - Интересно... Он убил
придворного... Лорда Бореля... незадолго до финальной битвы. Есть
какой-нибудь шанс, что родственники Бореля могли искать его?
Дядя дважды щелкнул клыками, затем надул губы.
- Дом Птенцов Дракона... - задумался он. - По-моему, нет. Твоя
бабушка была из Драконьих Птенцов...
- Знаю, - сказал я. - Но я практически не имел с ними дела. Некоторое
расхождение во взглядах с Удящими...
- Пути Птенцов Дракона довольно воинственны, - продолжал Сухэй. -
Слава битвы. Боевая честь, понимаешь ли. Во времена мира не могу
представить их недовольства делами военными.
Припомнив рассказ отца, я сказал:
- Даже если они считают убийство не то чтобы честным?
- Не знаю, - сказал он на это. - Трудно оценивать мнения по особым
вопросам.
- Кто сейчас глава Дома Птенцов Дракона?
- Герцогиня Мелисса Миноби.
- Герцог, ее муж - Ларсус... Что случилось с ним?
- Он умер в битве у Лабиринта. Я полагаю, принц Джулиан из Амбера
убил его.
- И Борель - их сын?
- Да.
- О-хо-хо. Сразу двое. Я не сообразил.
- У Бореля два брата, сводный брат и сводная сестра, множество дядей,
тетей, кузенов. Да, это большой Дом. И женщины Птенцов Дракона так же
неудержимы, как и мужчины.
- О, да. Есть даже песни, такие как "Никогда-Ни-За-Что Незамужняя
Драконья Девица". Есть какой-нибудь способ выяснить, не было ли у Корвина
каких-то дел с Птенцами Дракона, пока он бывал здесь?
- Можно было бы немного поспрашивать, хотя это будет долго.
Воспоминания вянут, след стынет. Не так все просто.
Он покачал головой.
- Сколько осталось до синего неба?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
накатило забавное ощущение. Я припомнил его рассказ о тех временах, когда
они пытались достать Бранда через Козырь и как сначала у них не получалось
из-за удаленности Отражения, где был заключен Бранд. Затем я вспомнил
отцовские попытки добраться ко Дворам, и там трудность заключалась в
огромном расстоянии. Допустимо ли то, что он не умер и блокирует меня, а
то, что он находится слишком далеко от тех мест, где я предпринимал свои
попытки?
Но тогда кто же пришел мне на помощь в Отражении той ночью, перенеся
меня в странный мир меж отражений и причудливых приключений, что случилось
со мной там? И хотя я был не совсем уверен в природе его появления в
Коридоре Зеркал, но позже я натыкался на знаки присутствия отца в самом
Амберском Замке. Если он побывал в каждом из этих мест, то вряд ли он мог
быть настолько далеко. А это значит, что он просто блокирует меня, и еще
одна попытка добраться к нему скорее всего окажется столь же бесплодной. И
что, если были иные объяснения для всех событий и...
Карта вроде бы начала холодеть под моим касанием. Было это игрой
воображения или сила моего взгляда все де начала активировать ее? Я
мысленно двинулся вперед, фокусируясь. Кажется, карта стала еще холодней,
когда я это сделал.
- Папа? - сказал я. - Корвин?
Еще холоднее, и покалывание в кончиках пальцев, касающихся карты.
Кажется, начало Козырного контакта. Возможно ли, что он был гораздо ближе
ко Дворам, чем к Амберу, и теперь более доступен...
- Корвин, - повторил я. - Это я, Мерлин. Привет.
Его изображение шевельнулось, кажется, сдвинулось. А затем карта
стала совершенно черной.
Но она оставалась холодной, и возникло ощущение типа молчаливого
варианта контакта, схожее с долгой паузой во время разговора по телефону.
- Папа? Ты там?
Тьма карты обрела глубину. И далеко внутри нее, кажется, что-то
шевельнулось.
- Мерлин? - слово было неотчетливым, но был уверен, что это его голос
произнес мое имя. - Мерлин?
Движение в глубине было реальным. Что-то рвалось ко мне.
Оно изверглось из карты мне прямо в лицо, с биением черных крыльев,
каркая, ворон или ворона, черная-пречерная.
- Запретно! - каркнула птица. - Запретно! Уходи! Убирайся!
Она била крыльями возле моей головы, пока карты сыпались из рук.
- Прочь! - пронзительно кричала она, - кружа по комнате. - Запретное
место!
Птица вылетела в дверь, а я кинулся следом. Но она исчезла, в
мгновение ока потерялась из виду.
- Птица! - кричал я. - Вернись!
Но не было ни отклика, ни шороха бьющихся крыльев. Я заглянул в
другие комнаты, но ни в одной из них не было и следа чернокрылой твари.
- Птица?..
- Мерлин! В чем дело? - донеслось сверху.
Я взглянул вверх, чтобы увидеть Сухэя, спускавшегося по хрустальной
лестнице в дрожащей вуали света - за его спиной густело небо, полное
звезд.
- Просто ищу птицу, - отозвался я.
- О-о, - сказа он, спустившись к площадке и ступая сквозь вуаль,
которая сразу дематериализовалась, прихватив с собой и лестницу. -
Надеюсь, особенную птицу?
- Большую и черную, - сказал я. - И, вроде, говорящую.
Сухэй покачал головой.
- Я могу послать за такой, - сказал он.
- Это была особенная птица, - сказал я.
- Жаль, что ты упустил ее.
Мы вошли в коридор, и я, повернув налево, направился обратно в
гостиную.
- Козыри разбросаны, - заметил дядя.
- Одним я пытался воспользоваться, а он почернел, из него вылетела
птица, крича: "Запретно!" Вот я их и выронил.
- Звучит так, как если бы твой корреспондент - злой шутник, джокер, -
сказал он, - или заклят.
Мы опустились на колени, и он помог мне собрать Козыри.
- Последнее кажется более вероятным, - сказал я. - Это была отцовская
карта. Я много раз пробовал запеленговать его, и на этот раз я был ближе,
чем когда-либо. Я действительно слышал его голос во тьме, прежде чем
вмешалась птица, и связь прервалась.
- Звучит так, как если бы он был заключен в место без света и,
наверное, охраняемое магией.
- Конечно! - сказал я, подбивая колоду и пряча ее.
Нельзя потревожить ткань Отражения в точке абсолютной тьмы. Тьма
столь же эффективна, как и слепота, когда кого-нибудь наших кровей надо
лишить возможности побега. Что ж, это добавляет элемент рациональности к
моему недавнему опыту. Кто-то, желающий, чтобы Корвин вышел из строя, был
бы вынужден содержать его в очень темном месте.
- Ты когда-нибудь встречал моего отца? - спросил я.
- Нет, - отозвался Сухэй. - Насколько я помню, он под конец войны
ненадолго посещал Дворы. Но я никогда не имел удовольствия.
- Ты слышал что-нибудь о его здешних делах?
- Только то, что она вместе с Рэндомом и другими жителями Амбера
присутствовал на встрече с Саваллом и его советниками - встрече,
предшествовавшей мирному договору. После чего, как я понимаю, он пошел
своими путями, и я даже не слыхал, куда они могли его завести.
- В Амбере я слышал не больше, - сказал я. - Интересно... Он убил
придворного... Лорда Бореля... незадолго до финальной битвы. Есть
какой-нибудь шанс, что родственники Бореля могли искать его?
Дядя дважды щелкнул клыками, затем надул губы.
- Дом Птенцов Дракона... - задумался он. - По-моему, нет. Твоя
бабушка была из Драконьих Птенцов...
- Знаю, - сказал я. - Но я практически не имел с ними дела. Некоторое
расхождение во взглядах с Удящими...
- Пути Птенцов Дракона довольно воинственны, - продолжал Сухэй. -
Слава битвы. Боевая честь, понимаешь ли. Во времена мира не могу
представить их недовольства делами военными.
Припомнив рассказ отца, я сказал:
- Даже если они считают убийство не то чтобы честным?
- Не знаю, - сказал он на это. - Трудно оценивать мнения по особым
вопросам.
- Кто сейчас глава Дома Птенцов Дракона?
- Герцогиня Мелисса Миноби.
- Герцог, ее муж - Ларсус... Что случилось с ним?
- Он умер в битве у Лабиринта. Я полагаю, принц Джулиан из Амбера
убил его.
- И Борель - их сын?
- Да.
- О-хо-хо. Сразу двое. Я не сообразил.
- У Бореля два брата, сводный брат и сводная сестра, множество дядей,
тетей, кузенов. Да, это большой Дом. И женщины Птенцов Дракона так же
неудержимы, как и мужчины.
- О, да. Есть даже песни, такие как "Никогда-Ни-За-Что Незамужняя
Драконья Девица". Есть какой-нибудь способ выяснить, не было ли у Корвина
каких-то дел с Птенцами Дракона, пока он бывал здесь?
- Можно было бы немного поспрашивать, хотя это будет долго.
Воспоминания вянут, след стынет. Не так все просто.
Он покачал головой.
- Сколько осталось до синего неба?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58