ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

В их числе старший лейтенант В. А. Микоян. Ранен был командир полка А. Б. Исаев.
В 283-й истребительной дивизии летчик В. Н. Ченский, израсходовав в схватке с врагом боеприпасы, пошел на таран. Он ударил по «мессершмитту» левой плоскостью своего «ястребка». Немецкий самолет упал на землю, остальные фашистские истребители ушли на запад. На КП армии сообщили, что Ченский спасся на парашюте и уже находится в своей части. Мы от души поздравили героя с победой.
Более трагично закончился бой группы «яков», возглавляемой капитаном И. Ф. Стародубом, против тридцати самолетов врага. Наши «ястребки» сбили пять из них. И. Ф. Стародуб, сразив «мессершмитт», решил атаковать «юнкерс», но боеприпасы кончились. Тогда он без колебаний направил свою машину на фашистский бомбардировщик. При столкновении оба самолета взорвались в воздухе. Ценой собственной жизни летчик выполнил приказ: надежно прикрыть с воздуха защитников Сталинграда.
Успешному выполнению летчиками боевых задач способствовала активная и целеустремленная партийно-политическая работа. Партийные и комсомольские организации воспитывали у авиаторов высокие морально-боевые качества. Вдохновляющий пример в воздухе и на земле показывали крылатые комиссары.
…19 сентября во время боя с вражескими истребителями отличился военком 291 иап батальонный комиссар Л. И. Бинов. Он решительно атаковал «мессершмитт» и сбил его, а когда кончились боеприпасы, направил свой «ястребок» на второй самолет. Гитлеровец не успел уклониться в сторону. После таранного удара его самолет стал беспорядочно падать. Но Бинов сумел выровнять поврежденную машину и посадить ее в расположении своих войск. О подвигах комиссара наши агитаторы рассказали всему личному составу.
Авиаторам армии было хорошо известно и имя военкома 512 иап батальонного комиссара И. М. Мамыкина. Большинство воздушных поединков он завершал победой. Но в неравном бою 21 октября геройски погиб. На могиле комиссара летчики поклялись отомстить врагу за смерть Мамыкина, еще беспощаднее уничтожать немецко-фашистских захватчиков. Подвиг военкома стал для них примером того, как надо любить Родину, как защищать ее счастье, свободу и независимость.
От боя к бою росли в армии ряды коммунистов и комсомольцев. В заявлениях о приеме в партию и комсомол воздушные бойцы выражали непоколебимую готовность отдать все силы, а если потребуется, и жизнь за Отечество, стойко защищать волжскую твердыню.
«Необходимо отдать должное воинам 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий Сталинградского фронта, летчикам 16-й воздушной армии и авиации дальнего действия, — пишет в своих воспоминаниях Г. К. Жуков, — которые, не считаясь ни с какими жертвами, оказали бесценную помощь 62-й и 64-й армиям Юго-Восточного фронта в удержании Сталинграда» .
«Кольца» в небе и на земле
28 сентября наш Сталинградский фронт был переименован в Донской, а Юго-Восточный фронт — в Сталинградский. Командующим нашим фронтом стал генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский — молодой, стройный, обаятельный. Все командиры приняли его очень хорошо.
Что особенно привлекало в новом командующем? Он глубоко понимал любые вопросы организации боя, умел предвидеть, как будут развиваться события при тех или иных изменениях обстановки. Была у него и еще одна хорошая черта: внимательное отношение к каждому. Некоторые мнения он не разделял и прямо говорил, что такую точку зрения не поддерживает, что надо делать не так, а иначе. Но делал это спокойно, уважительно. Недобросовестным или халатным людям спуску не давал.
Одним словом, Константин Константинович сразу же расположил людей к себе. Постепенно это расположение переросло в безграничную веру в него как в талантливого военачальника. Откуда рождалась эта вера, причем буквально у всех бойцов и командиров фронта? Постараюсь, как могу, ответить на этот вопрос.
До войны я знавал многих офицеров и генералов. Перед некоторыми преклонялся, восхищался их эрудицией, знаниями. Вспоминается один известный генерал. Сначала он командовал авиачастями, затем работал преподавателем в академии, прекрасно выступал с лекциями и докладами, грамотно проводил разборы. На фронте я встретил его в качестве начальника штаба объединения. Выглядел он совсем по-другому. Генерала буквально преследовали неудачи: то противник разобьет аэродром, то свои наземные войска окажутся без прикрытия, то экипажи не вернутся с задания. А за все эти просчеты надо отвечать и перед начальниками и перед подчиненными. И вот он передо мной — подавленный, растерянный, почти неспособный решать и распоряжаться. Куда девались его знания и эрудиция?
Встречал я на фронте и таких людей, которые в мирное время вроде ничем не выделялись. На войне же, в боевых условиях, они заметно отличались своей волей, собранностью, умением в критический момент принять правильное решение.
Самое сильное впечатление оставляли, однако, те командиры, у которых военная жилка проявлялась в любой обстановке, как на учениях, так и в бою. При встрече с опасностью они испытывали какое-то особое вдохновение. И тогда наиболее зримыми становились их лучшие командирские и просто человеческие качества, решительность, воля, находчивость как бы удваивались.
Вот таким военачальником был К. К. Рокоссовский. В минуты грозной опасности он становился еще инициативнее и изобретательнее, тверже и собраннее. И буквально все подчиненные — от солдата до генерала — были готовы беспрекословно выполнить любую его задачу.
Константина Константиновича мне довелось видеть в различной боевой обстановке, в самых критических ситуациях. И всегда он оставался хозяином положения. Во время Сталинградского сражения, Курской битвы, при проведении Белорусской операции смело принимал оригинальные и глубокие стратегические и оперативно-тактические решения.
Хочется подчеркнуть, что Рокоссовский много внимания уделял и психологии солдата в бою. Как-то он сказал мне, что особенно важно для нас — не позволить немецкой авиации бомбить нашу пехоту в момент, когда она поднялась в атаку. И пояснил почему. В укрытии обстрелянный солдат ничего не боится. А когда выйдет из окопа, самое страшное для него — налет авиации. Хотя артиллерийский и минометный обстрел порой более губителен, чем бомбежка, морально он переносится легче. Объясняется это, очевидно, тем, что боец не видит снарядов и мин, а по звукам научился примерно определять недолеты и перелеты.
Слушая Рокоссовского, я сделал для себя вывод о необходимости особенно надежного прикрытия наступающих частей в момент атаки.
В один из хмурых осенних дней Рокоссовский вызвал меня и сообщил, что Ставка Верховного Главнокомандования поставила задачу — окружить и уничтожить сталинградскую группировку противника Он произнес эти слова спокойно, а меня аж в жар бросило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128