Воздушные бойцы беспощадно мстили врагу за кровь и страдания своих товарищей.
Летчик-коммунист капитан Кузнецов, возглавив четверку «яков», сопровождал группу Ил-2. При подходе к цели на штурмовиков напали шесть «фоккеров». Летчики-истребители отбили все атаки, уничтожив при этом два вражеских самолета. Вечером на имя капитана Кузнецова поступила телефонограмма: «Благодаря вашей отваге и летному мастерству штурмовики, которых вы сопровождали, уничтожили важную цель противника. Благодарим за надежное прикрытие».
Вскоре обстановка на нашем левом фланге осложнилась. Отступая под ударами войск 1-го Украинского фронта на север, войска противника буквально забили все дороги в тылу своих обороняющихся частей. Радом еще не был взят, а западнее его двигались большие колонны вражеских войск. Экипажам штурмовиков генерала И. В. Крупского пришлось основательно поработать, чтобы остановить бегущего противника и нанести ему как можно больший урон в живой силе и технике.
В полученном мной донесении говорилось: «В районе Опочно, Жаркув, Говарчув, Пшисуха, Рисинув, Радзине обнаружили около 3000 автомашин, бронетранспортеров, тягачей с орудиями и другую технику, брошенную противником после налетов нашей штурмовой авиации… Первые группы „илов“ нанесли удары по голове колонны у моста через реку Джезичка. Образовавшиеся пробки закупорили основные дороги, ведущие с востока и юга на Опочно. Последующими налетами штурмовики уничтожали войска и технику противника. Разгром вражеской колонны завершил наш 9-й танковый корпус».
Позже я лично объехал и осмотрел этот район. Дороги действительно оказались заваленными останками сожженной и разбитой немецкой техники.
А какова была воздушная обстановка? Оправдались ли наши расчеты? Да, мы сохранили за собой полное господство в небе над Западной Польшей.
Никаких новинок в авиационной технике у противника не появилось. В качестве бомбардировщиков и штурмовиков он в больших масштабах, чем раньше, использовал самолеты ФВ-190 и Ме-109. По своему прямому назначению истребители применялись редко. Чаще всего они привлекались для штурмовки наших подвижных войск на дорогах. Но наши соколы спуску им не давали.
У нас тогда сложилось твердое убеждение, что немецкая авиация укомплектована молодыми, слабо подготовленными летчиками. В сложных метеоусловиях они не могли выполнять боевые задачи. Январь и февраль в Польше выдались ненастные: то снег, то дождь. Погода непрерывно менялась. Когда над землей висела низкая облачность, в небе появлялись лишь одиночные самолеты врага.
Советские летчики действовали и в трудных метеоусловиях. Значит, наша система подготовки авиационных кадров выдержала испытание войной.
На земле боевые действия развивались все более стремительно. Передовые части форсировали реку Варта. Наш штаб перебрался за Вислу и расположился в деревне неподалеку от города Конин. Я летал из полка в полк, проверяя, как идет перебазирование и выполнение боевых задач. Беседовал с командирами и летчиками.
Приземляясь на По-2 на аэродроме в Лодзи, увидел, что посадочный знак выложен правильно. У одной границы поля стояли штурмовики: рассредоточение, но без маскировки. Чувствовалось, что немецкая авиация уже давно их не беспокоила.
С противоположной стороны расположились три «бостона» 221-й бомбардировочной авиадивизии. Очевидно, прилетели первые экипажи, чтобы принять остальных
Подрулив к «Т», я оставил адъютанта около самолета, а сам пошел на стоянку. На мне была кожаная куртка без погон: не хотел привлекать к себе внимания. У «илов» работали техники: осматривали моторы, готовились к перелету на запад.
Я остановился метрах в десяти от «бостонов» и стал наблюдать, что выгружают экипажи. Имущества они привезли немало: чемоданы, разные ящики, даже мотоцикл.
Мне стало не по себе. Ведь они не выполнили приказ. Такие перевозки недопустимы, когда не хватает транспортных средств. С ними к тому же прилетела женщина, которая теперь прохаживалась по стоянке.
Я подозвал к себе командира полка и его заместителя по политической части. Они сразу узнали меня и доложили о прибытии. Выслушав их, я стал выяснять, что к чему. Спутница их отошла в это время в сторону. Я стал распекать офицеров за то, что экипажи привезли на передовой аэродром много лишних вещей. Они заверили меня, что в чемоданах инженерный инструмент. Но ведь и лишнее техническое имущество не следовало везти.
— Зачем понадобилось тащить сюда мотоцикл? — поинтересовался я.
Они объяснили: для инженера, он ездит по аэродрому и контролирует работу техников.
— А женщину привезли зачем? Кто она?
— Не знаем, товарищ командующий, — ответил командир. — Она ищет свой БАО.
— Как не знаете?! Кого же вы доставили на передовой аэродром? — возмутился я. — Как она в боевую машину попала?
Командир полка ответил, что эта женщина находилась в Москве в отпуске. Вернувшись на аэродром, где находился батальон, в котором служила, узнала — подразделение уже ушло на запад Тогда она и попросила летчиков подбросить ее поближе к месту службы.
— А вы проверяли у нее документы? — спросил я. — Нет?! Какая беспечность. Поверили на слово и взяли на боевой самолет неизвестно кого.
Закончив разговор, я собрался уже идти к своему По-2, как меня остановила женщина:
— Разрешите обратиться, товарищ командующий, — сказала она и с дрожью в голосе спросила: — Почему вы меня считаете неизвестно кем?
— Я действительно не знаю, кто вы, — спокойно возразил я. — И документы ваши проверять не хочу. Грубости от меня вы тоже не слышали. Я сделал упрек только командиру и его заместителю.
Она все же обиделась:
— Когда-нибудь за стаканом чая я все же скажу товарищу Сталину, каким «культурным» оказался командующий шестнадцатой воздушной армией.
«За стаканом чая товарищу Сталину», «каким культурным оказался командующий». Эти слова меня удивили, хотя я и не придал им большого значения. На прощание все-таки еще раз оговорился:
— Вас я не обижал и не знаю, кто вы. Вы просто оказались свидетелем нашего командирского разговора Всего вам хорошего.
Сел в самолет и улетел. Побывал на десяти аэродромах, вернулся на передовой КП воздушной армии поздно вечером. Ночью зашел ко мне генерал Виноградов и с порога спросил:
— С кем ты там поругался?
— Со многими, — ответил я. — Весь день ругался. Приказ не выполняется. То лишние вещи привезли, то постороннего человека прихватили.
— Ты с женщиной ругался?
— Было, в Лодзи, — вспомнил я и рассказал, как все произошло.
Он мне сообщил, что женщина сейчас сидит у него и очень расстроена. Я спросил: кто такая?
— Помнишь девочку из кинофильма «Ленин в 1918 году»? Владимир Ильич рисовал ей картинки в своем кремлевском кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128