Евгений Яковлевич не удержался от соблазна понаблюдать с близкого расстояния за стрельбой своих подчиненных по оставленной противником технике. После штурмовки он осмотрел все машины, словно мишени, и немедленно радировал в часть о попаданиях. Для летчиков это был чрезвычайно полезный урок, сымпровизированный Савицким.
Вскоре командир БАО доложил, что на аэродроме развернуты средства управления. Вслед за истребителями в Сохачеве сели штурмовики. Наша помощь 2-й танковой армии стала еще более весомой. Начальник штаба этой армии генерал А. И. Радзиевский в своих воспоминаниях писал:
«Сейчас, перебирая в памяти события прошлой войны, мне не удается вспомнить других случаев, когда бы авиация перебазировалась на захваченные танковыми соединениями аэродромы до выхода общевойсковых армий. Такой маневр был осуществлен в ходе январского наступления частями 3-го истребительного корпуса генерал-лейтенанта авиации Е. Я. Савицкого. В частности, поддерживавшая нашу армию 265-я истребительная авиационная дивизия этого корпуса подобным способом перебазировалась на захваченные нами аэродромы в Сохачеве, Любени и Иновроцлаве. Мы восхищались мужеством летчиков и техников 16-й воздушной армии, которые, пренебрегая опасностью, делали все, чтобы обеспечить прикрытие танковых соединений с воздуха».
Генерал Радзиевский хорошо отзывался и о действиях наших штурмовиков:
«Хочется добрым словом вспомнить боевую работу летчиков 6-го штурмового авиационного корпуса генерал-майора авиации Б. К. Токарева. Они нанесли мощный удар по колоннам противника, растянувшимся вдоль автострады, и рассеяли их. Немецко-фашистские войска пытались, используя леса, уйти на север, за реку Висла Авиация разрушила мосты, и около переправ образовались большие скопления вражеских войск, которые были уничтожены штурмовиками и бомбардировщиками 16-й воздушной армии генерал-полковника авиации С. И. Руденко. В результате на тылы 2-й гвардейской танковой армии вышли незначительные силы, которые были остановлены и уничтожены находившимся у нас во втором эшелоне 1-м механизированным корпусом».
Между тем противник лихорадочно искал выхода из варшавского котла. Поступили данные: фашисты пытаются уйти по льду через Вислу на участок, куда войска 2-го Белорусского фронта еще не дошли. Г. К. Жуков приказал: воспретить им отход в этом направлении. Мы осмотрели Вислу с воздуха. Она замерзла не вся, лишь у разрушенного моста был лед и по нему можно было переходить с берега на берег. Поставили задачу 3-му бомбардировочному корпусу: легкими бомбами разбить этот лед, а штурмовикам уничтожить по берегам Вислы все переправочные средства, чтобы противник не смог их использовать. Пе-2 своими ударами устроили зимний ледоход, а Ил-2 буквально разнесли в щепки лодки и катера, находившиеся у берега, не оставив гитлеровцам никаких надежд на переправу.
Это происходило на правом фланге. Левее вместе с 1-й танковой армией, наступавшей на Лодзь, действовали наши штурмовики. В непосредственной близости к фронту находился недавно захваченный аэродром. Мы решили проверить, можно ли его использовать. Проверку взлетно-посадочной полосы производили минеры из батальонов аэродромного обслуживания. Они пришли сюда вместе с передовыми танковыми отрядами.
Кстати, железнодорожный узел Лодзь уже не функционировал. Дело в том, что по его восточной части нанесли мощный удар наши пикировщики. Девятка Пе-2 во главе с полковником Ф. М. Федоренко сбросила бомбы в тот момент, когда на станции находилось около десяти эшелонов. Вслед за первой девяткой прилетели еще три. Было уничтожено 66 вагонов с военной техникой и имуществом, зенитная батарея, выведены из строя девять железнодорожных путей.
Одновременно другие группы пикировщиков бомбили станцию Лодзь — Западная. При налете отличились экипажи подполковника А. В. Храмченкова, майора А. Г. Симонова, капитанов Б. М. Мамихина, А. В. Сарыгина, Г. Т. Сидорова и знакомого уже читателю старшего лейтенанта И. А. Маликова. Признаться, я с пристрастием следил за каждым его «шагом» в небе войны. Особенно понравилась мне та настойчивость, которую он проявил при возвращении в боевой строй после ампутации ноги.
Уже после войны из воспоминаний генерала Типпельскирха я узнал, что именно в Лодзь, ища спасения, отступил вражеский танковый корпус. Но и здесь он угодил под бомбы наших пикировщиков. Да, негде стало укрываться оккупантам. Земля горела у них под ногами.
Штурмовики наносили также удары по железнодорожным станциям Пабянице и Ласк. Там к этому времени скопилось большое количество эшелонов. Гитлеровцы пытались через Пабянице и Серадз прорваться на запад. В тот день, 17 января, погода стояла хмурая. К вечеру облака опустились еще ниже, видимость уменьшилась до 1500 метров. Но экипажи успешно выполняли полетные задания. Они произвели 2784 вылета, в пяти воздушных боях сбили четыре вражеских самолета. В результате бомбардировок был поврежден железнодорожный мост у Серадза, на станциях Вышогруд, Кутно и Лодзь всю ночь горели эшелоны.
На следующий день погода еще больше ухудшилась. Однако летчики все же смогли произвести 672 вылета. Замечу, кстати, когда мы говорили в штабе фронта о 672 вылетах, причем только днем, некоторые генералы и офицеры разводили руками и заявляли: «Авиация работу не вела». А если бы ту же цифру мы назвали в дни боев под Москвой в 1941 году или позже под Сталинградом, она произвела бы впечатление. Это лучше всего говорило о возросшей технической оснащенности нашей армии и повышенных требованиях к авиации на завершающем этапе войны.
И все же 672 вылета дорого стоили фашистам. Только во время бомбардировки железнодорожных станций Пабянице и Ласк было уничтожено 28 паровозов. Лишившись их, фашисты уже не могли вывезти составы.
Исключительный подвиг совершили летчик-штурмовик старший лейтенант В. В. Шишкин и его стрелок А В. Хренов. На обратном пути их самолет был подбит зенитками над переправой Вышогруд. Экипаж произвел вынужденную посадку у села Ветковице, неподалеку от траншей противника. Гитлеровцы бросились к нашим воинам, рассчитывая захватить их живыми. Шишкин и Хренов открыли по фашистам огонь сначала из пулеметов, затем из пистолетов. Они уничтожили более пятидесяти вражеских солдат. В схватке с врагами воздушный стрелок погиб, а летчик Шишкин был тяжело ранен. Фашисты учинили над ним жестокую расправу: вырезали на теле пятиконечную звезду, отрезали язык, выкололи глаза, до костей сожгли ступни ног. Но палачам так и не удалось выведать у советского патриота нужные им сведения. Трупы наших авиаторов жители нашли у самолета. Они тайно увезли их в село и похоронили.
Когда мы заняли Ветковице, поляки рассказали о славном подвиге экипажа и о зверствах фашистских извергов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Вскоре командир БАО доложил, что на аэродроме развернуты средства управления. Вслед за истребителями в Сохачеве сели штурмовики. Наша помощь 2-й танковой армии стала еще более весомой. Начальник штаба этой армии генерал А. И. Радзиевский в своих воспоминаниях писал:
«Сейчас, перебирая в памяти события прошлой войны, мне не удается вспомнить других случаев, когда бы авиация перебазировалась на захваченные танковыми соединениями аэродромы до выхода общевойсковых армий. Такой маневр был осуществлен в ходе январского наступления частями 3-го истребительного корпуса генерал-лейтенанта авиации Е. Я. Савицкого. В частности, поддерживавшая нашу армию 265-я истребительная авиационная дивизия этого корпуса подобным способом перебазировалась на захваченные нами аэродромы в Сохачеве, Любени и Иновроцлаве. Мы восхищались мужеством летчиков и техников 16-й воздушной армии, которые, пренебрегая опасностью, делали все, чтобы обеспечить прикрытие танковых соединений с воздуха».
Генерал Радзиевский хорошо отзывался и о действиях наших штурмовиков:
«Хочется добрым словом вспомнить боевую работу летчиков 6-го штурмового авиационного корпуса генерал-майора авиации Б. К. Токарева. Они нанесли мощный удар по колоннам противника, растянувшимся вдоль автострады, и рассеяли их. Немецко-фашистские войска пытались, используя леса, уйти на север, за реку Висла Авиация разрушила мосты, и около переправ образовались большие скопления вражеских войск, которые были уничтожены штурмовиками и бомбардировщиками 16-й воздушной армии генерал-полковника авиации С. И. Руденко. В результате на тылы 2-й гвардейской танковой армии вышли незначительные силы, которые были остановлены и уничтожены находившимся у нас во втором эшелоне 1-м механизированным корпусом».
Между тем противник лихорадочно искал выхода из варшавского котла. Поступили данные: фашисты пытаются уйти по льду через Вислу на участок, куда войска 2-го Белорусского фронта еще не дошли. Г. К. Жуков приказал: воспретить им отход в этом направлении. Мы осмотрели Вислу с воздуха. Она замерзла не вся, лишь у разрушенного моста был лед и по нему можно было переходить с берега на берег. Поставили задачу 3-му бомбардировочному корпусу: легкими бомбами разбить этот лед, а штурмовикам уничтожить по берегам Вислы все переправочные средства, чтобы противник не смог их использовать. Пе-2 своими ударами устроили зимний ледоход, а Ил-2 буквально разнесли в щепки лодки и катера, находившиеся у берега, не оставив гитлеровцам никаких надежд на переправу.
Это происходило на правом фланге. Левее вместе с 1-й танковой армией, наступавшей на Лодзь, действовали наши штурмовики. В непосредственной близости к фронту находился недавно захваченный аэродром. Мы решили проверить, можно ли его использовать. Проверку взлетно-посадочной полосы производили минеры из батальонов аэродромного обслуживания. Они пришли сюда вместе с передовыми танковыми отрядами.
Кстати, железнодорожный узел Лодзь уже не функционировал. Дело в том, что по его восточной части нанесли мощный удар наши пикировщики. Девятка Пе-2 во главе с полковником Ф. М. Федоренко сбросила бомбы в тот момент, когда на станции находилось около десяти эшелонов. Вслед за первой девяткой прилетели еще три. Было уничтожено 66 вагонов с военной техникой и имуществом, зенитная батарея, выведены из строя девять железнодорожных путей.
Одновременно другие группы пикировщиков бомбили станцию Лодзь — Западная. При налете отличились экипажи подполковника А. В. Храмченкова, майора А. Г. Симонова, капитанов Б. М. Мамихина, А. В. Сарыгина, Г. Т. Сидорова и знакомого уже читателю старшего лейтенанта И. А. Маликова. Признаться, я с пристрастием следил за каждым его «шагом» в небе войны. Особенно понравилась мне та настойчивость, которую он проявил при возвращении в боевой строй после ампутации ноги.
Уже после войны из воспоминаний генерала Типпельскирха я узнал, что именно в Лодзь, ища спасения, отступил вражеский танковый корпус. Но и здесь он угодил под бомбы наших пикировщиков. Да, негде стало укрываться оккупантам. Земля горела у них под ногами.
Штурмовики наносили также удары по железнодорожным станциям Пабянице и Ласк. Там к этому времени скопилось большое количество эшелонов. Гитлеровцы пытались через Пабянице и Серадз прорваться на запад. В тот день, 17 января, погода стояла хмурая. К вечеру облака опустились еще ниже, видимость уменьшилась до 1500 метров. Но экипажи успешно выполняли полетные задания. Они произвели 2784 вылета, в пяти воздушных боях сбили четыре вражеских самолета. В результате бомбардировок был поврежден железнодорожный мост у Серадза, на станциях Вышогруд, Кутно и Лодзь всю ночь горели эшелоны.
На следующий день погода еще больше ухудшилась. Однако летчики все же смогли произвести 672 вылета. Замечу, кстати, когда мы говорили в штабе фронта о 672 вылетах, причем только днем, некоторые генералы и офицеры разводили руками и заявляли: «Авиация работу не вела». А если бы ту же цифру мы назвали в дни боев под Москвой в 1941 году или позже под Сталинградом, она произвела бы впечатление. Это лучше всего говорило о возросшей технической оснащенности нашей армии и повышенных требованиях к авиации на завершающем этапе войны.
И все же 672 вылета дорого стоили фашистам. Только во время бомбардировки железнодорожных станций Пабянице и Ласк было уничтожено 28 паровозов. Лишившись их, фашисты уже не могли вывезти составы.
Исключительный подвиг совершили летчик-штурмовик старший лейтенант В. В. Шишкин и его стрелок А В. Хренов. На обратном пути их самолет был подбит зенитками над переправой Вышогруд. Экипаж произвел вынужденную посадку у села Ветковице, неподалеку от траншей противника. Гитлеровцы бросились к нашим воинам, рассчитывая захватить их живыми. Шишкин и Хренов открыли по фашистам огонь сначала из пулеметов, затем из пистолетов. Они уничтожили более пятидесяти вражеских солдат. В схватке с врагами воздушный стрелок погиб, а летчик Шишкин был тяжело ранен. Фашисты учинили над ним жестокую расправу: вырезали на теле пятиконечную звезду, отрезали язык, выкололи глаза, до костей сожгли ступни ног. Но палачам так и не удалось выведать у советского патриота нужные им сведения. Трупы наших авиаторов жители нашли у самолета. Они тайно увезли их в село и похоронили.
Когда мы заняли Ветковице, поляки рассказали о славном подвиге экипажа и о зверствах фашистских извергов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128