Кроме того, подумав, она не смогла вспомнить больше ни одного мужчины, кроме дяди Эдриана, с которым встречалась или как-то была связана Маделин после того, как умер отец.
– Вечер тебе понравился? – вежливо осведомилась она.
– О да. Было очень интересно. Там было так много американцев.
– А этот мистер Витали – он, конечно, итальянец?
– Конечно. То есть я не так уж много о нем знаю, но, по-моему, итальянец.
– О! – Диана покачала головой. Маделин решила сменить тему разговора. Она с ужасом думала о том, что скажет дочери о предстоящем свидании и как избежать всех затруднений, с этим связанных.
– Я вижу, ты помыла голову, – заметила она, входя в кухню, чтобы сварить кофе.
– Да. – Диана вздохнула и уселась обратно в кресло. Нет, она определенно делала из мухи слона. Просто он живет где-то неподалеку, вот и предложил подвезти Маделин по пути.
Следующим утром они проспали дольше обычного. Маделин опоздала в школу, она очень боялась встречи с Эдрианом. Вряд ли она смогла бы сказать, что поехала домой с Николасом Витали, потому что почувствовала непреодолимое влечение к нему.
И Диане о прошедшем вечере она ничего не рассказала. Да уж, неожиданно жизнь сделалась ужасно сложной.
Она уселась за свой стол и принялась усердно печатать. Уроки начинались в девять тридцать, Эдриан в свой кабинет обычно не заходил до первого перерыва.
Сегодня тем не менее он вернулся сразу. Маделин была поглощена выполнением заданий, которые Эдриан оставил ей вчера вечером, и очень надеялась, что он не станет отрывать ее от работы для выяснения отношений, а отложит это на конец дня. Но ее ждало большое разочарование; Эдриан вошел прямо к ней в кабинет и подошел к столу:
– Моя дорогая Маделин, я всегда думал, что ты здравомыслящая и ранимая женщина; единственная, с кем я хотел бы разделить свою жизнь, но со вчерашнего вечера ты, кажется, кардинально изменилась, превратившись в безответственную школьницу, и я глубоко разочарован в тебе.
– Но почему?
– Потому что, несмотря на то что ты была замужем, этот брак кажется мне абсолютно уникальным. Я полагаю, у тебя имелись веские причины для того, чтобы выйти замуж за Джо. Не хочу влезать в твои личные дела, но у тебя ничтожный опыт общения с мужчинами. Николас Витали совсем не такой, как Джо, который готов был водрузить тебя на пьедестал и поклоняться. Ты кажешься такой… недоступной, такой непорочной, меня всегда это восхищало. Я знаю, что у тебя есть ребенок, но не думаю, что настоящая страсть успела коснуться тебя. Я знаю, что Витали физически весьма привлекательный мужчина, но что ты знаешь о тех грубых животных инстинктах, которые овладевают некоторыми мужчинами.
Маделин прервала его. Она чувствовала себя крайне смущенной и абсолютно сбитой с толку.
– Пожалуйста, Эдриан, не продолжай. Я больше не хочу ничего слушать.
– В этом я не сомневаюсь, – хмуро согласился он. – Ведаешь ли ты, что творишь?
– Что же такого я творю? Я только доехала с ним до дома, разве не так?
– И ты увидишься с ним снова?
Она пожала плечами так равнодушно, как только могла.
– Не знаю, – неловко пробормотала она.
Эдриан явно не поверил ей, но возражать не стал:
– Маделин, дорогая моя, я не хочу, чтобы тебе сделали больно. Все мои мысли только о тебе. И ты это прекрасно знаешь.
Маделин вздохнула и потянулась к своей сумочке, достав сигарету, медленно закурила. Все, что сказал ей Эдриан, огненными буквами горело у нее в мозгу, и все это было правдой. Неужели она так наивна? Не лучше ли было бы все отменить? Если Эдриан был совершенно прав относительно Николаса и скучающий ловелас только от скуки развлекался с ней, то вряд ли он дождется от нее того поведения, к которому привык со стороны женщин. Она серьезная женщина, у которой есть сердце и нет стремления к мишурному блеску. Джо одаривал ее совершенно бескорыстной любовью, потому что она ничего не могла дать ему взамен. Николас Витали взял бы ровно столько, сколько дал сам, он ведь натура страстная и необузданная.
– Девять тридцать, – сообщила она, взглянув на часы. – Твой класс уже ждет тебя.
Эдриан раздраженно вздохнул:
– Ну хорошо, хорошо. Поговорим позже.
Пока он не вышел из кабинета, Маделин не подняла глаз. Она решила, что на сегодня с нее разговоров вполне достаточно.
Этим вечером Диана пришла домой раньше Маделин. Девочка, казалось, забыла о неприятном вечернем инциденте. Мать надеялась, что, когда она расскажет дочери, с кем собирается на свидание, та отнесется к этому благосклонно.
– День прошел нормально? – спросила Диана, наблюдая, как мать закуривает.
– Да, вполне… – чуть замялась Маделин. – Диана, сегодня вечером я уйду? – выпалила она. Дочь выглядела озадаченной:
– Уйдешь? Ты идешь куда-то с дядей Эдрианом?
– Ну… нет. Совсем нет. С мистером Витали.
– Но, мама! – воскликнула Диана. – Ты ведь его едва знаешь! К тому же он не англичанин, а девочки в колледже говорят, что есть только один Витали – владелец этого завода.
– Верно. – Маделин затушила сигарету.
Диана с трудом сглотнула, лицо ее покраснело, она выглядела чрезвычайно огорченной.
– Но почему?! – совсем как маленький ребенок, в отчаянии вскрикнула она. – Почему? Дядя Эдриан этого не одобрит, я уверена.
Маделин вздохнула:
– Может, и так, но это ничего не меняет.
– А этот мистер Витали… он похож на папу?
– Нет. Совсем не похож.
– Тогда расскажи мне, какой он. Я имею право знать, – вздорно требовала Диана.
– Ну, он очень хороший, – медленно выговорила Маделин; описать Николаса было довольно трудно – все выглядело бы неправдоподобно, настолько он был динамичен, настолько уверен в себе…
– Он молодой или старый?
– Думаю, немного постарше меня, – неуверенно сказала Маделин.
– Значит, совсем старый, – недоброжелательно резюмировала Диана.
Маделин не ответила. Ей очень не хотелось опять раздражать дочь.
– Я уверена, что он тебе понравится, – стараясь говорить как можно более уверенно, произнесла она.
– Я абсолютно уверена, что нет, – резко заявила Диана и ушла в кухню.
Маделин почти совсем ничего не съела; она не была голодна, к тому же ей ведь предстоит ужин с Николасом. Она уже жалела о том, что согласилась встретиться с ним. Диана, мрачная как туча, за едой не проронила ни звука. Если бы каждая ее вечерняя отлучка воспринималась с таким неприятием, то Маделин вообще перестала бы куда-либо выходить.
Черное кружевное платье для коктейля, которое она выбрала для вечера, было настолько выигрышно, что не требовало практически никаких аксессуаров, так что она надела на шею только нитку жемчуга. Это ожерелье десять лет назад купил ей Джо на очередную годовщину их свадьбы.
Было уже семь двадцать пять, когда раздался звонок в дверь. Открыла Диана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Вечер тебе понравился? – вежливо осведомилась она.
– О да. Было очень интересно. Там было так много американцев.
– А этот мистер Витали – он, конечно, итальянец?
– Конечно. То есть я не так уж много о нем знаю, но, по-моему, итальянец.
– О! – Диана покачала головой. Маделин решила сменить тему разговора. Она с ужасом думала о том, что скажет дочери о предстоящем свидании и как избежать всех затруднений, с этим связанных.
– Я вижу, ты помыла голову, – заметила она, входя в кухню, чтобы сварить кофе.
– Да. – Диана вздохнула и уселась обратно в кресло. Нет, она определенно делала из мухи слона. Просто он живет где-то неподалеку, вот и предложил подвезти Маделин по пути.
Следующим утром они проспали дольше обычного. Маделин опоздала в школу, она очень боялась встречи с Эдрианом. Вряд ли она смогла бы сказать, что поехала домой с Николасом Витали, потому что почувствовала непреодолимое влечение к нему.
И Диане о прошедшем вечере она ничего не рассказала. Да уж, неожиданно жизнь сделалась ужасно сложной.
Она уселась за свой стол и принялась усердно печатать. Уроки начинались в девять тридцать, Эдриан в свой кабинет обычно не заходил до первого перерыва.
Сегодня тем не менее он вернулся сразу. Маделин была поглощена выполнением заданий, которые Эдриан оставил ей вчера вечером, и очень надеялась, что он не станет отрывать ее от работы для выяснения отношений, а отложит это на конец дня. Но ее ждало большое разочарование; Эдриан вошел прямо к ней в кабинет и подошел к столу:
– Моя дорогая Маделин, я всегда думал, что ты здравомыслящая и ранимая женщина; единственная, с кем я хотел бы разделить свою жизнь, но со вчерашнего вечера ты, кажется, кардинально изменилась, превратившись в безответственную школьницу, и я глубоко разочарован в тебе.
– Но почему?
– Потому что, несмотря на то что ты была замужем, этот брак кажется мне абсолютно уникальным. Я полагаю, у тебя имелись веские причины для того, чтобы выйти замуж за Джо. Не хочу влезать в твои личные дела, но у тебя ничтожный опыт общения с мужчинами. Николас Витали совсем не такой, как Джо, который готов был водрузить тебя на пьедестал и поклоняться. Ты кажешься такой… недоступной, такой непорочной, меня всегда это восхищало. Я знаю, что у тебя есть ребенок, но не думаю, что настоящая страсть успела коснуться тебя. Я знаю, что Витали физически весьма привлекательный мужчина, но что ты знаешь о тех грубых животных инстинктах, которые овладевают некоторыми мужчинами.
Маделин прервала его. Она чувствовала себя крайне смущенной и абсолютно сбитой с толку.
– Пожалуйста, Эдриан, не продолжай. Я больше не хочу ничего слушать.
– В этом я не сомневаюсь, – хмуро согласился он. – Ведаешь ли ты, что творишь?
– Что же такого я творю? Я только доехала с ним до дома, разве не так?
– И ты увидишься с ним снова?
Она пожала плечами так равнодушно, как только могла.
– Не знаю, – неловко пробормотала она.
Эдриан явно не поверил ей, но возражать не стал:
– Маделин, дорогая моя, я не хочу, чтобы тебе сделали больно. Все мои мысли только о тебе. И ты это прекрасно знаешь.
Маделин вздохнула и потянулась к своей сумочке, достав сигарету, медленно закурила. Все, что сказал ей Эдриан, огненными буквами горело у нее в мозгу, и все это было правдой. Неужели она так наивна? Не лучше ли было бы все отменить? Если Эдриан был совершенно прав относительно Николаса и скучающий ловелас только от скуки развлекался с ней, то вряд ли он дождется от нее того поведения, к которому привык со стороны женщин. Она серьезная женщина, у которой есть сердце и нет стремления к мишурному блеску. Джо одаривал ее совершенно бескорыстной любовью, потому что она ничего не могла дать ему взамен. Николас Витали взял бы ровно столько, сколько дал сам, он ведь натура страстная и необузданная.
– Девять тридцать, – сообщила она, взглянув на часы. – Твой класс уже ждет тебя.
Эдриан раздраженно вздохнул:
– Ну хорошо, хорошо. Поговорим позже.
Пока он не вышел из кабинета, Маделин не подняла глаз. Она решила, что на сегодня с нее разговоров вполне достаточно.
Этим вечером Диана пришла домой раньше Маделин. Девочка, казалось, забыла о неприятном вечернем инциденте. Мать надеялась, что, когда она расскажет дочери, с кем собирается на свидание, та отнесется к этому благосклонно.
– День прошел нормально? – спросила Диана, наблюдая, как мать закуривает.
– Да, вполне… – чуть замялась Маделин. – Диана, сегодня вечером я уйду? – выпалила она. Дочь выглядела озадаченной:
– Уйдешь? Ты идешь куда-то с дядей Эдрианом?
– Ну… нет. Совсем нет. С мистером Витали.
– Но, мама! – воскликнула Диана. – Ты ведь его едва знаешь! К тому же он не англичанин, а девочки в колледже говорят, что есть только один Витали – владелец этого завода.
– Верно. – Маделин затушила сигарету.
Диана с трудом сглотнула, лицо ее покраснело, она выглядела чрезвычайно огорченной.
– Но почему?! – совсем как маленький ребенок, в отчаянии вскрикнула она. – Почему? Дядя Эдриан этого не одобрит, я уверена.
Маделин вздохнула:
– Может, и так, но это ничего не меняет.
– А этот мистер Витали… он похож на папу?
– Нет. Совсем не похож.
– Тогда расскажи мне, какой он. Я имею право знать, – вздорно требовала Диана.
– Ну, он очень хороший, – медленно выговорила Маделин; описать Николаса было довольно трудно – все выглядело бы неправдоподобно, настолько он был динамичен, настолько уверен в себе…
– Он молодой или старый?
– Думаю, немного постарше меня, – неуверенно сказала Маделин.
– Значит, совсем старый, – недоброжелательно резюмировала Диана.
Маделин не ответила. Ей очень не хотелось опять раздражать дочь.
– Я уверена, что он тебе понравится, – стараясь говорить как можно более уверенно, произнесла она.
– Я абсолютно уверена, что нет, – резко заявила Диана и ушла в кухню.
Маделин почти совсем ничего не съела; она не была голодна, к тому же ей ведь предстоит ужин с Николасом. Она уже жалела о том, что согласилась встретиться с ним. Диана, мрачная как туча, за едой не проронила ни звука. Если бы каждая ее вечерняя отлучка воспринималась с таким неприятием, то Маделин вообще перестала бы куда-либо выходить.
Черное кружевное платье для коктейля, которое она выбрала для вечера, было настолько выигрышно, что не требовало практически никаких аксессуаров, так что она надела на шею только нитку жемчуга. Это ожерелье десять лет назад купил ей Джо на очередную годовщину их свадьбы.
Было уже семь двадцать пять, когда раздался звонок в дверь. Открыла Диана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38