Жрец дал очередной приказ стражникам, и те, перехватив связанные руки Пакс, подвесили ее на веревке к той же перекладине. У Пакс потемнело в глазах. Ей казалось, что ее руки вот-вот выскочат из плечевых суставов. Тем временем стражники разрезали веревку, связывавшую ее ноги вместе, и, разведя их, привязали за голени к нижним столбам перекладины. После этого, потянув за другие веревки, они подняли перекладину так, что вся тяжесть тела жертвы пришлась на ее запястья, вытягивая плечи из суставов.
— Ты не бог, а всего лишь смертный человек, — сказал тот из жрецов, что был ниже ростом. — А значит, наш Повелитель обладает всей властью над тобой. Или ты с этим не согласна, несмотря на все, что только что испытала и видела?
От пота, лившегося со лба, у Пакс щипало глаза. Она зажмурилась, тряхнула головой и сказала:
— Я паладин Геда, и тот, чьим рабом являешься ты, не имеет надо мной никакой власти.
— Гед тебе здесь не поможет, слышишь ты, паладин! — закричал ей в лицо жрец. — Ты ему теперь не нужна. Если мы выдернем из суставов твои руки и оставим их так, ты уже никогда не сможешь держать меч, а значит, будешь своему господину без надобности.
— А ведь это еще не все, что мы для тебя приготовили, — сказал другой жрец. — Такого безмозглого и заносчивого паладина следует проучить хорошенько. Ты ничего не сможешь противопоставить нашей силе и власти нашего Повелителя.
Пакс ничего не ответила. Ей с трудом удавалось дышать. Боль все сильнее разрывала ее руки, плечи и спину. Ожоги, ссадины и синяки, которые еще недавно, казалось, едва можно было терпеть, утонули в потоке этой боли. «Сколько еще это может продолжаться? — подумала она. — Сколько еще терпеть, пока…» Словно угадав ее мысли, жрец сказал:
— Что, забыла о том, где у тебя раньше болело? Сейчас я тебе напомню.
Одетыми в перчатки руками он стал поглаживать ее тело, поначалу даже не причиняя ей боли, издевательски пародируя любовные ласки. Зрители расхохотались, когда он, им на радость, стал утрированно изображать движения человека, занимающегося любовью. А затем его пальцы вонзились в ее тело, безошибочно находя те точки, которые отзывались на тычок вспышками боли. Пакс была не в силах неподвижно дожидаться очередного тычка и попыталась, извиваясь, избежать болезненного прикосновения. К сожалению, только попыталась, потому что боль в спине и плечах не позволила ей сдвинуться ни на дюйм. Она стала задыхаться, словно захлебываясь переполнявшей ее болью. В какой-то момент в ее отступающем сознании выплыли образы давнего ночного нападения на нее на постоялом дворе. Потом в глазах Паксенаррион все потемнело. Заметив это, жрец отошел от нее и подождал, пока она пришла в себя и чуть-чуть успокоила дыхание. Потом все повторилось. И опять, поймав момент, когда сознание готово было покинуть ее, пытку прекратили. На третий раз Пакс отключилась совсем.
Когда она очнулась, то обнаружила, что ее руки привязаны к углам все той же рамы с перекладиной. Один из жрецов читал собравшимся своего рода проповедь:
— …Вот видите, нет необходимости увечить ее и убивать, по крайней мере для начала. Настоящее мастерство состоит в том, чтобы знать, куда ударить, насколько сильно и сколько раз. Не меньшее умение требуется и для того, чтобы нанести самую болезненную душевную рану, выбрать, например, того из детей, кого отец любит больше других.
Молчание. Тишина. Ни одного возгласа со стороны слушателей.
— Наказание должно быть как можно более жестоким и суровым. — Опять молчание. — А ведь многие из вас уже наверняка убили бы паладина Геда и тем самым лишили бы нашего Повелителя долгого многочасового удовольствия. Смотрите же и учитесь. Радуйтесь вместе с нами, ибо власть нашего Повелителя распространяется повсюду и на всех. Даже так называемые святые воины древности не спасут никого, даже своего паладина, не говоря уже о простых прихожанах их храмов. Мы сможем сделать с этой женщиной все что угодно, и с нами ничего не случится. Власть принадлежит нашему Повелителю, и только ему одному. Он готов поделиться этой властью со своими верными слугами. Вы тоже сможете почувствовать вверенную вам его власть над этим паладином. Учитесь, делайте, что вам прикажут, и паладин будет истекать кровью, кричать от боли и молить вас о пощаде. И если в нашей власти оказался паладин, то что можно сказать о других, простых людях, не отмеченных особой милостью их богов?
Жрец грозно наклонился над первым рядом слушателей и обвел их взглядом, словно хищная птица. Пакс увидела, как попятились и сжались те, на кого упал этот взгляд. Тем не менее все собравшиеся неотрывно смотрели в лицо жрецу. Тот, довольный произведенным впечатлением, продолжал:
— Что есть власть, которой вы все жаждете? Это деньги? Все золото паладина в нашем распоряжении. Кровь? Она тоже наша, и вы увидите, как она будет истекать кровью, нам на радость. Сладострастие? Мы дадим вам возможность удовлетворить вашу похоть. Само ощущение власти? Избранным из вас будет дано увидеть, как она смиренно поползет к нам на коленях, признав нашу силу. Сила нашего Повелителя безгранична. Вы, его верные слуги, можете получить частичку этой силы. Все другие в конце концов будут побеждены и повержены. Они беспомощны перед нашей силой, и эта гордая девчонка-паладин — лишь первый тому пример. Вспомните, как вы боялись ее, когда она появлялась перед вами в сверкающих доспехах, с мечом в руке. — При этих словах толпа заволновалась. — Признайтесь, вы же боялись ее, даже здесь, на улицах этого города. Вы втягивали голову в плечи лишь при одном ее появлении. Признайтесь, презренные рабы: вам приходилось прятаться, скрываться от нее по щелям и подвалам. А теперь смотрите — вот она висит, вздернутая на дыбу, связанная и беззащитная. Все, что у нее осталось, — жизнь и способность воспринимать этот мир, что, скажу я вам, немало, — осталось у нее лишь потому, что мы не отобрали у нее это. — Жрец махнул рукой в сторону Пакс. Проследив его жест, некоторые слушатели встретились взглядами с Паксенаррион. При этом все они постарались поскорее опустить глаза. Жрец же все не унимался.
— Вот ты! Ты, там, в третьем ряду! — закричал он. — Ты же можешь выцарапать ей глаза, ослепить ее! Она в твоей власти. А ты можешь отрезать ей уши! Кто остановит вас, кроме нашего Повелителя? Кто сможет наказать вас за что-либо, кроме него? Кто единственный из богов заслуживает нашего поклонения? Кто, если не…
Он замолчал, и толпа хором ответила ему, троекратно прокричав:
— Наш Повелитель! Наш Повелитель! Наш Повелитель! Лица тех из собравшихся, кого Пакс могла видеть, выражали не столько энтузиазм, сколько страх. Не все были так уж воодушевлены возможностью поучаствовать в медленном умерщвлении паладина, как в самом начале, когда им предоставили право просто поизмываться над беззащитной женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222