Гнедой резко развернулся и лягнул фолокаи, отбросив того на несколько шагов. Тот мгновенно вскочил на ноги и злобно оскалился, нацеливаясь перегрызть коню сухожилия. Пакс дождалась, пока хищник бросится на ее скакуна, и попыталась вновь одним вертикальным ударом меча разделаться с огромной зверюгой. Удалось ей это лишь частично: смертельно раненный фолокаи подпрыгнул на высоту ее лица, и если бы не стальной шлем, Пакс было бы не сносить головы в самом прямом смысле этого слова. Ей пришлось добивать хищника еще одним ударом меча в брюхо. Выдернув меч из мертвой туши зверя, Пакс огляделась. Двое джибб, прихватив из леса здоровенное бревно, бросились на шеренгу, действуя им, как тараном. Им уже удалось пробить строй солдат, и лишь удары мечей маршала Сулинерриона и Льет замедлили их продвижение к центру, впрочем не причиняя этой словно закованной в броню нечисти особого вреда. По всей видимости, веса меча было недостаточно, чтобы пробить их толстенную шкуру. Пакс вспомнила Мала из Бреверсбриджа и поискала среди ополченцев кого-нибудь, кто был бы вооружен тяжелым топором. Во второй шеренге отряда действительно стоял здоровенный на вид дровосек, который пока был занят лишь тем, что подбадривал сражавшихся в первом ряду. Слегка ткнув его острием меча в плечо, Пакс привлекла внимание ополченца, и он мгновенно развернулся, занося топор для разящего удара.
— Эй, полегче! Давай за мной! — крикнула Пакс. Дождавшись понимающего кивка, она повела коня вперед через шеренги ополченцев, чтобы ударить по джиббам сзади. — Руби им позвоночник! — крикнула она дровосеку, одновременно вонзая меч между чешуйчатой шеей и толстенной роговой пластиной на плече почти неуязвимой твари. Этим лихим маневром Пакс и дровосек избавили отряд от перспективы перестроения и ведения боя с парой почти непобедимых чудовищ в тылу. При этом в пылу боя она не забыла о том, что, решившись на такой рискованный обход противника, оказалась вне строя своего отряда, так же как и вышедший ей на подмогу ополченец. Прикрыв его отступление за первую шеренгу, Пакс еще несколько раз повернула коня кругом, чтобы несколькими ударами меча заставить ненадолго отступить орков, вознамерившихся закрепить успех джибб. Пакс поняла, что ее, по всей видимости, пытаются увести подальше от отряда, и была очень благодарна сержанту из когорты Доррин, который мгновенно перестроил солдат так, что Пакс оказалась внутри строя.
Тем временем Пелан вступил в схватку с другим фолокаи, перепрыгнувшим через головы солдат. За хищником Пакс увидела лежавшего на земле Гарриса. Маршал Секлис попытался зайти зверю во фланг, но тот мгновенно оценил ситуацию, громко зарычал и ложной атакой заставил маршала отступить на пару шагов. Затем фолокаи моментально развернулся и опять набросился на короля. Эльфийский клинок взмыл вверх, успев сверкнуть ярко-синей молнией, и прежде чем Пакс успела вмешаться, король всадил меч в сердце фолокаи. Зверь рухнул на землю, все еще пытаясь дотянуться до противника когтями или зубами.
Из леса появлялись все новые орки, уже без размышлений бросавшиеся в атаку на отряд Пелана. Бой шел уже по всей восточной стороне холма. В темноте за передними шеренгами когорты гвардейцев Верракая Пакс заметила свет факелов.
— Это паргунцы, — негромко, так, чтобы слышали только офицеры, сказал король. — Сейчас они тоже пойдут в атаку.
— Что, в темноте? — изумился Аммерлин.
— Да. Они иногда так делают: выделяют часть солдат, чтобы те держали факелы.
— Сколько времени мы еще…
Не дослушав Аммерлина, король обратился к Паксенаррион:
— Слушай, Пакс, сколько может гореть этот волшебный свет?
— Не знаю, — ответила она. — Никогда не пыталась одновременно освещать пространство вокруг себя и вести бой.
— Тут найдется кому вести бой, — мрачно сказал Пелан. — А ты уж постарайся, добавь нам света, а мы от души помашем мечами и за тебя тоже.
Пакс не успела ни о чем попросить богов, а вокруг нее уже разлилось волшебное свечение. Было оно ярче, чем когда-либо прежде. На миг она вспомнила волшебный свет, разливавшийся вокруг Сибили в ту ночь, когда они штурмовали городскую стену. На этот раз ее собственный свет, в котором ни предметы, ни люди не отбрасывали тени, осветил узкую долину. На минуту паргунские когорты остановились, а затем продолжили марш, заходя отряду Пелана в тыл и во фланг. Стоявшие ближе всех к оборонявшимся гвардейцы Верракая закрыли глаза руками и старались не смотреть на этот слепивший их свет. Сидя в седле, Пакс увидела, как на какое-то время замерли на опушке и готовившиеся к решающему штурму орки. Собравшись огромной толпой, они ринулись вниз по склону. Волшебный свет отражался в глазах противников, сверкал на клинках мечей и наконечниках копий. Пакс увидела, как один из фолокаи, в последний раз оскалившись и сверкнув клыками, развернулся и бросился в лес, не выдержав яркого света. Гнедой медленно разворачивался на месте, давая Пакс возможность оценить обстановку вокруг ее отряда. Противник наседал со всех сторон, сдавливая небольшое каре все теснее и теснее. Оставшиеся в живых верховые и вьючные лошади сбились в центре строя плотной группой и, нервно прядая ушами, время от времени тихонько и жалобно ржали.
И вот когорты противника бросились в последнюю решающую а-таку. Не обращая внимания на крики, звон металла и стрелы, пролетавшие совсем рядом с нею, Пакс подняла к небу меч и стала молиться. Всей душой она стремилась достучаться этой молитвой до богов, моля их лишь об одном — чтобы они помогли ей удержать этот волшебный свет над полем боя, где ее товарищи сошлись в последнем бою с жестоким и многократно превосходящим их по численности противником.
Глава XXXI
Сколько времени Пакс удалось бы удерживать волшебный свет над сражающимися товарищами, ей так и не довелось узнать. В какой-то момент пронзительный мелодичный звук эльфийского горна всколыхнул ее сердце. Этот звук она однажды услышала в Колобии и запомнила на всю жизнь. Посмотрев на восток, Паксенаррион увидела, как по поросшему лесом склону холма скатывается вниз, в долину, волна серебряного света. Между деревьями замелькали те, кого людям уже давным-давно не доводилось видеть. Высокие, стройные, верхом на бледных, как пена, освещенная звездами, скакунах, они мчались во весь опор, и их перекличка сливалась в единую мелодию, перекладывавшую на свой лад музыку сражения. Шеренга за шеренгой выходили они из темного леса, неся с собой аромат весны и свет эльфийских королевств — свет, порожденный не солнцем и не звездами. Оказавшиеся ближе всех к лесу орки забеспокоились и в какой-то момент, не сговариваясь, бросились бежать. Далеко уйти они не успели: первая шеренга эльфийских рыцарей уже налетела на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222
— Эй, полегче! Давай за мной! — крикнула Пакс. Дождавшись понимающего кивка, она повела коня вперед через шеренги ополченцев, чтобы ударить по джиббам сзади. — Руби им позвоночник! — крикнула она дровосеку, одновременно вонзая меч между чешуйчатой шеей и толстенной роговой пластиной на плече почти неуязвимой твари. Этим лихим маневром Пакс и дровосек избавили отряд от перспективы перестроения и ведения боя с парой почти непобедимых чудовищ в тылу. При этом в пылу боя она не забыла о том, что, решившись на такой рискованный обход противника, оказалась вне строя своего отряда, так же как и вышедший ей на подмогу ополченец. Прикрыв его отступление за первую шеренгу, Пакс еще несколько раз повернула коня кругом, чтобы несколькими ударами меча заставить ненадолго отступить орков, вознамерившихся закрепить успех джибб. Пакс поняла, что ее, по всей видимости, пытаются увести подальше от отряда, и была очень благодарна сержанту из когорты Доррин, который мгновенно перестроил солдат так, что Пакс оказалась внутри строя.
Тем временем Пелан вступил в схватку с другим фолокаи, перепрыгнувшим через головы солдат. За хищником Пакс увидела лежавшего на земле Гарриса. Маршал Секлис попытался зайти зверю во фланг, но тот мгновенно оценил ситуацию, громко зарычал и ложной атакой заставил маршала отступить на пару шагов. Затем фолокаи моментально развернулся и опять набросился на короля. Эльфийский клинок взмыл вверх, успев сверкнуть ярко-синей молнией, и прежде чем Пакс успела вмешаться, король всадил меч в сердце фолокаи. Зверь рухнул на землю, все еще пытаясь дотянуться до противника когтями или зубами.
Из леса появлялись все новые орки, уже без размышлений бросавшиеся в атаку на отряд Пелана. Бой шел уже по всей восточной стороне холма. В темноте за передними шеренгами когорты гвардейцев Верракая Пакс заметила свет факелов.
— Это паргунцы, — негромко, так, чтобы слышали только офицеры, сказал король. — Сейчас они тоже пойдут в атаку.
— Что, в темноте? — изумился Аммерлин.
— Да. Они иногда так делают: выделяют часть солдат, чтобы те держали факелы.
— Сколько времени мы еще…
Не дослушав Аммерлина, король обратился к Паксенаррион:
— Слушай, Пакс, сколько может гореть этот волшебный свет?
— Не знаю, — ответила она. — Никогда не пыталась одновременно освещать пространство вокруг себя и вести бой.
— Тут найдется кому вести бой, — мрачно сказал Пелан. — А ты уж постарайся, добавь нам света, а мы от души помашем мечами и за тебя тоже.
Пакс не успела ни о чем попросить богов, а вокруг нее уже разлилось волшебное свечение. Было оно ярче, чем когда-либо прежде. На миг она вспомнила волшебный свет, разливавшийся вокруг Сибили в ту ночь, когда они штурмовали городскую стену. На этот раз ее собственный свет, в котором ни предметы, ни люди не отбрасывали тени, осветил узкую долину. На минуту паргунские когорты остановились, а затем продолжили марш, заходя отряду Пелана в тыл и во фланг. Стоявшие ближе всех к оборонявшимся гвардейцы Верракая закрыли глаза руками и старались не смотреть на этот слепивший их свет. Сидя в седле, Пакс увидела, как на какое-то время замерли на опушке и готовившиеся к решающему штурму орки. Собравшись огромной толпой, они ринулись вниз по склону. Волшебный свет отражался в глазах противников, сверкал на клинках мечей и наконечниках копий. Пакс увидела, как один из фолокаи, в последний раз оскалившись и сверкнув клыками, развернулся и бросился в лес, не выдержав яркого света. Гнедой медленно разворачивался на месте, давая Пакс возможность оценить обстановку вокруг ее отряда. Противник наседал со всех сторон, сдавливая небольшое каре все теснее и теснее. Оставшиеся в живых верховые и вьючные лошади сбились в центре строя плотной группой и, нервно прядая ушами, время от времени тихонько и жалобно ржали.
И вот когорты противника бросились в последнюю решающую а-таку. Не обращая внимания на крики, звон металла и стрелы, пролетавшие совсем рядом с нею, Пакс подняла к небу меч и стала молиться. Всей душой она стремилась достучаться этой молитвой до богов, моля их лишь об одном — чтобы они помогли ей удержать этот волшебный свет над полем боя, где ее товарищи сошлись в последнем бою с жестоким и многократно превосходящим их по численности противником.
Глава XXXI
Сколько времени Пакс удалось бы удерживать волшебный свет над сражающимися товарищами, ей так и не довелось узнать. В какой-то момент пронзительный мелодичный звук эльфийского горна всколыхнул ее сердце. Этот звук она однажды услышала в Колобии и запомнила на всю жизнь. Посмотрев на восток, Паксенаррион увидела, как по поросшему лесом склону холма скатывается вниз, в долину, волна серебряного света. Между деревьями замелькали те, кого людям уже давным-давно не доводилось видеть. Высокие, стройные, верхом на бледных, как пена, освещенная звездами, скакунах, они мчались во весь опор, и их перекличка сливалась в единую мелодию, перекладывавшую на свой лад музыку сражения. Шеренга за шеренгой выходили они из темного леса, неся с собой аромат весны и свет эльфийских королевств — свет, порожденный не солнцем и не звездами. Оказавшиеся ближе всех к лесу орки забеспокоились и в какой-то момент, не сговариваясь, бросились бежать. Далеко уйти они не успели: первая шеренга эльфийских рыцарей уже налетела на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222