Герой и его жена приютили нас на первое время, но нам хотелось как можно скорее обзавестись собственным домом. Строили его всей деревней. Жили мароны в незамысловатых сооружениях из обмазанных глиной плетеных ивовых прутьев и пальмовых листьев, но у каждой хижины имелся свой маленький дворик и сад, дающий обильный урожай плодов хлебного дерева, бананов, лимонов, апельсинов, ананасов, манго, папайи и других фруктов. Мужчины расчистили клочок земли под строительство и садовый участок, а женщины помогли возвести стены, настелить пол и покрыть крышу. Оглядев новостройку со всех сторон, Филлис удовлетворенно вздохнула и призналась:
— У меня такое ощущение, будто я вернулась домой, в Дагомею!
Мы вскопали небольшой огород, в котором посадили ямс, сладкий картофель, маис и маниоку. Саженцы фруктовых деревьев начнут плодоносить только на следующий год, но соседи обещали до той поры снабжать нас провизией в обмен на посильную помощь в обработке их угодий. Нет, мы вовсе не были кому-то в тягость. Пищи хватало на всех с избытком, в том числе мясной. Свиньи и куры свободно бродили по деревне и ее окрестностям в поисках подножного корма, а расплодившиеся козы до того обнаглели, что детям приходилось то и дело выгонять упрямую скотину с семейных делянок.
Идиллическое существование на лоне природы оказало благотворное влияние как на дух и настроение Филлис, так и на ее внешность. Кожа, прежде серая и тусклая, с каким-то нездоровым пыльным оттенком, приобрела благородный лоск, а неестественная худоба сменилась приятной полнотой. Отбросив и преодолев былые страхи, она заново научилась улыбаться, смеяться и радоваться жизни. Томас тоже не терял времени даром. Быстро нашел подружку под стать себе ростом — тихую и застенчивую молодую женщину родом из Сенегала — и перебрался в ее хижину. Судя по его довольной физиономии, все у него складывалось наилучшим образом.
Мы с Минервой всегда спали рядом. Просыпаясь среди ночи, я подолгу лежала с открытыми глазами и вслушивалась в ее безмятежно-ровное дыхание. Я наслаждалась вновь возникшей между нами близостью и в то же время ужасно боялась, что обретенное счастье окажется хрупким и недолговечным. Интуитивно ощущая нависшую над нами угрозу, я утратила покой и сон и все чаще бодрствовала до первых петухов в мучительных раздумьях о том, как же ее избежать. Прошло уже несколько недель с момента нашего появления в горном убежище, но угнетающее чувство близкой опасности не только не отпускало меня, но и нарастало с каждым днем.
Как-то раз мне приснился кошмарный сон, от которого я пробудилась в холодном поту и до самого рассвета дрожала от страха, уставясь в потолок и не осмеливаясь вновь сомкнуть глаз. Этот кошмар потом преследовал меня на протяжении долгих месяцев и навсегда врезался в память, но из того первого сна я запомнила только обрывок фразы, произнесенной хриплым, зловещим шепотом:
— Он идет за тобой…
Я услышала его столь же ясно и отчетливо, как наяву, и проснулась вся мокрая, с бешено колотящимся в груди сердцем. Кто-то прижался ко мне и обнял, дыша прямо в ухо.
— Что с тобой, Нэнси? — послышался в темноте встревоженный голос Минервы.
Должно быть, я вскрикнула, просыпаясь, и разбудила ее.
— Мне приснился страшный сон, — с трудом выговорила я, превозмогая дрожь; возможность поделиться с близким человеком позволила мне немного успокоиться и перевести дыхание. — Даже не сон, а что-то похожее на видения твоей матушки. Они ищут меня, Бартоломе и мой брат Джозеф. Я это точно знаю! Даже сейчас они охотятся за мной и не успокоятся, пока не нападут на след. Из-за меня всем жителям деревни грозит смертельная опасность. Я не могу здесь больше оставаться и должна уйти.
Минерва надолго замолчала. Подобно матери и другим соплеменникам, она истово верила в вещие сны и восприняла мои слова серьезно.
— Может, все не так уж и плохо? — произнесла она наконец с надеждой в голосе. — С чего ты взяла, что они нас непременно найдут?
— Дьюк говорил, что у бразильца есть свора собак, специально обученных выслеживать беглых рабов. К тому же он достаточно богат, чтобы нанять целую армию шпионов.
— Все это так, но обнаружить наше убежище совсем не просто, — возразила Минерва. — Сколько лет уже ищут, и все никак найти не могут!
— Раньше у них не имелось веских причин усердствовать в его поисках. Существование маронов раздражало плантаторов, но не очень их беспокоило. С моим появлением здесь все изменилось. Я чистокровная англичанка, наследница крупного состояния да еще и сбежавшая невеста в придачу. Тут замешаны большие деньги и большие амбиции. Уверяю тебя, они из кожи вон вылезут, лишь бы вернуть меня обратно!
— Но лагерь хорошо защищен, — привела еще один довод в поддержку своей позиции Минерва. — А на худой конец мы всегда можем укрыться в пещерах.
— И чего мы этим добьемся, кроме того, что спасем свои шкуры? Они срубят под корень политые нашим потом сады и сожгут наши дома, оставив на их месте бесплодное пепелище. Нет, я не вынесу, если такое случится по моей вине! — Я приподнялась на локте, пытаясь разглядеть во мраке лицо подруги. — Сердце мое обливается кровью при мысли о том, что мне придется расстаться с тобой и Филлис, но я не могу поступить иначе.
— Когда ты собираешься нас покинуть? — спросила она после паузы.
— Пока не решила, но лучше не затягивать с отъездом. Каждый лишний день, проведенный мною в деревне, только приближает и увеличивает опасность.
Естественно, после такого разговора мы обе так и не смогли больше уснуть. Минерва встала с первыми лучами солнца и растопила очаг. По утрам в горах нередко случаются заморозки, и воздух прогревается в достаточной степени лишь ближе к полудню. Закутавшись в одеяло, я тоже подсела к огню и с удовольствием выпила чашку заваренного Минервой горячего, ароматного чаю.
— Если ты уедешь, — сухо бросила она через плечо, не глядя на меня, — я отправлюсь с тобой.
— О чем ты говоришь?! — возмущенно воскликнула я. — Что это вдруг на тебя нашло? Твое место здесь, рядом с матерью и соплеменниками. Без меня вы будете в безопасности и заживете спокойно и счастливо.
Должна признаться, что великодушное предложение Минервы обрадовало меня и тронуло до глубины души. Меня страшила неизвестность, пугало туманное будущее, и я совершенно не представляла, куда направиться и как перенести разлуку со ставшими мне родными и близкими людьми. Господи, какая же я эгоистка и почему все время думаю только о себе?! Я приводила все новые и новые аргументы, с жаром убеждая подругу, что ей незачем ехать со мной и она просто обязана остаться с матерью. Минерва слушала меня с непроницаемым выражением лица, а когда я окончательно выдохлась, едва заметно покачала головой и твердо заявила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
— У меня такое ощущение, будто я вернулась домой, в Дагомею!
Мы вскопали небольшой огород, в котором посадили ямс, сладкий картофель, маис и маниоку. Саженцы фруктовых деревьев начнут плодоносить только на следующий год, но соседи обещали до той поры снабжать нас провизией в обмен на посильную помощь в обработке их угодий. Нет, мы вовсе не были кому-то в тягость. Пищи хватало на всех с избытком, в том числе мясной. Свиньи и куры свободно бродили по деревне и ее окрестностям в поисках подножного корма, а расплодившиеся козы до того обнаглели, что детям приходилось то и дело выгонять упрямую скотину с семейных делянок.
Идиллическое существование на лоне природы оказало благотворное влияние как на дух и настроение Филлис, так и на ее внешность. Кожа, прежде серая и тусклая, с каким-то нездоровым пыльным оттенком, приобрела благородный лоск, а неестественная худоба сменилась приятной полнотой. Отбросив и преодолев былые страхи, она заново научилась улыбаться, смеяться и радоваться жизни. Томас тоже не терял времени даром. Быстро нашел подружку под стать себе ростом — тихую и застенчивую молодую женщину родом из Сенегала — и перебрался в ее хижину. Судя по его довольной физиономии, все у него складывалось наилучшим образом.
Мы с Минервой всегда спали рядом. Просыпаясь среди ночи, я подолгу лежала с открытыми глазами и вслушивалась в ее безмятежно-ровное дыхание. Я наслаждалась вновь возникшей между нами близостью и в то же время ужасно боялась, что обретенное счастье окажется хрупким и недолговечным. Интуитивно ощущая нависшую над нами угрозу, я утратила покой и сон и все чаще бодрствовала до первых петухов в мучительных раздумьях о том, как же ее избежать. Прошло уже несколько недель с момента нашего появления в горном убежище, но угнетающее чувство близкой опасности не только не отпускало меня, но и нарастало с каждым днем.
Как-то раз мне приснился кошмарный сон, от которого я пробудилась в холодном поту и до самого рассвета дрожала от страха, уставясь в потолок и не осмеливаясь вновь сомкнуть глаз. Этот кошмар потом преследовал меня на протяжении долгих месяцев и навсегда врезался в память, но из того первого сна я запомнила только обрывок фразы, произнесенной хриплым, зловещим шепотом:
— Он идет за тобой…
Я услышала его столь же ясно и отчетливо, как наяву, и проснулась вся мокрая, с бешено колотящимся в груди сердцем. Кто-то прижался ко мне и обнял, дыша прямо в ухо.
— Что с тобой, Нэнси? — послышался в темноте встревоженный голос Минервы.
Должно быть, я вскрикнула, просыпаясь, и разбудила ее.
— Мне приснился страшный сон, — с трудом выговорила я, превозмогая дрожь; возможность поделиться с близким человеком позволила мне немного успокоиться и перевести дыхание. — Даже не сон, а что-то похожее на видения твоей матушки. Они ищут меня, Бартоломе и мой брат Джозеф. Я это точно знаю! Даже сейчас они охотятся за мной и не успокоятся, пока не нападут на след. Из-за меня всем жителям деревни грозит смертельная опасность. Я не могу здесь больше оставаться и должна уйти.
Минерва надолго замолчала. Подобно матери и другим соплеменникам, она истово верила в вещие сны и восприняла мои слова серьезно.
— Может, все не так уж и плохо? — произнесла она наконец с надеждой в голосе. — С чего ты взяла, что они нас непременно найдут?
— Дьюк говорил, что у бразильца есть свора собак, специально обученных выслеживать беглых рабов. К тому же он достаточно богат, чтобы нанять целую армию шпионов.
— Все это так, но обнаружить наше убежище совсем не просто, — возразила Минерва. — Сколько лет уже ищут, и все никак найти не могут!
— Раньше у них не имелось веских причин усердствовать в его поисках. Существование маронов раздражало плантаторов, но не очень их беспокоило. С моим появлением здесь все изменилось. Я чистокровная англичанка, наследница крупного состояния да еще и сбежавшая невеста в придачу. Тут замешаны большие деньги и большие амбиции. Уверяю тебя, они из кожи вон вылезут, лишь бы вернуть меня обратно!
— Но лагерь хорошо защищен, — привела еще один довод в поддержку своей позиции Минерва. — А на худой конец мы всегда можем укрыться в пещерах.
— И чего мы этим добьемся, кроме того, что спасем свои шкуры? Они срубят под корень политые нашим потом сады и сожгут наши дома, оставив на их месте бесплодное пепелище. Нет, я не вынесу, если такое случится по моей вине! — Я приподнялась на локте, пытаясь разглядеть во мраке лицо подруги. — Сердце мое обливается кровью при мысли о том, что мне придется расстаться с тобой и Филлис, но я не могу поступить иначе.
— Когда ты собираешься нас покинуть? — спросила она после паузы.
— Пока не решила, но лучше не затягивать с отъездом. Каждый лишний день, проведенный мною в деревне, только приближает и увеличивает опасность.
Естественно, после такого разговора мы обе так и не смогли больше уснуть. Минерва встала с первыми лучами солнца и растопила очаг. По утрам в горах нередко случаются заморозки, и воздух прогревается в достаточной степени лишь ближе к полудню. Закутавшись в одеяло, я тоже подсела к огню и с удовольствием выпила чашку заваренного Минервой горячего, ароматного чаю.
— Если ты уедешь, — сухо бросила она через плечо, не глядя на меня, — я отправлюсь с тобой.
— О чем ты говоришь?! — возмущенно воскликнула я. — Что это вдруг на тебя нашло? Твое место здесь, рядом с матерью и соплеменниками. Без меня вы будете в безопасности и заживете спокойно и счастливо.
Должна признаться, что великодушное предложение Минервы обрадовало меня и тронуло до глубины души. Меня страшила неизвестность, пугало туманное будущее, и я совершенно не представляла, куда направиться и как перенести разлуку со ставшими мне родными и близкими людьми. Господи, какая же я эгоистка и почему все время думаю только о себе?! Я приводила все новые и новые аргументы, с жаром убеждая подругу, что ей незачем ехать со мной и она просто обязана остаться с матерью. Минерва слушала меня с непроницаемым выражением лица, а когда я окончательно выдохлась, едва заметно покачала головой и твердо заявила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102