Поднапрягшись, он как мог ответил характерным для здешней древесной сухопутной щетинистой каракатицы хрюканьем и через минуту узрел появившуюся из-за стволов угловатую мальчишескую фигуру уже знакомой ему всадницы.
— Черт возьми, это что — вы действительно пищали этак вот? — слегка раздраженно осведомилась Внучка. — Я уж решила, что это и впрямь тот дурацкий осьминог сидит на ветках. У проклятой штуки дьявольски неприятная привычка сигать на голову без всякий формальностей... Кстати о формальностях: Роско сегодня не появится — он свою миссию, считайте, выполнил... Коня оседлали?
— Хлебните сначала кофе, мисс, — миролюбивым тоном предложил Клайд, протягивая ее высочеству заранее наполненную жестяную кружку, закопченную и слегка помятую, — ту, что с виду была получше. — А то у меня такое впечатление складывается, что вы с утра не слишком плотно позавтракали... Так что закусите вот этим... — Он подхватил с костерка закопченную сковороду и, пошуровав в ней тесаком, поднес пред светлые очи Внучки. — Господин Наставник утверждает, что это яйца той самой птицы, что орет под утро как скаженная. Редкостная мерзость...
— Мерзость, это точно, — подтвердила ее высочество, уминая точно отделенную половину содержимого сковороды. — Джанджария Геворкяна — так ее называют... Кстати, и не птица это вовсе...
— В конце концов, это ее — Джанджарии — проблема, — мирно согласился Клайд, в два приема проглотив остаток яичницы и залпом допив обжигающий кофе. — Бекон, правда, вполне приличный — не знаю почему...
— Закончим гастрономические беседы, — нетерпеливо распорядилась Внучка, критически созерцая потуги Клайда ополоснуть неказистую посуду остатками кипятка из котелка. — Благодарите бога, что последнюю неделю Советник Георгиу пропадал в отъезде. На Южном бугре. Но сегодня он будет на Котловане как штык. Поверьте мне. Нас ждут — в седло, капитан!
* * *
Сантамария Кастельмажоре умудрился скривить свой и без того далеко не древнеримской чеканки нос еще более, чем скривила его мать-природа, и приблизил его к разложенным на черном бархате изделиям древнего чужого мастерства.
— Не стану спорить с вами, — произнес он довольно кислым тоном. — Судя по всему, это действительно парный Симметричный Набор. Однако надеюсь, вам достаточно хорошо известно, что одна из двух частей этого произведения искусства находится в распоряжении органов следствия? И по закону принадлежит Галерее Джеймса. Как изволите совместить эту официальную информацию с тем, что та же часть... э-э... изделия входит в состав предлагаемого вами моему заказчику товара?
— Никак, — без всякого респекту к вылощенному партнеру определил сержант Харрис. В штатском, в камуфляжных усах и очках он чувствовал себя шутом гороховым и оттого обнаглел более обычного. — Не хотите — не берите.
— Принимая во внимание тот скандал, который разгорится, когда прокуратура хватится вещи... — сурово сказал адвокат.
— Это не скоро будет — не раньше, чем суд начнется, или чем дело прикроют, или галерея бучу поднимет... А там им еще соображать придется, что в сейфе-то всю дорогу дубликат лежал...
— Дубликат? — сеньор Кастельмажоре напрягся.
— Это уже детали. Товар берете?
— Принимая во внимание то, что ни одна живая душа не решится вложить деньги в краденое... — Сквозь чудовищной толщины очки сеньор Кастельмажоре воззрился на наглеца, желая убедиться, что того проняло.
Но напрасно.
— Принимая все это во внимание, цена, которую вы запросили, абсолютно нереальна, — продолжил он. — Я предлагаю попросту разделить названную вами цифру, ну, скажем, на пять...
— До свидания. — Сержант поднялся из-за стола и решительно направился к выходу из арендованного под конфиденциальную беседу кабинета.
По иронии судьбы располагался кабинет этот в «Расмус билдинге» двумя этажами выше «Джевелри трэйдс».
Синьор Кастельмажоре нервически дернулся.
— Не стоит так вот обострять разговор, — несколько торопливо стал менять он тон беседы. — Выскажите, в конце концов, ваши реальные предложения...
— Мы уже назначили цену и менять ее не собираемся, — твердо сказал Харрис и положил руку на дверную ручку. — Вы напрасно считаете, что мы не найдем других покупателей...
«Этот тип блефует, — с досадой подумал сеньор Кастельмажоре. — Но блефует уверенно. Ясно, что за ним кто-то стоит... Кто, черт возьми? Хотя это — не мое дело...»
— Повремените немного, — с некоей аристократической расслабленностью бросил он, указывая жестом, достойным любого из древних Людовиков, на покинутое его собеседником кресло. — Мне придется снестись с покупателем...
Он взял с полированной плоскости стола изящную, в люксовом исполнении трубку блока связи и набрал секретный номер. Сержант, якобы обезличенный примитивным камуфляжем, с демонстративной неохотой снова занял свое место за столом переговоров. Верный Пол продолжал ерзать на стуле в углу, периодически проверяя готовность своего малого парализатора. Синьор Кастельмажоре дождался ответного сигнала и включил скремблер.
На том конце линии секретарь с полупоклоном подал тихонько верещащую трубку Картавому Спиро.
Выслушав малоприятную новость, состоящую в том, что партнер торговаться наотрез отказался, господин Апостопулос велел своему поверенному ждать и не нервировать его — Картавого Спиро — впредь до последующих распоряжений.
Преодолев врожденное уважение к субординации, сеньор Кастельмажоре осмелился, однако, поинтересоваться, сколь долгим должно быть его ожидание — назначать ли держателям товара новое рандеву или предложить нахалам подождать следующего звонка не сходя с места?
— Пусть ждут! — резко отрубил финансист, с треском шлепнул трубку на подносик, услужливо подставленный секретарем, и тут же схватил ее снова.
* * *
Шаленый некоторое время прислушивался к заливистому свирестению блока связи, брошенного им на сиденье, затем подхватил его и пожелал Спиро доброго вечера. Господин Апостопулос был, однако, настроен далеко не так благодушно, как его собеседник.
— Я хотел бы уяснить некоторые страннейшие вещи, связанные с... э-э... с нашим с вами договором... — начал он довольно свирепо. — И хочу уяснить себе их немедленно. Врубите скремблер.
Шишел пожал плечами и врубил.
— А что с договором? — наивно прогудел он в трубку. — Договор, как говорится, дороже денег. Я свое дело делаю... А вообще — не телефонный это разговор... За таким разговором встретиться бы где потише... Спешка, она только при ловле блох подходящее дело, а так — поостеречься надо бы... Скремблера скремблерами, так ведь на всякую хитрую задницу хрен с винтом находится... А то и штопором...
— Речь идет о том предмете, что вы внесли в ваш... м-м.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
— Черт возьми, это что — вы действительно пищали этак вот? — слегка раздраженно осведомилась Внучка. — Я уж решила, что это и впрямь тот дурацкий осьминог сидит на ветках. У проклятой штуки дьявольски неприятная привычка сигать на голову без всякий формальностей... Кстати о формальностях: Роско сегодня не появится — он свою миссию, считайте, выполнил... Коня оседлали?
— Хлебните сначала кофе, мисс, — миролюбивым тоном предложил Клайд, протягивая ее высочеству заранее наполненную жестяную кружку, закопченную и слегка помятую, — ту, что с виду была получше. — А то у меня такое впечатление складывается, что вы с утра не слишком плотно позавтракали... Так что закусите вот этим... — Он подхватил с костерка закопченную сковороду и, пошуровав в ней тесаком, поднес пред светлые очи Внучки. — Господин Наставник утверждает, что это яйца той самой птицы, что орет под утро как скаженная. Редкостная мерзость...
— Мерзость, это точно, — подтвердила ее высочество, уминая точно отделенную половину содержимого сковороды. — Джанджария Геворкяна — так ее называют... Кстати, и не птица это вовсе...
— В конце концов, это ее — Джанджарии — проблема, — мирно согласился Клайд, в два приема проглотив остаток яичницы и залпом допив обжигающий кофе. — Бекон, правда, вполне приличный — не знаю почему...
— Закончим гастрономические беседы, — нетерпеливо распорядилась Внучка, критически созерцая потуги Клайда ополоснуть неказистую посуду остатками кипятка из котелка. — Благодарите бога, что последнюю неделю Советник Георгиу пропадал в отъезде. На Южном бугре. Но сегодня он будет на Котловане как штык. Поверьте мне. Нас ждут — в седло, капитан!
* * *
Сантамария Кастельмажоре умудрился скривить свой и без того далеко не древнеримской чеканки нос еще более, чем скривила его мать-природа, и приблизил его к разложенным на черном бархате изделиям древнего чужого мастерства.
— Не стану спорить с вами, — произнес он довольно кислым тоном. — Судя по всему, это действительно парный Симметричный Набор. Однако надеюсь, вам достаточно хорошо известно, что одна из двух частей этого произведения искусства находится в распоряжении органов следствия? И по закону принадлежит Галерее Джеймса. Как изволите совместить эту официальную информацию с тем, что та же часть... э-э... изделия входит в состав предлагаемого вами моему заказчику товара?
— Никак, — без всякого респекту к вылощенному партнеру определил сержант Харрис. В штатском, в камуфляжных усах и очках он чувствовал себя шутом гороховым и оттого обнаглел более обычного. — Не хотите — не берите.
— Принимая во внимание тот скандал, который разгорится, когда прокуратура хватится вещи... — сурово сказал адвокат.
— Это не скоро будет — не раньше, чем суд начнется, или чем дело прикроют, или галерея бучу поднимет... А там им еще соображать придется, что в сейфе-то всю дорогу дубликат лежал...
— Дубликат? — сеньор Кастельмажоре напрягся.
— Это уже детали. Товар берете?
— Принимая во внимание то, что ни одна живая душа не решится вложить деньги в краденое... — Сквозь чудовищной толщины очки сеньор Кастельмажоре воззрился на наглеца, желая убедиться, что того проняло.
Но напрасно.
— Принимая все это во внимание, цена, которую вы запросили, абсолютно нереальна, — продолжил он. — Я предлагаю попросту разделить названную вами цифру, ну, скажем, на пять...
— До свидания. — Сержант поднялся из-за стола и решительно направился к выходу из арендованного под конфиденциальную беседу кабинета.
По иронии судьбы располагался кабинет этот в «Расмус билдинге» двумя этажами выше «Джевелри трэйдс».
Синьор Кастельмажоре нервически дернулся.
— Не стоит так вот обострять разговор, — несколько торопливо стал менять он тон беседы. — Выскажите, в конце концов, ваши реальные предложения...
— Мы уже назначили цену и менять ее не собираемся, — твердо сказал Харрис и положил руку на дверную ручку. — Вы напрасно считаете, что мы не найдем других покупателей...
«Этот тип блефует, — с досадой подумал сеньор Кастельмажоре. — Но блефует уверенно. Ясно, что за ним кто-то стоит... Кто, черт возьми? Хотя это — не мое дело...»
— Повремените немного, — с некоей аристократической расслабленностью бросил он, указывая жестом, достойным любого из древних Людовиков, на покинутое его собеседником кресло. — Мне придется снестись с покупателем...
Он взял с полированной плоскости стола изящную, в люксовом исполнении трубку блока связи и набрал секретный номер. Сержант, якобы обезличенный примитивным камуфляжем, с демонстративной неохотой снова занял свое место за столом переговоров. Верный Пол продолжал ерзать на стуле в углу, периодически проверяя готовность своего малого парализатора. Синьор Кастельмажоре дождался ответного сигнала и включил скремблер.
На том конце линии секретарь с полупоклоном подал тихонько верещащую трубку Картавому Спиро.
Выслушав малоприятную новость, состоящую в том, что партнер торговаться наотрез отказался, господин Апостопулос велел своему поверенному ждать и не нервировать его — Картавого Спиро — впредь до последующих распоряжений.
Преодолев врожденное уважение к субординации, сеньор Кастельмажоре осмелился, однако, поинтересоваться, сколь долгим должно быть его ожидание — назначать ли держателям товара новое рандеву или предложить нахалам подождать следующего звонка не сходя с места?
— Пусть ждут! — резко отрубил финансист, с треском шлепнул трубку на подносик, услужливо подставленный секретарем, и тут же схватил ее снова.
* * *
Шаленый некоторое время прислушивался к заливистому свирестению блока связи, брошенного им на сиденье, затем подхватил его и пожелал Спиро доброго вечера. Господин Апостопулос был, однако, настроен далеко не так благодушно, как его собеседник.
— Я хотел бы уяснить некоторые страннейшие вещи, связанные с... э-э... с нашим с вами договором... — начал он довольно свирепо. — И хочу уяснить себе их немедленно. Врубите скремблер.
Шишел пожал плечами и врубил.
— А что с договором? — наивно прогудел он в трубку. — Договор, как говорится, дороже денег. Я свое дело делаю... А вообще — не телефонный это разговор... За таким разговором встретиться бы где потише... Спешка, она только при ловле блох подходящее дело, а так — поостеречься надо бы... Скремблера скремблерами, так ведь на всякую хитрую задницу хрен с винтом находится... А то и штопором...
— Речь идет о том предмете, что вы внесли в ваш... м-м.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130