Динки заиграл что-то, по ритму более подходящее к ситуации, а Гарри отпихнул свое кресло и востребовал колотушку, которой я разбивал орехи.
— Кен, сегодня я сам себе вышибала, так что мне пора бежать. Да, чуть не забыл — тебя поджидает женщина, довольно приятная, если ты любишь тощих. Она спрашивала о тебе несколько раз. Ты, наверное, очень популярен.
— Ого?! Это для меня новость.
— Вон там, в темных очках, — показал он и заторопился прочь, деликатно прихлопнув по дороге одного из посетителей, который, не обращая ни на кого внимания, развлекался, играя на столе в «ножички».
Гарри поддерживает в своем заведении весьма интимный полумрак, не мешающий веселым девочкам зарабатывать себе на жизнь, и мне понадобилось некоторое время, чтобы разглядеть незнакомку. Она устроилась в дальнем углу зала с бокалом в руке — в нескольких столиках от двух Грызунов. Пепельного цвета волосы длиной до плеч, черный комбинезон с приколотой на груди большой серебряной бабочкой, изящный носик под овальными солнечными очками, которые даже в этом баре выглядели странновато. Черный цвет очень шел ее стройной фигуре, а еще больше — нежной алебастровой коже. Длинный шрам на левой кисти только подчеркивал эту невероятную белизну.
Очки были явно не на месте. Наверное, девушка заметила, как я на нее таращусь, потому что улыбнулась, предъявив богатую коллекцию зубов, расположенных гораздо лучше, чем у Гарри.
Я быстренько заглотал остававшиеся полкоктейля и заложил широкий вираж, обходя разгоравшуюся потасовку, заодно бросил и несколько монет в банку Динки. Добравшись до ее стола, я вежливо поздоровался:
— Привет, прекрасные глазки! У вас тут не занято?
Она подняла голову:
— Отнюдь, космонавт.
— Кен, — представился я, надеясь, что и дальше удастся удержаться на неформальной ноте. Как только я припарковался, Динки переключился на что-то медленное и романтичное.
— Катарина.
На столе перед ней был разложен пасьянс, еще я заметил, что на крыльях бабочки поблескивают голубые камешки.
Я не очень силен по части ускоренной съемки девиц. Наверное, она заметила мою неуверенность, потому что снова улыбнулась.
— Да, я знаю, что должна положить черного валета на красную даму, и, пожалуйста, не рассказывайте, как опасно летать в черную дыру.
Черные дыры на самом деле вовсе не дыры, никто не летает "в" них, да и сама процедура не опаснее, чем примитивный перелет на челноке. Просто эта байка хорошо зарекомендовала себя, когда надо произвести впечатление на скучающих молодых особ.
Видимо, ей показалось, что я обиделся, — ее улыбка стала еще шире.
— А теперь вы, наверное, припоминаете шуточку Гарри по поводу того, что неплохо было бы сыпануть пару-тройку кило шипучки в чей-нибудь стульчак как раз во время сеанса.
Я не мог не усмехнуться.
— Ну да. Я как раз думал, что, если бы такое случилось со мной, мне пришлось бы заложить туда же надувной спасательный плот, чтобы достойно отплатить ему.
Она усмехнулась:
— Позвольте заказать вам еще один коктейль.
— Нет-нет, спасибо. — Я считаю себя одним из друзей Гарри, а его спиртное предназначено исключительно для клиентов — у Гарри не так уж много друзей, и он ничуть не желает рисковать теми, кто есть.
— Тогда к делу. Вы Кеннет Маккей, с корабля «Туфля Рустама».
Я кашлянул.
— Более известного, как «Ржавый шпигат», — прибавила она. — Вы прибыли на Мир Шайлера четыре дня назад. Ваше второе имя — Эндрю. Вы числитесь в списках торгового флота, являетесь мичманом запаса военного флота и имеете идентификационную отметку на левом колене.
Я глянул на свои колени, а потом на ее, прикрытые салфеткой.
— А мои глаза действительно карие?
— Вы видели «Касабланку»?
— Все четыре версии, включая ту, которую ставили на лунах Юпитера. Некоторые версии я видел неоднократно, исключая ту, что была поставлена на лунах Юпитера.
Девушка вновь усмехнулась и, собрав карты, сунула их в маленькую сумочку на поясе.
— Да, я Маккей, душой и телом перед вами. Откуда у вас такой внезапный узконаправленный интерес? — осторожно проговорил я. — Вы ищете корабль?
— Представьте себе, да. — Она явно разглядывала меня из-за этих своих темных-претемных очков.
— Ах, корабль… «Шпигат» к таковым не относится.
Она и впрямь решила, что это смешно. Но в этот момент на наш стол обрушилось чье-то тело, за коим для пущей убедительности последовала чашка с рагу.
— Здесь всегда так весело? — поинтересовалась она.
Я нашел взглядом Гарри — он как раз сопровождал одного из граждан к двери и даже немного за дверь.
— Я так понимаю, к полуночи местечко оживляется. — Пожав плечами, я прибавил: — Но эту тему можно не продолжать.
Она легонько стукнула мой стакан своим.
— Договорились.
— Так какие планы вы возлагаете на корабль? — спросил я. И темные очки, и оборот, который начал принимать наш разговор, несколько раздражали меня.
— А как долго вы планируете оставаться на корабле? — выпалила она, напрочь проигнорировав мой вопрос.
— Как минимум, еще два месяца, одиннадцать дней и четыре часа, но это никому не интересно. — Я понизил голос: — Мне кажется, без очков вы выглядели бы куда более соблазнительно.
Я видел, что она колеблется. Она хотела что-то сказать, но я покачал головой. Тогда девушка сдвинула очки на лоб и отчаянно заморгала. Она не была ни слепой, ни альбиносом, сама судьба свила гнездо под ее веками. В любом случае она была гораздо интереснее, чем любой из клиентов Гарри, и я уже собирался продолжить в том же игривом духе, когда наконец-то осознал, что что-то здесь не так.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разгадать эту загадку. При том освещении, на которое Гарри тратится у себя в баре, костюм покупать я бы не стал, но все же смог разглядеть, что зрачки ее глаз и не подумали шевельнуться.
Я обращаю внимание на подобные вещи.
— Бабушка, какие у тебя большие глаза, — протянул я. Что-то уже забрезжило, но я никак не мог собраться с мыслями.
— Они очень чувствительны к свету, — осторожно отозвалась она.
— Бабушка, какая у тебя белая, нежная кожа. Теперь она широко улыбнулась.
— Хорошая косметика и здоровый сон, — парировала она с явной неискренностью.
— Бабушка, какие у тебя большие зубы! — выпалил я, пытаясь протянуть время, чтобы спасительная догадка пришла раньше, чем я окажусь полным дураком.
Она смотрела на меня долго и внимательно.
— Они все еще растут. Все встало на свои места.
— Понял. Ты — вампир! — Я осторожно отодвинулся.
Ее лицо посетило кислое выражение.
— Синдром Маклендона.
— Ну я же сказал — вампир! — Тактичность никак не входит в число моих достоинств.
Она пропустила это мимо ушей.
— Что ты знаешь о синдроме Маклендона?
— Вообще-то совсем немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93