На заднем ряду, ожидая меня, устроился Клайд.
Сидевшие напротив три адвоката и их клиенты упорно отказывались поднять на меня глаза. Зато вошедший в зал судья Осман сразу же меня признал:
— Ага, вот и еще один член экипажа с «Туфли Рустама» явился в суд. Очень рад.
Да, денек, судя по всему, предстоял нелегкий.
Сначала выступили представители банка. Суть их претензий состояла в том, что я был должен разным людям кучу денег, как сам лично, так и по поручению всех, кого им удалось втянуть в это дело, а, несмотря на войну или ее отсутствие, бизнес есть бизнес. Если суд разрешит мне сесть в челнок и улететь на корабль, то очень велика вероятность того, что я никогда не вернусь — разве что в виде мелких частиц во время дождя.
Затем поднялся Омура и выступил с опровержением вышесказанного. Утром он, наверное, не смог бы одеться и добраться до суда без посторонней по-. мощи, но доводы его были блестящими, и от претензий банкиров камня на камне не осталось.
Он заявил, что конфедеративным правом предусматривается отмена любого постановления гражданского суда, препятствующего военному офицеру исполнять свои воинские обязанности, и что удовлетворение предъявленного банком иска временно ограничить мою свободу передвижения привело бы к подрыву основ, лежащих в принципах самозащиты Конфедерации. Он рассмотрел несколько прецедентов, доказывающих, что отправиться на орбиту сражаться с Грызунами — не есть попытка избегнуть правосудия в общепринятом значении этого понятия. Поскольку «непоправимый ущерб», на который жаловался банк, состоял в том, что меня могут убить, он едко прошелся по неспособности банка отрицать, что в любую минуту может случиться то же самое, если Грызуны заявятся прямо сюда.
Затем Омура отметил отсутствие у банка убедительных доказательств факта, что до того, как военный космофлот реквизировал корабль, ликвидировав таким образом права банка на отторжение имущества в счет долга, я не являлся просто наемником, состоявшим на службе у Дэви Ллойда Твердобокого; в доказательство он представил документы Дэви Ллойда, неопровержимо свидетельствовавшие о том, что у банка не было достаточных оснований возбуждать против меня дело.
Закончил он призывом свято чтить закон, права человека, Бога, матерей и национальный флаг. Когда он закончил, с задних рядов раздались хлопки двух-трех зевак, а оператор из «Почтового курьера Шенектади» запечатлел все это на видео.
Магистрат Осман пробежал глазами лежавшие перед ним документы и нахмурился.
— В свете всего сказанного мне необходимо выслушать свидетельские показания. Суд удаляется на двадцать минут. — Он стукнул молоточком по столу.
Когда я встал с места, он задержал на мне взгляд.
— Мистер Маккей, хотя я и спешу заверить вас, что никакого отношения к данному процессу это дело не имеет, мне известно, что одно высокопоставленное лицо в настоящее время тщательно изучает факты, доказывающие ваши отношения с его дочерью. Это очень неблагородно с вашей стороны!
— Я учту это, ваша честь, — ответил я, делая глубокий вдох.
Так, законные методы не сработали, пришло время прибегнуть к шантажу.
— Нам нужно вызвать Клайда, — шепнул я Омуре.
Омура почесал голову кончиком ручки.
— Не понимаю. Его показания вряд ли относятся к делу.
— Не волнуйтесь. Действуйте. — Я набросал на листке бумаги вопросы. — Как говорит один мой приятель — поверьте мне.
Когда суд возобновил заседание, на место свидетеля вышел Клайд. Он был одет в парадную форму и имел невероятно умный вид. После того как он принес присягу и назвал себя, Омура, слегка наклонившись, спросил его:
— Старшина Видерспун, объясните, пожалуйста, что привело вас и мичмана Маккея на эту планету?
Банковский адвокат вскочил с места.
— Протестую, ваша честь! Какое отношение это имеет к делу?
— Показания старшины Видерспуна необходимы, чтобы показать, в чем заключается миссия Маккея на этой планете, — пояснил Омура, пытаясь разобраться в моих каракулях. — Ваша честь, очень трудно понять это дело, не зная, в каких условиях действует военный космофлот.
Осман бросил на банковского адвоката осуждающий взгляд. Тот поднял руки вверх:
— Мы берем назад свой протест.
— Господин адвокат, к чему вы ведете? — чуть слышно спросил судья Осман.
— Сейчас все станет ясно, ваша честь, — ответил Омура, покрывшись румянцем, который ясно свидетельствовал о том, что он и сам не имеет об этом ни малейшего понятия.
— Мичман Маккей помогал лейтенанту Линдквист и мне в расследовании, — заявил Клайд, — одной межпланетной операции по контрабанде наркотиков, связанной с отмыванием грязных денег и коррупцией среди местных политиков.
Омура покопался у Клайда в сумке, достал оттуда лиловое дашики и спросил:
— Вы узнаете эту одежду? Клайд ухмыльнулся:
— Еще бы. Дашики служило мне рабочим костюмом во время секретных операций.
Клайда Осман, возможно, и не узнал, зато дашики — другое дело. Его лицо приобрело приятный землистый оттенок.
— Что за секретные операции вы проводили? — неохотно спросил Омура.
— Протестую, ваша честь! Подобная тактика ведения допроса совершенно неадекватна, — запротестовал банковский адвокат, но было уже слишком поздно.
— Да заткнитесь вы и сядьте! — рявкнул Осман. И гораздо более мягким тоном добавил: — Свидетель, будьте добры, отвечайте на вопрос. Однако нет необходимости отягощать ваш рассказ излишними подробностями.
— Разумеется, сэр. — Глаза Клайда весело сверкнули. — В ходе нашего расследования мы давали меченые деньги разным представителям судебной власти и получили наглядную картину разложения в сфере юстиции.
Парень из «Почтового курьера» записывал каждое слово.
Прежде чем Осман успел что-то сказать, Омура поспешно вставил:
— Ваша честь, перед тем как продолжить эту линию допроса, мне нужно выяснить у свидетеля кое-что по поводу отмывания денег.
— Для финансирования вскрытых мистером Мак-Кеем операций по контрабанде наркотиков, которые проводили Грызуны, использовались два крупных счета на предъявителя, — без всякого разрешения продолжил Клайд.
Осман сделал ему, как положено, замечание за то, что он выступил вне очереди, а один из сидевших в первом ряду представителей банка в этот момент схватился за грудь.
— Ваша честь, разрешите нам взять пятиминутный перерыв? — взмолился банковский адвокат, оглядев своих клиентов.
— Ваша просьба удовлетворяется, — прохрипел Осман, вытирая платком пот со лба.
И едва суд возобновил заседание, банковский адвокат попросил слова. Мы с Омурой подошли к судейской скамье.
— Ваша честь, учитывая… м-м… несколько щекотливый характер разбирательства, мы бы хотели попросить устроить закрытое слушание, — предложил наймит противной стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Сидевшие напротив три адвоката и их клиенты упорно отказывались поднять на меня глаза. Зато вошедший в зал судья Осман сразу же меня признал:
— Ага, вот и еще один член экипажа с «Туфли Рустама» явился в суд. Очень рад.
Да, денек, судя по всему, предстоял нелегкий.
Сначала выступили представители банка. Суть их претензий состояла в том, что я был должен разным людям кучу денег, как сам лично, так и по поручению всех, кого им удалось втянуть в это дело, а, несмотря на войну или ее отсутствие, бизнес есть бизнес. Если суд разрешит мне сесть в челнок и улететь на корабль, то очень велика вероятность того, что я никогда не вернусь — разве что в виде мелких частиц во время дождя.
Затем поднялся Омура и выступил с опровержением вышесказанного. Утром он, наверное, не смог бы одеться и добраться до суда без посторонней по-. мощи, но доводы его были блестящими, и от претензий банкиров камня на камне не осталось.
Он заявил, что конфедеративным правом предусматривается отмена любого постановления гражданского суда, препятствующего военному офицеру исполнять свои воинские обязанности, и что удовлетворение предъявленного банком иска временно ограничить мою свободу передвижения привело бы к подрыву основ, лежащих в принципах самозащиты Конфедерации. Он рассмотрел несколько прецедентов, доказывающих, что отправиться на орбиту сражаться с Грызунами — не есть попытка избегнуть правосудия в общепринятом значении этого понятия. Поскольку «непоправимый ущерб», на который жаловался банк, состоял в том, что меня могут убить, он едко прошелся по неспособности банка отрицать, что в любую минуту может случиться то же самое, если Грызуны заявятся прямо сюда.
Затем Омура отметил отсутствие у банка убедительных доказательств факта, что до того, как военный космофлот реквизировал корабль, ликвидировав таким образом права банка на отторжение имущества в счет долга, я не являлся просто наемником, состоявшим на службе у Дэви Ллойда Твердобокого; в доказательство он представил документы Дэви Ллойда, неопровержимо свидетельствовавшие о том, что у банка не было достаточных оснований возбуждать против меня дело.
Закончил он призывом свято чтить закон, права человека, Бога, матерей и национальный флаг. Когда он закончил, с задних рядов раздались хлопки двух-трех зевак, а оператор из «Почтового курьера Шенектади» запечатлел все это на видео.
Магистрат Осман пробежал глазами лежавшие перед ним документы и нахмурился.
— В свете всего сказанного мне необходимо выслушать свидетельские показания. Суд удаляется на двадцать минут. — Он стукнул молоточком по столу.
Когда я встал с места, он задержал на мне взгляд.
— Мистер Маккей, хотя я и спешу заверить вас, что никакого отношения к данному процессу это дело не имеет, мне известно, что одно высокопоставленное лицо в настоящее время тщательно изучает факты, доказывающие ваши отношения с его дочерью. Это очень неблагородно с вашей стороны!
— Я учту это, ваша честь, — ответил я, делая глубокий вдох.
Так, законные методы не сработали, пришло время прибегнуть к шантажу.
— Нам нужно вызвать Клайда, — шепнул я Омуре.
Омура почесал голову кончиком ручки.
— Не понимаю. Его показания вряд ли относятся к делу.
— Не волнуйтесь. Действуйте. — Я набросал на листке бумаги вопросы. — Как говорит один мой приятель — поверьте мне.
Когда суд возобновил заседание, на место свидетеля вышел Клайд. Он был одет в парадную форму и имел невероятно умный вид. После того как он принес присягу и назвал себя, Омура, слегка наклонившись, спросил его:
— Старшина Видерспун, объясните, пожалуйста, что привело вас и мичмана Маккея на эту планету?
Банковский адвокат вскочил с места.
— Протестую, ваша честь! Какое отношение это имеет к делу?
— Показания старшины Видерспуна необходимы, чтобы показать, в чем заключается миссия Маккея на этой планете, — пояснил Омура, пытаясь разобраться в моих каракулях. — Ваша честь, очень трудно понять это дело, не зная, в каких условиях действует военный космофлот.
Осман бросил на банковского адвоката осуждающий взгляд. Тот поднял руки вверх:
— Мы берем назад свой протест.
— Господин адвокат, к чему вы ведете? — чуть слышно спросил судья Осман.
— Сейчас все станет ясно, ваша честь, — ответил Омура, покрывшись румянцем, который ясно свидетельствовал о том, что он и сам не имеет об этом ни малейшего понятия.
— Мичман Маккей помогал лейтенанту Линдквист и мне в расследовании, — заявил Клайд, — одной межпланетной операции по контрабанде наркотиков, связанной с отмыванием грязных денег и коррупцией среди местных политиков.
Омура покопался у Клайда в сумке, достал оттуда лиловое дашики и спросил:
— Вы узнаете эту одежду? Клайд ухмыльнулся:
— Еще бы. Дашики служило мне рабочим костюмом во время секретных операций.
Клайда Осман, возможно, и не узнал, зато дашики — другое дело. Его лицо приобрело приятный землистый оттенок.
— Что за секретные операции вы проводили? — неохотно спросил Омура.
— Протестую, ваша честь! Подобная тактика ведения допроса совершенно неадекватна, — запротестовал банковский адвокат, но было уже слишком поздно.
— Да заткнитесь вы и сядьте! — рявкнул Осман. И гораздо более мягким тоном добавил: — Свидетель, будьте добры, отвечайте на вопрос. Однако нет необходимости отягощать ваш рассказ излишними подробностями.
— Разумеется, сэр. — Глаза Клайда весело сверкнули. — В ходе нашего расследования мы давали меченые деньги разным представителям судебной власти и получили наглядную картину разложения в сфере юстиции.
Парень из «Почтового курьера» записывал каждое слово.
Прежде чем Осман успел что-то сказать, Омура поспешно вставил:
— Ваша честь, перед тем как продолжить эту линию допроса, мне нужно выяснить у свидетеля кое-что по поводу отмывания денег.
— Для финансирования вскрытых мистером Мак-Кеем операций по контрабанде наркотиков, которые проводили Грызуны, использовались два крупных счета на предъявителя, — без всякого разрешения продолжил Клайд.
Осман сделал ему, как положено, замечание за то, что он выступил вне очереди, а один из сидевших в первом ряду представителей банка в этот момент схватился за грудь.
— Ваша честь, разрешите нам взять пятиминутный перерыв? — взмолился банковский адвокат, оглядев своих клиентов.
— Ваша просьба удовлетворяется, — прохрипел Осман, вытирая платком пот со лба.
И едва суд возобновил заседание, банковский адвокат попросил слова. Мы с Омурой подошли к судейской скамье.
— Ваша честь, учитывая… м-м… несколько щекотливый характер разбирательства, мы бы хотели попросить устроить закрытое слушание, — предложил наймит противной стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93