Нет, причина эрекции не стихи. И точно уж не Анджела. Все дело в атмосфере – душная библиотека, нравственные табу, сама тема секса, как ни банально она преподнесена, и где – в этом унылом, аскетичном храме мудрости.
Он хочет прочитать остальные стихи. Только не здесь, не среди этих пыльных книг. Дома все по-другому. Чище. Спокойнее. Одна загвоздка – как пронести книгу мимо Бетти Хестер.
Может, просто ее украсть? Он окажет Бетти, да и Магде услугу. Почему он не прихватил с собой портфель? Можно сунуть книгу под мышку и вынести через центральный вход. Только с его-то везением наверняка окажется, что она намагничена, сработает сигнализация, которую установили несколько лет назад – питали идиотские надежды на то, что студенты будут воровать книги. Магда сказала, что Анджела ворует книги. А теперь этим, похоже, займется и Свенсон.
Он хочет заполучить эту книгу. Ему необходимо ее прочесть. Только никак нельзя брать ее на абонемент – запись об этом будет навеки внесена в компьютер. Может, сделать ксерокс? Там всего страниц пятнадцать-двадцать. Обрадовавшись, что нашелся такой простой выход, он спешит вниз, но по дороге вспоминает копировальный аппарат стоит рядом с каталогом и его отлично видно от стола Бетти. Так, ксерокс отпадает. Главное – сохранять спокойствие. Не встречаться взглядом с Бетти, дать ей жестом или отсутствием оного понять, что он принес эту брошюру с собой, а теперь уносит домой.
Уголком глаза он замечает, что Бетти за столом нет. Но тут из-за стеллажей со справочниками Бетти кричит:
– Тед! Сию секунду подойду!
Разве соблюдение гробовой тишины не входит в ее профессиональные обязанности?
Свенсон выдавливает из себя улыбку. Только не впадать в панику. Он взял на себя труд проверить, над чем его ученица работала в прошлом году, на что он имеет полное право, более того, это говорит о его исключительной ответственности. Что это на него нашло: уважаемый писатель, преподаватель университета испугался, не пристыдят ли его за то, что он вздумал почитать какие-то дилетантские скабрезные стишки! Будто мальчишка, которого поймали с порножурналом.
Бетти берет Акерли, Свенсон украдкой перекладывает книжку Анджелы в другую руку. Это его. Он этого никому не отдаст. И Бетти это не касается.
– Тед!
– Да? – Он тянет время.
– Где твоя карточка?
– Ой! – Он отворачивается, чтобы Бетти не заметила «Анджелу-911», свободной рукой шарит по карманам, достает бумажник.
– «Моя собака Тюльпан»? Название незнакомое.
– Профессор Мойнахен посоветовала почитать, – говорит он. И непонятно зачем добавляет: – Мои ученики словно сговорились – пишут рассказы про людей, которые проникаются неподобающими чувствами к своим домашним животным. – Ну зачем он об этом?
– Да, наверное, и такое бывает. – Бетти проверяет книгу и, удовлетворенная выданной компьютером информацией, отдает Акерли Свенсону – все в порядке, можете идти.
– Спасибо тебе. – Свенсон говорит это с пылом – имитирует дружеское прощание.
И тут Бетти голосом учительницы начальных классов, велящей положить ей на стол шпаргалку или выплюнуть жвачку, спрашивает:
– А эту?
Свенсону бы сказать: «А это моя». Он не обязан ей ничего показывать. Но он протягивает книгу. Немой вопрос – выражением глаз, жестом: он что, просто забыл или не хотел ее предъявлять? Во взгляде Бетти мелькает тень подозрения, но тут же улетучивается. Бетти берет брошюру, они оба рассматривают обнаженную Венеру Милосскую, прикрывающую срам и беседующую по телефону.
– О! Кажется, я знаю автора. Она твоя студентка?
– То-то и оно, – благодарно кивает Свенсон.
– Ей повезло.
У Свенсона в глазах слезы облегчения. Сколько событий за день – ланч с Магдой, потом этот инцидент с самим собой, там, за стеллажами. Слава богу, милейшая Бетти своим поведением его успокаивает, дает понять, что нет ничего извращенного или постыдного в желании прочесть книгу, написанную студенткой.
Бетти заносит данные в компьютер, отдает книжку ему. Он едва сдерживает себя – ему хочется поскорее, пока она на передумала, схватить томик, сунуть в портфель.
– Как Шерри? – интересуется Бетти. Кажется, об этом она уже спрашивала.
– Отлично, – во второй раз отвечает Свенсон.
– А Руби?
– Отлично.
– Передавай им привет.
– А ты – своим, – говорит Свенсон.
* * *
Когда ректор Фрэнсис Бентам открывает дверь своего викторианского особняка на Мэйн-стрит, Свенсона и Шерри окутывают клубы едкого дыма.
– Добро пожаловать в крематорий, друзья! – приветственно машет рукой Фрэнсис. – Входите, если отважитесь! Но предупреждаю: обстановка накалена до предела. Высокие технологии и кулинарное искусство сошлись в последней схватке.
– Что-то горит? – спрашивает Шерри.
– Наш ужин, – сообщает Фрэнсис. – Видно, надо было провести полевые испытания нашей новой «Дженн-Эр». Первый блин комом. Эти встроенные грили – с ними замучаешься. Наверное, что-то с воздушным клапаном. Только я положил сосиски на решетку, они стали взрываться как петарды.
Свенсон с Шерри украдкой обмениваются взглядами. Так тебе и надо, думают они.
Фрэнсис подает гостям исключительно жареное мясо. Во-первых, потому, что, даже живя в дикой вегетарианской колонии, упорно придерживается британских традиций; во-вторых, обожает издеваться над любимым занятием всех американцев вообще и университетской профессуры в частности – борьбой за здоровый образ жизни.
Свенсон любит говядину. И всегда ест с удовольствием, тем более что дома ее подают нечасто. Он определенно предпочитает мясо студенистым запеканкам с цуккини, которыми потчуют на университетских ужинах. Однако Свенсон полагает, что не следует подчеркивать свое положение посредством выбора блюд. Кому какое дело до твоей должности? Ректор у себя на ужине подает то, что пожелает. Хочешь – ешь, хочешь – сиди голодный. Тут Свенсон вспоминает про зуб, надо бы его вылечить, таких пиршеств плоти бедняге не выдержать. Он щупает зуб языком. Жевать придется другой стороной.
Раньше они с Шерри всегда ходили на университетские ужины, но после рождения Руби много сидели дома, а теперь и охота пропала, да и приглашают их редко. В общине вроде юстонской если отказываешься от приглашений, на короткое время становишься самым желанным гостем. Но довольно скоро интерес угасает, и тебя просто перестают приглашать.
Давненько они не участвовали в подобных мероприятиях. Убийственные беседы, пошлые до предела. Неужели и правда миссис профессор Икс видела сегодня утром на кормушке красноголовую гаичку? В самом ли деле профессор и миссис Зет заказали двойной спальный мешок, а одинарный, присланный по ошибке, отправили назад? Сплетни – от умеренно гнусных до злонамеренных и жестоких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Он хочет прочитать остальные стихи. Только не здесь, не среди этих пыльных книг. Дома все по-другому. Чище. Спокойнее. Одна загвоздка – как пронести книгу мимо Бетти Хестер.
Может, просто ее украсть? Он окажет Бетти, да и Магде услугу. Почему он не прихватил с собой портфель? Можно сунуть книгу под мышку и вынести через центральный вход. Только с его-то везением наверняка окажется, что она намагничена, сработает сигнализация, которую установили несколько лет назад – питали идиотские надежды на то, что студенты будут воровать книги. Магда сказала, что Анджела ворует книги. А теперь этим, похоже, займется и Свенсон.
Он хочет заполучить эту книгу. Ему необходимо ее прочесть. Только никак нельзя брать ее на абонемент – запись об этом будет навеки внесена в компьютер. Может, сделать ксерокс? Там всего страниц пятнадцать-двадцать. Обрадовавшись, что нашелся такой простой выход, он спешит вниз, но по дороге вспоминает копировальный аппарат стоит рядом с каталогом и его отлично видно от стола Бетти. Так, ксерокс отпадает. Главное – сохранять спокойствие. Не встречаться взглядом с Бетти, дать ей жестом или отсутствием оного понять, что он принес эту брошюру с собой, а теперь уносит домой.
Уголком глаза он замечает, что Бетти за столом нет. Но тут из-за стеллажей со справочниками Бетти кричит:
– Тед! Сию секунду подойду!
Разве соблюдение гробовой тишины не входит в ее профессиональные обязанности?
Свенсон выдавливает из себя улыбку. Только не впадать в панику. Он взял на себя труд проверить, над чем его ученица работала в прошлом году, на что он имеет полное право, более того, это говорит о его исключительной ответственности. Что это на него нашло: уважаемый писатель, преподаватель университета испугался, не пристыдят ли его за то, что он вздумал почитать какие-то дилетантские скабрезные стишки! Будто мальчишка, которого поймали с порножурналом.
Бетти берет Акерли, Свенсон украдкой перекладывает книжку Анджелы в другую руку. Это его. Он этого никому не отдаст. И Бетти это не касается.
– Тед!
– Да? – Он тянет время.
– Где твоя карточка?
– Ой! – Он отворачивается, чтобы Бетти не заметила «Анджелу-911», свободной рукой шарит по карманам, достает бумажник.
– «Моя собака Тюльпан»? Название незнакомое.
– Профессор Мойнахен посоветовала почитать, – говорит он. И непонятно зачем добавляет: – Мои ученики словно сговорились – пишут рассказы про людей, которые проникаются неподобающими чувствами к своим домашним животным. – Ну зачем он об этом?
– Да, наверное, и такое бывает. – Бетти проверяет книгу и, удовлетворенная выданной компьютером информацией, отдает Акерли Свенсону – все в порядке, можете идти.
– Спасибо тебе. – Свенсон говорит это с пылом – имитирует дружеское прощание.
И тут Бетти голосом учительницы начальных классов, велящей положить ей на стол шпаргалку или выплюнуть жвачку, спрашивает:
– А эту?
Свенсону бы сказать: «А это моя». Он не обязан ей ничего показывать. Но он протягивает книгу. Немой вопрос – выражением глаз, жестом: он что, просто забыл или не хотел ее предъявлять? Во взгляде Бетти мелькает тень подозрения, но тут же улетучивается. Бетти берет брошюру, они оба рассматривают обнаженную Венеру Милосскую, прикрывающую срам и беседующую по телефону.
– О! Кажется, я знаю автора. Она твоя студентка?
– То-то и оно, – благодарно кивает Свенсон.
– Ей повезло.
У Свенсона в глазах слезы облегчения. Сколько событий за день – ланч с Магдой, потом этот инцидент с самим собой, там, за стеллажами. Слава богу, милейшая Бетти своим поведением его успокаивает, дает понять, что нет ничего извращенного или постыдного в желании прочесть книгу, написанную студенткой.
Бетти заносит данные в компьютер, отдает книжку ему. Он едва сдерживает себя – ему хочется поскорее, пока она на передумала, схватить томик, сунуть в портфель.
– Как Шерри? – интересуется Бетти. Кажется, об этом она уже спрашивала.
– Отлично, – во второй раз отвечает Свенсон.
– А Руби?
– Отлично.
– Передавай им привет.
– А ты – своим, – говорит Свенсон.
* * *
Когда ректор Фрэнсис Бентам открывает дверь своего викторианского особняка на Мэйн-стрит, Свенсона и Шерри окутывают клубы едкого дыма.
– Добро пожаловать в крематорий, друзья! – приветственно машет рукой Фрэнсис. – Входите, если отважитесь! Но предупреждаю: обстановка накалена до предела. Высокие технологии и кулинарное искусство сошлись в последней схватке.
– Что-то горит? – спрашивает Шерри.
– Наш ужин, – сообщает Фрэнсис. – Видно, надо было провести полевые испытания нашей новой «Дженн-Эр». Первый блин комом. Эти встроенные грили – с ними замучаешься. Наверное, что-то с воздушным клапаном. Только я положил сосиски на решетку, они стали взрываться как петарды.
Свенсон с Шерри украдкой обмениваются взглядами. Так тебе и надо, думают они.
Фрэнсис подает гостям исключительно жареное мясо. Во-первых, потому, что, даже живя в дикой вегетарианской колонии, упорно придерживается британских традиций; во-вторых, обожает издеваться над любимым занятием всех американцев вообще и университетской профессуры в частности – борьбой за здоровый образ жизни.
Свенсон любит говядину. И всегда ест с удовольствием, тем более что дома ее подают нечасто. Он определенно предпочитает мясо студенистым запеканкам с цуккини, которыми потчуют на университетских ужинах. Однако Свенсон полагает, что не следует подчеркивать свое положение посредством выбора блюд. Кому какое дело до твоей должности? Ректор у себя на ужине подает то, что пожелает. Хочешь – ешь, хочешь – сиди голодный. Тут Свенсон вспоминает про зуб, надо бы его вылечить, таких пиршеств плоти бедняге не выдержать. Он щупает зуб языком. Жевать придется другой стороной.
Раньше они с Шерри всегда ходили на университетские ужины, но после рождения Руби много сидели дома, а теперь и охота пропала, да и приглашают их редко. В общине вроде юстонской если отказываешься от приглашений, на короткое время становишься самым желанным гостем. Но довольно скоро интерес угасает, и тебя просто перестают приглашать.
Давненько они не участвовали в подобных мероприятиях. Убийственные беседы, пошлые до предела. Неужели и правда миссис профессор Икс видела сегодня утром на кормушке красноголовую гаичку? В самом ли деле профессор и миссис Зет заказали двойной спальный мешок, а одинарный, присланный по ошибке, отправили назад? Сплетни – от умеренно гнусных до злонамеренных и жестоких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88