– Нет, – говорит Карлос, – этого мы не знали. Но погодите… Я ни­чего не понимаю. Я не хотел…
Все видят, как изумлен Карлос: он не знал, что Анджела пользуется благами, которые другим предоставлены не были, и теперь в нем борются два чувства: он возмущен несправедливостью, но обязан хранить вер­ность своему командиру. Свенсону хочется сказать ему, что несправедли­вость заключается лишь в том, что одному отпущено больше таланта, а другим меньше, и это не имеет никакого отношения к тому, что произо­шло между ним и Анджелой Арго. Но это вряд ли расположит к нему ко­миссию или Карлоса.
– Ничего, Карлос, – говорит Бентам. – Не торопитесь, успокойтесь. Скажите, а вы тоже писатель?
– Надеюсь, – отвечает Карлос.
– Я всегда считал, – продолжает Бентам, – что у писателей отличная память. Их профессия это подразумевает.
– Наверное, – соглашается Карлос.
– Тогда постарайтесь вспомнить, – говорит Бентам, – не происходило ли на занятиях чего-либо такого, что показалось вам хотя бы чуточку странным… или необычным?
Карлос обучен стоять навытяжку и сообщать лишь свою фамилию, звание и номер части. Но он не готов устоять перед таким искушением: ректор называет его писателем, а члены комиссии ловят каждое его сло­во. Разве может он их разочаровать? Разве не обязан сообщить все, что ему удастся вспомнить?
– У нас в группе ходила одна шуточка. Понимаете, мы обсудили несколько рассказов о людях… – Карлос трясет головой. Он сам не понимает, что с ним такое. Даже на флоте было попроще. – …О людях, занимавшихся сексом с… с животными.
Ну да, и начал это Карлос со своим рассказом о юном вуайеристе, его болтливом соседе и немецкой овчарке.
– С животными? – повторяет Бентам.
Билли-антрополога это живо интересует. В каких тайных ритуалах писательского племени практикуется межвидовое совокупление?
– С какими животными? – интересуется Билл. Карлос снова трясет головой.
– Собственно говоря, с курицей.
Бентама это явно забавляет.
– Карлос, уж не хотите ли вы сказать, что некий студент из группы профессора Свенсона написал рассказ, герой которого… совокуплялся с курицей?
– С куриной тушкой, – говорит Карлос простодушно.
Все украдкой хихикают. Бентам смотрит на Свенсона, тот качает го­ловой. М-да… Секс по телефону, секс с животными. Интересный у него получился семестр.
– Понятно, – говорит Лорен. – Тема ширится.
– Это вы о чем? – настороженно спрашивает Карлос.
– Вы же сами сказали, что роман мисс Арго был про яйца. – За долгие годы преподавания Лорен приучилась находить во всем схемы и метафоры. – А теперь еще и куры…
– В романе Анджелы никто с яйцом сексом не занимается, – говорит Карлос.
Ты просто до этого места не дочитал, думает Свенсон. Как низко он пал – гордится тем, что прочел из романа Анджелы больше, чем любой здесь присутствующий.
– Вы сказали «животные», во множественном числе, – напоминает Билл тоном солидного ученого-социолога. – Следовательно, были и другие… животные.
– Корова, – говорит Карлос. – Еще собака.
– В том же рассказе или в других? – спрашивает Амелия.
– В других, – отвечает Карлос.
– Написанных разными студентами? – спрашивает Карл.
– Да. Собака была в моем рассказе.
Вот и сказал наконец правду.
– И всё в прошлом семестре? – спрашивает Бентам. – Ну да.
– Вы хотите сказать, что в прошлом семестре студенты из группы профессора Свенсона писали рассказы, в которых люди вступали в интимные отношения с коровами, курами и собаками?
– С коровой, курицей и собакой, – уточняет Карлос.
– Очень занятно! – говорит Бентам.
– Мы еще говорили между собой, вот, мол, вычислили наконец, что привлекает внимание профессора Свенсона.
Так они решили, что это привлекает его внимание? Да Свенсон из­нывал от тоски, продираясь через их жалкие рассказики, и больше все­го его заботило одно: как же вести занятия, чтоб его не обвинили в сек­суальных домогательствах – в коих его таки и обвинили, стало быть, основания для волнений у него имелись. А внимание его привлек толь­ко роман Анджелы Арго.
Несколько минут все молчат – обдумывают последнее заявление Карлоса. Лорен обводит взглядом членов комиссии и, убедившись, что ни у кого вопросов нет, говорит:
– Спасибо, Карлос. Спасибо за то, что пришли сегодня сюда, за то, что отвечали нам честно и откровенно.
– Погодите! – говорит Карлос. – Я бы хотел кое-что уточнить. Лично я считаю, что в рассказах о сексе с животными ничего предосудительного нет. По-моему, студенты имеют право писать о чем захотят!
Поздно Карлос вспомнил о Первой поправке!
– Да, конечно, – отвечает Бентам. – Мы с вами полностью согласны. Спасибо за помощь.
Сколько еще преданных Свенсону студентов предстанет перед ко­миссией? Может, все. Слушание еще не закончено. Карлос пробирается вверх по проходу, стараясь не встречаться взглядом со Свенсоном.
Дверь снова открывается. По ступеням плавно спускается Клэрис Уильямс, и унылый лекционный зал тут же превращается в подиум, по которому летит, едва касаясь земли, блистательная Клэрис, изгибает свою тонкую, длинную шею, отворачивает голову – словно избегает сле­пящего света фотовспышек. Свенсону кажется, что дыхание перехвати­ло у всех членов комиссии, и каждый из них задумался, почему такие сту­дентки не идут к ним в семинары.
– Спасибо, что пришли, мисс Уильямс. Даже Бентам сражен красотой Клэрис.
– Не за что, – ровным голосом отвечает Клэрис.
– Я понимаю, вам это может быть неприятно, – говорит Лорен, – поэтому мы постараемся вас не задерживать. Когда вы общались с профессором Свенсоном – в классе или за его пределами, – замечали ли какие-нибудь… странности в его поведении?
– Нет, – качает своей очаровательной головкой Клэрис.
Она поддерживает Свенсона, однако присутствующие сомневаются в ее искренности, поскольку не могут поверить, что нормальный здоро­вый мужчина западет на Анджелу Арго, когда рядом такая девушка, как Клэрис. Да ясно же – либо она врет, либо Свенсон ненормальный. А яв­ляется ли безумие смягчающим обстоятельством при обвинении в сексу­альных домогательствах?
Свенсон и Клэрис знают: все это – правда. Свенсон думает: да, на­верное, что-то со мной не так. Клэрис в качестве сексуального объекта он никогда не рассматривал, зато сколько времени страдал по Анджеле Арго. Смех, да и только. Какой же он мужчина?
Бентам бьет прямо в цель.
– А не было ли в поступках профессора Свенсона чего-либо такого, что заставило бы вас заподозрить его в неподобающем поведении по отношению к другим студенткам?
– Что вы имеете в виду? – спрашивает Клэрис.
– Не встречали ли вы случайно профессора Свенсона с мисс Арго… в каких-нибудь… неожиданных местах?
– Да, однажды…– шепчет Клэрис;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88