— Именно.
— И что же вы хотите узнать?
— Все, что касается вас.
— Я не люблю говорить о себе.
— Я это заметил. И считаю одной из самых ваших привлекательных черт.
Если это и был комплимент, то довольно сомнительный. Тем не менее Элен почувствовала себя польщенной и невольно улыбнулась. Герц наклонился к ней.
— И все же давайте поговорим о вас. Я хочу рассказать вам одну историю, имеющую косвенное отношение к тому, что произошло сегодня днем.
— О, Грег, сегодня я просто…
— Нет, подождите, дайте мне рассказать. — Он придвинулся поближе. — Это случилось в 1960 году; вы только что снялись в своем первом фильме. Я в то время гостил у сестры в Калифорнийском университете. Однажды она пригласила меня в соседний кинотеатр на фильм, который назывался «Ночная игра». Он шел всего несколько дней. Я о нем ничего не слышал, и смотреть мне его совершенно не хотелось. К этому времени я уже был сыт по горло кинематографом и всем, что с ним связано. В течение двенадцати лет я работал как вол, пытаясь пробиться наверх: сам писал сценарии, сам добывал деньги на постановку, да еще умудрялся подрабатывать, чтобы жене было чем платить за квартиру. Такая жизнь ей, естественно, не нравилась, между нами начались скандалы, и я стал подумывать о том, чтобы бросить все к черту и навсегда уйти из кино. — Он помолчал. — Сейчас это, конечно, звучит смешно… В конце концов я добился того, чего хотел. Мои фильмы имеют успех. Меня даже называют вторым Тэдом Ангелини. Второй Тэд Ангелини! Подумать только, какая честь! Знаете, сколько мне лет? Тридцать семь. А Тэду? Двадцать девять, тридцать? То-то и оно. Когда он корпел над учебниками в институте кинематографии, у меня за спиной было уже несколько готовых фильмов. — Он снова откинулся назад. — Ну ладно, я отвлекся… Тогда, в 1960-м, все эти проблемы мне уже до смерти надоели, я совершенно не хотел смотреть какую-то «Ночную игру» и шел в кинотеатр как на каторгу. А потом случилось чудо. То, что я увидел на экране, было для меня самым настоящим откровением, я вышел из кинотеатра потрясенный, я брел, ничего не замечая вокруг, качаясь, словно пьяный. «Вот оно, — думал я, — вот оно. Значит, оно все-таки существует, значит, кому-то это по силам». Это было лучше, чем театр, лучше, чем музыка, лучше, чем живопись. Это было настоящее кино. — Он замолчал и искоса посмотрел на нее. — После этого фильма я снова захотел работать. Ко мне вернулись энергия и азарт, о которых я уже давно забыл, у меня просто руки чесались взяться за новый фильм. На этот раз мне, как ни странно, повезло. Я сделал подряд несколько удачных картин, публике они понравились, я быстро пошел в гору. Всем этим я обязан вам, Элен, вам и Тэду. Я этого никогда не забуду.
Он замолчал. Она подняла голову и посмотрела на него. Он уже успокоился, лицо, только что горевшее вдохновением, снова сделалось замкнутым и бесстрастным.
— Вы знаете, что вы сыграли превосходно?
— Да, — ответила она, глядя в сторону. Он пожал плечами.
— Вы вполне могли этого не знать. Ну что ж, в таком случае я хочу спросить: что с вами случилось потом?
— Почему вы думаете, что со мной что-то случилось? — быстро проговорила она. — После «Ночной игры» я снялась в «Лете». Потом была «Ее жизнь». «Короткая стрижка»… Все фильмы прошли с большим успехом, особенно «Короткая стрижка». За нее мы получили «Пальмовую ветвь», и у Тэда наконец появилась возможность заняться «Эллис».
— Ну, с Тэдом-то мне как раз все ясно. «Короткая стрижка» была для него отличным трамплином. После этого он мог снимать все, что хотел. Ну а как насчет вас? Я видел все фильмы, о которых вы упомянули, и даже те, про которые вы забыли сказать, они вышли один за другим. Как же они назывались? Ах да, «Квикстеп» и «Дополнительное время». Я видел вас у Пе-кинпа и Хьюстона, правда, оба раза в черновом варианте…
— И что же?
— Ничего. Почему вы так разволновались? — Он улыбнулся. — Мне понравились все ваши роли. А вы думали, я буду вас критиковать? Нет, я считаю, что вы сыграли превосходно. Разве что чуть-чуть не дотянули в «Квикстепе», но эта лента вообще слабее остальных…
— Да, я согласна.
Элен посмотрела в сторону. Они начали снимать «Квикстеп» в 1962 году, сразу после Каннского фестиваля. Все ее мысли в это время были заняты Эдуардом, она еще не научилась забывать его на время работы. Да и с Льюисом у нее тогда начались нелады, он стал вдруг ужасно ревнив, постоянно ссорился с ней, выяснял отношения. Она поежилась: господи, опять эти ужасные воспоминания!
Она увидела, что Грег наблюдает за ней, и отвернулась.
— И все же у вас есть какое-то «но»?
— Да, и, если хотите, я объясню вам какое. Но только при одном условии: взамен вы честно ответите мне, прав я или нет? Ну что, согласны?
Она кивнула, и он начал говорить.
— С исполнительской точки зрения ваши роли сделаны превосходно, тут мне придраться не к чему. Но если рассматривать их не по отдельности, а в ряду с остальными ролями, сразу становится заметен один крупный недостаток: все ваши героини похожи друг на друга как две капли воды. Это и неудивительно: в своих фильмах Тэд выступает не только как режиссер и продюсер, но и как сценарист. Он делает их сам от начала и до конца, и в этом его сила и слабость. Кроме того, он упрямо не желает снимать других актрис. Для него, по-видимому, очень важно, чтобы главные женские роли исполняли именно вы. В принципе, в этом нет ничего страшного, большинство европейских режиссеров придерживается такого метода работы. Правда, для американцев этот стиль неприемлем, но это уж, как говорится, дело вкуса. В принципе, повторяю, в этом нет ничего страшного. Но только до тех пор, пока речь идет о Тэде. Для вас такой метод безусловно губителен. Тэд намеренно отбирает только то, что ему нужно, безжалостно отбрасывая все остальное. Он использует вас исключительно как типаж. Вспомните, из фильма в фильм вы играете один и тот же характер, одну и ту же судьбу. Разумеется, сюжетные линии никогда не повторяются. Тэд достаточно опытен, чтобы обмануть неискушенных зрителей. Но не меня. — Он пожал плечами. — Я знаю, что как бы ни назывался его очередной фильм, героиня в нем будет та же, что и раньше: красивая, загадочная, ведущая какой-то непонятный образ жизни, кого-то все время преследующая, кому-то угрожающая и удивительно, необъяснимо… — Он запнулся, подыскивая слово.
— Пассивная? — подсказала она.
— Да, именно. — Он помолчал. — Я не сразу это заметил. Но как только распознал эту черту в одном фильме, сразу же стал находить ее и в остальных. Конечно, обставлено это виртуозно: освещение, монтаж, диалоги — все направлено на то, чтобы скрыть главное — поразительную, неестественную пассивность ваших героинь. Не знаю, заметили вы или нет, но все они только реагируют на происходящее и никогда не действуют сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69