Джек купил себе виски с содовой с тележки, которую катили по вагону, улыбнулся ласково поглядевшей на него официантке. Он пил и любовался сельскими пейзажами Англии, мелькавшими за окном. Красивые луга по берегам рек, густые леса, скрывающие суматошную деревенскую жизнь.
Старые деньги — их держали землевладельцы типа Бичинга — были на спаде, а новое поколение шло на подъем. Молодые умные предприниматели работали сами на себя, они быстро взбирались вверх по лестнице успеха. Это люди вроде него, Джека Тэйлора.
Но успех портит. Джек имел почти все, что хотел. В конце концов перед ним даже замаячил приз, который он жаждал получить. Всю зиму она не отвечала на его звонки и уклонялась от приглашений, но от этого она не сможет отмахнуться. Ронни Дэвис, тренер британской команды, отдал приказ: пора начинать тренировки, готовиться к Олимпийским играм. Женская британская команда в полном составе должна собраться в эти выходные в Кенте. И Ронни, благослови его Господь, слышал, что Джек в городе.
— Не говори, что я буду, — ухмыляясь, предупредил Джек, — очень приятно снова повидать всех девушек, но пусть это станет сюрпризом.
Элизабет пыталась сообразить. Лыжи. Олимпиада. Все это очень важно. Надо сосредоточиться. Провести выходные на базе, потренироваться, посмотреть видео. Хорошая подготовка для начала тренировочного сезона. Но все равно трудно побороть чувство поражения, мучившее ее днем и ночью.
Жизнь в «Драконе» разочаровала девушку. Она была уверена, что ее предложения по рекламе хорошие. Но Нина Рот ничего не пропустила. Ни один из тех, кто стоял над Ниной, этой коровой-работягой, не собирался выслушивать Элизабет. Нина, с ее опытом и энергией, не иссякавшей с утра до вечера, добивалась успеха, за что бы ни бралась. Ее поддерживали все, кого это касалось. Девицу из Нью-Йорка в неизменно строгих костюмах, не обладающую и каплей чувства юмора, все воспринимали совершенно серьезно. Особенно дражайший папочка.
Постоянные неудачи вымотали Элизабет. Она перестала предлагать Нине новые идеи и презирала себя за то, что лишь читала отчеты компании да пыталась сама проделать какую-то работу по маркетингу. Она делала вид, что постоянно занята. Но все же она узнала гораздо больше, чем собиралась, о фармацевтическом рынке в Соединенном Королевстве: какие больницы что покупают, какие новые таблетки находятся в стадии разработки. Вообще-то это ценные знания, если бы ей только разрешили их применить.
Элизабет вышла из метро на Ланкастер-сквер. Кинотеатры сверкали рекламой рождественских фильмов «Налетчики потерянного ковчега» и «На золотом пруду». От витрин сувенирных магазинов слышались рождественские песенки вперемежку с популярной музыкой из транзисторов. Элизабет купила немного каштанов с уличной жаровни, чтобы расшевелить себя. Интересно, что сейчас поделывает Ганс Вольф? Потягивает глинтвейн на берегу озера в Лозанне и ожидает ее возвращения в январе? Ее, готовую забыть свои игры в деловую женщину и заняться настоящей работой?
Видимо, вот так все ее и воспринимали. И уж конечно, Нина Рот. И уж конечно, ее высокородный отец.
Элизабет ни разу не пришла в голову мысль пожаловаться ему. Доставить Тони такое удовольствие? Да она скорее умрет. Он с радостью давал Нине поработать как следует, создавал ей все условия, чтобы она получила настоящее удовлетворение от работы, но всегда отказывал в этом собственной дочери.
Элизабет быстрой походкой прошла сквозь толпу вниз до Чаринг-кросс. Ох, ну ладно. Может, все правильно.
Может, ей на самом деле надо только кататься на лыжах.
Сегодня утром звонил Джек Тэйлор. Опять. Она снова дала ему от ворот поворот. У этого ублюдка и так слишком хорошо идут дела; каждая его победа, каждый любовный успех освещались в прессе. Его подвиги не сходили со страниц «Татлер» последние два месяца. Ей хуже некуда, а он, поглядите-ка, тут как тут: смотрит на нее со страниц газет и журналов, обнимая какую-нибудь нежную блондинку.
Вайолет Томлинс на спектакле Королевского балета или Урсулу Фэйн-Харви на вечеринке и даже Ванессу Чадвик, ее одноклассницу по швейцарской школе. Подумать только, а она почти влюбилась в него!
Элизабет поспешила на станцию. Дорожная сумка от Луис Вуттон болталась на плече. Девушка нырнула в магазин, чтобы захватить что-нибудь почитать в дорогу, но ничего, черт побери, не было о бизнесе. Ну ладно, тогда Джилли Купер и «Стэндэрд». Это подойдет. Поезд уже стоял на платформе, она устроилась в первом классе, готовая попытаться расслабиться в компании с шоколадными вафлями «Кит-Кэт» и газетой.
«Элпин-отель», изящное, специально построенное здание на окраине городка, в стиле гостиниц «Холидей инн», выходил на явно не альпийский склон. Огромная рождественская елка в фойе соперничала со знаменами и расписанными шарами: «Приветствуем наши олимпийские надежды!» Элизабет заполнила бланк, в явном смущении стоя под огромным плакатом с собственным изображением. Служащий отеля суетился вокруг нее.
— Мистер Дэвис оставил сообщение в номере, миледи.
Разрешите мне вызвать носильщика, он заберет ваш багаж.
— У меня всего одна сумка. Я сама, — сказала Элизабет, поднимая свой крошечный багаж.
— Пожалуйста, миледи…
— Правда-правда, все в порядке. Это как упражнение! — взмолилась Элизабет, дала автограф и поспешила к лифту.
Ее номер состоял из двух комнат, искусно отделанных в розовом и сером тонах, с шумным кондиционером, который, она точно знала, высушит ей всю кожу.
Элизабет немного приободрилась, заметив в ведерке со льдом бутылку шампанского. Она подошла и увидела, что пробка вынута, а бутылка пустая. Под горлышком лежала записка: «Тебе это не понадобится. Как и шоколад, который я выбросил. Встретимся в гимнастическом зале в шесть тридцать». И подпись Ронни Дэвиса.
Элизабет шлепнулась на постель. У нее даже нет времени помыться. Зеркало напротив отражало злую, с покрасневшими глазами молодую женщину, волосы которой просто вопили, что их пора мыть, а кожа требовала отдыха и сна. Попытка сохранить фигуру в гимнастическом зале Лондона не удалась — Элизабет чувствовала себя не в своей тарелке. Она прибавила в весе, мускулы ослабели. Элизабет ощущала себя усталой и выглядела ужасно.
— Что ж, добро пожаловать обратно, — сказала она вслух.
Гимнастический зал был специально зарезервирован для британской команды. Элизабет, едва переступив порог, услышала характерный рык Ронни. На девушке был спортивный топик, обтягивающие брюки из лайкры и кроссовки «Адидас». Бесполезно было облачаться во что-то более свободное, надеясь скрыть от Рона излишества фигуры. Он видит тебя насквозь.
— Черт побери, Карен, и это все, на что ты способна?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104