Ну-ка прибавь скорость, девочка…
Элизабет просунула голову в дверь. Карен, Жаннет и Кейт бегали по кругу. Мокрые курицы. Из портативного радио доносилась музыка, но презрительный голос тренера, всегда вопившего на спортсменов, перекрывал все остальные голоса и звуки. Мужчины в спортивных костюмах отдыхали около трека, но Элизабет даже не взглянула в их сторону. Она в ужасе смотрела на подруг по команде. Рон считает их никуда не годными, а они выглядят гораздо лучше ее.
— Закончили! — Рон выключил радио и махнул рукой Элизабет. — Ну вот, попали мои слова Богу в уши!
Добрый вечер, миледи, наконец-то вы появились.
— Я тоже рада видеть вас, босс, — ответила Элизабет, махнув девушкам, без сил повалившимся на линолеум.
Ронни окинул ее критическим взглядом. Увиденное ему явно не понравилось.
— Согни. Бицепс, так… трицепс… — Опытные сильные пальцы ощупывали вялые руки; он попробовал мышцы бедер точно так, как Джек ощупывал своих лошадей.
Элизабет покраснела. Она стала мягкой, как зефир.
Ронни угрожающе нахмурился. Он схватил ее за запястье и стал считать пульс.
— Ты что, шутишь? Семьдесят пять ударов в минуту.
Извините, мисс, вы должны покинуть зал. С минуты на минуту я ожидаю чемпионку мира.
Элизабет побледнела. Семьдесят пять? Да всего три месяца назад у нее были устойчивые пятьдесят восемь ударов. Каким и полагается быть пульсу спортсмена.
Неужели она так быстро все растеряла?
— Не может быть, чтобы вы это серьезно.
— Я-то могу быть серьезным, дорогая. Вопрос в другом: можешь ли ты. — Ронни швырнул ей полотенце. — Разогревайся, у тебя пять минут. А потом посмотрим, насколько действительно велика опасность.
Через сорок минут Элизабет задыхалась, ей не хватало воздуха. Бедра и икры нестерпимо болели. Часы на стене показывали, что прошло именно сорок минут. Боже милостивый! Обычное время для разминки, а она совершенно без сил. Скорость на короткой дистанции еще в порядке. Но выносливость никудышная. Пятнадцать минут активных приседаний довели ее до слез. Ронни кричал на Элизабет, служащие зала качали головой. Тренер развопился на них и наконец всех выгнал. Потом Элизабет пришлось выдержать отжимание в упоре. Оказалось, Жаннет, Кейт и Карен, которые прежде не могли с ней тягаться, легко обошли ее в этом упражнении.
— Отправляйтесь ужинать! — наконец рявкнул Ронни. — Но не вы, миледи. Вы никуда не пойдете. Выдайте мне пятьдесят.
— Пятьдесят? — выдохнула Элизабет, вытирая струйки пота и грязь с лица. — Я и пятнадцать не смогу.
Тренер уселся на гимнастический мат.
— Пятьдесят, Элизабет. Ганс обычно требовал с тебя шестьдесят…
— Но это было…
— Ну да, когда ты еще была лыжницей.
Элизабет отреагировала на это замечание с такой яростью, что даже не услышала скрипа открывшейся двери зала. Она старалась ни на что не обращать внимания.
Ронни кого-то весело приветствовал. Давай, давай. Она не настолько плоха, чтобы не суметь. Конечно. Пол и ее тело… Пятнадцать, шестнадцать… Молочная кислота буквально разжигала пламя в слабых бицепсах. Перед носом, возле кроссовок Ронни, появилась еще одна пара.
Элизабет исходила потом, тяжело дышала, хрюкала, как поросенок, желая заставить себя выдержать перенапряжение, из-за которого все перед глазами побагровело.
Элизабет казалось, что по лицу течет не пот, а кровь.
Двадцать два, двадцать три… Но бывает так, что одной лишь силы воли мало. Поражение кружило над Элизабет, словно жадный стервятник. Она застонала. Тело просто не могло оплатить этот чек. Со стоном, в котором слышалось невероятное страдание, она упала, ударившись щекой о пыльный линолеум и хватая ртом воздух.
— Нам предстоит большая работа, — произнес в наступившей тишине Ронни. — Если ты собираешься принимать участие в Олимпийских играх восемьдесят второго года. Иначе забудь об этом.
Элизабет кивнула. Ей не хватило дыхания сказать хоть слово.
— Ну что ж. — Голос тренера снова стал дружеским. — Пора ужинать. Ты еще можешь успеть за девушками. Да и твой дружок тут.
Внезапное открытие было для Элизабет настоящим ударом. Она уставилась на вторую пару ботинок. Ковбойские. Кожа каштанового цвета. Где-то она уже видела такие.
Она оторвала красное потное лицо от пыльного пола и посмотрела в карие подмигивающие глаза. Аккуратный костюм и рубашка не могли скрыть силы и совершенных пропорций железных, явно сверхтренированных мышц.
— Привет, — сказал Джек Тэйлор.
Элизабет скребла голову под душем. Запах лаванды и тимьяна поднимался от кондиционера для волос «Флорис», но ни аромат, ни горячая вода, омывавшая ноющее тело, не могли усмирить ярость. Если бы не она, Элизабет просто разревелась бы. Семьдесят пять ударов.
Ну посмотрите-ка на нее! Слабачка, не смогла отжаться, даже тридцать раз, и Джек, этот проклятый Джек Тэйлор стоял над ней и наблюдал за ее поражением.
Как только Ронни посмел с ней так поступить! Она могла бы употребить в разговоре с ним словечки посильнее. Тренер должен был вышвырнуть за дверь этого несносного ублюдка. Что делает этот янки в лагере, где тренируется британская команда? Боже, а если пойдет слух о ее ужасном состоянии? Вот уж Хейди Лоуфен повеселится на Рождество!
Элизабет выключила воду и начала сушить волосы.
Хотя она и чувствовала себя совершенно несчастной, но все же подкрасилась. В сумке ничего особенного не было, только самое необходимое: румяна и губная помада. Не так уж много, чтобы произвести впечатление на Джека.
Может, он сейчас смеется над ней. Ванесса, Урсула и вся его компания выглядели так, будто они проводили утро на Молтон-Браун. Но, о Боже! Она собирается встретиться с девушками!
Элизабет оделась в длинное вязаное платье от Сони Рикель. Оно, конечно, красивое, но у нее с собой нет никаких украшений, чтобы оживить его. Элизабет подкрасила губы розовой помадой, слегка подрумянила щеки.
Вот и все. Жаль, что платье без рукавов — сейчас ей совсем не хотелось выставлять напоказ спортсменам и тренеру свои жидкие мышцы.
Элизабет не знала, что более унизительно — казаться отвратительной или слабой. Джек холеный и шикарный, как всегда, он явно в прекрасной форме. Он мог бы хоть завтра участвовать в соревнованиях по спуску и выдержать их с легкостью. Вполне возможно, сейчас он смеется над ней в баре отеля. Интересно, с кем он там?
При этой мысли рука со щеткой замерла над головой. Элизабет посмотрела на телефон и набрала номер комнаты Ронни.
— Привет, это Элизабет.
— Что, уже хочешь поговорить? Слушай, Лиз, это самое начало. Пока не стоит паниковать…
— Нет, нет, — перебила она его. — Джек Тэйлор, Ронни. Какого дьявола он тут болтается? Я хочу, чтобы завтра же утром он исчез.
— Я его пригласил. Он собирается потренироваться с нами перед началом сезона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Элизабет просунула голову в дверь. Карен, Жаннет и Кейт бегали по кругу. Мокрые курицы. Из портативного радио доносилась музыка, но презрительный голос тренера, всегда вопившего на спортсменов, перекрывал все остальные голоса и звуки. Мужчины в спортивных костюмах отдыхали около трека, но Элизабет даже не взглянула в их сторону. Она в ужасе смотрела на подруг по команде. Рон считает их никуда не годными, а они выглядят гораздо лучше ее.
— Закончили! — Рон выключил радио и махнул рукой Элизабет. — Ну вот, попали мои слова Богу в уши!
Добрый вечер, миледи, наконец-то вы появились.
— Я тоже рада видеть вас, босс, — ответила Элизабет, махнув девушкам, без сил повалившимся на линолеум.
Ронни окинул ее критическим взглядом. Увиденное ему явно не понравилось.
— Согни. Бицепс, так… трицепс… — Опытные сильные пальцы ощупывали вялые руки; он попробовал мышцы бедер точно так, как Джек ощупывал своих лошадей.
Элизабет покраснела. Она стала мягкой, как зефир.
Ронни угрожающе нахмурился. Он схватил ее за запястье и стал считать пульс.
— Ты что, шутишь? Семьдесят пять ударов в минуту.
Извините, мисс, вы должны покинуть зал. С минуты на минуту я ожидаю чемпионку мира.
Элизабет побледнела. Семьдесят пять? Да всего три месяца назад у нее были устойчивые пятьдесят восемь ударов. Каким и полагается быть пульсу спортсмена.
Неужели она так быстро все растеряла?
— Не может быть, чтобы вы это серьезно.
— Я-то могу быть серьезным, дорогая. Вопрос в другом: можешь ли ты. — Ронни швырнул ей полотенце. — Разогревайся, у тебя пять минут. А потом посмотрим, насколько действительно велика опасность.
Через сорок минут Элизабет задыхалась, ей не хватало воздуха. Бедра и икры нестерпимо болели. Часы на стене показывали, что прошло именно сорок минут. Боже милостивый! Обычное время для разминки, а она совершенно без сил. Скорость на короткой дистанции еще в порядке. Но выносливость никудышная. Пятнадцать минут активных приседаний довели ее до слез. Ронни кричал на Элизабет, служащие зала качали головой. Тренер развопился на них и наконец всех выгнал. Потом Элизабет пришлось выдержать отжимание в упоре. Оказалось, Жаннет, Кейт и Карен, которые прежде не могли с ней тягаться, легко обошли ее в этом упражнении.
— Отправляйтесь ужинать! — наконец рявкнул Ронни. — Но не вы, миледи. Вы никуда не пойдете. Выдайте мне пятьдесят.
— Пятьдесят? — выдохнула Элизабет, вытирая струйки пота и грязь с лица. — Я и пятнадцать не смогу.
Тренер уселся на гимнастический мат.
— Пятьдесят, Элизабет. Ганс обычно требовал с тебя шестьдесят…
— Но это было…
— Ну да, когда ты еще была лыжницей.
Элизабет отреагировала на это замечание с такой яростью, что даже не услышала скрипа открывшейся двери зала. Она старалась ни на что не обращать внимания.
Ронни кого-то весело приветствовал. Давай, давай. Она не настолько плоха, чтобы не суметь. Конечно. Пол и ее тело… Пятнадцать, шестнадцать… Молочная кислота буквально разжигала пламя в слабых бицепсах. Перед носом, возле кроссовок Ронни, появилась еще одна пара.
Элизабет исходила потом, тяжело дышала, хрюкала, как поросенок, желая заставить себя выдержать перенапряжение, из-за которого все перед глазами побагровело.
Элизабет казалось, что по лицу течет не пот, а кровь.
Двадцать два, двадцать три… Но бывает так, что одной лишь силы воли мало. Поражение кружило над Элизабет, словно жадный стервятник. Она застонала. Тело просто не могло оплатить этот чек. Со стоном, в котором слышалось невероятное страдание, она упала, ударившись щекой о пыльный линолеум и хватая ртом воздух.
— Нам предстоит большая работа, — произнес в наступившей тишине Ронни. — Если ты собираешься принимать участие в Олимпийских играх восемьдесят второго года. Иначе забудь об этом.
Элизабет кивнула. Ей не хватило дыхания сказать хоть слово.
— Ну что ж. — Голос тренера снова стал дружеским. — Пора ужинать. Ты еще можешь успеть за девушками. Да и твой дружок тут.
Внезапное открытие было для Элизабет настоящим ударом. Она уставилась на вторую пару ботинок. Ковбойские. Кожа каштанового цвета. Где-то она уже видела такие.
Она оторвала красное потное лицо от пыльного пола и посмотрела в карие подмигивающие глаза. Аккуратный костюм и рубашка не могли скрыть силы и совершенных пропорций железных, явно сверхтренированных мышц.
— Привет, — сказал Джек Тэйлор.
Элизабет скребла голову под душем. Запах лаванды и тимьяна поднимался от кондиционера для волос «Флорис», но ни аромат, ни горячая вода, омывавшая ноющее тело, не могли усмирить ярость. Если бы не она, Элизабет просто разревелась бы. Семьдесят пять ударов.
Ну посмотрите-ка на нее! Слабачка, не смогла отжаться, даже тридцать раз, и Джек, этот проклятый Джек Тэйлор стоял над ней и наблюдал за ее поражением.
Как только Ронни посмел с ней так поступить! Она могла бы употребить в разговоре с ним словечки посильнее. Тренер должен был вышвырнуть за дверь этого несносного ублюдка. Что делает этот янки в лагере, где тренируется британская команда? Боже, а если пойдет слух о ее ужасном состоянии? Вот уж Хейди Лоуфен повеселится на Рождество!
Элизабет выключила воду и начала сушить волосы.
Хотя она и чувствовала себя совершенно несчастной, но все же подкрасилась. В сумке ничего особенного не было, только самое необходимое: румяна и губная помада. Не так уж много, чтобы произвести впечатление на Джека.
Может, он сейчас смеется над ней. Ванесса, Урсула и вся его компания выглядели так, будто они проводили утро на Молтон-Браун. Но, о Боже! Она собирается встретиться с девушками!
Элизабет оделась в длинное вязаное платье от Сони Рикель. Оно, конечно, красивое, но у нее с собой нет никаких украшений, чтобы оживить его. Элизабет подкрасила губы розовой помадой, слегка подрумянила щеки.
Вот и все. Жаль, что платье без рукавов — сейчас ей совсем не хотелось выставлять напоказ спортсменам и тренеру свои жидкие мышцы.
Элизабет не знала, что более унизительно — казаться отвратительной или слабой. Джек холеный и шикарный, как всегда, он явно в прекрасной форме. Он мог бы хоть завтра участвовать в соревнованиях по спуску и выдержать их с легкостью. Вполне возможно, сейчас он смеется над ней в баре отеля. Интересно, с кем он там?
При этой мысли рука со щеткой замерла над головой. Элизабет посмотрела на телефон и набрала номер комнаты Ронни.
— Привет, это Элизабет.
— Что, уже хочешь поговорить? Слушай, Лиз, это самое начало. Пока не стоит паниковать…
— Нет, нет, — перебила она его. — Джек Тэйлор, Ронни. Какого дьявола он тут болтается? Я хочу, чтобы завтра же утром он исчез.
— Я его пригласил. Он собирается потренироваться с нами перед началом сезона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104