Их приход немного взбодрил Дженифер, и она с интересом рассматривала нового знакомого — кузена Квентина. Хьюго был высокий, стройный, голубоглазый, с кудрявыми темными волосами, орлиным носом и четко очерченным волевым подбородком. На вид ему было чуть больше двадцати.
— Хьюго, ну как тебе наша Дженифер? — спросил Квентин. — Красавица, правда?
Хьюго застенчиво улыбнулся и еле заметно кивнул.
— Проходите в гостиную, — предложила Дженифер. — Сейчас я принесу бокалы.
Квентин и Хьюго сели на диван, Дженифер принесла бокалы, и они откупорили бутылку.
— Не хочешь покурить сигарету? — вдруг спросил Квентин.
Дженифер вскинула голову.
— Ту, особенную? — спросила она.
— Да, которая веселит и придает бодрости.
— Квентин, ты же так нетерпим к тем, кто балуется подобным зельем! — воскликнула Дженифер. — Даже выгнал с работы… не будем уточнять кого. — Как же тебя понимать?
— Крошка, я категорически против того, чтобы эти сигареты курили мои подчиненные, а все остальные — пожалуйста!
— А разве я больше у тебя не работаю? — шутливо спросила Дженифер.
— Ты — совершенно другое дело! Ты — моя подруга, и с тобой я могу вести себя откровенно.
«Ах, Квентин, старый льстец!» — подумала Дженифер, а вслух сказала:
— Что ж, мне приятно, что ты считаешь меня своим другом.
— Подругой! — с расстановкой произнес Квентин. — Моей подругой.
Дженифер кокетливо улыбнулась и, глядя в бирюзовые лукавые глаза Квентина, спросила:
— А как же Генриетта?
Квентин пожал плечами.
— Одно не исключает другого. Кстати, как твой Алекс?
При упоминании об Алексе у Дженифер больно сжалось сердце. Она закусила губу, потом еле слышно произнесла:
— Алекс? Он остался в прошлом. Мы расстались.
Квентин не стал задавать вопросов. Он лишь мельком взглянул на брата, и тот достал из кармана пиджака сигареты.
«А почему бы и нет? — подумала Дженифер. — Может быть, это уменьшит мою боль. Мне надо забыться. Научиться жить без Алекса».
Дальнейшее Дженифер помнила смутно. Она лежала на диване, Квентин ласкал ее обнаженное тело, гладил, целовал, шептал на ухо нежные слова. Они занимались любовью, снова по очереди курили сигарету, пили шампанское…
Хьюго тоже обнимал обнаженную Дженифер, она занималась любовью и с ним, в ее затуманенном сознании мелькало лицо Алекса. А может, это был Алекс?.. Она стонала от сжигавшей ее страсти, тело трепетало и выгибалось, Хьюго крепко сжимал ее в объятиях, и взаимное наслаждение казалось безмерным, невероятным…
Через некоторое время Дженифер начала понемногу приходить в себя. Она медленно поднялась с дивана и в полумраке, царившем в гостиной, различила силуэты Квентина и Хьюго, сидевших в креслах. Они тихо переговаривались, очевидно обмениваясь впечатлениями. Дженифер кое-как оделась, молча прошла на кухню, села за стол и закрыла лицо руками. Голова кружилась, тело казалось невесомым. Воспоминания об Алексе нахлынули с новой силой. Боль утраты казалась нестерпимой, она давила на Дженифер, лишала последних сил, парализовывала и без того затуманенное наркотиком сознание.
Дженифер поставила на плиту чайник, взяла банку кофе, но внезапно передумала. Выключив газ, она достала из. шкафчика открытую бутылку коньяка «Курвуазье», принесенную Алексом в одну из счастливых встреч, сделала несколько больших глотков и направилась к входной двери.
Через минуту она села в серебристый «мерседес», включила мотор, и машина рванулась с места. В голове Дженифер звенела пустота, она не знала, куда и зачем едет.
Какая-то неведомая сила подталкивала ее в спину и гнала вперед.
Ратти самодовольно ухмыльнулся, снял трубку и набрал знакомый номер.
— Слушаю! — прозвучал на том конце провода незнакомый мужской голос.
Ратти на минуту замешкался.
— Говорите же!
— Могу я попросить к телефону месье Лежена?
— Его нет.
— Простите, а когда он будет?
— Кто вы?
— Это… это один его знакомый.
— Лежен уехал по делам в Ниццу. Что ему передать?
Ратти судорожно пытался сообразить, как лучше поступить. Перезвонить позднее или поговорить с этим полицейским?
— Я хотел оставить для него сообщение, — наконец ответил он.
— Вы можете передать мне…
— Простите, с кем я говорю?
— Его начальник. Моя фамилия Мэдок.
«Начальник… Это хорошо, — подумал Ратти. — Вот начальнику я все и расскажу. Не хотелось бы, чтобы лавры победителя достались этому мерзкому Лежену».
— Очень приятно, месье Мэдок, очень приятно, — льстиво заговорил Ратти. — Лежен просил меня помочь ему в одном деле, и я хотел бы…
— В каком именно?
— Он просил меня понаблюдать за жильцами одной из квартир дома, в котором я живу.
— Назовите свое имя.
— Меня зовут Луи Ратти. Так вот… я располагаю абсолютно достоверными сведениями, что в доме «Мерибель» жильцы квартиры № 613, молодые девушки-англичанки, балуются наркотиками. А еще к ним постоянно приходят сомнительные личности, они устраивают безобразные оргии, пьют… В общем, вам следует подъехать и самому во всем убедиться.
— Еще раз назовите адрес, — попросил Мэдок.
Ратти торопливо повторил и добавил:
— Если вы приедете прямо сейчас, то застанете прелестную картинку!
— Выезжаю! — коротко бросил Мэдок.
— Я буду ждать вас в вестибюле!
Ратти повесил трубку и захихикал. Кажется, дело движется к развязке. Не зря же он все лето провел на балконе, наблюдая в бинокль за английскими шлюхами! А благодарность от полиции за проявленную бдительность и нетерпимость к человеческим порокам получит он, Луи Ратти, а не этот идиот Лежен! Надо подождать совсем чуть-чуть, и ловушка, так ловко расставленная им, захлопнется.
За время долгого ночного полета Лора ни на минуту не сомкнула глаз. Мысли о Томе, посмеявшемся над ее чувствами, растоптавшем любовь и уничтожившем надежды на счастье, преследовали, не давая покоя. Как она теперь будет жить? Сумеет ли справиться с горьким одиночеством, пустотой и безысходностью? Что это было: наваждение, внезапный, мгновенный порыв или настоящая, пусть короткая, любовь? Два восхитительных дня, проведенных на Бермудах, в земном раю, обернулись призрачными тенями?
Лора вместе с другими пассажирами покинула самолет, прошла паспортный контроль и направилась к машине, оставленной перед отлетом на стоянке. Она села за руль, крепко сжала его руками, и слезы градом хлынули из ее глаз.
«Я не смогу жить без Тома, — мелькнула в голове короткая мысль. — Не смогу».
Она смахнула с глаз слезы и повернула ключ в замке зажигания. Взревел мощный мотор, машина рванулась с места. Слезы застилали глаза, не давали следить за дорогой. Автомобиль с открытым верхом на дикой скорости несся по пустынным предрассветным улицам, мимо домов с темными окнами. Она ощущала лишь боль — невыносимую боль, которую не в силах было выдержать ее страдающее, израненное сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
— Хьюго, ну как тебе наша Дженифер? — спросил Квентин. — Красавица, правда?
Хьюго застенчиво улыбнулся и еле заметно кивнул.
— Проходите в гостиную, — предложила Дженифер. — Сейчас я принесу бокалы.
Квентин и Хьюго сели на диван, Дженифер принесла бокалы, и они откупорили бутылку.
— Не хочешь покурить сигарету? — вдруг спросил Квентин.
Дженифер вскинула голову.
— Ту, особенную? — спросила она.
— Да, которая веселит и придает бодрости.
— Квентин, ты же так нетерпим к тем, кто балуется подобным зельем! — воскликнула Дженифер. — Даже выгнал с работы… не будем уточнять кого. — Как же тебя понимать?
— Крошка, я категорически против того, чтобы эти сигареты курили мои подчиненные, а все остальные — пожалуйста!
— А разве я больше у тебя не работаю? — шутливо спросила Дженифер.
— Ты — совершенно другое дело! Ты — моя подруга, и с тобой я могу вести себя откровенно.
«Ах, Квентин, старый льстец!» — подумала Дженифер, а вслух сказала:
— Что ж, мне приятно, что ты считаешь меня своим другом.
— Подругой! — с расстановкой произнес Квентин. — Моей подругой.
Дженифер кокетливо улыбнулась и, глядя в бирюзовые лукавые глаза Квентина, спросила:
— А как же Генриетта?
Квентин пожал плечами.
— Одно не исключает другого. Кстати, как твой Алекс?
При упоминании об Алексе у Дженифер больно сжалось сердце. Она закусила губу, потом еле слышно произнесла:
— Алекс? Он остался в прошлом. Мы расстались.
Квентин не стал задавать вопросов. Он лишь мельком взглянул на брата, и тот достал из кармана пиджака сигареты.
«А почему бы и нет? — подумала Дженифер. — Может быть, это уменьшит мою боль. Мне надо забыться. Научиться жить без Алекса».
Дальнейшее Дженифер помнила смутно. Она лежала на диване, Квентин ласкал ее обнаженное тело, гладил, целовал, шептал на ухо нежные слова. Они занимались любовью, снова по очереди курили сигарету, пили шампанское…
Хьюго тоже обнимал обнаженную Дженифер, она занималась любовью и с ним, в ее затуманенном сознании мелькало лицо Алекса. А может, это был Алекс?.. Она стонала от сжигавшей ее страсти, тело трепетало и выгибалось, Хьюго крепко сжимал ее в объятиях, и взаимное наслаждение казалось безмерным, невероятным…
Через некоторое время Дженифер начала понемногу приходить в себя. Она медленно поднялась с дивана и в полумраке, царившем в гостиной, различила силуэты Квентина и Хьюго, сидевших в креслах. Они тихо переговаривались, очевидно обмениваясь впечатлениями. Дженифер кое-как оделась, молча прошла на кухню, села за стол и закрыла лицо руками. Голова кружилась, тело казалось невесомым. Воспоминания об Алексе нахлынули с новой силой. Боль утраты казалась нестерпимой, она давила на Дженифер, лишала последних сил, парализовывала и без того затуманенное наркотиком сознание.
Дженифер поставила на плиту чайник, взяла банку кофе, но внезапно передумала. Выключив газ, она достала из. шкафчика открытую бутылку коньяка «Курвуазье», принесенную Алексом в одну из счастливых встреч, сделала несколько больших глотков и направилась к входной двери.
Через минуту она села в серебристый «мерседес», включила мотор, и машина рванулась с места. В голове Дженифер звенела пустота, она не знала, куда и зачем едет.
Какая-то неведомая сила подталкивала ее в спину и гнала вперед.
Ратти самодовольно ухмыльнулся, снял трубку и набрал знакомый номер.
— Слушаю! — прозвучал на том конце провода незнакомый мужской голос.
Ратти на минуту замешкался.
— Говорите же!
— Могу я попросить к телефону месье Лежена?
— Его нет.
— Простите, а когда он будет?
— Кто вы?
— Это… это один его знакомый.
— Лежен уехал по делам в Ниццу. Что ему передать?
Ратти судорожно пытался сообразить, как лучше поступить. Перезвонить позднее или поговорить с этим полицейским?
— Я хотел оставить для него сообщение, — наконец ответил он.
— Вы можете передать мне…
— Простите, с кем я говорю?
— Его начальник. Моя фамилия Мэдок.
«Начальник… Это хорошо, — подумал Ратти. — Вот начальнику я все и расскажу. Не хотелось бы, чтобы лавры победителя достались этому мерзкому Лежену».
— Очень приятно, месье Мэдок, очень приятно, — льстиво заговорил Ратти. — Лежен просил меня помочь ему в одном деле, и я хотел бы…
— В каком именно?
— Он просил меня понаблюдать за жильцами одной из квартир дома, в котором я живу.
— Назовите свое имя.
— Меня зовут Луи Ратти. Так вот… я располагаю абсолютно достоверными сведениями, что в доме «Мерибель» жильцы квартиры № 613, молодые девушки-англичанки, балуются наркотиками. А еще к ним постоянно приходят сомнительные личности, они устраивают безобразные оргии, пьют… В общем, вам следует подъехать и самому во всем убедиться.
— Еще раз назовите адрес, — попросил Мэдок.
Ратти торопливо повторил и добавил:
— Если вы приедете прямо сейчас, то застанете прелестную картинку!
— Выезжаю! — коротко бросил Мэдок.
— Я буду ждать вас в вестибюле!
Ратти повесил трубку и захихикал. Кажется, дело движется к развязке. Не зря же он все лето провел на балконе, наблюдая в бинокль за английскими шлюхами! А благодарность от полиции за проявленную бдительность и нетерпимость к человеческим порокам получит он, Луи Ратти, а не этот идиот Лежен! Надо подождать совсем чуть-чуть, и ловушка, так ловко расставленная им, захлопнется.
За время долгого ночного полета Лора ни на минуту не сомкнула глаз. Мысли о Томе, посмеявшемся над ее чувствами, растоптавшем любовь и уничтожившем надежды на счастье, преследовали, не давая покоя. Как она теперь будет жить? Сумеет ли справиться с горьким одиночеством, пустотой и безысходностью? Что это было: наваждение, внезапный, мгновенный порыв или настоящая, пусть короткая, любовь? Два восхитительных дня, проведенных на Бермудах, в земном раю, обернулись призрачными тенями?
Лора вместе с другими пассажирами покинула самолет, прошла паспортный контроль и направилась к машине, оставленной перед отлетом на стоянке. Она села за руль, крепко сжала его руками, и слезы градом хлынули из ее глаз.
«Я не смогу жить без Тома, — мелькнула в голове короткая мысль. — Не смогу».
Она смахнула с глаз слезы и повернула ключ в замке зажигания. Взревел мощный мотор, машина рванулась с места. Слезы застилали глаза, не давали следить за дорогой. Автомобиль с открытым верхом на дикой скорости несся по пустынным предрассветным улицам, мимо домов с темными окнами. Она ощущала лишь боль — невыносимую боль, которую не в силах было выдержать ее страдающее, израненное сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107