Просыпайся.
Она тихонько потрясла Рэн за плечо и, когда та села, протянула ей сверток. В нескольких словах Лотти объяснила Рэн, что следует делать и куда она отправится, потом ласково потрепала девушку по щеке. Рэн скрылась в отгороженной занавесками части комнаты, чтобы переодеться. Облачившись в черное пуританское платье и заколов волосы под чопорной белой шляпкой, она вернулась и села за стол рядом с Лотти. Рэн быстро проглотила свой завтрак и облизала пальцы, чтобы показать, как ей понравилась еда.
– Слушай меня, детка, – сказала Лотти, извлекая на свет потертый кошелек, – здесь сто фунтов, вот в этом мешочке – драгоценные камни. Спрячь их как следует. Только богу известно, что тебя ожидает в Америке, а эти вещи помогут тебе не умереть с голоду и как-то устроиться. Я бы дала тебе больше, если бы имела, но мне надо присматривать за своими парнями.
Рэн вытаращила глаза.
– Это слишком много, Лотти! Я не могу все взять. Хватит и половины. Я сильная и смогу найти там работу, а деньги нужны тебе самой.
– Не говори ерунды, детка. Мы всегда сможем добыть себе еще. А ты не знаешь, что таит чужая земля; возможно, там не самое подходящее место для женщины, которая ищет работу. Ты должна принять мой подарок и использовать его разумно.
– Мне так не хочется уезжать, Лотти, но оставаться здесь нельзя. Я не хочу подвергать всех вас опасности… Но я никогда не смогу отблагодарить тебя за доброту…
– А мне ничего и не нужно; достаточно знать, что ты благополучно села на корабль. Однако ты можешь сделать мне маленькое одолжение – если, конечно, представится возможность.
– Все, что захочешь! Просто скажи, что я должна сделать, – Рэн приготовилась слушать.
– Сид сказал, что на корабле голландца поплывет человек по имени Обри Фаррингтон. В наших местах он известен как хитрейший картежный шулер. За день или два до прибытия в порт назначения разыщи его и сыграй с ним в карты. Используй все трюки, каким я тебя учила. Вытяни из этого «почтенного» джентльмена все до последнего пенни. А когда обчистишь его до нитки, скажи, что выиграла у него Лотти. Он поймет. Сделаешь это для меня?
Рэн кивнула, и лицо ее осветила озорная улыбка.
– Говоришь, каждый трюк, Лотти?
– Каждый, – настойчиво повторила Лотти. – Сид подслушал его разговор с молодым ван дер Рисом. Вот откуда я узнала, что он тоже будет на этом корабле. Ты за меня сведешь с ним старые счеты. Один-единственный раз в жизни меня ободрали как липку, я до сих пор не могу смириться с этим и хочу сравнять счет.
– Не волнуйся, Лотти, я все сделаю. А когда прибуду в Америку, сразу пошлю тебе письмо с выигрышем или передам его с первым кораблем, направляющимся в Англию.
– Не стоит, детка. Оставь все себе. Я просто хочу, чтобы он знал: я ничего не забыла и выигранные у него деньги мне не нужны. Но я желаю увидеть его побежденным. Играя с ним, используй эту колоду, – Лотти порылась в одном из карманов своего потрепанного платья. – Что бы ты ни делала, не теряй их! Помнишь пометки на картах, а? Работа Сида! Недаром он был лучшим фальшивомонетчиком во всей Англии, его твердой руке не было равных! Взгляни на перья на хвостах павлинов – и отчетливо увидишь пометки.
– Я помню их, Лотти. Даю слово, что выполню твою просьбу.
В комнату вошли трое мужчин и улыбнулись Рэн.
– Мы с Лукасом будем на пристани, а Сид вернется за Рэн, когда подойдет время, – спокойно сообщил Барт.
Лотти кивнула, и воры исчезли за дверью; рыжий кот последовал за ними.
* * *
Обри Фаррингтон остановился у иллюминатора в каюте Калеба, чтобы украдкой проследить, как Малькольм Уэзерли проникнет на судно. Поскольку ван дер Рис был человеком наблюдательным, Обри решил отвлечь его внимание содержательной беседой.
– Ладно, Кэл, я вижу, что шуточки закончились, и мне ничего не остается делать, как выложить тебе все начистоту, – затараторил Фаррингтон. – Все очень просто. Когда ты уехал, а картежная лихорадка прошла, я оказался совсем без денег, поэтому вынужден был согласиться… свести одного моего приятеля с… одной знакомой леди. А потом он…
– Стащил королевское ожерелье, – закончил за него Калеб. – Я заподозрил, что ты замешан в этом деле, как только услышал новость. Единственное, что меня удивляет, так это то, что тебя до сих пор не поймали, – лицо Калеба стало напряженным и мрачным, но в глазах прыгали озорные искорки. – И сколько на черном рынке, Обри?
– Крупный куш, – самодовольно ухмыльнулся Фаррингтон. – Я все организовал для перевозки ожерелья на Мартинику. Я плыву с тобой, Калеб, чтобы защитить свой капитал.
– Очень мило с твоей стороны, – холодно заметил Калеб. – Я почему-то ожидал этого. А сейчас скажи, где находятся драгоценности. На тот случай, если с тобой что-нибудь случится. Сам понимаешь, море преподносит массу сюрпризов. Будет жаль, если такая дорогая вещь затеряется…
– Ты меня разочаровываешь, Кэл! Я никогда не раскрываю карт до конца.
– Хорошо, старый мошенник. Пока оставь при себе свою маленькую тайну, но помни: в тот день, когда я захочу получить ответ, ты выложишь мне все как на духу.
– Похоже, это честная сделка, – вкрадчивым голосом проговорил Фаррингтон, теребя в руках свою новую элегантную шляпу. – Ты очень добр, Кэл.
Обри повернулся, чтобы уйти, в его животе заурчало от облегчения: к этому моменту Уэзерли уже благополучно прибыл на корабль в рундуке.
– И последний вопрос, Обри. Доли равные. Согласен?
– Как скажешь, Кэл. Равные доли – значит равные.
– Тогда ты не будешь возражать и подпишешь этот маленький документ в надлежащем месте? продолжил Калеб, протягивая Фаррингтону бумагу и перо. – На плаху идут не только пираты-головорезы… Это мой корабль, а я капитан. Мы понимаем друг друга, Обри… старый друг?
– Отлично! – Фаррингтон улыбнулся, поставил на документе свою подпись и вышел из каюты.
«Жаль, что в молодости я не научился плавать, – Обри терпеть не мог холодную черную воду, – ну, до этого дело не дойдет!» – думал он, направляясь в каюту, которая должна была стать его домом на время плавания. Обри необходимо было выпить рюмочку-другую, а может быть, и третью, чтобы прийти в себя. Делить сокровище пополам было глупо, на три части – совсем для слабоумных. Победителю достается все – вот как должно быть, но… это невозможно. Правда, выход есть: надо придумать, как устранить Уэзерли, и его долю – третью часть, разумеется, – отдать Кэлу как половину, вот тогда умница Обри Фаррингтон останется в выигрыше!
В ту минуту, когда Фаррингтон покинул каюту, лицо Калеба расплылось в широкой улыбке. Кого старик задумал одурачить? Калеб мог завладеть драгоценностями немедленно, если бы захотел. Разгадать секрет Обри было несложно. Где еще, как не на себе, он стал бы хранить сокровище?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Она тихонько потрясла Рэн за плечо и, когда та села, протянула ей сверток. В нескольких словах Лотти объяснила Рэн, что следует делать и куда она отправится, потом ласково потрепала девушку по щеке. Рэн скрылась в отгороженной занавесками части комнаты, чтобы переодеться. Облачившись в черное пуританское платье и заколов волосы под чопорной белой шляпкой, она вернулась и села за стол рядом с Лотти. Рэн быстро проглотила свой завтрак и облизала пальцы, чтобы показать, как ей понравилась еда.
– Слушай меня, детка, – сказала Лотти, извлекая на свет потертый кошелек, – здесь сто фунтов, вот в этом мешочке – драгоценные камни. Спрячь их как следует. Только богу известно, что тебя ожидает в Америке, а эти вещи помогут тебе не умереть с голоду и как-то устроиться. Я бы дала тебе больше, если бы имела, но мне надо присматривать за своими парнями.
Рэн вытаращила глаза.
– Это слишком много, Лотти! Я не могу все взять. Хватит и половины. Я сильная и смогу найти там работу, а деньги нужны тебе самой.
– Не говори ерунды, детка. Мы всегда сможем добыть себе еще. А ты не знаешь, что таит чужая земля; возможно, там не самое подходящее место для женщины, которая ищет работу. Ты должна принять мой подарок и использовать его разумно.
– Мне так не хочется уезжать, Лотти, но оставаться здесь нельзя. Я не хочу подвергать всех вас опасности… Но я никогда не смогу отблагодарить тебя за доброту…
– А мне ничего и не нужно; достаточно знать, что ты благополучно села на корабль. Однако ты можешь сделать мне маленькое одолжение – если, конечно, представится возможность.
– Все, что захочешь! Просто скажи, что я должна сделать, – Рэн приготовилась слушать.
– Сид сказал, что на корабле голландца поплывет человек по имени Обри Фаррингтон. В наших местах он известен как хитрейший картежный шулер. За день или два до прибытия в порт назначения разыщи его и сыграй с ним в карты. Используй все трюки, каким я тебя учила. Вытяни из этого «почтенного» джентльмена все до последнего пенни. А когда обчистишь его до нитки, скажи, что выиграла у него Лотти. Он поймет. Сделаешь это для меня?
Рэн кивнула, и лицо ее осветила озорная улыбка.
– Говоришь, каждый трюк, Лотти?
– Каждый, – настойчиво повторила Лотти. – Сид подслушал его разговор с молодым ван дер Рисом. Вот откуда я узнала, что он тоже будет на этом корабле. Ты за меня сведешь с ним старые счеты. Один-единственный раз в жизни меня ободрали как липку, я до сих пор не могу смириться с этим и хочу сравнять счет.
– Не волнуйся, Лотти, я все сделаю. А когда прибуду в Америку, сразу пошлю тебе письмо с выигрышем или передам его с первым кораблем, направляющимся в Англию.
– Не стоит, детка. Оставь все себе. Я просто хочу, чтобы он знал: я ничего не забыла и выигранные у него деньги мне не нужны. Но я желаю увидеть его побежденным. Играя с ним, используй эту колоду, – Лотти порылась в одном из карманов своего потрепанного платья. – Что бы ты ни делала, не теряй их! Помнишь пометки на картах, а? Работа Сида! Недаром он был лучшим фальшивомонетчиком во всей Англии, его твердой руке не было равных! Взгляни на перья на хвостах павлинов – и отчетливо увидишь пометки.
– Я помню их, Лотти. Даю слово, что выполню твою просьбу.
В комнату вошли трое мужчин и улыбнулись Рэн.
– Мы с Лукасом будем на пристани, а Сид вернется за Рэн, когда подойдет время, – спокойно сообщил Барт.
Лотти кивнула, и воры исчезли за дверью; рыжий кот последовал за ними.
* * *
Обри Фаррингтон остановился у иллюминатора в каюте Калеба, чтобы украдкой проследить, как Малькольм Уэзерли проникнет на судно. Поскольку ван дер Рис был человеком наблюдательным, Обри решил отвлечь его внимание содержательной беседой.
– Ладно, Кэл, я вижу, что шуточки закончились, и мне ничего не остается делать, как выложить тебе все начистоту, – затараторил Фаррингтон. – Все очень просто. Когда ты уехал, а картежная лихорадка прошла, я оказался совсем без денег, поэтому вынужден был согласиться… свести одного моего приятеля с… одной знакомой леди. А потом он…
– Стащил королевское ожерелье, – закончил за него Калеб. – Я заподозрил, что ты замешан в этом деле, как только услышал новость. Единственное, что меня удивляет, так это то, что тебя до сих пор не поймали, – лицо Калеба стало напряженным и мрачным, но в глазах прыгали озорные искорки. – И сколько на черном рынке, Обри?
– Крупный куш, – самодовольно ухмыльнулся Фаррингтон. – Я все организовал для перевозки ожерелья на Мартинику. Я плыву с тобой, Калеб, чтобы защитить свой капитал.
– Очень мило с твоей стороны, – холодно заметил Калеб. – Я почему-то ожидал этого. А сейчас скажи, где находятся драгоценности. На тот случай, если с тобой что-нибудь случится. Сам понимаешь, море преподносит массу сюрпризов. Будет жаль, если такая дорогая вещь затеряется…
– Ты меня разочаровываешь, Кэл! Я никогда не раскрываю карт до конца.
– Хорошо, старый мошенник. Пока оставь при себе свою маленькую тайну, но помни: в тот день, когда я захочу получить ответ, ты выложишь мне все как на духу.
– Похоже, это честная сделка, – вкрадчивым голосом проговорил Фаррингтон, теребя в руках свою новую элегантную шляпу. – Ты очень добр, Кэл.
Обри повернулся, чтобы уйти, в его животе заурчало от облегчения: к этому моменту Уэзерли уже благополучно прибыл на корабль в рундуке.
– И последний вопрос, Обри. Доли равные. Согласен?
– Как скажешь, Кэл. Равные доли – значит равные.
– Тогда ты не будешь возражать и подпишешь этот маленький документ в надлежащем месте? продолжил Калеб, протягивая Фаррингтону бумагу и перо. – На плаху идут не только пираты-головорезы… Это мой корабль, а я капитан. Мы понимаем друг друга, Обри… старый друг?
– Отлично! – Фаррингтон улыбнулся, поставил на документе свою подпись и вышел из каюты.
«Жаль, что в молодости я не научился плавать, – Обри терпеть не мог холодную черную воду, – ну, до этого дело не дойдет!» – думал он, направляясь в каюту, которая должна была стать его домом на время плавания. Обри необходимо было выпить рюмочку-другую, а может быть, и третью, чтобы прийти в себя. Делить сокровище пополам было глупо, на три части – совсем для слабоумных. Победителю достается все – вот как должно быть, но… это невозможно. Правда, выход есть: надо придумать, как устранить Уэзерли, и его долю – третью часть, разумеется, – отдать Кэлу как половину, вот тогда умница Обри Фаррингтон останется в выигрыше!
В ту минуту, когда Фаррингтон покинул каюту, лицо Калеба расплылось в широкой улыбке. Кого старик задумал одурачить? Калеб мог завладеть драгоценностями немедленно, если бы захотел. Разгадать секрет Обри было несложно. Где еще, как не на себе, он стал бы хранить сокровище?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92