А эта щегольская шляпа с пером? Лучший тайник тот, что у всех на виду!
* * *
Рэн сидела тихо, пока Лотти дремала в кресле-качалке. Девушка удивлялась самой себе: она не испытывала никакого душевного волнения, несмотря на исключительные обстоятельства. Она отправлялась в путешествие под вымышленным именем, в одежде, украденной бог знает где, на корабле своего сводного брата, который не должен знать, что Рэн находится на борту. У нее с собой колода крапленых карт, благодаря которым можно мошенничать, сто фунтов и мешочек с драгоценными камнями, спрятанный на груди. Она обманулась в Малькольме, была изнасилована и чуть не погибла; Сирена и Риган – самые дорогие сердцу люди – потеряны навсегда. Она собирается на новую землю, наводненную дикими индейцами. «Почему же все это случилось?» – спрашивала себя Рэн. «Потому что я была дурой», – отвечала она, глотая слезы. Девушка ощущала некоторую уверенность от сознания того, что она всегда может положиться на Калеба. Без сомнения, он не откажет ей в помощи, если таковая потребуется. Рэн вытерла глаза тыльной стороной руки и осмотрела грязную комнату.
Так она жила в детстве. На самом деле девочка жила и похуже до того, как Лотти нашла ее и забрала к себе. Но те дни, когда она спала в кучах мусора, чтобы не замерзнуть, давно прошли, и теперь Рэн стоит на пороге новой жизни на новом месте. Ей придется рассчитывать только на собственные силы. Она хорошо усвоила урок, преподнесенный жизнью, и больше не доверится никому. Пусть этим занимаются дураки. Она доверяла Саре и Малькольму – и посмотрите, что с ней стало! Сирена с Риганом верили в нее – чем она отплатила? А этот негодяй Калеб, который пытался соблазнить ее в саду? Зря она не покалечила его так, чтобы он никогда больше не смог злоупотребить доверием женщины. Рэн мысленно поместила Калеба в ту же категорию, что и Малькольма, а потом и вовсе перестала думать о нем.
Стул, на котором сидела Рэн, громко затрещал, когда она попробовала устроиться поудобнее до прихода Сида. Девушке очень хотелось подождать его на улице, но Лотти не разрешила. Сегодня было полнолуние, хотя сквозь грязное окно не проникал ни один лучик лунного света. Вдруг Рэн заметила целую колонну муравьев, марширующих по столу и облепивших ломоть хлеба на разбитой тарелке. Хлеб словно ожил, и за считанные секунды от него остались только крошки. «Им тоже нужно есть, – подумала Рэн, – они должны жить, как и я». Ножки стула снова затрещали, когда девушка повернулась и посмотрела на дремлющую Лотти. Как может ее давняя подруга жить в таких условиях?
– Потому что никогда не знала ничего другого, – вслух пробормотала Рэн.
Барт и остальные тоже не знали другой жизни. Они существовали по принципу: делать все возможное, чтобы выжить, а если подвернется случай и повезет – снимать сливки.
– Проклятие! – процедила сквозь зубы Рэн.
Она пожила среди мусора и успела вкусить сладкой жизни. Ей совсем не хотелось жить так, как в детстве. И с этого момента девушка твердо решила снимать только сливки.
Тихо открылась дверь, и в щель первым прошмыгнул рыжий кот. Он забрался на колени к Лотти и удобно устроился на ее грязных юбках. Сид слегка кивнул. Первой встала Рэн, а за ней Лотти. Ни одна из женщин не проронила ни слова. Рэн, не оглядываясь, последовала за мужчиной на улицу. Она знала, что Лотти беззвучно плачет, покачивая на руках кота. Но у Рэн ван дер Рис уже не осталось слез, чтобы плакать.
– Хочу подарить тебе на счастье мой талисман, – сказал Сид, протягивая девушке кусок свиного уха, когда они торопливо шли по темной улочке.
Рэн с улыбкой приняла подарок.
– Я буду беречь его и молиться, чтобы он приносил мне удачу, как и тебе.
Больше Сиду нечего было подарить Рэн, и оба знали, что талисман не принес ему никакой удачи, иначе бы Сид не жил в лабиринте, как Лотти, и не заботился бы о ней.
– Иди нормальным шагом, малышка, а когда увидишь стайки этих черно-белых «птиц», смешайся с ними и поднимайся по трапу, будто ты одна из них. Не смотри по сторонам, а опусти глаза в землю, как делают их женщины, – он слегка пожал ее руку и прошептал: – Удачи тебе, девочка!
Рэн кивнула и быстро пошла вперед. Она сразу же увидела собравшихся у корабля пуритан и, не поднимая головы, пробралась в середину группы. Рэн хорошо был известен каждый укромный уголок, каждая щель на «Морской Сирене» еще с тех пор, как Калеб приплывал на Яву. На борту корабля она могла перехитрить любого, кто попытался бы встать на ее пути. Сирена показала ей множество мест, где можно спрятаться, и как быстро перебегать из одного укрытия в другое, когда устраивают охоту на безбилетного пассажира.
Сначала Рэн увидела сапоги Калеба и поняла, что ей предстоит пройти мимо него. Пониже наклонив голову, Рэн прошмыгнула рядом с ним, и, судя по всему, Кэл не узнал ее; да и вряд ли он вообще вглядывался в лица своих странных пассажиров. Они были для него сродни скотине, животным. Человеческие существа не пересекают океан в трюме корабля. Люди живут в домах, едят полноценную пищу и спят на удобных кроватях. Многие ли из этих безумцев выживут за время плавания? Те, что постарше, с бледной кожей и хрупкими костями, едва ли дотянут до земли. В сыром трюме, где мало свежего воздуха, они начнут кашлять, и море проглотит их мертвые тела прежде, чем закончится путешествие. Об этом Рэн рассказывал Риган, а ему она верила. Рэн подумала: рассказал ли Калеб этим людям то же самое перед тем, как согласился на этот рейс? Вряд ли. Почему его должно это волновать? Мужчины все одинаковы. Если они не могут взять то, что хотят, с помощью обаяния, то берут силой. Но Рэн теперь им не уступит ни под воздействием очарования, ни силы. Если ее станут обольщать, она ответит тем же, а против силы употребит силу.
Кто-то грубо пнул девушку багром в бок.
– Давай быстрее! Ты задерживаешь очередь, – приказал резкий голос.
С губ Рэн уже был готов сорваться гневный ответ, но она промолчала. Сейчас не время. Она подняла глаза, чтобы посмотреть, кто толкнул ее. Удовлетворенная тем, что запомнила лицо мужчины, Рэн ускорила шаг и спустилась по лестнице в темный трюм.
«Морская Сирена» была готова к отплытию, и Калеб приказал поднять якорь. Он бросил критический взгляд на луну, оценил сильный ветер, раскачивающий судно. Погода была отличной для плавания, даже лучше, чем он ожидал. Корабль покинул причал и вошел в воды Темзы, но Калеб не ощутил привычного для такого момента волнения. Шесть недель в обществе этого сброда – религиозных фанатиков! В глазах капитана все они выглядели мрачными пингвинами, в головах которых – только обращение на путь истинный, проповеди и молитвы.
Особенно выделялся Баском Стоунхам – с горящими глазами, самодовольными нудными проповедями и бредовыми идеями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
* * *
Рэн сидела тихо, пока Лотти дремала в кресле-качалке. Девушка удивлялась самой себе: она не испытывала никакого душевного волнения, несмотря на исключительные обстоятельства. Она отправлялась в путешествие под вымышленным именем, в одежде, украденной бог знает где, на корабле своего сводного брата, который не должен знать, что Рэн находится на борту. У нее с собой колода крапленых карт, благодаря которым можно мошенничать, сто фунтов и мешочек с драгоценными камнями, спрятанный на груди. Она обманулась в Малькольме, была изнасилована и чуть не погибла; Сирена и Риган – самые дорогие сердцу люди – потеряны навсегда. Она собирается на новую землю, наводненную дикими индейцами. «Почему же все это случилось?» – спрашивала себя Рэн. «Потому что я была дурой», – отвечала она, глотая слезы. Девушка ощущала некоторую уверенность от сознания того, что она всегда может положиться на Калеба. Без сомнения, он не откажет ей в помощи, если таковая потребуется. Рэн вытерла глаза тыльной стороной руки и осмотрела грязную комнату.
Так она жила в детстве. На самом деле девочка жила и похуже до того, как Лотти нашла ее и забрала к себе. Но те дни, когда она спала в кучах мусора, чтобы не замерзнуть, давно прошли, и теперь Рэн стоит на пороге новой жизни на новом месте. Ей придется рассчитывать только на собственные силы. Она хорошо усвоила урок, преподнесенный жизнью, и больше не доверится никому. Пусть этим занимаются дураки. Она доверяла Саре и Малькольму – и посмотрите, что с ней стало! Сирена с Риганом верили в нее – чем она отплатила? А этот негодяй Калеб, который пытался соблазнить ее в саду? Зря она не покалечила его так, чтобы он никогда больше не смог злоупотребить доверием женщины. Рэн мысленно поместила Калеба в ту же категорию, что и Малькольма, а потом и вовсе перестала думать о нем.
Стул, на котором сидела Рэн, громко затрещал, когда она попробовала устроиться поудобнее до прихода Сида. Девушке очень хотелось подождать его на улице, но Лотти не разрешила. Сегодня было полнолуние, хотя сквозь грязное окно не проникал ни один лучик лунного света. Вдруг Рэн заметила целую колонну муравьев, марширующих по столу и облепивших ломоть хлеба на разбитой тарелке. Хлеб словно ожил, и за считанные секунды от него остались только крошки. «Им тоже нужно есть, – подумала Рэн, – они должны жить, как и я». Ножки стула снова затрещали, когда девушка повернулась и посмотрела на дремлющую Лотти. Как может ее давняя подруга жить в таких условиях?
– Потому что никогда не знала ничего другого, – вслух пробормотала Рэн.
Барт и остальные тоже не знали другой жизни. Они существовали по принципу: делать все возможное, чтобы выжить, а если подвернется случай и повезет – снимать сливки.
– Проклятие! – процедила сквозь зубы Рэн.
Она пожила среди мусора и успела вкусить сладкой жизни. Ей совсем не хотелось жить так, как в детстве. И с этого момента девушка твердо решила снимать только сливки.
Тихо открылась дверь, и в щель первым прошмыгнул рыжий кот. Он забрался на колени к Лотти и удобно устроился на ее грязных юбках. Сид слегка кивнул. Первой встала Рэн, а за ней Лотти. Ни одна из женщин не проронила ни слова. Рэн, не оглядываясь, последовала за мужчиной на улицу. Она знала, что Лотти беззвучно плачет, покачивая на руках кота. Но у Рэн ван дер Рис уже не осталось слез, чтобы плакать.
– Хочу подарить тебе на счастье мой талисман, – сказал Сид, протягивая девушке кусок свиного уха, когда они торопливо шли по темной улочке.
Рэн с улыбкой приняла подарок.
– Я буду беречь его и молиться, чтобы он приносил мне удачу, как и тебе.
Больше Сиду нечего было подарить Рэн, и оба знали, что талисман не принес ему никакой удачи, иначе бы Сид не жил в лабиринте, как Лотти, и не заботился бы о ней.
– Иди нормальным шагом, малышка, а когда увидишь стайки этих черно-белых «птиц», смешайся с ними и поднимайся по трапу, будто ты одна из них. Не смотри по сторонам, а опусти глаза в землю, как делают их женщины, – он слегка пожал ее руку и прошептал: – Удачи тебе, девочка!
Рэн кивнула и быстро пошла вперед. Она сразу же увидела собравшихся у корабля пуритан и, не поднимая головы, пробралась в середину группы. Рэн хорошо был известен каждый укромный уголок, каждая щель на «Морской Сирене» еще с тех пор, как Калеб приплывал на Яву. На борту корабля она могла перехитрить любого, кто попытался бы встать на ее пути. Сирена показала ей множество мест, где можно спрятаться, и как быстро перебегать из одного укрытия в другое, когда устраивают охоту на безбилетного пассажира.
Сначала Рэн увидела сапоги Калеба и поняла, что ей предстоит пройти мимо него. Пониже наклонив голову, Рэн прошмыгнула рядом с ним, и, судя по всему, Кэл не узнал ее; да и вряд ли он вообще вглядывался в лица своих странных пассажиров. Они были для него сродни скотине, животным. Человеческие существа не пересекают океан в трюме корабля. Люди живут в домах, едят полноценную пищу и спят на удобных кроватях. Многие ли из этих безумцев выживут за время плавания? Те, что постарше, с бледной кожей и хрупкими костями, едва ли дотянут до земли. В сыром трюме, где мало свежего воздуха, они начнут кашлять, и море проглотит их мертвые тела прежде, чем закончится путешествие. Об этом Рэн рассказывал Риган, а ему она верила. Рэн подумала: рассказал ли Калеб этим людям то же самое перед тем, как согласился на этот рейс? Вряд ли. Почему его должно это волновать? Мужчины все одинаковы. Если они не могут взять то, что хотят, с помощью обаяния, то берут силой. Но Рэн теперь им не уступит ни под воздействием очарования, ни силы. Если ее станут обольщать, она ответит тем же, а против силы употребит силу.
Кто-то грубо пнул девушку багром в бок.
– Давай быстрее! Ты задерживаешь очередь, – приказал резкий голос.
С губ Рэн уже был готов сорваться гневный ответ, но она промолчала. Сейчас не время. Она подняла глаза, чтобы посмотреть, кто толкнул ее. Удовлетворенная тем, что запомнила лицо мужчины, Рэн ускорила шаг и спустилась по лестнице в темный трюм.
«Морская Сирена» была готова к отплытию, и Калеб приказал поднять якорь. Он бросил критический взгляд на луну, оценил сильный ветер, раскачивающий судно. Погода была отличной для плавания, даже лучше, чем он ожидал. Корабль покинул причал и вошел в воды Темзы, но Калеб не ощутил привычного для такого момента волнения. Шесть недель в обществе этого сброда – религиозных фанатиков! В глазах капитана все они выглядели мрачными пингвинами, в головах которых – только обращение на путь истинный, проповеди и молитвы.
Особенно выделялся Баском Стоунхам – с горящими глазами, самодовольными нудными проповедями и бредовыми идеями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92