— Ну-ка, произнеси свое имя, — неожиданно попросил Аркадий.
— Слауа, — Слава подозрительно покосился на Аркадия, — а тебе зачем? Опять что-то вынюхиваешь?
Там, где туман встречался с горизонтом, темнела узкая полоска. На ее фоне поблескивал еще один траулер.
Аркадий спросил:
— Сколько «американцев» идет с нами?
— Четыре, как обычно: «Мисс Аляска», «Веселая Джейн», «Аврора» и «Орел».
— И все их команды пришли на танцы?
— Нет. На «Мисс Аляске» была смена экипажа, на «Авроре» — неполадки с рулевым устройством. Поскольку мы сделали передышку на ночь и вдобавок собираемся в Датч-Харбор, на этих траулерах было решено пораньше отправиться в порт. На танцы пришли моряки только с двух оставшихся судов — тех, что плывут с нами сейчас.
— У тебя хороший оркестр?
— Не могу пожаловаться, — осторожно ответил Слава.
Передняя палуба делилась на волейбольную площадку и грузовой отсек, который сейчас и пересекали Слава и Аркадий. Площадку для волейбола со всех сторон окружала сетка, но, несмотря на это, мяч иногда вылетал в открытое море. Тогда капитан аккуратно разворачивал «Полярную звезду» к прыгающему пятнышку — задача не из легких. Все равно что провести слона впритирку к мышке. Однако в Беринговом море волейбольные мячи — редкость.
На «Полярной звезде» американцы жили под каютами русского начальства. Сьюзен еще не успела подойти, но в ее каюте уже сидели трое. Верни, веснушчатого парня, Аркадий уже встречал в кафетерии вместе с Воловым. Его приятель Дей носил очки в металлической оправе, подчеркивающие его немного школьную серьезность. Оба носили потертые джинсы и свитера, которые, несмотря на свою заношенность, были лучше одежды русских. Долговязый Ланц был представителем «Нэшнл Фишериз». Его обязанности заключались в том, чтобы следить, не берет ли «Полярная звезда» некондиционную рыбу. Отправляясь на работу, он облачался в брезентовый комбинезон и шерстяную рубашку-ковбойку с нарукавниками. На одной руке он носил резиновую перчатку, другая перчатка как платок свисала из кармана. С полусонным видом он развалился на откидной скамье, согнувшись в три погибели. К его губам прилипла сигарета. В ожидании Сьюзен Слава разговаривал со всеми троими по-русски с восторженной непринужденностью друга, ровесника и близкого по духу человека.
Каюта Сьюзен отличалась от других. Две койки вместо четырех, хотя жила одна, будучи единственной американкой на борту. В каюте стоял холодильник «ЗИЛ» в половину человеческого роста. В воздухе витал аромат растворимого кофе. На верхней койке стояла пишущая машинка и книги в картонных переплетах: Пастернак, Набоков, Блок. Аркадий заметил, что все издания были на русском языке. В любом советском магазине такие издания расходятся за считанные секунды, а на черном рынке они стоят сотни рублей. Эти книги — подлинные сокровища. Неужели Сьюзен их читает?
— Объясните, пожалуйста, — попросил Дей Славу, — кто ваш спутник?
— Советские рабочие — люди разносторонние. Матрос Ренько — рабочий с конвейера, но у него есть опыт в расследовании несчастных случаев.
— То, что случилось с Зиной, — ужасно, — заметил Берни. — Она была потрясающей девушкой.
Ланц выпустил кольцо дыма и лениво спросил по-английски:
— Откуда ты знаешь?
— А что с ней случилось? — задал вопрос Дей.
Стоило Славе раскрыть рот, как Аркадий чуть не застонал.
— Зина, кажется, почувствовала себя плохо, вышла на палубу и, скорей всего, потеряла равновесие.
— И попала в сеть? — спросил Ланц.
— Именно так.
— Кто-нибудь видел, как она падала? — поинтересовался Берни.
— Нет, — поспешил удовлетворить его любопытство Слава. Вот главная ошибка доморощенных следователей: отвечать на вопросы, а не задавать их. — Понимаете, было темно, туман, девушка одна на палубе… Такое случается на море. Вот и вся информация, которой мы располагаем, но если вам что-нибудь известно…
Помогать Славе было уже бесполезно. Американцы пожали плечами и хором ответили:
— Нет!
— Мы хотели подождать Сьюзен, но у меня вопросов больше нет, — сказал Слава Аркадию.
— У меня тем более, — согласился Аркадий и добавил по-английски: — Вы прекрасно говорите по-русски.
— Мы все — аспиранты, — отозвался Дей, — и подписали контракт, чтобы усовершенствовать наш русский.
— Я поражен, как вы хорошо знаете экипаж «Полярной звезды».
— Ну, Зину знали все, — сообщил Берни и добавил: — Зина пользовалась успехом.
Краем глаза Аркадий заметил, что Слава шевелит губами, переводя английские слова, чтобы постичь смысл разговора.
— Зина работала на судовом камбузе, — сказал Дею Аркадий. — Она обслуживала вас?
— Нет, мы едим в офицерской столовой. Сначала она там работала, но потом перевелась.
— Мы встречали Зину на палубе, у кормы, — добавил Берни.
— Там, где ваш пост?
— Верно. Во время передачи рыбы на корме всегда находится представитель компании. Зина приходила и наблюдала вместе с нами.
— Часто?
— Да, очень.
— А где ваш пост? — Аркадий с извиняющимся видом обратился к Ланцу.
— На траловой палубе.
— Вы несли вахту, когда сеть принесла Зину на палубу?
Ланц стряхнул пепел со свитера и приподнялся. Он был высокого роста, с непропорционально маленькой головой, волосы разделял тщательный пробор самовлюбленного человека.
— Было холодно. Я находился в каюте и пил чай. Палубные матросы знают, что нужно ставить меня в известность, когда сеть пойдет по аппарели.
Даже в трюме, в шуме и грохоте конвейера, Аркадий знал о доставке сети на борт благодаря пронзительному завыванию гидравлической лебедки и переменным командам в машинное отделение от «снизить скорость» до «самый малый вперед», когда сеть шла на борт, и опять «увеличить скорость», когда сеть ложилась на аппарель. Даже во сне он мог определить, когда улов прибыл на борт. Так что отрывать Ланца от стакана чая не было надобности.
— Вам понравилось на танцах? — спросил Аркадий.
— Потрясающе, — отозвался Берни.
— Особенно оркестр Славы, — добавил Дей.
— Вы танцевали с Зиной? — продолжал Аркадий.
— Зину больше интересовала банда рокеров.
— Банда рокеров?
— Так у нас зовут рыбаков, — пояснил Берни.
— Приятель, ваш английский весьма неплох, — сказал Дей. — Вы работаете на фабрике?
— На конвейере по разделке рыбы, — произнесла вошедшая в каюту Сьюзен. Она сбросила куртку на койку и сняла шерстяную шапочку, скрывавшую коротко подстриженные густые светлые волосы.
— Вы начали без меня, — заявила она Славе. — Я здесь — главный представитель. Вам известно, что с моими мальчиками вы можете разговаривать только в моем присутствии?
— Простите, Сьюзен, — покаялся Слава.
— Вам все ясно?
— Да.
Сьюзен перехватила инициативу, это очевидно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95