— Я отрезал завиток твоих волос, — приветствовал Вороний Хлыст большого вора, — когда мы встречались на Ветру Дьявола, и сунул его в свой искатель. Это на случай, если бы ты посмел меня обмануть и попытался удрать.
— Потому ты за нами и увязался? — недобро спросил Бульдог. — Думаешь, мы тебя обманули?
— О нет, — сразу согласился тощий. — Этот грациозный Кот правду сказал в парке Миражей. Я узнал, что визгуны его и в самом деле чуть не схватили. Ему дико повезло унести оттуда два рулона грезоткани — и собственную шею тоже.
— Так зачем ты здесь?
— Каф — место трудное, — признал наводчик. — Не лучше ли нам было бы идти вместе?
— Ни за что. Чем больше нас, тем легче нас засекут змеедемоны, — сказал Бульдог, и Котяра встал рядом с ним. — Лучше будет для нас для всех, если ты пойдёшь своей дорогой, Вороний Хлыст.
— Может быть. — Острый подбородок наводчика взметнулся, указывая на них. — Только сначала послушайте: я видел у вас чармострельное оружие. И не хотел бы я быть в вашей компании, если вас встретит военный отряд. Наказание за ношение такого оружия — смерть, и вы это знаете. Может, действительно мне лучше идти своим путём. Я точно знаю, что лорд Хазар бросил вызов её светлости чародейке Альте, которая хочет сдаться Властелину Тьмы. Он ведёт большой военный отряд из Зула в Каф. Я попробую к ним примкнуть — и если нам случится встретиться в этих песках, я за вас замолвлю словечко. Хотя, как я уже сказал, наказание за такое оружие — смерть на месте.
— Ты нам грозишься, Вороний Хлыст! — зарычал Бульдог.
— Разве? — Наводчик приподнял кустистую бровь. — Я не хотел угрожать, хотел только предупредить. Конечно, если вы позволите мне идти с вами, я постараюсь помочь вам избежать встреч с войсками.
— А у нас есть Глаза Чарма, — сказал Бульдог. — Мы отлично видим всё, что вокруг нас.
— Да, но тот, кто видит, сам тоже видим, — возразил Вороний Хлыст. — И у Хазара с его людьми тоже есть Глаза Чарма, можно не сомневаться. Правда, если у вас есть коммуникатор, вы можете следить за их передвижениями с куда большего расстояния, чем позволяют Глаза Чарма.
— И у тебя есть коммуникатор? — спросил поражённый Бульдог.
— Конечно. — Вороний Хлыст достал из кармана плаща серый кристалл, потёр его пальцем, и кристалл осветился изнутри голубым язычком.
В треске помех раздался слабый далёкий голос: «…ноль семьсот. Видимость неограниченная. Держаться теневой стороны. Переходить по низменностям профиля. На той стороне бассейна взводы ноль четыреста и ноль шестьсот разворачиваются на север, азимут два восемь один. Взводы ноль семьсот и ноль девятьсот отходят на подветренную сторону массива дюн…» Вороний Хлыст заглушил аппарат.
— Сможете пользоваться этим прибором, сколько хотите. Все, чего я прошу взамен, — разрешения идти с вами, под защитой вашего оружия. Воду и провизию я себе обеспечу сам, и у меня в этом жезле столько Чарма, что хватит и мне, и вам. Буду держать ваши амулеты полностью заряженными. Договорились?
Бульдог повернулся к Котяре:
— Вороний Хлыст — ответ на твою тревогу насчёт чармострелов. Мне будет спокойнее с этим коммуникатором под рукой.
Котяра кивнул:
— Я не возражаю. Но ты без нас шёл бы быстрее, Вороний Хлыст. Я ночью сплю.
— Спишь? — Острое лицо Вороньего Хлыста сморщилось. — У вас полно Чарма. Зачем спать?
— Чтобы видеть сны.
Вороний Хлыст прищурился, глядя на человекозверя.
— Ты псих? Сны — это роскошь, мало подходящая для Кафа.
— Тогда чтобы вспоминать.
Наводчик подозрительно покрутил головой, соображая. Псих он, конечно. Чего бы ему связываться с визгунами без всякой прибыли? Вороний Хлыст начал уже подумывать, что искать их защиты против опасностей Кафа было не так уж мудро.
— А что вспоминать, Кот? — спросил он.
— Кем я был раньше.
— Раньше? — Вороний Хлыст вопросительно посмотрел на Бульдога, потом снова на Котяру. — То есть ты хочешь сказать, что не всегда был таким?
— Я не знаю.
— Я нашёл его в Кафе пятьсот дней назад, — сообщил Бульдог. — Он не помнит ни как сюда попал, ни кем он был раньше.
Вороний Хлыст задумчиво поскрёб подбородок.
— Если ты хочешь вспомнить, загадочный Кот, почему ты не обратился к чародеям? Любой из них мог бы заклинаниями вернуть тебя к тому, чем ты был раньше.
— Лучше видеть сны.
Тёмное лицо недоуменно скривилось.
— Как ты не понимаешь, Вороний Хлыст? — Бульдог присел на гребне поближе к наводчику. — Если мой напарник был полностью животным, которого какой-то сумасшедший маг сделал Котярой, то волшебство превратит его снова в зверя. Чары будут разбиты. И он навеки утратит всё, что есть в нём от человека.
— А значит, тебе лучше видеть сны, боясь и желая одновременно, собирая обрывки памяти, чтобы сложить свою прошлую жизнь. — На остром лице Вороньего Хлыста отразилось понимание. — И что ты видел за эти пятьсот дней, Кот-сновидец?
— Недостаточно.
Бульдог нетерпеливо поднялся:
— Ладно, люди. Надо идти, особенно если будем двигаться только днём.
— Но зачем останавливаться по ночам? — спросил Вороний Хлыст. — У меня хватит Чарма, Котяра. Я могу зарядить амулеты острого зрения и держать тебя бодрым и сильным без сна до самого конца этого проклятого перехода. А на той стороне можешь продолжить поиски своих снов.
Бульдог с надеждой посмотрел на своего напарника:
— Здесь спать опасно, и ты это сам знаешь.
Котяра оглядел селитряные равнины, зазубренный горизонт и, прикинув трудности тяжёлого перехода, неохотно кивнул.
— Отлично! — Вороний Хлыст стукнул жезлом по земле пустыни. — Я привяжу тебе связку острых глаз на следующем привале у воды. А теперь — в путь.
Они пошли в молчании. Бульдог тянул за собой волокушу с сокровищами. К концу дня они прошли песчаниковый город, созданный ветром, с причудливыми башнями и величественными бульварами. На дальнем его конце, где песчаник затвердел, как терракота, под обломками капала струйка воды, и путники пополнили запасы во флягах. Вороний Хлыст сдержал обещание и украсил Котяру ожерельем из амулетов острых глаз, связанных ниткой чармопровода.
Вор надел эту нитку, и сон не отяготил его усталостью после мелькающих огней сумерек, которые сменились холодящей тьмой. Амулеты защищали всех троих от мороза и усталости, и они все так же мерно шагали через усыпанную звёздами ночь. Весь следующий день Котяра тоже не испытывал усталости, идя по чёрным застывшим лавовым руслам. И в морозную ночь сила амулетов не давала ослабнуть его силе. Холод и усталость казались давними симптомами пережитой болезни, и Котяра полностью сосредоточился на поиске лучшего пути сквозь химерический ночной пейзаж под размытыми звёздами.
Прислушиваясь к потрескивающим разговорам в коммуникаторе, трое кочевников избегали встреч с войском лорда Хазара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124