На
острове Родосе, где недавнее нашествие султанского флота слишком
помнилось... вице-канцлер рыцарей-иоаннитов на общем собрании ордена
высказал сомнение, чтобы "такой преступный, такой зловонный, такой
свирепый труп", как Мехмеда II, мог быть принят землею; недавно все
слышали землетрясение, - ну, это и значит, что земля разверзлась и
труп султана провалился прямо в глубину преисподней, к чертям на
вечную муку"[Крымский А. История Турции и ее литературы, т. 1, с.
209.]. Другой могла быть реакция на эту смерть в среде православных
греков, которые имели возможность сравнить "иго латинское и иго
турецкое". Ибо не прошло и трех десятилетий, как эти люди, "...народ в
своем отвращении к насильно навязываемому папизму кричал: "Лучше
туркам достаться, чем франкам!" Причины этого были существенными:
"поборы, налоги и подати, требуемые с греков в турецкой державе, были
меньше, чем у греков, живших рядом под властью
эксплуататоров-венецианцев или иных франков"[Там же, с. 66, 85-86.].
Издание названного выше латинского перевода Корана, напечатанного
Т. Библиандром в 1543 году в Швейцарии, в Базеле, положило начало
переводам "слова Аллаха" в Европе. Однако история этого издания была
весьма длительной. Она началась в XII веке, когда аббат известного
своими реформами Клюнийского монастыря в Бургундии (Франция) Петр
Достопочтенный, приятель проповедника второго крестового похода
Бернара Клервоского, побывав в 1141-1143 годах в Испании, нашел трех
изучивших арабский язык астрологов, которые по его заказу перевели с
арабского на латинский язык Коран и еще две рукописи о пророке
Мухаммеде и споре мусульманина с христианином. Главным среди
переводчиков был обыспанившийся англичанин Роберт Ретинский (R.
Retenensis), вскоре ставший архидиаконом одной из церквей.
Однако в описанных выше условиях, и учитывая весьма большие
вольности, допущенные в этом переводе Корана, он был предан папской
проскрипции - публичному осуждению. Вместе с тем необходимость в
изучении Корана оставалась большой, и поэтому в 1560 году последовало
новое издание этой книги, напечатанной снова в Швейцарии, но на этот
раз в Цюрихе (Tiguri). Не изменили отношения к этой книге, а,
возможно, наоборот, даже осложнили его со стороны папства
предпосланные изданию предисловия идеологов Реформации в Европе
Мартина Лютера (1483-1546) и его сподвижника Филиппа Меланхтона
(1497-1560), а также приписка, сделанная в конце перевода[Перевод этой
приписки вместе с латинским текстом в миссионерских целях позднее
печатался и в царской России. Начало ее гласило: "Конец книги
диавольского закона Сарацин, которая по-арабски называется
Алькоран..." Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что в
русской книге был помещен также отзыв на перевод Р. Ретинского,
содержащийся в предисловии английского переводчика Корана 1734 г. Дж.
Сэйла, где об издании 1543 г. сказано: "Перевод не заслуживает имени
перевода: непонятная вольность, какую он брал, бесчисленные ошибки,
пропуски и прибавки не оставляют почти никакого сходства с
подлинником" (Саблуков Г. Сведения о Коране, законоположительной книге
мохаммеданского вероучения. Казань, 1884, с. 54, 55. Саблуков указал
при этом, что отзыв Сэйла он привел "из предисловия перевода его на
русский яз.").].
Однако, сколь бы сильными ни оставались пережитки феодальной
эпохи, в странах Запада и Востока к этому времени все более
укреплялись ростки нового. "С падением Константинополя неразрывно
связан конец средневековья"[Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с.
507.], - писал Ф. Энгельс. На Руси примерно в это же время, в 1480
году, было окончательно покончено с монголо-татарским игом. Наперекор
феодальным усобицам, фанатизму, розни и нетерпимости к людям иной
веры, разжигавшейся ретроградами, ширились торговые и культурные связи
между народами. Написанное в одной стране все чаще получало отклик в
других странах, более стойкими становились культурные связи,
проявлявшиеся в схожих стилистических чертах искусства, архитектуры. В
ряде стран Западной и Центральной Европы XV-XVI веков - это эпоха
Возрождения (в Италии начавшаяся еще раньше, в XIV веке); одновременно
это и эпоха великих географических открытий, способствовавших
утверждению идеи шарообразности Земли. В это же время и на Востоке, и
на Западе рушатся многие задерживавшие развитие человечества
ретроградные представления.
Прокладывавшие себе путь требования Нового времени то и дело
сталкивались со стремлением духовной и светской реакции удержать
человечество во власти глухой ночи средневековья.
Истина, однако, всегда конкретна. О том, сколь расширился
кругозор людей, свидетельствуют труды того времени, даже созданные в
весьма сложных условиях. Примером может служить творчество мавра
аль-Хасана ибн Мухаммеда аль-Ваззана аз-Заййати аль-Фаси, получившего
в Европе широкую известность под именем Льва Африканского, автора
обширного "Описания Африки и достопримечательностей, которые в ней
есть". Этот труд, впервые изданный в Венеции в 1550 году, и в наш век
публикуется на разных языках немалыми тиражами. Сравнительно недавно
вышел его первый русский перевод[См.: Лев Африканский. Африка - третья
часть света. Описание Африки и достопримечательностей, которые в ней
есть. Л. 1983.].
Лев Африканский, полагают, родился в 1489 году в Гранаде
(Испания). В раннем детстве, когда объединенные силы католических
Кастилии и Арагона в ходе реконкисты разгромили Гранадский эмират и
изгнали его мусульманское население, он вместе с родителями оказался в
Марокко. Здесь, окончив медресе в Маракеше, он начал многотрудную
жизнь, связанную с дальними, полными опасностей путешествиями, в ходе
одного из которых попал в плен к корсарам из христиан и был ими
подарен римскому папе Льву Х Медичи. Тот, оценив познания пленника,
ведшего в своих поездках обширный дневник на арабском языке, окрестил
его в Риме в 1520 году. При этом папа дал ему свое имя - Лев Джованни.
Вскоре Лев Африканский стал преподавать в Болонье арабский язык и,
изучив итальянский, написал на нем несколько трудов, в том числе
названное "Описание Африки". Завершив задуманное, он около 1528 года
вернулся в Тунис, в Африку, где его след теряется. По мнению
переводчика и исследователя "Описания Африки" В.В. Матвеева, "следует
полагать, что, возвратившись в Африку, он вновь вернулся к исламу, так
как ислам позволяет в исключительных условиях (выполняя требование
"осторожности", "спасения" - такыйя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
острове Родосе, где недавнее нашествие султанского флота слишком
помнилось... вице-канцлер рыцарей-иоаннитов на общем собрании ордена
высказал сомнение, чтобы "такой преступный, такой зловонный, такой
свирепый труп", как Мехмеда II, мог быть принят землею; недавно все
слышали землетрясение, - ну, это и значит, что земля разверзлась и
труп султана провалился прямо в глубину преисподней, к чертям на
вечную муку"[Крымский А. История Турции и ее литературы, т. 1, с.
209.]. Другой могла быть реакция на эту смерть в среде православных
греков, которые имели возможность сравнить "иго латинское и иго
турецкое". Ибо не прошло и трех десятилетий, как эти люди, "...народ в
своем отвращении к насильно навязываемому папизму кричал: "Лучше
туркам достаться, чем франкам!" Причины этого были существенными:
"поборы, налоги и подати, требуемые с греков в турецкой державе, были
меньше, чем у греков, живших рядом под властью
эксплуататоров-венецианцев или иных франков"[Там же, с. 66, 85-86.].
Издание названного выше латинского перевода Корана, напечатанного
Т. Библиандром в 1543 году в Швейцарии, в Базеле, положило начало
переводам "слова Аллаха" в Европе. Однако история этого издания была
весьма длительной. Она началась в XII веке, когда аббат известного
своими реформами Клюнийского монастыря в Бургундии (Франция) Петр
Достопочтенный, приятель проповедника второго крестового похода
Бернара Клервоского, побывав в 1141-1143 годах в Испании, нашел трех
изучивших арабский язык астрологов, которые по его заказу перевели с
арабского на латинский язык Коран и еще две рукописи о пророке
Мухаммеде и споре мусульманина с христианином. Главным среди
переводчиков был обыспанившийся англичанин Роберт Ретинский (R.
Retenensis), вскоре ставший архидиаконом одной из церквей.
Однако в описанных выше условиях, и учитывая весьма большие
вольности, допущенные в этом переводе Корана, он был предан папской
проскрипции - публичному осуждению. Вместе с тем необходимость в
изучении Корана оставалась большой, и поэтому в 1560 году последовало
новое издание этой книги, напечатанной снова в Швейцарии, но на этот
раз в Цюрихе (Tiguri). Не изменили отношения к этой книге, а,
возможно, наоборот, даже осложнили его со стороны папства
предпосланные изданию предисловия идеологов Реформации в Европе
Мартина Лютера (1483-1546) и его сподвижника Филиппа Меланхтона
(1497-1560), а также приписка, сделанная в конце перевода[Перевод этой
приписки вместе с латинским текстом в миссионерских целях позднее
печатался и в царской России. Начало ее гласило: "Конец книги
диавольского закона Сарацин, которая по-арабски называется
Алькоран..." Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что в
русской книге был помещен также отзыв на перевод Р. Ретинского,
содержащийся в предисловии английского переводчика Корана 1734 г. Дж.
Сэйла, где об издании 1543 г. сказано: "Перевод не заслуживает имени
перевода: непонятная вольность, какую он брал, бесчисленные ошибки,
пропуски и прибавки не оставляют почти никакого сходства с
подлинником" (Саблуков Г. Сведения о Коране, законоположительной книге
мохаммеданского вероучения. Казань, 1884, с. 54, 55. Саблуков указал
при этом, что отзыв Сэйла он привел "из предисловия перевода его на
русский яз.").].
Однако, сколь бы сильными ни оставались пережитки феодальной
эпохи, в странах Запада и Востока к этому времени все более
укреплялись ростки нового. "С падением Константинополя неразрывно
связан конец средневековья"[Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с.
507.], - писал Ф. Энгельс. На Руси примерно в это же время, в 1480
году, было окончательно покончено с монголо-татарским игом. Наперекор
феодальным усобицам, фанатизму, розни и нетерпимости к людям иной
веры, разжигавшейся ретроградами, ширились торговые и культурные связи
между народами. Написанное в одной стране все чаще получало отклик в
других странах, более стойкими становились культурные связи,
проявлявшиеся в схожих стилистических чертах искусства, архитектуры. В
ряде стран Западной и Центральной Европы XV-XVI веков - это эпоха
Возрождения (в Италии начавшаяся еще раньше, в XIV веке); одновременно
это и эпоха великих географических открытий, способствовавших
утверждению идеи шарообразности Земли. В это же время и на Востоке, и
на Западе рушатся многие задерживавшие развитие человечества
ретроградные представления.
Прокладывавшие себе путь требования Нового времени то и дело
сталкивались со стремлением духовной и светской реакции удержать
человечество во власти глухой ночи средневековья.
Истина, однако, всегда конкретна. О том, сколь расширился
кругозор людей, свидетельствуют труды того времени, даже созданные в
весьма сложных условиях. Примером может служить творчество мавра
аль-Хасана ибн Мухаммеда аль-Ваззана аз-Заййати аль-Фаси, получившего
в Европе широкую известность под именем Льва Африканского, автора
обширного "Описания Африки и достопримечательностей, которые в ней
есть". Этот труд, впервые изданный в Венеции в 1550 году, и в наш век
публикуется на разных языках немалыми тиражами. Сравнительно недавно
вышел его первый русский перевод[См.: Лев Африканский. Африка - третья
часть света. Описание Африки и достопримечательностей, которые в ней
есть. Л. 1983.].
Лев Африканский, полагают, родился в 1489 году в Гранаде
(Испания). В раннем детстве, когда объединенные силы католических
Кастилии и Арагона в ходе реконкисты разгромили Гранадский эмират и
изгнали его мусульманское население, он вместе с родителями оказался в
Марокко. Здесь, окончив медресе в Маракеше, он начал многотрудную
жизнь, связанную с дальними, полными опасностей путешествиями, в ходе
одного из которых попал в плен к корсарам из христиан и был ими
подарен римскому папе Льву Х Медичи. Тот, оценив познания пленника,
ведшего в своих поездках обширный дневник на арабском языке, окрестил
его в Риме в 1520 году. При этом папа дал ему свое имя - Лев Джованни.
Вскоре Лев Африканский стал преподавать в Болонье арабский язык и,
изучив итальянский, написал на нем несколько трудов, в том числе
названное "Описание Африки". Завершив задуманное, он около 1528 года
вернулся в Тунис, в Африку, где его след теряется. По мнению
переводчика и исследователя "Описания Африки" В.В. Матвеева, "следует
полагать, что, возвратившись в Африку, он вновь вернулся к исламу, так
как ислам позволяет в исключительных условиях (выполняя требование
"осторожности", "спасения" - такыйя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87