Медлин остановилась у письменного стола, убрала на место выбившуюся из прически прядь… и даже улыбнулась бледной улыбкой.
— Кажется, все угомонились. Даже Уилл лежит спокойнее.
— Хорошо, — пробормотал Анатоль.
— Однако Мариусу пришлось уехать. Его вызвали к дочери нашего арендатора, она заболела. Мистер Тригхорн будет смотреть за Уиллом, и если появятся признаки лихорадки, то Мариус просил, чтобы за ним послали. Ваш кузен очень добрый человек.
— Да.
— На прощание он мне сказал: «Позаботьтесь о нем, Медлин».
— Мог бы и не говорить. Он-то должен знать, что ты сделаешь для Уилла все, что в твоих силах.
— Он говорил не об Уилле. — Медлин устремила на Анатоля серьезный, открытый взгляд. — О вас, милорд.
Анатоль мысленно послал ко всем чертям Мариуса вместе с его заботой. Отвернувшись к окну, он проговорил фальшиво бодрым голосом:
— Ничего со мной не случится, дорогая. Медлин обошла стол, встала между Анатолем и темным окном. Убрала с его лица волосы, приложила ладонь ко лбу, и ее нежное прикосновение немного смягчило боль.
— У тебя совсем больной вид.
— Я просто устал.
— Тогда пойдем в постель, — прошептала она.
Сердце Анатоля замерло. Как долго он ждал этих слов, как долго ждал, чтобы Медлин посмотрела на него так! Сегодня днем он торжествовал, потому что твердо знал — он пробудил в ней страсть… но в ее сердце не был уверен вплоть до последней минуты.
Сейчас глаза ее излучали мягкий свет, как будто… как будто она и впрямь его любит. И ему неудержимо захотелось прижать ее к себе, сделать все, что в его силах, чтобы она так смотрела на него всегда.
Даже продолжать ее обманывать.
Вздохнув, Анатоль отвел ее руку.
— Прости, — сказал он. — В постели от меня сегодня толку не будет.
Щеки Медлин слегка порозовели.
— Мне не надо никакого «толку». Я только хочу, чтобы ты отдохнул рядом со мной.
Искушение было велико, но Анатоль по собственному горькому опыту знал, каким он будет нынешней ночью — беспокойным, резким, невыносимым.
— Боюсь, сегодня я даже для этого не гожусь. — Торопливо поцеловав ее в лоб, он проговорил: — Ступай в постель без меня.
Но Медлин не тронулась с места, глядя на него с бесконечной печалью.
— Пожалуйста, не делай этого.
— Не делать чего?
— Не нарушай обещание. Ты поклялся, что не будешь от меня убегать.
— Я и не убегал. Вот я стою перед тобой, разве нет?
— Да. — Она положила руку ему на грудь, прямо на сердце. — Но твои сердце и разум далеко отсюда. Они в том темном и страшном месте, куда мне нет доступа.
— Чепуха! Медлин, ты придумываешь бог знает что.
— Нет, не придумываю. Прошу тебя, скажи, что случилось.
— Ничего! — Он чувствовал себя виноватым, и поэтому в его голосе прозвучало раздражение. — Я всего-навсего помог Мариусу отпилить мальчишке ногу.
— То, что случилось с Уиллом, ужасно, — с грустью согласилась она. — Я знаю, что он твой любимец. И все его любят. Такой милый, застенчивый юноша! Но это был несчастный случай, просто несчастный случай. А ты ведешь себя так, словно виноват в том, что произошло.
— Может, так оно и есть.
— Нет! Ты сделал для Уилла все, что мог. Ты сразу же поспешил в замок, пригласил своего кузена лечить Уилла, даже помогал ему. Не знаю, найдется ли в Лондоне хоть один человек знатного рода, который сделал бы то же самое для своей жены, не говоря уже о лакее.
— Но этого недостаточно. Я должен был его защитить.
— Ты не можешь защитить весь мир.
— Нет, но я должен, по крайней мере, уметь спасать тех, кого… — Анатоль осекся и прикрыл рот ладонью.
Но Медлин докончила за него:
— Ты имеешь в виду тех людей, которым ты смотрел в глаза, а твои темные силы призвали на их головы проклятие?
Анатоль дернулся, словно она выстрелила в него из пистолета.
— К-как ты… — пролепетал он, заикаясь. — Откуда ты…
— Как я узнала? От Бесс Киннок. Она рассказывает слугам какие-то очень странные истории.
— Какие? — спросил Анатоль. От ужаса кровь застыла у него в жилах.
— Она говорит, что это ты виноват в смерти ее матери и в том, что случилось с Уиллом. Что ты колдун, наделенный демонической силой, как все Сентледжи, и тому подобную чепуху.
Итак, Медлин наконец узнала, но все еще не верит этому. Анатоль облегченно перевел дух.
— Полагаю, Бесс надо рассчитать, — продолжала Медлин.
— Нет, — твердо ответил Анатоль. Он не мог выгнать девушку за дверь только за то, что она осмелилась сказать правду.
— Но, Анатоль, она очень дурно влияет на других служанок. Конечно, ни один разумный человек не может в это поверить, но…
Медлин вдруг осеклась. Она смотрела на него, словно не веря своим глазам. Анатоль не знал, что она увидела в его лице — стыд или вину, но что-то его выдало.
— Мой бог! Анатоль, ты… ты сам в это веришь! Он хотел отвернуться, но она зажала его лицо в ладонях, заставила смотреть себе в глаза.
— Нет, Анатоль! Дорогой мой, милый… Нет! Я могу принять вашу легенду об Искателе Невест, но такие предрассудки… Дикие, подлые, злые! Это неправда, и я тебе это докажу. Посмотри мне в глаза, — предложила она. — Ты видишь в них что-нибудь ужасное?
Она нежно улыбнулась, и в этой улыбке была та же доверчивая невинность, с которой смотрели на него Уилл, Мэри Киннок, родная мать.
— О боже! — глухо застонал Анатоль, отпрянув от нее. Стальные когти ужаса сдавили его сердце при одной мысли о том, что когда-нибудь он посмотрит в ее глаза и увидит…
— Никогда больше так не делай! Не вводи меня в искушение… — Он отвернулся, закрыл лицо руками. — Медлин, пожалуйста, уходи. Сегодня я не могу с тобой говорить. У меня серьезные трудности, но я сам во всем разберусь, как делал это всегда.
Медлин обеими руками ухватила его руку повыше локтя» прижалась виском к его плечу.
— Анатоль, прошу тебя! Как ты можешь отворачиваться от меня? После всего, что произошло между нами сегодня… Поговори со мной! Позволь тебе помочь! Что бы тебя ни мучило, мы можем это спокойно обсудить, как поступают разумные люди.
Он провел ладонью по лбу. Пульсирующая боль в голове не утихала, лишь становилась все сильнее. Анатоль казался себе загнанным зверем, который окружен охотниками — ее нежностью, ее сочувствием.
— Не все подвластно разуму. Есть многое, чего нельзя понять и нужно просто терпеть.
— Но, Анатоль…
— Проклятие! Оставь меня в покое! — Он с силой оттолкнул жену.
Она отступила на шаг, глядя на него глазами раненого животного. Наступила ужасная тишина. Потом Медлин опустила глаза.
— Хорошо, — сказала она. — Если ты этого хочешь.
Когда она выскользнула из комнаты, Анатоль не испытал облегчения. Напротив, ему показалось, что вместе с ней ушел сам свет, и он остался один в кромешной тьме.
Он ругал себя за глупость и трусость, но не переставал цепляться за мысль, что поступил правильно, заставив ее уйти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
— Кажется, все угомонились. Даже Уилл лежит спокойнее.
— Хорошо, — пробормотал Анатоль.
— Однако Мариусу пришлось уехать. Его вызвали к дочери нашего арендатора, она заболела. Мистер Тригхорн будет смотреть за Уиллом, и если появятся признаки лихорадки, то Мариус просил, чтобы за ним послали. Ваш кузен очень добрый человек.
— Да.
— На прощание он мне сказал: «Позаботьтесь о нем, Медлин».
— Мог бы и не говорить. Он-то должен знать, что ты сделаешь для Уилла все, что в твоих силах.
— Он говорил не об Уилле. — Медлин устремила на Анатоля серьезный, открытый взгляд. — О вас, милорд.
Анатоль мысленно послал ко всем чертям Мариуса вместе с его заботой. Отвернувшись к окну, он проговорил фальшиво бодрым голосом:
— Ничего со мной не случится, дорогая. Медлин обошла стол, встала между Анатолем и темным окном. Убрала с его лица волосы, приложила ладонь ко лбу, и ее нежное прикосновение немного смягчило боль.
— У тебя совсем больной вид.
— Я просто устал.
— Тогда пойдем в постель, — прошептала она.
Сердце Анатоля замерло. Как долго он ждал этих слов, как долго ждал, чтобы Медлин посмотрела на него так! Сегодня днем он торжествовал, потому что твердо знал — он пробудил в ней страсть… но в ее сердце не был уверен вплоть до последней минуты.
Сейчас глаза ее излучали мягкий свет, как будто… как будто она и впрямь его любит. И ему неудержимо захотелось прижать ее к себе, сделать все, что в его силах, чтобы она так смотрела на него всегда.
Даже продолжать ее обманывать.
Вздохнув, Анатоль отвел ее руку.
— Прости, — сказал он. — В постели от меня сегодня толку не будет.
Щеки Медлин слегка порозовели.
— Мне не надо никакого «толку». Я только хочу, чтобы ты отдохнул рядом со мной.
Искушение было велико, но Анатоль по собственному горькому опыту знал, каким он будет нынешней ночью — беспокойным, резким, невыносимым.
— Боюсь, сегодня я даже для этого не гожусь. — Торопливо поцеловав ее в лоб, он проговорил: — Ступай в постель без меня.
Но Медлин не тронулась с места, глядя на него с бесконечной печалью.
— Пожалуйста, не делай этого.
— Не делать чего?
— Не нарушай обещание. Ты поклялся, что не будешь от меня убегать.
— Я и не убегал. Вот я стою перед тобой, разве нет?
— Да. — Она положила руку ему на грудь, прямо на сердце. — Но твои сердце и разум далеко отсюда. Они в том темном и страшном месте, куда мне нет доступа.
— Чепуха! Медлин, ты придумываешь бог знает что.
— Нет, не придумываю. Прошу тебя, скажи, что случилось.
— Ничего! — Он чувствовал себя виноватым, и поэтому в его голосе прозвучало раздражение. — Я всего-навсего помог Мариусу отпилить мальчишке ногу.
— То, что случилось с Уиллом, ужасно, — с грустью согласилась она. — Я знаю, что он твой любимец. И все его любят. Такой милый, застенчивый юноша! Но это был несчастный случай, просто несчастный случай. А ты ведешь себя так, словно виноват в том, что произошло.
— Может, так оно и есть.
— Нет! Ты сделал для Уилла все, что мог. Ты сразу же поспешил в замок, пригласил своего кузена лечить Уилла, даже помогал ему. Не знаю, найдется ли в Лондоне хоть один человек знатного рода, который сделал бы то же самое для своей жены, не говоря уже о лакее.
— Но этого недостаточно. Я должен был его защитить.
— Ты не можешь защитить весь мир.
— Нет, но я должен, по крайней мере, уметь спасать тех, кого… — Анатоль осекся и прикрыл рот ладонью.
Но Медлин докончила за него:
— Ты имеешь в виду тех людей, которым ты смотрел в глаза, а твои темные силы призвали на их головы проклятие?
Анатоль дернулся, словно она выстрелила в него из пистолета.
— К-как ты… — пролепетал он, заикаясь. — Откуда ты…
— Как я узнала? От Бесс Киннок. Она рассказывает слугам какие-то очень странные истории.
— Какие? — спросил Анатоль. От ужаса кровь застыла у него в жилах.
— Она говорит, что это ты виноват в смерти ее матери и в том, что случилось с Уиллом. Что ты колдун, наделенный демонической силой, как все Сентледжи, и тому подобную чепуху.
Итак, Медлин наконец узнала, но все еще не верит этому. Анатоль облегченно перевел дух.
— Полагаю, Бесс надо рассчитать, — продолжала Медлин.
— Нет, — твердо ответил Анатоль. Он не мог выгнать девушку за дверь только за то, что она осмелилась сказать правду.
— Но, Анатоль, она очень дурно влияет на других служанок. Конечно, ни один разумный человек не может в это поверить, но…
Медлин вдруг осеклась. Она смотрела на него, словно не веря своим глазам. Анатоль не знал, что она увидела в его лице — стыд или вину, но что-то его выдало.
— Мой бог! Анатоль, ты… ты сам в это веришь! Он хотел отвернуться, но она зажала его лицо в ладонях, заставила смотреть себе в глаза.
— Нет, Анатоль! Дорогой мой, милый… Нет! Я могу принять вашу легенду об Искателе Невест, но такие предрассудки… Дикие, подлые, злые! Это неправда, и я тебе это докажу. Посмотри мне в глаза, — предложила она. — Ты видишь в них что-нибудь ужасное?
Она нежно улыбнулась, и в этой улыбке была та же доверчивая невинность, с которой смотрели на него Уилл, Мэри Киннок, родная мать.
— О боже! — глухо застонал Анатоль, отпрянув от нее. Стальные когти ужаса сдавили его сердце при одной мысли о том, что когда-нибудь он посмотрит в ее глаза и увидит…
— Никогда больше так не делай! Не вводи меня в искушение… — Он отвернулся, закрыл лицо руками. — Медлин, пожалуйста, уходи. Сегодня я не могу с тобой говорить. У меня серьезные трудности, но я сам во всем разберусь, как делал это всегда.
Медлин обеими руками ухватила его руку повыше локтя» прижалась виском к его плечу.
— Анатоль, прошу тебя! Как ты можешь отворачиваться от меня? После всего, что произошло между нами сегодня… Поговори со мной! Позволь тебе помочь! Что бы тебя ни мучило, мы можем это спокойно обсудить, как поступают разумные люди.
Он провел ладонью по лбу. Пульсирующая боль в голове не утихала, лишь становилась все сильнее. Анатоль казался себе загнанным зверем, который окружен охотниками — ее нежностью, ее сочувствием.
— Не все подвластно разуму. Есть многое, чего нельзя понять и нужно просто терпеть.
— Но, Анатоль…
— Проклятие! Оставь меня в покое! — Он с силой оттолкнул жену.
Она отступила на шаг, глядя на него глазами раненого животного. Наступила ужасная тишина. Потом Медлин опустила глаза.
— Хорошо, — сказала она. — Если ты этого хочешь.
Когда она выскользнула из комнаты, Анатоль не испытал облегчения. Напротив, ему показалось, что вместе с ней ушел сам свет, и он остался один в кромешной тьме.
Он ругал себя за глупость и трусость, но не переставал цепляться за мысль, что поступил правильно, заставив ее уйти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98