Но теперь было слишком поздно даже сожалеть.
— Храни тебя господь, — хрипло проговорил Анатоль. Пришпорив жеребца, он исчез в густом тумане.
Направляя коня по неверной тропе над обрывом, он настороженно следил за тем, чтобы они не рухнули вниз, прямо на камни.
Он снова и снова напрягал силу в поисках Медлин, пока не нашел ее — далекий мерцающий огонек, манящий его душу. Она светилась, не даваясь в руки, словно кусочек радуги.
Но этого было достаточно, чтобы понять, где она, и вселить в него ужас.
Она уже неуклонно приближалась к тому месту, куда ей нельзя было ходить, к тому месту, где могли окончательно решиться их судьбы.
К Пропащей Земле.
Туман волнами обволакивал Медлин, ледяной холод проникал даже сквозь ее плотный плащ. Она покрепче прижала к себе картонку с нехитрыми пожитками и стала еще более осторожно выбирать дорогу.
Ей казалось или впрямь туман здесь был гуще и холоднее? Логика подсказала бы, что это объясняется близостью моря, но за несколько мучительных дней разум уступил место более древнему и простому инстинкту. Прежде Медлин и не знала, что обладает им.
Дело было не в тумане и не в шепоте холодных волн, плещущих в берег. Само место леденило ей кровь. Пропащая Земля. Эта полоска берега внушала селянам такой ужас, что один из них только за мзду согласился проводить ее сюда. Старый рыбак позволил жадности одержать победу над здравым смыслом, над ужасом, который внушала Пропащая Земля, и опасностью навлечь на себя гнев грозного хозяина замка.
Всматриваясь в уродливые развалины, черные от копоти стены, проступавшие в тумане, Медлин спрашивала себя, что случилось с ее практичностью и здравым смыслом. Как можно было отправиться в это мрачное место, такое унылое и пустынное, словно сама весна умерла в этих развалинах?
Бывший дом Мортмейнов, заклятых врагов ее мужа. Не бродят ли здесь их призраки, взывая к отмщению, требуя крови одного из Сентледжей? Теперь Медлин это уже не казалось невозможным. Она содрогнулась.
Когда— то она считала себя смелой, но то была вовсе не смелость, а просто разум, черпающий силу в неверии. Укрепления рухнули, и она трепетала от ужаса.
Ей потребовалось собрать всю волю, чтобы заставить непослушные ноги идти вперед. А может быть, ее толкало вперед отчаяние. Далеко ли надо уйти, чтобы стать недосягаемой для пророчества? Она решила, что Лондон недостаточно удален. На какое-то время она должна скрыться за границей, хотя бы до тех пор, пока не поймет, что делать дальше. А в этом ей мог помочь только один человек.
Ив де Рошенкур. Француз когда-то назвал себя ее другом, сказал, что сделает все для того, чтобы помочь ей убежать от мужа.
Были ли это просто слова? Пустые обещания? Когда дошло до дела, стало ясно, что Медлин очень мало знает об Иве, человеке, которому решилась доверить будущее, свое и Анатоля.
Но разве у нее был выбор? Она больше не могла полагаться на Фитцледжа. Она опасалась, что совершила большую ошибку, рассказав ему о видении, явившемся ей в кристалле. Он согласился, что она должна расстаться с Анатолем, но сердце его явно разрывалось надвое, желая спасти молодого хозяина и при этом уберечь его от новой боли.
Теперь она поняла, что Фитцледж задерживал ее отъезд, надеясь на чудо, может быть, даже какое-то магическое заклинание, которое помогло бы им преодолеть ужасное пророчество сентледжского меча. Медлин и сама предавалась столь же беспочвенным и глупым мечтаниям долгими одинокими ночами, проведенными вдали от Анатоля, но все кончалось лишь новым приступом отчаяния и безутешными рыданиями.
Сегодня, пробудившись ото сна в мире, погруженном в туман, она поняла, что больше не в силах этого выносить. Она не могла встречать каждое утро в тумане, накатывающемся с моря, задыхаясь от страха, думая, что в этот день она, может быть, невольно погубит того, кого любит.
Медлин настояла, чтобы Фитцледж сообщил Анатолю о ее немедленном отъезде. Старик отправился выполнять поручение, сгорбившись под грузом печали. Глядя, как он уходит, она мучилась сомнениями. Медлин понимала, что старый честный священник не сможет и дальше обманывать Анатоля. Пока Анатоль верит, что она боится его, он не появится.
Но если ему суждено узнать правду… Ни небо, ни земля не удержат его вдали от нее, не остановит даже мысль о неминуемой гибели.
Именно тогда Медлин поняла, что должна уехать, и немедленно. Сначала она подумывала о том, чтобы обратиться к одному из Сентледжей, Адриану, владельцу торговых кораблей… но она представления не имела, где искать грубоватого капитана, и совсем не была уверена в том, что он согласится помочь.
Сентледжи безропотно мирились со своей судьбой, как мирился с ней Мариус. А если для них важнее всего, чтобы Анатоль оставался неразрывно связанным со своей выбранной невестой, хранил предназначенную ему любовь? Важнее даже, чем его жизнь? Адриан вполне мог препроводить ее обратно к Анатолю.
Медлин нельзя было рисковать. Ее родные просто сочли бы ее сумасшедшей, попытайся она рассказать о легендах, сверхъестественных способностях, видениях. Даже если бы им пришлось ей поверить… Медлин страшно было об этом думать, но ее отец и мать, вполне возможно, не увидели бы ничего ужасного в том, чтобы их дочь осталась богатой вдовой.
Она поняла, что остается только одна возможность обмануть судьбу. Ее друг Ив. Бредя мимо обгоревших останков поместья Мортмейнов, она пыталась различить в тумане домик, где жил Ив.
Она молила бога о том, чтобы ей удалось найти его, чтобы Ив оказался дома. То и дело оборачиваясь, словно ожидая увидеть за спиной погоню, она ругала себя за то, что слишком долго откладывала отъезд.
С каждым шагом она все сильнее ощущала чье-то присутствие. Не злое и не враждебное, а теплое, полное любви присутствие, словно сильные руки протянулись сквозь туман и заключили ее в крепкие объятия.
Анатоль… Он говорил, что может чувствовать ее, где бы она ни находилась, куда бы ни направилась. До каких пределов простирается эта его способность? Медлин не знала, но всеми силами пыталась успокоить прерывающееся дыхание, не позволить своему трепещущему сердцу отвечать на этот призыв.
В мертвящее безмолвие тумана ворвался резкий звук. Треск ломающейся ветки или… или… С колотящимся сердцем Медлин осмотрелась и увидела, что одинокий домик намного ближе, чем она предполагала.
Каменные стены и окна, закрытые ставнями, на этой земле, затерянной среди тумана, казались небесным благословением.
Медлин радостно вскрикнула и бросилась вперед, но внезапно остановилась.
Серая кобыла, привязанная к воротам, возбужденно била копытом. Ив не стал бы ездить на такой горячей лошади.
Медлин вспомнила, что однажды днем, случайно посмотрев в окно дома священника, она увидела на деревенской улице эту кобылу и разглядела лицо всадника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98