На другой день семейство Граф провожало меня на вокзале.
Билет на утренний экспресс мне достать не удалось. Правда, оставался еще дневной поезд, но до него надо было ждать шесть часов.
– Может быть, полетишь на дракоморане? – спросила меня приемная мать, дама Алиса Граф. – Два часа – и ты в Йотунхейме. Они отходят каждые четверть часа.
– Нет, – сказал я. – Ты же знаешь, я не переношу высоты. Хочешь, чтобы мне стало плохо в полете?
– Но ждать еще шесть часов и следующие шесть трястись в поезде? На месте будешь в десять часов вечера, а тебе еще ловить дилижанс.
– Ерунда. Дилижансы ходят до одиннадцати. У меня останется куча времени.
Дама Алиса пыталась меня отговорить, но я был как кремень. Прошедший год научил меня многому. Если раньше я был готов ответить «да» на любое предложение, то сейчас с тем же пылом на все отвечал «нет». И настоял на своем.
В Йотунхеймском экспрессе народа набилось, как в пригородной электричке в начале дачного сезона. Мне еле удалось отыскать себе местечко в последнем вагоне. Большинство пассажиров были йотуны и цверги в своих неизменных комбинезонах и черных очках вполлица. В спертом воздухе вагона специфический запах йотунов был еще сильнее, так что к концу третьего часа я уже жалел, что не полетел на дракоморане. Там хотя и прохладно – кабины, болтающиеся под брюхом драконов, с открытым верхом, и их обдувает ветром, но по крайней мере, там нет такой вони.
Йотунский экспресс, вопреки своему названию, еле тащился и то и дело приостанавливался, словно впереди по рельсам брела корова. Когда мы проезжали берегом моря, кто-то додумался сорвать стоп-кран, заметив в воде касатку. Пока восстанавливали порядок и отлавливали хулигана, прошло некоторое время, так что на конечную станцию «У Черных Скал» мы прибыли без десяти одиннадцать вечера.
К тому времени я остался в вагоне в единственном числе. Большая часть йотунов вывалилась на предыдущей остановке. Следуя укоренившейся традиции, единственной, которой йотуны следовали в цивилизованном обществе, «Уходя, гасите свет!» – едва последний из них покинул вагон, как поезд погрузился во тьму. Только в первом вагоне мерцал огонек.
Наконец экспресс остановился и ощутимо вздохнул.
– Поезд дальше не пойдет. Просьба освободить вагон, – произнес усталый голос у меня над ухом. – Это ваша остановка, если вы еще не поняли.
Я нисколько не удивился и, ощупью пробираясь между сиденьями, выбрался на узкий мокрый после дождя перрон.
– Надеюсь, путешествие было приятным, – сказал мне в спину тот же голос.
– Да, благодарю тебя и обещаю, что теперь всегда буду ездить Йотунским экспрессом, – ответил я.
– Все так говорят, – вздохнул голос, – а потом берут билеты другой компании.
Я не стал вступать в полемику. Этот голос принадлежал самому поезду – отличительная черта всех экспрессов состоит в том, что в случае, если вы купили билет, вам полагается невидимый личный проводник. Он подсказывает, где ваше место в вагоне, вместо вас спорит с тем, кто его занял без спроса, объявляет остановки и вызывает проводницу, чтобы вам принесли чаю. Невидимый проводник самоликвидировался, стоило вам покинуть вагон, но проявлялся снова, едва вы покупали новый билет.
Перрон, на который я вышел, был погружен во тьму. Кроме двух сигнальных огней в головах поезда и звезд на небе, вокруг царил полный мрак. Я сделал несколько шагов – и полетел вниз со ступенек, не заметив лестницы.
Единственной из встречающих меня была огромная лужа. Некоторое время пришлось потратить на общение с нею и попытку избавиться от ее приставаний. Выбравшись наконец на сухое место, я огляделся, ощущая растущее чувство отчаяния.
Я стоял на пустой площадке. Свет звезд озарял холмы, окружившие ее со всех сторон. Экспресс упирался носом в круто срезанный бок одного холма и явно готовился отправиться в обратный путь. Сбоку возвышалось приземистое здание вокзала. И – ни единой живой души вокруг.
Подхватив свои вещи, я направился к вокзалу, чтобы спросить у дежурного, когда отходит последний дилижанс к Школе МИФ, но не прошел и десяти шагов, как его увидел. Темная громада дилижанса, подсвеченная двумя фонарями, высилась невдалеке, и как раз в этот миг возница щелкнул кнутом и протяжно крикнул:
– Тронулись!
Набирая ход, дилижанс поехал по направлению ко мне. Это наверняка был последний транспорт на сегодня, и я не раздумывая ринулся ему наперерез.
Крупные рогатые твари, напоминавшие знаменитых козлов Тора, вытаращили на меня глаза и встали на дыбы, а возница замахал над головой кнутом, витиевато перебирая по матери всех моих родственников, как настоящих, так и приемных, из чего я сделал вывод, что он родился в России. Я увернулся от машущих в воздухе раздвоенных копыт, вторично встретился коленкой с лужей и встал, отдуваясь.
– Что за нежить тут бродит?! – рявкнул возница. – А ну как заговором кину?
– А давайте мы! – послышались из дилижанса молодые голоса. – Чур-чур-чур! Свят-свят-свят! Коль нечистый, будь проклят! Коль…
– Стойте! – закричал я. – Мне надо попасть в МИФ, Школу магии. Я спешу.
– А чего ты там забыл? – возница, лохматый, как снежный человек, наклонился ко мне.
– Я новый учитель.
– Упс! – раздалось из дилижанса. – Пацаны, приехали!
– У мессира Леонарда все на месте, – огорошил меня возница, но тут же смягчился. – А, ладно, ради праздника подброшу бесплатно. Не ночевать же тебе посередь поля.
Подхватив чемодан и сумку с книгами, я залез внутрь дилижанса, где нос к носу столкнулся с тремя подростками лет по шестнадцати. Мы воззрились друг на друга с одинаково настороженными лицами, а потом дилижанс тряхнуло, и мы, словно кегли, попадали на сиденья. Я кому-то отдавил ногу, зато мне ощутимо въехали локтем в живот. Дорога была тряской, возница спешил, дилижанс мотало из стороны в сторону, а кромешная тьма не позволяла сориентироваться в пространстве… В общем, ехали мы весело.
Наконец, дилижанс остановился, и мы с облегчением выгрузились на прохладный осенний воздух. Дилижанс стоял посреди просторного внутреннего двора громадного средневекового замка. Мои попутчики подхватили свои пожитки и быстро затопали к высокому крыльцу. Я поспешил за ними, решив, что парни могут указать мне дорогу.
Навстречу мне выступил озаренный неугасимыми огнями постамент, где в вечном покое замерли семь статуй. Подростки прошли мимо, а я остановился, забыв обо всем на свете.
Это были они, Семеро Великих Магов всех времен и народов, которые в давние времена создали современную школу магии. Они первыми основали семь школ, где обучали своим искусствам будущих магов, и им до сих пор молились многие из нас.
Впереди стоял – сперва мне показалось, что это Гэндальф из «Властелина Колец» – тот же длинный плащ, та же надвинутая на глаза широкополая шляпа, тот же посох и белая борода, спускавшаяся на грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106