Только запомни: существуют вещи похуже смерти. Когда тебя привяжет к себе демонический дух, в особенности тот, что прибыл из древних времен, жизнь с Майклом покажется тебе сладостным раем, а мучения будут длиться вечно.
Рапсодия отодвинула книгу в сторону и поднялась из-за стола:
— Хватит! С меня достаточно. Мне нужно навестить своих пациентов, им пора спать.
Акмед усилием воли заставил себя не злиться. Он считал, что Рапсодия зря тратит время на легкораненых фирболгов — прикладывает обезболивающие травяные повязки к их ранам, поет им песни, чтобы прогнать страх и беспокойство.
— Что ж, надеюсь, ты с пользой проведешь вечер. Я уверен, фирболги ценят твою заботу и обязательно ответят взаимностью, если тебе потребуется их участие.
— Это в каком смысле? — хмуро спросила Певица. Отблески пламени коснулись ее глаз и волос, и они засияли ослепительным огнем.
— . Я пытаюсь сказать, что тебе не следует ждать от них благодарности. Когда ты будешь страдать от ран и боли, кто споет тебе, Рапсодия?
— Ты, разумеется, — ответила она уверенно.
— А не хочешь посмотреть, что в шкатулке? — фыркнув, поинтересовался король фирболгов.
Рапсодия остановилась около двери:
— Не очень. В особенности, если там лежит доказательство того, что лорд Стивен виноват в гибели Серендаира. Еще несколько дней вроде этого — и мне грозит паранойя.
Не обращая внимания на ее слова, Акмед открыл шкатулку и вытащил предмет, завернутый в бархат. Быстро развернув, он поднял его высоко над головой.
Это был рог.
Рапсодия невольно замерла на месте.
— Рог, который открывал Великое Собрание?
— Тот самый.
Рапсодия несколько мгновений молча разглядывала знаменитый рог. Даже пролежав несколько веков под землей, он ослепительно сиял, словно залитый лучами весеннего солнца. Неожиданно Рапсодия ощутила надежду и веру в счастливое будущее, которой лишилась всего несколько мгновений назад.
— Хорошо, — сказала она. — И что мы будем с ним делать?
— Сейчас — ничего, — пожал плечами Акмед. — Может быть, наполним вином, чтобы отпраздновать успех твоей миссии в Роланде. Или украсим им пирог на твой день рождения. А вот еще вариант — мы с Грунтором налакаемся и призовем сюда оставшихся в живых членов Собрания, а потом на них помочимся. Кто знает? Просто я решил, что тебе следует о нем знать.
Рапсодия расхохоталась:
— Спасибо! Может быть, ты научишься на нем играть и будешь сопровождать меня во время обхода пациентов, когда я пою им свои колыбельные песни.
Акмед убрал рог обратно в шкатулку.
— Рапсодия, уверяю тебя, может произойти все, что я перечислил, и даже более того. Но только не это.
50
ТРИСТАН СТЮАРД, Верховный лорд-регент Роланда и принц Бетани, стоял у окна своей библиотеки, пытаясь понять, как получилось, что все его советники и остальные регенты, собравшиеся в крепости на традиционную ежегодную встречу, одновременно и дружно сошли с ума.
Сразу после завтрака они по очереди начали являться к нему, мешали работать и настойчиво, пусть и исключительно вежливо, требовали, чтобы он принял посетителя, который сидел в приемной и терпеливо дожидался аудиенции.
Тристан всякий раз отвечал категорическим отказом, ссылаясь на огромное количество дел, необходимость подписать несчетное число договоров, а также на явное несоблюдение протокола. А когда ему сообщили, что посланник прибыл из земель болгов, он и вовсе расхотел иметь с ним что-либо общее.
Однако — вот, пожалуйста, лорд Ивенстрэнд, герцог Авондеррский, занимавший второе по статусу положение после Стивена Наварнского, словно испуганный дятел, тихонько постучал в дверь, а потом, отчаянно смущаясь, заглянул внутрь.
Лорд Тристан тяжело вздохнул:
— Боги, и ты туда же, Мартин!.. Сначала гофмейстер, затем мои советники, а теперь еще и ты. Ну почему вы не даете мне работать?
Ивенстрэнд смущенно откашлялся:
— Ваше высочество, мне представляется, что вы обязательно захотите встретиться с этой посетительницей. Я взял на себя смелость привести ее в ваш кабинет на случай, если вы все-таки измените свое решение и соблаговолите дать ей аудиенцию. — Он посмотрел на регента и опустил глаза.
Лорд Тристан с грохотом захлопнул атлас:
— Хорошо. Я уже понял, что покоя мне не будет. — Сердито хмурясь, он решительно направился к двери и вдруг резко остановился. — Ты, кажется, сказал «посетительница»?
— Да, милорд.
Тристана передернуло. Отвратительно уже то, что болги прислали к нему своего представителя: регент не сомневался, что после того, как тот отправится восвояси, весь замок придется хорошенько проветрить. Но особа женского пола — это уже слишком!..
Он сердито зашагал в сторону своего кабинета.
Гофмейстер замер у правой створки двойной двери, изо всех сил стараясь не смотреть хозяину в глаза и вообще стать незаметным. Он уже успел заметить, что Тристан в ярости. Открыв дверь, он деревянным голосом объявил:
— Милорд! Леди Рапсодия из Илорка!
— Что за чушь? — возмущенно осведомился Тристан. — Такого места нет!
Он влетел в свой кабинет, приготовившись увидеть чудовище. Самозваный король фирболгов — либо трус, либо гений. Наверняка он решил, что, послав в качестве своего представителя женщину, ничем не рискует, понимая, что здесь цивилизованные люди, которые не прикончат ее на месте.
Посланница показалась регенту слишком миниатюрной для фирболга. Она стояла спиной к двери и рассматривала сводчатый потолок, украшенный изысканным резным орнаментом. На ней был простой теплый плащ с капюшоном и, кажется, брюки. Почему-то лорда Тристана нисколько не удивило, что она одета не так, как принято при дворе. Услышав, как он вошел, женщина обернулась и присела в низком изящном реверансе.
— В чем дело? Что вам надо?
Женщина подняла голову, и лорд Тристан замер на месте, ошеломленно глядя на незнакомку. Во-первых, она не была фирболгом. А во-вторых… Ее внешность потрясла его так сильно, что он вообще не мог вымолвить ни слова.
Рапсодия улыбнулась:
— Я прибыла, чтобы передать вам послание от короля Илорка, его величества Акмеда. — Она улыбнулась еще лучезарнее, подумав о других титулах новоиспеченного монарха — Сверкающий Глаз, Пожиратель Земли и Безжалостный, — которые опустила совершенно сознательно. — Он просил меня доставить послание сюда, поскольку вы еще не отправили к его двору своего посла.
Тристан с трудом заставил себя закрыть рот, вдруг сообразив, что не знает, сколько времени так простоял.
— Вы — не фирболг! — выпалил он наконец, чувствуя себя полным болваном.
— Нет, — охотно согласилась женщина. — А я должна быть фирболгом?
Тристан Стюард потряс головой:
— Нисколько. Я хотел сказать, что вы вовсе не должны быть фирболгом. Нет, не должны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
Рапсодия отодвинула книгу в сторону и поднялась из-за стола:
— Хватит! С меня достаточно. Мне нужно навестить своих пациентов, им пора спать.
Акмед усилием воли заставил себя не злиться. Он считал, что Рапсодия зря тратит время на легкораненых фирболгов — прикладывает обезболивающие травяные повязки к их ранам, поет им песни, чтобы прогнать страх и беспокойство.
— Что ж, надеюсь, ты с пользой проведешь вечер. Я уверен, фирболги ценят твою заботу и обязательно ответят взаимностью, если тебе потребуется их участие.
— Это в каком смысле? — хмуро спросила Певица. Отблески пламени коснулись ее глаз и волос, и они засияли ослепительным огнем.
— . Я пытаюсь сказать, что тебе не следует ждать от них благодарности. Когда ты будешь страдать от ран и боли, кто споет тебе, Рапсодия?
— Ты, разумеется, — ответила она уверенно.
— А не хочешь посмотреть, что в шкатулке? — фыркнув, поинтересовался король фирболгов.
Рапсодия остановилась около двери:
— Не очень. В особенности, если там лежит доказательство того, что лорд Стивен виноват в гибели Серендаира. Еще несколько дней вроде этого — и мне грозит паранойя.
Не обращая внимания на ее слова, Акмед открыл шкатулку и вытащил предмет, завернутый в бархат. Быстро развернув, он поднял его высоко над головой.
Это был рог.
Рапсодия невольно замерла на месте.
— Рог, который открывал Великое Собрание?
— Тот самый.
Рапсодия несколько мгновений молча разглядывала знаменитый рог. Даже пролежав несколько веков под землей, он ослепительно сиял, словно залитый лучами весеннего солнца. Неожиданно Рапсодия ощутила надежду и веру в счастливое будущее, которой лишилась всего несколько мгновений назад.
— Хорошо, — сказала она. — И что мы будем с ним делать?
— Сейчас — ничего, — пожал плечами Акмед. — Может быть, наполним вином, чтобы отпраздновать успех твоей миссии в Роланде. Или украсим им пирог на твой день рождения. А вот еще вариант — мы с Грунтором налакаемся и призовем сюда оставшихся в живых членов Собрания, а потом на них помочимся. Кто знает? Просто я решил, что тебе следует о нем знать.
Рапсодия расхохоталась:
— Спасибо! Может быть, ты научишься на нем играть и будешь сопровождать меня во время обхода пациентов, когда я пою им свои колыбельные песни.
Акмед убрал рог обратно в шкатулку.
— Рапсодия, уверяю тебя, может произойти все, что я перечислил, и даже более того. Но только не это.
50
ТРИСТАН СТЮАРД, Верховный лорд-регент Роланда и принц Бетани, стоял у окна своей библиотеки, пытаясь понять, как получилось, что все его советники и остальные регенты, собравшиеся в крепости на традиционную ежегодную встречу, одновременно и дружно сошли с ума.
Сразу после завтрака они по очереди начали являться к нему, мешали работать и настойчиво, пусть и исключительно вежливо, требовали, чтобы он принял посетителя, который сидел в приемной и терпеливо дожидался аудиенции.
Тристан всякий раз отвечал категорическим отказом, ссылаясь на огромное количество дел, необходимость подписать несчетное число договоров, а также на явное несоблюдение протокола. А когда ему сообщили, что посланник прибыл из земель болгов, он и вовсе расхотел иметь с ним что-либо общее.
Однако — вот, пожалуйста, лорд Ивенстрэнд, герцог Авондеррский, занимавший второе по статусу положение после Стивена Наварнского, словно испуганный дятел, тихонько постучал в дверь, а потом, отчаянно смущаясь, заглянул внутрь.
Лорд Тристан тяжело вздохнул:
— Боги, и ты туда же, Мартин!.. Сначала гофмейстер, затем мои советники, а теперь еще и ты. Ну почему вы не даете мне работать?
Ивенстрэнд смущенно откашлялся:
— Ваше высочество, мне представляется, что вы обязательно захотите встретиться с этой посетительницей. Я взял на себя смелость привести ее в ваш кабинет на случай, если вы все-таки измените свое решение и соблаговолите дать ей аудиенцию. — Он посмотрел на регента и опустил глаза.
Лорд Тристан с грохотом захлопнул атлас:
— Хорошо. Я уже понял, что покоя мне не будет. — Сердито хмурясь, он решительно направился к двери и вдруг резко остановился. — Ты, кажется, сказал «посетительница»?
— Да, милорд.
Тристана передернуло. Отвратительно уже то, что болги прислали к нему своего представителя: регент не сомневался, что после того, как тот отправится восвояси, весь замок придется хорошенько проветрить. Но особа женского пола — это уже слишком!..
Он сердито зашагал в сторону своего кабинета.
Гофмейстер замер у правой створки двойной двери, изо всех сил стараясь не смотреть хозяину в глаза и вообще стать незаметным. Он уже успел заметить, что Тристан в ярости. Открыв дверь, он деревянным голосом объявил:
— Милорд! Леди Рапсодия из Илорка!
— Что за чушь? — возмущенно осведомился Тристан. — Такого места нет!
Он влетел в свой кабинет, приготовившись увидеть чудовище. Самозваный король фирболгов — либо трус, либо гений. Наверняка он решил, что, послав в качестве своего представителя женщину, ничем не рискует, понимая, что здесь цивилизованные люди, которые не прикончат ее на месте.
Посланница показалась регенту слишком миниатюрной для фирболга. Она стояла спиной к двери и рассматривала сводчатый потолок, украшенный изысканным резным орнаментом. На ней был простой теплый плащ с капюшоном и, кажется, брюки. Почему-то лорда Тристана нисколько не удивило, что она одета не так, как принято при дворе. Услышав, как он вошел, женщина обернулась и присела в низком изящном реверансе.
— В чем дело? Что вам надо?
Женщина подняла голову, и лорд Тристан замер на месте, ошеломленно глядя на незнакомку. Во-первых, она не была фирболгом. А во-вторых… Ее внешность потрясла его так сильно, что он вообще не мог вымолвить ни слова.
Рапсодия улыбнулась:
— Я прибыла, чтобы передать вам послание от короля Илорка, его величества Акмеда. — Она улыбнулась еще лучезарнее, подумав о других титулах новоиспеченного монарха — Сверкающий Глаз, Пожиратель Земли и Безжалостный, — которые опустила совершенно сознательно. — Он просил меня доставить послание сюда, поскольку вы еще не отправили к его двору своего посла.
Тристан с трудом заставил себя закрыть рот, вдруг сообразив, что не знает, сколько времени так простоял.
— Вы — не фирболг! — выпалил он наконец, чувствуя себя полным болваном.
— Нет, — охотно согласилась женщина. — А я должна быть фирболгом?
Тристан Стюард потряс головой:
— Нисколько. Я хотел сказать, что вы вовсе не должны быть фирболгом. Нет, не должны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183