Носильщики тем временем успели посадить его прямо на травку, мудрый генерал подпёр коленом, пресекая попытку улечься, и смотрели выжидающе.
Зембус, однако, никаких больше комментариев не отпустил — сгорбился и застыл.
— Во даёт, — возмутился Чумп и пнул друида сапогом. — Эй, ты, следопыт! Что не так?
— Слушай, — посоветовал тот отвлечённо.
Все прислушались, генерал придержал рвущееся дыхание, Вово в очередной раз издал лязг, подпрыгнув на месте, ему погрозили тремя кулаками, генерал не удержал в груди хрип — погрозили и ему. Прислушались.
— Да вроде ничего, — обнародовал общий вердикт Хастред. Своему слуху он доверял куда больше, чем даже зрению, ибо давно убедился, что глаза имеют свойство отвлекаться от того, что действительно важно, в пользу всяких приятных округлостей.
— Вот-вот, — согласился Зембус со значением и повалился набок, ловко миновав опорную генеральскую ногу.
— И что он этим хотел сказать? — осведомился Вово, облизывая пальцы и вращая головой в попытке обнаружить хоть над каким-нибудь плечом рукоять меча.
— Что наш грамотей — глухая тетеря? — осторожно предположил генерал.
— Может, хочет сказать, что слишком тихо? — возразил Чумп. — Вы тут посидите, я сейчас, малость поразведаю. Потише тут, и это, — он кивнул на Хастреда, — если начнётся — бейте промеж ушей, больше ничего не действует.
— Если ЧТО начнется? — рыкнул Панк, но ущельник уже нырнул за большое дерево и канул в зарослях, несмотря даже на то, что не снял увесистую броню. — Хм… Как пить дать провороню… Эй, косматый, подь сюды — я тебе, что называется, превентивный удар нанесу.
— Я тебе сам нанесу. Щас как дам эльфой!
Неизвестно, чем бы кончилось столкновение авторитета с нигилизмом, поскольку всё испортил, как водится, Вово.
— Шёл бы ты! — буркнул он неприязненно из-за генеральской спины. — Самим жрать нечего!
Воинствующие сородичи в изумлении к нему поворотились.
— А чего он в рот смотрит, — сказал в оправдание юный обжора, вытирая руки о штаны.
— Кто? — уточнил генерал.
— Да вот он.
Панк добросовестно покрутил головой, однако в указанном направлении ничего не увидел и воззрился на юнца с подозрением.
— Говорили тебе, чтоб не жрал лишнего? К тому ж такого неузнаваемого? Вот пойми теперь, с чего колбасит!
— Да я…
Оправдаться Вово не сумел, потому что его удивительным образом перевернуло головой вниз и поволокло кверху. Причиной тому послужил толстый древесный корень, обвивший ногу подземника и устремившийся затем к небесам, как генерал Панк в трактир. Правда, даже у оживлённого магией корня не хватило прочности воздеть кобольда достаточно высоко — и Вово с тихими причитаниями завис в половине своего роста над землей. Тюк с оружием он предусмотрительно выронил, но мешок с остатками провизии не менее предусмотрительно прижал к груди двумя руками.
— Это да, — признал Хастред благоговейно. — Чтоб я так мог!
— Сейчас сможешь, — утешил его генерал, указывая перстом на вздыбливающуюся позади книжника землю. — Сейчас ещё не так сможешь.
Хастред проворно шарахнулся, глаза выкатил, нырнул за спину Панка и возопил:
— Эй! Ты кто? Чего тебе надо?
— Вово я… Есть хочу…
— Да не ты!
— А кто?
Генерал лениво придавил вылупившийся по Хастредову душу корень сапогом. Вот уж его-то после сорока лет бурной деятельности чёрта с два удалось бы напугать буйством каких-то там природных сил!
— Ладно, ладно, убедил, — признал он в пространство. — Умеешь кой-чего. Вово подвесить — уже одним этим двойной паёк заработал. Выходи, поговорим.
Из-под земли с неприятным треском потянулись ещё корни, Панк с изяществом ветерана балетных войск протанцевал по ним, скорчил недобрую рожу и потянулся за мечом.
— Вылазь, тебе сказано! Имею до тебя предложение.
— Хорошее предложение, — поспешно заверил Вово. Его физиономия и шея наливались кровью, но куда страшнее была перспектива упустить только что поглощённое, уже начавшее двигаться по пищеводу в неположенную сторону. — Покажись, не бойся, Панк совсем не злой, если по шее и даст, так и то по-доброму, в плане вразумления!
— Ох бы и не надо нам такого счастья, — поучаствовал в разговоре Хастред. Его терзали сомнения — можно ли бросить эльфийку (ищи её потом), как удирать от корней, не испарится ли дровийский скимитар сразу, как только будет извлечён, ну и от особо большого ума — а не будет ли хуже.
Корни пошли в закрутку, по-змеиному двигаясь вокруг генерала. Тот нахмурился и со вздохом поволок меч из ножен. Рубить корни даже и таким тяжёлым мечом неудобно, к тому же совершенно бессмысленно. Бить надо по голове, ими управляющей, это ясно даже эльфу. Но для этого голове надлежит хотя бы на мгновение появиться…
— Эх, ты! — укорил Вово кого-то одному ему видимого. — Разве ж можно так с гостями? А ещё ботинки с пряжками надел!
Заслышав про ботинки с пряжками, Хастред смекнул кое-что и даже потянул было руку к мешку, где в книге содержалось заклинание Истинного Зрения, но вовремя спохватился — читать, да ещё разбирая свой почерк, долгой учёбой не исправленный, но усугубленный… Вот эльфийка, безвольной тушкой свисавшая с плеча, или друид, нагло дрыхнувший посреди событий мирового значения, те могли бы пульнуть навскидку, с руки, а то и с двух сразу разными заклинаниями.
Генерал свирепо припечатал ближайший корень и забалансировал на нём, размахнувши для вящей устойчивости руки.
— Да выходи ж ты, подлый трус! — воззвал он уже совсем сердито. — Уболтал, беру тебя на тройное жалованье. Идём гномов метелить!
— НЕ-Э-ЭТ! — взвыл Хастред запоздало.
Лес потемнел. Повеяло лёгким ветерком, сперва приятно, освежающе, затем уже крепче и навязчивее, затем ветер оформился в суровый вихрь, словно бы извергаемый по спирали из той самой точки под деревьями, в которую пялился Вово. Хастред уронил эльфийку, с злым рёвом выдернул поясной нож и запустил в эпицентр воздушного безобразия. Увесистый нож унесло как пушинку куда-то в лесную глушь, не позволив ему пролететь и половины пути. Тут же ветром своротило и самого гоблина, швырнуло о землю и в придачу здорово полоснуло — час от часу не легче — травой, мигом затвердевшей в подобие частокола. Еле глаза уберёг, да и в них от боли в руке помутилось. Уроненная эльфийка оскорблённо пискнула по соседству.
— Сходил, м-мать, за хлебушком, — выдохнул книжник и предоставил действовать прочим экспериментаторам.
Генерал рассвирепел окончательно, одним взмахом перерубил два корня, более других охочие до его сапог, пригнулся и мощно вдвинулся в стену вихря. Его поволокло в сторону, но не тут-то было — сложился почти вдвое, уцепился свободной рукой за землю и поволокся к цели. Хоть и в упор её не наблюдал, но чувство опытного бойца, позволяющее безошибочно поражать врага даже с завязанными глазами, вело лучше всякого зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Зембус, однако, никаких больше комментариев не отпустил — сгорбился и застыл.
— Во даёт, — возмутился Чумп и пнул друида сапогом. — Эй, ты, следопыт! Что не так?
— Слушай, — посоветовал тот отвлечённо.
Все прислушались, генерал придержал рвущееся дыхание, Вово в очередной раз издал лязг, подпрыгнув на месте, ему погрозили тремя кулаками, генерал не удержал в груди хрип — погрозили и ему. Прислушались.
— Да вроде ничего, — обнародовал общий вердикт Хастред. Своему слуху он доверял куда больше, чем даже зрению, ибо давно убедился, что глаза имеют свойство отвлекаться от того, что действительно важно, в пользу всяких приятных округлостей.
— Вот-вот, — согласился Зембус со значением и повалился набок, ловко миновав опорную генеральскую ногу.
— И что он этим хотел сказать? — осведомился Вово, облизывая пальцы и вращая головой в попытке обнаружить хоть над каким-нибудь плечом рукоять меча.
— Что наш грамотей — глухая тетеря? — осторожно предположил генерал.
— Может, хочет сказать, что слишком тихо? — возразил Чумп. — Вы тут посидите, я сейчас, малость поразведаю. Потише тут, и это, — он кивнул на Хастреда, — если начнётся — бейте промеж ушей, больше ничего не действует.
— Если ЧТО начнется? — рыкнул Панк, но ущельник уже нырнул за большое дерево и канул в зарослях, несмотря даже на то, что не снял увесистую броню. — Хм… Как пить дать провороню… Эй, косматый, подь сюды — я тебе, что называется, превентивный удар нанесу.
— Я тебе сам нанесу. Щас как дам эльфой!
Неизвестно, чем бы кончилось столкновение авторитета с нигилизмом, поскольку всё испортил, как водится, Вово.
— Шёл бы ты! — буркнул он неприязненно из-за генеральской спины. — Самим жрать нечего!
Воинствующие сородичи в изумлении к нему поворотились.
— А чего он в рот смотрит, — сказал в оправдание юный обжора, вытирая руки о штаны.
— Кто? — уточнил генерал.
— Да вот он.
Панк добросовестно покрутил головой, однако в указанном направлении ничего не увидел и воззрился на юнца с подозрением.
— Говорили тебе, чтоб не жрал лишнего? К тому ж такого неузнаваемого? Вот пойми теперь, с чего колбасит!
— Да я…
Оправдаться Вово не сумел, потому что его удивительным образом перевернуло головой вниз и поволокло кверху. Причиной тому послужил толстый древесный корень, обвивший ногу подземника и устремившийся затем к небесам, как генерал Панк в трактир. Правда, даже у оживлённого магией корня не хватило прочности воздеть кобольда достаточно высоко — и Вово с тихими причитаниями завис в половине своего роста над землей. Тюк с оружием он предусмотрительно выронил, но мешок с остатками провизии не менее предусмотрительно прижал к груди двумя руками.
— Это да, — признал Хастред благоговейно. — Чтоб я так мог!
— Сейчас сможешь, — утешил его генерал, указывая перстом на вздыбливающуюся позади книжника землю. — Сейчас ещё не так сможешь.
Хастред проворно шарахнулся, глаза выкатил, нырнул за спину Панка и возопил:
— Эй! Ты кто? Чего тебе надо?
— Вово я… Есть хочу…
— Да не ты!
— А кто?
Генерал лениво придавил вылупившийся по Хастредову душу корень сапогом. Вот уж его-то после сорока лет бурной деятельности чёрта с два удалось бы напугать буйством каких-то там природных сил!
— Ладно, ладно, убедил, — признал он в пространство. — Умеешь кой-чего. Вово подвесить — уже одним этим двойной паёк заработал. Выходи, поговорим.
Из-под земли с неприятным треском потянулись ещё корни, Панк с изяществом ветерана балетных войск протанцевал по ним, скорчил недобрую рожу и потянулся за мечом.
— Вылазь, тебе сказано! Имею до тебя предложение.
— Хорошее предложение, — поспешно заверил Вово. Его физиономия и шея наливались кровью, но куда страшнее была перспектива упустить только что поглощённое, уже начавшее двигаться по пищеводу в неположенную сторону. — Покажись, не бойся, Панк совсем не злой, если по шее и даст, так и то по-доброму, в плане вразумления!
— Ох бы и не надо нам такого счастья, — поучаствовал в разговоре Хастред. Его терзали сомнения — можно ли бросить эльфийку (ищи её потом), как удирать от корней, не испарится ли дровийский скимитар сразу, как только будет извлечён, ну и от особо большого ума — а не будет ли хуже.
Корни пошли в закрутку, по-змеиному двигаясь вокруг генерала. Тот нахмурился и со вздохом поволок меч из ножен. Рубить корни даже и таким тяжёлым мечом неудобно, к тому же совершенно бессмысленно. Бить надо по голове, ими управляющей, это ясно даже эльфу. Но для этого голове надлежит хотя бы на мгновение появиться…
— Эх, ты! — укорил Вово кого-то одному ему видимого. — Разве ж можно так с гостями? А ещё ботинки с пряжками надел!
Заслышав про ботинки с пряжками, Хастред смекнул кое-что и даже потянул было руку к мешку, где в книге содержалось заклинание Истинного Зрения, но вовремя спохватился — читать, да ещё разбирая свой почерк, долгой учёбой не исправленный, но усугубленный… Вот эльфийка, безвольной тушкой свисавшая с плеча, или друид, нагло дрыхнувший посреди событий мирового значения, те могли бы пульнуть навскидку, с руки, а то и с двух сразу разными заклинаниями.
Генерал свирепо припечатал ближайший корень и забалансировал на нём, размахнувши для вящей устойчивости руки.
— Да выходи ж ты, подлый трус! — воззвал он уже совсем сердито. — Уболтал, беру тебя на тройное жалованье. Идём гномов метелить!
— НЕ-Э-ЭТ! — взвыл Хастред запоздало.
Лес потемнел. Повеяло лёгким ветерком, сперва приятно, освежающе, затем уже крепче и навязчивее, затем ветер оформился в суровый вихрь, словно бы извергаемый по спирали из той самой точки под деревьями, в которую пялился Вово. Хастред уронил эльфийку, с злым рёвом выдернул поясной нож и запустил в эпицентр воздушного безобразия. Увесистый нож унесло как пушинку куда-то в лесную глушь, не позволив ему пролететь и половины пути. Тут же ветром своротило и самого гоблина, швырнуло о землю и в придачу здорово полоснуло — час от часу не легче — травой, мигом затвердевшей в подобие частокола. Еле глаза уберёг, да и в них от боли в руке помутилось. Уроненная эльфийка оскорблённо пискнула по соседству.
— Сходил, м-мать, за хлебушком, — выдохнул книжник и предоставил действовать прочим экспериментаторам.
Генерал рассвирепел окончательно, одним взмахом перерубил два корня, более других охочие до его сапог, пригнулся и мощно вдвинулся в стену вихря. Его поволокло в сторону, но не тут-то было — сложился почти вдвое, уцепился свободной рукой за землю и поволокся к цели. Хоть и в упор её не наблюдал, но чувство опытного бойца, позволяющее безошибочно поражать врага даже с завязанными глазами, вело лучше всякого зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135