— И он не один так полагал. Что скажет король? А Гильдия? Ведь проктор все еще жаждет крови твоего господина. Уж не думает ли Данлорн, что ему будут рады при дворе? Что он сможет вновь занять свое почетное место? Гильдия начнет травить графа сразу, как только узнает о его возвращении. И должен вас предостеречь: разговоры о смерти его супруги все еще продолжаются. Клянусь богами, Мика, — Долзи повернулся и взглянул в лицо молодому собеседнику, — Данлорн ведь прямо обвинил Гильдию перед королем, за что и поплатился местом в совете. Но кое-кто при дворе все еще шепчется, что поспешный отъезд графа наверняка связан со странными обстоятельствами смерти миледи. Скажи мне, друг, уж не слеп ли Данлорн?
Маклин удивленно поднял брови. Пригладив мозолистыми руками волосы, парень пожал плечами и ответил:
— Господин на многое смотрит по-своему, но он не слеп. Он не хочет больше иметь дела ни со двором, ни с Гильдией и полагает, что они оставят его в покое. Что до леди Береники… Ты же знаешь господина и знаешь, что в тех слухах нет ни капли правды.
Нахмурившись, старик только крякнул в ответ. Он все еще беспокоился и еще раз внимательно оглядел скалы — ведь Данлорн стоял так, что, появись дозор, его бы сразу заметили.
— Это безумие… — прошипел он, потом добавил громко, чтобы перекричать бурю: — Войдите внутрь, милорд! Стражники могут вернуться в любой момент.
Данлорн медленно повернулся; лица его не было видно. Потом он вошел в пещеру, откинул капюшон и сбросил плащ.
Граф изменился, без удивления отметил Долзи. Он все еще был молод — ему недавно исполнилось двадцать восемь, — но иногда трудно было поверить, что это так. Темные волосы до плеч, взлохмаченные ветром, прямой нос, полные губы и решительный подбородок… Данлорн слегка улыбнулся, но улыбка не отразилась в холодных зеленых глазах, внимательно смотревших на Долзи. Старик невольно поежился под этим взглядом. Уж то, как смотрит на человека легендарный граф, забыть было невозможно.
Долзи выпятил подбородок и изо всех сил постарался проявить независимость.
— Ну и ночку вы выбрали, милорд! Вы же знали, каковы осенние бури: вполне могли пойти ко дну, пересекая пролив. Почему было не дождаться весны?
Данлорн ответил ему дружеской улыбкой, совсем изменившей надменное лицо. Глубокие морщины, оставленные печалями и заботами, исчезли; граф излучал теперь обаяние и спокойную уверенность в себе, которые Долзи так хорошо помнил. Данлорн прошел в глубь пещеры и ответил:
— Весна никак не подходила для моих целей. Нам понадобятся лошади и кое-какие припасы, если ты сможешь их раздобыть. Я хочу двинуться в путь завтра. Дорога предстоит дальняя, а мы хотели бы пересечь горы до первого снега.
— Конечно, — рассеянно кивнул Долзи. Старик придвинулся к жаровне, продолжая смотреть в лицо Данлорну. — Только вы должны понять, что в покое вас не оставят. Ненависть никогда не засыпает в таких людях, как Вогн. Да и многое переменилось с тех пор, как вы уехали.
— Что же именно?
— Ратуши Гильдии теперь стоят по всей стране. Вам не удастся незамеченными добраться до Данлорна. Хватка Гильдии с каждым днем все сильнее душит Люсару. Народ будет ждать от вас…
— Я знаю, старый друг. — Данлорн снова улыбнулся. — Но им придется подождать помощи от кого-нибудь другого. Я и так сделал все, что мог. Впрочем, то немногое, что я совершил, только ухудшило дело. Не бойся, Долзи, ты больше не услышишь разговоров обо мне.
Эти слова не успокоили старика, но он постарался найти себе занятие, раскладывая по тарелкам горячую еду и разливая вино, чтобы не замечать темной тени, промелькнувшей в глазах Данлорна.
Ветер снаружи не унимался, дождь все так же барабанил по скалам, и когда через несколько минут появился дозор, стражники, усталые и промокшие, думали только о том, как бы поскорее добраться до дому и согреться. Тропа, извивающаяся среди утесов, была скользкой и крутой, и никто не заметил отблеска огня в пещере и не обнаружил скрывающихся в ней людей.
1
— Ваше величество!
Розалинда ничем не показала, что слышит, хотя голос и заставил ее вздрогнуть. Другие слова, зловещие и сказанные по секрету, все еще звучали у нее в ушах. Она случайно услышала тот разговор — шепот доносился из-за двери у нее за спиной… разговор, который вовсе не предназначался для ее ушей.
Потрясенная, потеряв дар речи, Розалинда продолжала смотреть в окно. Сучковатые кусты в саду роняли листья — золотые монеты осени. Слуги подметали дорожки, извивающиеся между клумбами лаванды под персиковыми деревьями в северной части сада, вокруг старого колодца. Еще недавно сверкавший ярким калейдоскопом летних красок, теперь сад стал серым, словно вся его жизнь ушла в холодную землю. Еще несколько недель — и даже этот серый цвет исчезнет, стертый очищающей белизной первого снега.
— Простите, что беспокою вас, ваше величество, но меня послали за вами. Осталось всего несколько минут до начала приема, а вы еще не одеты. Вам нельзя опаздывать — прибытие посла Майенны важное событие.
Розалинда отвернулась от окна и покорно сложила руки. Она прошла хорошую школу: двор не прощал ошибок, — лицо Розалинды оставалось спокойно, движения уверенны. Но взгляд леди Камиллы Мюррей, фрейлины королевы и шпионки короля, не смягчился.
Покорно кивнув, Розалинда двинулась в сопровождении Камиллы по галерее. Она не торопилась, хотя голос внутри нее кричал: беги, скорее беги, пока та дверь не открылась и твое присутствие здесь не обнаружили. Тот же голос твердил: предупреди их сейчас же, иначе будет слишком поздно. Нужно сказать о грядущем несчастье кому-нибудь, сделать что-нибудь…
Но кому? К кому она может обратиться? Кто станет ее слушать?
Ее покои находились недалеко, и она не успела по дороге толком ничего обдумать, составить план. Кому она может доверять? Безусловно, не своим фрейлинам, даже не своему духовнику. Все они служат Селару и, без сомнения, ее предостережения воспримут как измену королю.
В гардеробной развели огонь; ледяной ветер стучал оконной створкой. Не теряя времени, Камилла подала Розалинде воду для умывания, гребень для волос и парадную одежду. Она прекрасно выполняла свои обязанности — и не только те, которые касались службы королеве. Достаточно Розалинде хоть в чем-нибудь нарушить заведенный порядок — и она пропала.
Розалинда спокойно стояла, пока Камилла и остальные фрейлины суетились вокруг нее. Если бы только у нее было больше времени, больше возможности обратиться за помощью… От нее сейчас так много зависит, а ей не на кого положиться. Конечно, Селар все так и задумал. Вот уже двенадцать лет она королева только по имени. О боги, даже друзья отвернулись от нее за эти годы. Какое имеет значение, что она принадлежит к великому Дому МакКенна, что она — мать наследника престола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124