— Да, он любезно обещал узнать для нас подробности в отделе Боултера.
— Вот и славно, — проговорил Вилли и добавил: — А винцо ничего. Очень даже… Я бы сказал «супернакулюм». — С этими словами он встал и направился к машине, чтобы спрятать в багажник свой комбинезон и парашют.
— Что такое «супернакулюм»? — удивленно спросил Таррант Модести.
— Понятия не имею. Время от времени он выкапывает какие-то длинные слова, а я делаю вид, что прекрасно понимаю их смысл. Потом смотрю в словаре. Но это вот словечко он уже пускает в ход не первый раз. Я смотрела его везде, даже в Большом оксфордском. И все без толку. А это действует на нервы.
— Супернакулюм, — задумчиво произнес Таррант, потирая подбородок. — Интересно. Надо будет попросить моего секретаря заняться этой проблемой.
Прошло два дня. Таррант стоял в бильярдной Ранд-клуба, что на Пэлл-Мэлл, и мелил свой кий. Он пребывал в состоянии раздражения. Полчаса назад они с Вилли Гарвином отобедали в клубном ресторане. Принимать Вилли в священных стенах Ранда было одной из маленьких радостей Тарранта.
Случалось, что кое-кто, заслышав простонародный выговор Вилли, начинал вежливо хамить, но, поскольку Вилли прекрасно владел искусством ставить оппонента на место, обидчики, как правило, горько сожалели потом о своей несдержанности.
На сей раз, однако, интрига Тарранта, судя по всему, не сработала. Он и Вилли играли на пару в снукер против двоих членов клуба, которые вызывали у Тарранта особую неприязнь. Их звали Фуллер и Картрайт. Обоим еще не было и сорока, и каждый получил в наследство и деньги, и положение в обществе, не обладая, правда, тем, что Таррант с присущей ему старомодностью называл манерами джентльмена.
Эти двое были слегка надменны, слегка снисходительны и чересчур самоуверенны. Обоих в общем-то недолюбливало большинство членов клуба, клубные распорядители их попросту ненавидели, что в глазах Тарранта было окончательным приговором. Они отлично играли в снукер и весьма гордились этим. Трое друзей Тарранта по клубу обратились к нему с заманчивым предложением поставить этих нахалов на место с помощью Вилли Гарвина.
Увы, затея явно проваливалась.
Вилли, одетый в шикарный темно-серый костюм, стоял, опершись на кий, и смотрел, как Фуллер положил в лузу сначала последний красный, а потом и синий шар. Взгляд Вилли не отличался сфокусированностью, словно он был немного пьян.
Таррант подошел к нему, когда Картрайт снял с полки синий шар и поставил его на поле.
— Господи, Вилли, что с вами происходит? — пробормотал он. — Мы проиграем по полсотни. Слава Богу, мне не удалось раззадорить их на то, чтобы поставить по сотне.
Вилли отозвался с загадочной улыбкой.
— Аппетит приходит во время еды, сэр Джи.
Таррант нахмурился и перевел взгляд на стол. Фуллеру нужно было играть желтый шар. Тот лежал у короткого борта. Фуллеру было достаточно коснуться его. У него не было никакой необходимости рисковать. Картрайт и Фуллер и так вели двадцать четыре очка.
Шар-биток тихо подкатился к желтому, легонько поцеловал его и откатился на дюйм от борта. Фуллер выпрямился, осмотрел стол. Картрайт обернулся к Вилли и сказал своим пронзительным, чуть гнусавым голосом:
— Развлекайтесь, Гарвин. Вам теперь необходимо положить все цветные…
— Все-все? — спросил Вилли с глуповатой ухмылкой.
— Мы ведем двадцать четыре очка, — отозвался Фуллер. — А на столе по шарам двадцать — двадцать. Стало быть, все. — В его глазах чуть искрилась насмешка.
Таррант стоял и думал, сколько еще подобных оплеух он сможет сегодня выдержать.
— Вот оно что, — протянул Вилли и, обратившись к Тарранту, сказал с извиняющимися интонациями: — Я ведь по-настоящему завожусь, когда играю по-крупному. Ежели бы мы поставили по стольнику, сэр Джи, тогда другой коленкор…
Картрайт рассмеялся так, что Таррант внутренне заскрежетал зубами.
— — Если хотите, Гарвин, мы можем повысить ставки, — с издевкой в голосе предложил этот мозгляк.
— Чего? Повысить? А… Ну я-то всегда готов. Только вот не знаю, согласится ли ваш приятель, мистер Фуллер.
Таррант воздал должное формуле «ваш приятель», но долго радоваться он не мог: его охватило возбуждение, потому как он понял, какую хитрую игру затеял Вилли.
— Минуточку, — рявкнул Фуллер, когда Вилли стал неловко устанавливать кий на левой руке. — Вы хотите удвоить ставки? Я-то согласен. Но сильно сомневаюсь, что ваш партнер Таррант настолько опрометчив, что пойдет на это.
— Увы, я, как вы верно выразились, опрометчив, — улыбнулся Таррант. — Сто так сто.
— Принято, — поспешно проговорил Фуллер, а Картрайт с готовностью закивал.
— Вот и славненько, — сказал Вилли. Он проворно отошел от стола, намелил кий и взял «мазик». Теперь его движения сделались точными и скоординированными. Он опустил «мазик» на сукно, вложил в его вилку кий, прицелился и с силой ударил. Желтый шар ударился о борт и влетел в угловую лузу. С серьезным лицом Таррант взял из рук Вилли «мазик». Остальные цветные шары стояли неплохо, кроме черного. Разумеется, неплохо для игрока класса Вилли. Таррант почувствовал, как его охватывает ликование. Не теряя времени даром, Вилли отправил зеленый шар в боковую лузу, добившись того, что шар-биток встал напротив коричневого. Хотя Вилли двигался как-то лениво, Таррант понимал, что внутренне он полностью сосредоточен.
Вилли уложил коричневый, затем настала очередь синего. Затем Вилли так зарезал биток, что тот отогнал черного подальше от борта. Ударом через весь стол он отправил в лузу розовый шар. И поставил точку, расправившись с черным. Игра была окончена.
Вилли положил кий и провозгласил:
— Вот она, везуха! Могу ли я купить всем выпивку, джентльмены? Я, правда, не член…
— Я все улажу, — пообещал Таррант. — Вы как-никак дали мне выиграть сотню.
— Выпивка совершенно ни к чему, — сказал Фуллер. Он был мрачнее тучи. Картрайт внутренне полыхал. Оба извлекли из карманов чековые книжки и стали молча писать.
— Большое спасибо за игру, — произнес Вилли хорошо поставленным голосом без признаков акцента. — Мы с сэром Джеральдом готовы предоставить вам шанс взять реванш.
Проигравшие молча вручили чеки и удалились.
— Прелесть, — сказал Вилли, ставя кий на стойку. — Приготовили сеть ногам моим, душа моя поникла, выкопали предо мною яму и сами упали в нее. Псалом пятьдесят шестой, стих седьмой.
— Отменно! — воскликнул Таррант. — Видать, вы зачитали до дыр псалтырь в той калькуттской тюрьме. — Он положил в карман чек и сказал: — Надо будет на выигрыш перебрать всю электрику в моем авто.
— Господи! Да я и так вам это сделаю. — Вилли начал устанавливать красные шары в треугольник. Помолчав, он сказал: — Модести волнуется. Она велела меня спросить, не узнали ли вы чего-то от Боултера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83