Вилли видел, как она сгребла в охапку кучу комиксов, рекламных проспектов, газет, бумажных мешков и обрывков веревки, а затем исчезла из поля его зрения, но по звукам он мог догадаться, что она пыталась втиснуть все это и в без того набитый макулатурой буфет. Рита редко находила в себе силы выбросить что бы то ни было, хотя у нее не было никакой надобности в том, что скапливалось в буфете и вокруг.
— Как насчет чашечки чая, Рита? — воззвал к ней Вилли. В дверях появилась пухленькая блондинка с короткой прической, большими карими глазами и круглым кукольным личиком. На ней был весьма просвечивающий пеньюар, под которым виднелись кружевные лифчик и трусики, чулки в сетку и туфли на высоких каблуках.
— Сейчас я прибираюсь, Вилли. Прямо не знаю, откуда что берется. Скоро закончу и тогда сделаю чай.
— О'кей, детка.
— Умница. — Рита сделала дружелюбную гримаску и удалилась на кухню. Вилли снова стал листать комикс. Поначалу он взял с ней слишком круто, и это оказалось ошибкой. Теперь он сделался покладистым, и все встало на свои места. Ей нравилось бояться только Джека Уиша.
Она давно крутила роман с Джеком и была привязана к нему, как проститутка к сутенеру. Впрочем, Рита не была проституткой, но ей нравилось, что где-то на заднем фоне у нее имеется постоянный мужчина. Судя по всему, Джеку было плевать, сохраняет она ему верность или нет во время весьма продолжительных разлук, но Рите хотелось верить, что Джек не одобрил бы измену. Время от времени она заводила себе любовников, испытывая особое удовольствие от опасности быть вычисленной Джеком и беспощадно за это наказанной. Но от любовников она ждала как раз мягкости и покладистости. Вилли Гарвин, вовремя сообразивший, как устроена Рита, очень даже нравился ей.
Мягко, почти по-матерински Рита брала ситуацию в свои руки. Она любила командовать парадом. Тогда все шло отлично. После первого фальстарта Вилли прекрасно научился ей подыгрывать. И это было единственным способом поладить с ней, потому что за всей ее пухлой мягкостью крылась стальная основа и Рита делала исключение для Джека Уиша только потому, что это отвечало ее потребностям.
Вилли начал с ряда косвенных вопросов. Они не насторожили Риту, но сколько-нибудь заслуживающих внимания ответов Вилли тоже не получил. Рита признала с благоговейным похихикиванием, что за ней ухаживает один джентльмен, но ему приходится много путешествовать, и она видится с ним от случая к случаю. Фотографии ухажера она не держала в своей квартире и ни разу не назвала его по имени, величая его исключительно «Он», причем безусловно с большой буквы.
Вилли был недоволен. Вроде бы все шло неплохо. Он зарекомендовал себя хорошим милым мальчиком, и с Ритой у него намечалась близость, только вот откровенничать она отказывалась. Он ломал голову над следующим ходом. Похоже, вскоре все мирные средства будут исчерпаны, и ему придется просто привязать ее к кровати и вколоть ей хорошую дозу скополамина. Судя по всему, только на это оставалось и надеяться.
Вилли тоскливо посмотрел на потроганный комикс. Книжка была открыта на той странице, где Рыжая Прелесть задавалась вопросом, как далеко она может позволить зайти своему очаровательному молодому человеку и не перестанет ли он ее любить, если она проявит чрезмерную стойкость.
Вилли прочитал стандартный совет Мудрой Мери и тут же сам придумал другой совет, который, может, и сбил бы с толку Мудрую Мери, но уж молодого человека оставил бы вполне удовлетворенным.
Вилли глянул на дату выпуска наверху страницы. Комиксу было уже пять месяцев. Это его не удивило. Рита обожала собирать и хранить все подряд. Он перевернул еще несколько страниц, и из книжечки выпал порванный конверт, на оборотной стороне которого были записаны какие-то покупки. В конверте, похоже, был прислан счет за газ, судя по обратному адресу в углу.
Тут в голову Вилли пришла одна мысль. Он закурил, рассеянно прислушиваясь к перестукиванию Ритиных каблучков на кухне.
Да, попытка не пытка.
— Ты со скольких сегодня в клубе, Рита? — спросил он сам зная ответ. — Часов с семи?
— Нет, с девяти тридцати. — Она вышла из кухни с большим пакетом. — Я думаю, мы поедим и пройдемся по магазинам. Мне нужно летнее платье.
— От магазинов у меня начинает кружиться голова, — сказал Вилли. — Ты иди одна, а я посмотрю по ящику скачки.
Рита вошла в комнату, села к нему на колени и, обняв за шею, нежно промурлыкала:
— Ну тебя… Я люблю компанию.
— Ну ладно, — неохотно уступил Вилли, погладив ее ляжку. — Пойдем…
— Умница. — Она приблизила свои губы к его уху, захихикав, и прошептала, радуясь своей отваге: — Ничего, вечером я компенсирую.
— Моя девочка, — отозвался Вилли.
— Я не твоя девочка, — прошептала она, снова захихикав. — Ты это прекрасно знаешь, и я просто понятия не имею, что бы Он сказал, если бы узнал про тебя…
— С глаз долой — из сердца вон, — пробормотал Вилли, целуя ее в губы.
Вилли подумал, что, проживи он с Ритой две недели, точно умер бы от скуки. Но, по крайней мере, она была чистенькая и пухленькая, и у нее было все на месте.
— Только ничего не надо начинать сейчас, — сказала Рита, отпихивая его руку. Ей было приятно.
— Что же мне делать, когда мне на колени уселся такой сдобный пончик?
— Фу! — сказала она, запахивая пеньюар. — И какой ты колючий! Пойди побрейся, а я поставлю чайник.
Вечером, когда Рита выдавала обещанную компенсацию, Вилли вдруг подумал, как она ведет себя в такие моменты с Джеком Уишем. Наверно, иначе, решил он. В полумраке спальни, освещенной лишь ночником на туалетном столике, он следил за ее извивающимся телом с нарастающей веселостью. Да, заниматься любовью с Ритой было делом долгим. Она любила доминировать. Это, впрочем, уже не удивляло Вилли. Поражало его другое: все это время она постоянно щебетала на темы, ничего общего не имеющие с тем, что они делали в постели. Она напоминала человека, смакующего хорошее вино и в промежутках между глотками рассуждающего о совершенно посторонних предметах, тем самым только увеличивая удовольствие от букета.
— Хорошо, что я не купила то зеленое платье, — говорила закрыв глаза. Ее твердые грудки прыгали вверх-вниз.
— Угу, — отозвался Вилли снизу, помещая руки на ее пухлые ляжки. Впрочем, ее речи, как он успел убедиться, носили монологический характер. Она редко требовала реакции собеседника.
Тут Рита издала сдавленное хихиканье, которое обычно предшествовало упоминанию Джека Уиша.
— Ой, Вилли… Честное слово… Если бы только Он нас видел. Сначала он бы выпорол меня. А потом бы убил.
— М-м…
— И тебя тоже убил бы. Он бывает страшен в гневе.
Разжигая страхи насчет Джека Уиша, Рита явно дополнительно возбуждалась. Потом она вдруг сказала чуть жалобно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Как насчет чашечки чая, Рита? — воззвал к ней Вилли. В дверях появилась пухленькая блондинка с короткой прической, большими карими глазами и круглым кукольным личиком. На ней был весьма просвечивающий пеньюар, под которым виднелись кружевные лифчик и трусики, чулки в сетку и туфли на высоких каблуках.
— Сейчас я прибираюсь, Вилли. Прямо не знаю, откуда что берется. Скоро закончу и тогда сделаю чай.
— О'кей, детка.
— Умница. — Рита сделала дружелюбную гримаску и удалилась на кухню. Вилли снова стал листать комикс. Поначалу он взял с ней слишком круто, и это оказалось ошибкой. Теперь он сделался покладистым, и все встало на свои места. Ей нравилось бояться только Джека Уиша.
Она давно крутила роман с Джеком и была привязана к нему, как проститутка к сутенеру. Впрочем, Рита не была проституткой, но ей нравилось, что где-то на заднем фоне у нее имеется постоянный мужчина. Судя по всему, Джеку было плевать, сохраняет она ему верность или нет во время весьма продолжительных разлук, но Рите хотелось верить, что Джек не одобрил бы измену. Время от времени она заводила себе любовников, испытывая особое удовольствие от опасности быть вычисленной Джеком и беспощадно за это наказанной. Но от любовников она ждала как раз мягкости и покладистости. Вилли Гарвин, вовремя сообразивший, как устроена Рита, очень даже нравился ей.
Мягко, почти по-матерински Рита брала ситуацию в свои руки. Она любила командовать парадом. Тогда все шло отлично. После первого фальстарта Вилли прекрасно научился ей подыгрывать. И это было единственным способом поладить с ней, потому что за всей ее пухлой мягкостью крылась стальная основа и Рита делала исключение для Джека Уиша только потому, что это отвечало ее потребностям.
Вилли начал с ряда косвенных вопросов. Они не насторожили Риту, но сколько-нибудь заслуживающих внимания ответов Вилли тоже не получил. Рита признала с благоговейным похихикиванием, что за ней ухаживает один джентльмен, но ему приходится много путешествовать, и она видится с ним от случая к случаю. Фотографии ухажера она не держала в своей квартире и ни разу не назвала его по имени, величая его исключительно «Он», причем безусловно с большой буквы.
Вилли был недоволен. Вроде бы все шло неплохо. Он зарекомендовал себя хорошим милым мальчиком, и с Ритой у него намечалась близость, только вот откровенничать она отказывалась. Он ломал голову над следующим ходом. Похоже, вскоре все мирные средства будут исчерпаны, и ему придется просто привязать ее к кровати и вколоть ей хорошую дозу скополамина. Судя по всему, только на это оставалось и надеяться.
Вилли тоскливо посмотрел на потроганный комикс. Книжка была открыта на той странице, где Рыжая Прелесть задавалась вопросом, как далеко она может позволить зайти своему очаровательному молодому человеку и не перестанет ли он ее любить, если она проявит чрезмерную стойкость.
Вилли прочитал стандартный совет Мудрой Мери и тут же сам придумал другой совет, который, может, и сбил бы с толку Мудрую Мери, но уж молодого человека оставил бы вполне удовлетворенным.
Вилли глянул на дату выпуска наверху страницы. Комиксу было уже пять месяцев. Это его не удивило. Рита обожала собирать и хранить все подряд. Он перевернул еще несколько страниц, и из книжечки выпал порванный конверт, на оборотной стороне которого были записаны какие-то покупки. В конверте, похоже, был прислан счет за газ, судя по обратному адресу в углу.
Тут в голову Вилли пришла одна мысль. Он закурил, рассеянно прислушиваясь к перестукиванию Ритиных каблучков на кухне.
Да, попытка не пытка.
— Ты со скольких сегодня в клубе, Рита? — спросил он сам зная ответ. — Часов с семи?
— Нет, с девяти тридцати. — Она вышла из кухни с большим пакетом. — Я думаю, мы поедим и пройдемся по магазинам. Мне нужно летнее платье.
— От магазинов у меня начинает кружиться голова, — сказал Вилли. — Ты иди одна, а я посмотрю по ящику скачки.
Рита вошла в комнату, села к нему на колени и, обняв за шею, нежно промурлыкала:
— Ну тебя… Я люблю компанию.
— Ну ладно, — неохотно уступил Вилли, погладив ее ляжку. — Пойдем…
— Умница. — Она приблизила свои губы к его уху, захихикав, и прошептала, радуясь своей отваге: — Ничего, вечером я компенсирую.
— Моя девочка, — отозвался Вилли.
— Я не твоя девочка, — прошептала она, снова захихикав. — Ты это прекрасно знаешь, и я просто понятия не имею, что бы Он сказал, если бы узнал про тебя…
— С глаз долой — из сердца вон, — пробормотал Вилли, целуя ее в губы.
Вилли подумал, что, проживи он с Ритой две недели, точно умер бы от скуки. Но, по крайней мере, она была чистенькая и пухленькая, и у нее было все на месте.
— Только ничего не надо начинать сейчас, — сказала Рита, отпихивая его руку. Ей было приятно.
— Что же мне делать, когда мне на колени уселся такой сдобный пончик?
— Фу! — сказала она, запахивая пеньюар. — И какой ты колючий! Пойди побрейся, а я поставлю чайник.
Вечером, когда Рита выдавала обещанную компенсацию, Вилли вдруг подумал, как она ведет себя в такие моменты с Джеком Уишем. Наверно, иначе, решил он. В полумраке спальни, освещенной лишь ночником на туалетном столике, он следил за ее извивающимся телом с нарастающей веселостью. Да, заниматься любовью с Ритой было делом долгим. Она любила доминировать. Это, впрочем, уже не удивляло Вилли. Поражало его другое: все это время она постоянно щебетала на темы, ничего общего не имеющие с тем, что они делали в постели. Она напоминала человека, смакующего хорошее вино и в промежутках между глотками рассуждающего о совершенно посторонних предметах, тем самым только увеличивая удовольствие от букета.
— Хорошо, что я не купила то зеленое платье, — говорила закрыв глаза. Ее твердые грудки прыгали вверх-вниз.
— Угу, — отозвался Вилли снизу, помещая руки на ее пухлые ляжки. Впрочем, ее речи, как он успел убедиться, носили монологический характер. Она редко требовала реакции собеседника.
Тут Рита издала сдавленное хихиканье, которое обычно предшествовало упоминанию Джека Уиша.
— Ой, Вилли… Честное слово… Если бы только Он нас видел. Сначала он бы выпорол меня. А потом бы убил.
— М-м…
— И тебя тоже убил бы. Он бывает страшен в гневе.
Разжигая страхи насчет Джека Уиша, Рита явно дополнительно возбуждалась. Потом она вдруг сказала чуть жалобно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83