Она положила в конверт вместе с запиской и серебряное кольцо. Конча сможет передать это ему после отъезда самой Патриции. Она бросила в дорожную сумку пару тряпок и написала письмо с надлежащими инструкциями Эдгару – на него она вправе была рассчитывать.
Опустошенная, она приникла к окну, дожидаясь прихода Лауры. На заснеженном круге Мигель уже тренировал Ультимато. Даже в такой холод он предпочитал открытую площадку крытому кругу. Патриция почувствовала, что слегка успокаивается, глядя на изящные и безупречно рассчитанные движения коня и наездника; ее палец невольно заскользил по стеклу, повторяя те же самые пируэты. Ей даже захотелось оседлать Харпало и присоединиться к Мигелю, сделав вид, будто все увиденное и происшедшее было на самом деле всего лишь дурным сном.
И как раз в эту минуту она услышала скрежет колес по обледенелому гравию. Это подъехала Лаура. Выглядела она ужасающе волосы свисали грязными лохмами, одежда – костюм и плащ – была вся в пятнах. Поглядев на Патрицию, Лаура сразу же бросилась обниматься, обвив подругу рыхлыми руками.
– Детка, что бы это ни было – оно того не стоит! И главное, все пройдет!
Патриция снова забилась в судорогах, снова принялась всхлипывать Лаура хотела было успокоить ее, но Патриция оставалась безутешной до той самой минуты, когда они прибыли в аэропорт «Стюарт», где уже дожидался «Боинг-727» компании Стоунхэм.
– Объясни, по крайней мере, куда это ты так внезапно собралась?
– В Швейцарию.
– Но с какой стати?
– Мне надо повидаться с доктором Соломоном.
– Детка. – Лаура вздохнула. – Делай так, как считаешь лучше.
– О Господи я надеюсь, что ферма…
– Не беспокойся. Я за всем присмотрю.
Патриция посмотрела в проникнутые сочувствием, хотя и заплывшие глаза Лауры.
– Ах, спасибо тебе, Лаура… – Она потрепала приятельницу по плечу и начала подниматься по трапу. Уже у входа в самолет она крикнула:
– Передай Мигелю, что я позвоню ему и все объясню.
Самолет с оглушительным шумом покатил по взлетно-посадочной полосе и взмыл в небо, над холмами, подобно гигантской хищной птице. Лаура, заткнув уши руками, следила за тем, как он исчезает в рассветном небе. Вернувшись в машину, она посмотрела в зеркало заднего обзора и состроила гримасу. Одним быстрым взмахом руки превратила седые космы в нечто вроде прически. Открыла «бардачок», извлекла пинтовую бутылочку шотландского виски, сделала добрый глоток. «У-ух!» Облегченно вздохнув, она завела машину.
В четыре утра Мигель тренировал Ультимато, но все сегодня шло как-то не так. Лошадь реагировала отнюдь не с всегдашней ровной готовностью, да и сам Мигель пребывал в раздражении. И он понимал, что дело тут не в Ультимато, – виноват был он сам.
Затем он увидел, как в спальне у Патриции зажегся свет, и на мгновение представил себе, что она разглядела из окна его силуэт – и, может быть, начала следить за ним… и, может быть, придет сейчас сюда поговорить с ним.
Мысленно он вернулся к событиям самой первой проведенной здесь ночи, когда он вышел на круг для верховой езды и Патриция пришла к нему в прозрачной ночной рубашке. Он вспомнил ее нежные мягкие губы, вспомнил груди, твердость которых ощутил, прижав ее к себе. Ему невыносима была мысль о том, что этот самонадеянный врач сжимает ее сейчас в своих объятиях, лежит с ней в постели по завершении страстной любовной ночи.
Он спрыгнул с коня – и ударился при этом об обледенелую землю куда сильнее, чем ожидал. Коленная чашечка, на которой крепился протез, сразу же чудовищно заныла.
Мигель повел Ультимато в стойло, но по дороге увидел, что к хозяйскому дому подъехал автомобиль Лауры Симпсон. Какого черта – что ей тут было делать в такой неурочный час? Он поставил Ультимато в стойло, время от времени поглядывая на дом. Выйдя из конюшни и закрыв за собой дверь, он увидел, как Патриция выходит из дому с чемоданом в руке, садится к Лауре в машину и уезжает. Но где же доктор? Какой-то там наверняка разразился скандал. У Мигеля возникло внезапное подозрение, будто кто-то умер. Ведь Патрицию постоянно преследовала мысль о том, что близкие ей люди подвержены внезапной смерти.
Он вернулся к себе в коттедж и не раздеваясь бросился на постель. Попытался заснуть, но не смог. Затем, когда уже совсем рассвело, он услышал, как мимо коттеджа проехала машина. Подтянувшись на локтях, он выглянул в окошко. Лимузин остановился прямо у входа в гостевой домик. Доктор Киган с дорожной сумкой в руке вышел из домика и в явной спешке отъехал. Что же в конце концов случилось? Сперва Патриция уезжает с Лаурой посреди ночи – а теперь уносит ноги и доктор.
Он нацепил протез и отправился к амбару с лошадиным кормом в поисках Эдгара. Конюх и впрямь оказался тут: он стоял, прислонившись к стогу сена, и что-то читал. Увидев, что к нему подходит Мигель, он торопливо сунул листок бумаги себе в карман.
– Куда все подевались? – спросил Мигель, но Эдгар в ответ пробормотал нечто нечленораздельное и поспешил оставить его.
После обеда Мигеля поджидал еще один сюрприз. Деннис собрал вещи и покинул ферму. Ничего не понимая, Мигель зажал в угол Эдгара.
– Какого черта? Что тут все-таки происходит?
– Баба с возу – кобыле легче, – несколько загадочно пояснил Эдгар.
– Но кто позаботится о моих лошадях?
– Этим займусь я сам, мистер Кардига. Так что не извольте беспокоиться. Перемены вы не почувствуете.
Но Мигель беспокоился, крайне беспокоился. Лаура наверняка что-то знала, но она и не думала возвращаться на ферму. Хотя час наступил уже довольно поздний. Туман тщетно дожидался своей ежедневной морковки, свесив голову из-за плетня.
Мигелю необходимо было прояснить ситуацию. На предельно доступной ему скорости он устремился в хозяйский дом и постучал в дверь кухни. Ему открыла Конча – глаза у нее были красны, она явно только что плакала.
– Что происходит, Конча?
– Ох, не знаю, ничего не знаю.
– Где мисс Патриция?
– В Швейцарии.
– Что? В Швейцарии? Но с какой стати?
– Не знаю. Она все время плакала.
Конча отвернулась от Мигеля, чтобы он не увидел ее собственных слез.
– Ну, и когда же она вернется обратно?
– Не знаю… Ничего не знаю.
Оглушенный полученными известиями, Мигель, хромая, пошел прочь. Протез натирал сегодня культю, свинцовым ядром висел на колене. Кое-как он добрел до конюшни. Погладил Ультимато – и в то же мгновение его пронзила острая боль при мысли о том, какое удовольствие доставляли ему конные прогулки вдвоем с Патрицией, бок о бок в седле.
С каждым днем он все с большим нетерпением дожидался урочного часа. У нее была удивительная способность, почти талант, она замечательно чувствовала лошадей. Вот и сейчас он не мог удержаться от того, чтобы то и дело бросать взгляды на хозяйский дом, ожидая в любую минуту ее появления – пешком по снегу, в костюме для верховой езды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Опустошенная, она приникла к окну, дожидаясь прихода Лауры. На заснеженном круге Мигель уже тренировал Ультимато. Даже в такой холод он предпочитал открытую площадку крытому кругу. Патриция почувствовала, что слегка успокаивается, глядя на изящные и безупречно рассчитанные движения коня и наездника; ее палец невольно заскользил по стеклу, повторяя те же самые пируэты. Ей даже захотелось оседлать Харпало и присоединиться к Мигелю, сделав вид, будто все увиденное и происшедшее было на самом деле всего лишь дурным сном.
И как раз в эту минуту она услышала скрежет колес по обледенелому гравию. Это подъехала Лаура. Выглядела она ужасающе волосы свисали грязными лохмами, одежда – костюм и плащ – была вся в пятнах. Поглядев на Патрицию, Лаура сразу же бросилась обниматься, обвив подругу рыхлыми руками.
– Детка, что бы это ни было – оно того не стоит! И главное, все пройдет!
Патриция снова забилась в судорогах, снова принялась всхлипывать Лаура хотела было успокоить ее, но Патриция оставалась безутешной до той самой минуты, когда они прибыли в аэропорт «Стюарт», где уже дожидался «Боинг-727» компании Стоунхэм.
– Объясни, по крайней мере, куда это ты так внезапно собралась?
– В Швейцарию.
– Но с какой стати?
– Мне надо повидаться с доктором Соломоном.
– Детка. – Лаура вздохнула. – Делай так, как считаешь лучше.
– О Господи я надеюсь, что ферма…
– Не беспокойся. Я за всем присмотрю.
Патриция посмотрела в проникнутые сочувствием, хотя и заплывшие глаза Лауры.
– Ах, спасибо тебе, Лаура… – Она потрепала приятельницу по плечу и начала подниматься по трапу. Уже у входа в самолет она крикнула:
– Передай Мигелю, что я позвоню ему и все объясню.
Самолет с оглушительным шумом покатил по взлетно-посадочной полосе и взмыл в небо, над холмами, подобно гигантской хищной птице. Лаура, заткнув уши руками, следила за тем, как он исчезает в рассветном небе. Вернувшись в машину, она посмотрела в зеркало заднего обзора и состроила гримасу. Одним быстрым взмахом руки превратила седые космы в нечто вроде прически. Открыла «бардачок», извлекла пинтовую бутылочку шотландского виски, сделала добрый глоток. «У-ух!» Облегченно вздохнув, она завела машину.
В четыре утра Мигель тренировал Ультимато, но все сегодня шло как-то не так. Лошадь реагировала отнюдь не с всегдашней ровной готовностью, да и сам Мигель пребывал в раздражении. И он понимал, что дело тут не в Ультимато, – виноват был он сам.
Затем он увидел, как в спальне у Патриции зажегся свет, и на мгновение представил себе, что она разглядела из окна его силуэт – и, может быть, начала следить за ним… и, может быть, придет сейчас сюда поговорить с ним.
Мысленно он вернулся к событиям самой первой проведенной здесь ночи, когда он вышел на круг для верховой езды и Патриция пришла к нему в прозрачной ночной рубашке. Он вспомнил ее нежные мягкие губы, вспомнил груди, твердость которых ощутил, прижав ее к себе. Ему невыносима была мысль о том, что этот самонадеянный врач сжимает ее сейчас в своих объятиях, лежит с ней в постели по завершении страстной любовной ночи.
Он спрыгнул с коня – и ударился при этом об обледенелую землю куда сильнее, чем ожидал. Коленная чашечка, на которой крепился протез, сразу же чудовищно заныла.
Мигель повел Ультимато в стойло, но по дороге увидел, что к хозяйскому дому подъехал автомобиль Лауры Симпсон. Какого черта – что ей тут было делать в такой неурочный час? Он поставил Ультимато в стойло, время от времени поглядывая на дом. Выйдя из конюшни и закрыв за собой дверь, он увидел, как Патриция выходит из дому с чемоданом в руке, садится к Лауре в машину и уезжает. Но где же доктор? Какой-то там наверняка разразился скандал. У Мигеля возникло внезапное подозрение, будто кто-то умер. Ведь Патрицию постоянно преследовала мысль о том, что близкие ей люди подвержены внезапной смерти.
Он вернулся к себе в коттедж и не раздеваясь бросился на постель. Попытался заснуть, но не смог. Затем, когда уже совсем рассвело, он услышал, как мимо коттеджа проехала машина. Подтянувшись на локтях, он выглянул в окошко. Лимузин остановился прямо у входа в гостевой домик. Доктор Киган с дорожной сумкой в руке вышел из домика и в явной спешке отъехал. Что же в конце концов случилось? Сперва Патриция уезжает с Лаурой посреди ночи – а теперь уносит ноги и доктор.
Он нацепил протез и отправился к амбару с лошадиным кормом в поисках Эдгара. Конюх и впрямь оказался тут: он стоял, прислонившись к стогу сена, и что-то читал. Увидев, что к нему подходит Мигель, он торопливо сунул листок бумаги себе в карман.
– Куда все подевались? – спросил Мигель, но Эдгар в ответ пробормотал нечто нечленораздельное и поспешил оставить его.
После обеда Мигеля поджидал еще один сюрприз. Деннис собрал вещи и покинул ферму. Ничего не понимая, Мигель зажал в угол Эдгара.
– Какого черта? Что тут все-таки происходит?
– Баба с возу – кобыле легче, – несколько загадочно пояснил Эдгар.
– Но кто позаботится о моих лошадях?
– Этим займусь я сам, мистер Кардига. Так что не извольте беспокоиться. Перемены вы не почувствуете.
Но Мигель беспокоился, крайне беспокоился. Лаура наверняка что-то знала, но она и не думала возвращаться на ферму. Хотя час наступил уже довольно поздний. Туман тщетно дожидался своей ежедневной морковки, свесив голову из-за плетня.
Мигелю необходимо было прояснить ситуацию. На предельно доступной ему скорости он устремился в хозяйский дом и постучал в дверь кухни. Ему открыла Конча – глаза у нее были красны, она явно только что плакала.
– Что происходит, Конча?
– Ох, не знаю, ничего не знаю.
– Где мисс Патриция?
– В Швейцарии.
– Что? В Швейцарии? Но с какой стати?
– Не знаю. Она все время плакала.
Конча отвернулась от Мигеля, чтобы он не увидел ее собственных слез.
– Ну, и когда же она вернется обратно?
– Не знаю… Ничего не знаю.
Оглушенный полученными известиями, Мигель, хромая, пошел прочь. Протез натирал сегодня культю, свинцовым ядром висел на колене. Кое-как он добрел до конюшни. Погладил Ультимато – и в то же мгновение его пронзила острая боль при мысли о том, какое удовольствие доставляли ему конные прогулки вдвоем с Патрицией, бок о бок в седле.
С каждым днем он все с большим нетерпением дожидался урочного часа. У нее была удивительная способность, почти талант, она замечательно чувствовала лошадей. Вот и сейчас он не мог удержаться от того, чтобы то и дело бросать взгляды на хозяйский дом, ожидая в любую минуту ее появления – пешком по снегу, в костюме для верховой езды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83