Хови один из лучших адвокатов, с которыми я когда-либо имела честь быть знакомой. Его услуги вам, Патриция, непременно понадобятся.
– Ах, миссис Спербер… адвокаты… прения сторон… И все потому, что мне захотелось кое-что исправить… Неужели это означает, что я сумасшедшая?
– Нет, конечно же.
– Иногда я сама не знаю, что делать… Может быть, и впрямь продать эти акции.
– Именно этого они и хотят добиться.
Патриция подошла к окну. Во дворе Лаура направлялась к инсекторию, бок-о-бок с нею семенил маленький эльф.
– И вы полагаете, что мистер Биндер в состоянии помочь мне?
– Хови непревзойденный мастер своего дела. Он уже полностью вошел в курс происходящего и горит нетерпением вам помочь.
– Но он так выглядит…
– Понятно-понятно… – Миссис Спербер кивнула. – Но он – тот самый Давид, который всегда побеждает любого Голиафа. И ему до смерти хочется еще раз заняться нашей корпорацией. Три года назад он выиграл у нас процесс по антимонопольному законодательству. Это влетело нам в пятнадцать миллионов долларов.
Хови, судя по всему, оказался легок на ногу. Лаура, когда они вернулись, с трудом сумела отдышаться.
– Мне понравился ваш инсекторий.
Хови снял пиджак и перекинул его через спинку кресла. Две широкие алые подтяжки более чем надежно предохраняли брюки от того, чтобы они не свалились с крошечных худых ножек.
– Ну, не так-то уж он и хорош. В этом году у меня погибли все розы.
– Да, там у вас что-то не так. Я сунул нос внутрь – и увидел, что там кишмя кишат красные жучки, а черных почти не видно. Вы уверены, что работник, который за ними присматривал, не выпустил в розарий не тех жучков, что надо?
Миссис Спербер усмехнулась.
– Хови, так вы, выходит, и в энтомологии разбираетесь?
Задетый, Хови выпятил свою обычно впалую грудь – и стал, казалось, выше ростом: сейчас в нем было пять футов пять дюймов.
– В прошлом году я представлял интересы компании, производящей цитрусовые в долине Санта-Кларита, в их борьбе с компанией, производящей инсектициды. Люди из Санта-Клариты тоже использовали таких жучков вместо опыления инсектицидами. Думаю, мне не стоит уточнять, какая из сторон выиграла процесс. Все рассмеялись. Кроме Лауры.
Конюх только что расчесал гриву Харпало, однако Патриция, взяв у него конский гребень, принялась перечесывать по-своему. В недоумении посмотрев на нее и пожав плечами, конюх пошел прочь. Да и как ему было догадаться о том, что в ласковый уход за красивым лузитанским жеребцом Патриция вложила тоску по Мигелю и стремление произвести на него лучшее впечатление при скорой встрече?
Она ждала его к завтрашнему дню. И уж, конечно, он сумеет, как по волшебству, развеять собравшиеся у нее над головой черные тучи. Она уже объехала на Спорте всю ферму, но сейчас решила совершить повторную инспекционную поездку, чтобы окончательно убедиться в том, что все в полном порядке.
Когда она проезжала мимо заново отстроенного сарая, ее окликнул Эдгар.
– Видали, мисс Деннисон?
По стенам сарая работники фермы крепили огнетушители.
Патриция улыбнулась:
– Это вы здорово придумали.
Эдгар, настоявший на том, чтобы выйти на работу, хотя его левая рука по-прежнему была в гипсе, отдал какие-то распоряжения работникам, сгружавшим сено с машины, а затем, повернувшись к Патриции, внушительным голосом произнес:
– Я очень рад тому, что возвращается мистер Кардига. Этот человек обращается с лошадьми, как настоящий волшебник!
– А он и есть волшебник, – радостно подтвердила Патриция и поехала дальше.
Проезжая мимо дома, она увидела новую экономку, которую Лаура подыскала в соседней деревне. Сейчас экономка мыла окна. Она оказалась достаточно милой, но, конечно, не шла ни в какое сравнение с Кончей; Патриции по-прежнему казалось, будто она потеряла близкую родственницу. И почему от нее нет никаких вестей? Лаура говорит, что Конча, должно быть, слишком занята уходом за больной сестрой, чтобы пускаться в неблизкое путешествие на почту. Но прошло уже так много времени – наверняка сестра Кончи оказалась очень серьезно больна. Необходимо чем-нибудь ей помочь. А, ну конечно, она завтра же отправит им посылку.
Патриция уже ставила коня в стойло, когда конюх подал ей телефонную трубку.
– Вам звонят, мисс Деннисон. Из Лиссабона. Патриция с радиотелефоном у руке прошла в служебное помещение, чтобы ей никто не мешал.
– Мигель! – выдохнула она.
– Нет, Патриция, это Эмилио.
– Ах!
Ей оставалось надеяться, что он не почувствует разочарования в ее голосе.
– Мигель сейчас не может позвонить, поэтому он и попросил меня позвонить вместо него.
Патриция дала волю внезапному страху:
– Он не приедет?
– Приедет, но не завтра.
– А почему он не позвонил сам?
Эмилио промолчал.
– Что-нибудь стряслось?
– Да нет, нет. Просто нужно подождать.
– Эмилио, вы что-то от меня скрываете. Что же там все-таки произошло?
– Он скоро со всем разберется.
– О Господи! Значит, его ранили! Он в больнице!
– Нет! Да нет же!
– Ну, пожалуйста, скажите мне правду. Пожалуйста!
Эмилио пробормотал что-то по-португальски, потом собрался с духом.
– Хорошо, что я человек неверующий. А то ведь я на могиле у собственной матери поклялся, что ничего не скажу вам.
– Не скажете мне чего?
Он еще раз собрался с духом.
– Мигель с тюрьме.
– В тюрьме?
– Исабель обвиняет его.
– В чем? – спросила она, хотя заранее знала ответ.
– В убийстве.
ЛИССАБОН
Авиалайнер компании Стоунхэм приземлился в лиссабонском аэропорту около полуночи. Эмилио, бледный от волнения, встречал Патрицию, чтобы проводить ее в лиссабонский отель «Ле Меридиен» – современное здание из стекла и бетона, из окон которого были видны средневековые очертания городской тюрьмы.
– А нельзя мне увидеться с ним прямо сейчас? – вырвалось у Патриции.
– Это исключено. Но с утра я перво-наперво отведу вас к нему.
Он вздохнула, примиряясь с неизбежной отсрочкой.
– А теперь постарайтесь поспать. Завтра вам предстоит трудный день.
Но заснуть Патриция не смогла. В конце концов она вышла из гостиницы и, перейдя через улицу, вошла в парк Эдуардо VII, расположенный поблизости от тюрьмы. Мигель был сейчас совсем рядом; лишь тюремная стена отделяла его от нее. Она не могла поговорить с ним, прикоснуться к нему, но, по крайней мере, она была рядом. Лаура напрасно стращала ее уклонением от визита в суд – Хови шутя сказал, что Лаура насмотрелась слишком много сериалов и что Патриция вольна отправляться, куда ей вздумается, если только сумеет явиться в суд в понедельник утром. Но ничто не могло остановить ее – она прилетела бы сюда, даже если для этого понадобилось бы нарушить закон. Ей было наплевать. Она бы с удовольствием отдала членам совета директоров все, что угодно, если бы это помогло вызволить Мигеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Ах, миссис Спербер… адвокаты… прения сторон… И все потому, что мне захотелось кое-что исправить… Неужели это означает, что я сумасшедшая?
– Нет, конечно же.
– Иногда я сама не знаю, что делать… Может быть, и впрямь продать эти акции.
– Именно этого они и хотят добиться.
Патриция подошла к окну. Во дворе Лаура направлялась к инсекторию, бок-о-бок с нею семенил маленький эльф.
– И вы полагаете, что мистер Биндер в состоянии помочь мне?
– Хови непревзойденный мастер своего дела. Он уже полностью вошел в курс происходящего и горит нетерпением вам помочь.
– Но он так выглядит…
– Понятно-понятно… – Миссис Спербер кивнула. – Но он – тот самый Давид, который всегда побеждает любого Голиафа. И ему до смерти хочется еще раз заняться нашей корпорацией. Три года назад он выиграл у нас процесс по антимонопольному законодательству. Это влетело нам в пятнадцать миллионов долларов.
Хови, судя по всему, оказался легок на ногу. Лаура, когда они вернулись, с трудом сумела отдышаться.
– Мне понравился ваш инсекторий.
Хови снял пиджак и перекинул его через спинку кресла. Две широкие алые подтяжки более чем надежно предохраняли брюки от того, чтобы они не свалились с крошечных худых ножек.
– Ну, не так-то уж он и хорош. В этом году у меня погибли все розы.
– Да, там у вас что-то не так. Я сунул нос внутрь – и увидел, что там кишмя кишат красные жучки, а черных почти не видно. Вы уверены, что работник, который за ними присматривал, не выпустил в розарий не тех жучков, что надо?
Миссис Спербер усмехнулась.
– Хови, так вы, выходит, и в энтомологии разбираетесь?
Задетый, Хови выпятил свою обычно впалую грудь – и стал, казалось, выше ростом: сейчас в нем было пять футов пять дюймов.
– В прошлом году я представлял интересы компании, производящей цитрусовые в долине Санта-Кларита, в их борьбе с компанией, производящей инсектициды. Люди из Санта-Клариты тоже использовали таких жучков вместо опыления инсектицидами. Думаю, мне не стоит уточнять, какая из сторон выиграла процесс. Все рассмеялись. Кроме Лауры.
Конюх только что расчесал гриву Харпало, однако Патриция, взяв у него конский гребень, принялась перечесывать по-своему. В недоумении посмотрев на нее и пожав плечами, конюх пошел прочь. Да и как ему было догадаться о том, что в ласковый уход за красивым лузитанским жеребцом Патриция вложила тоску по Мигелю и стремление произвести на него лучшее впечатление при скорой встрече?
Она ждала его к завтрашнему дню. И уж, конечно, он сумеет, как по волшебству, развеять собравшиеся у нее над головой черные тучи. Она уже объехала на Спорте всю ферму, но сейчас решила совершить повторную инспекционную поездку, чтобы окончательно убедиться в том, что все в полном порядке.
Когда она проезжала мимо заново отстроенного сарая, ее окликнул Эдгар.
– Видали, мисс Деннисон?
По стенам сарая работники фермы крепили огнетушители.
Патриция улыбнулась:
– Это вы здорово придумали.
Эдгар, настоявший на том, чтобы выйти на работу, хотя его левая рука по-прежнему была в гипсе, отдал какие-то распоряжения работникам, сгружавшим сено с машины, а затем, повернувшись к Патриции, внушительным голосом произнес:
– Я очень рад тому, что возвращается мистер Кардига. Этот человек обращается с лошадьми, как настоящий волшебник!
– А он и есть волшебник, – радостно подтвердила Патриция и поехала дальше.
Проезжая мимо дома, она увидела новую экономку, которую Лаура подыскала в соседней деревне. Сейчас экономка мыла окна. Она оказалась достаточно милой, но, конечно, не шла ни в какое сравнение с Кончей; Патриции по-прежнему казалось, будто она потеряла близкую родственницу. И почему от нее нет никаких вестей? Лаура говорит, что Конча, должно быть, слишком занята уходом за больной сестрой, чтобы пускаться в неблизкое путешествие на почту. Но прошло уже так много времени – наверняка сестра Кончи оказалась очень серьезно больна. Необходимо чем-нибудь ей помочь. А, ну конечно, она завтра же отправит им посылку.
Патриция уже ставила коня в стойло, когда конюх подал ей телефонную трубку.
– Вам звонят, мисс Деннисон. Из Лиссабона. Патриция с радиотелефоном у руке прошла в служебное помещение, чтобы ей никто не мешал.
– Мигель! – выдохнула она.
– Нет, Патриция, это Эмилио.
– Ах!
Ей оставалось надеяться, что он не почувствует разочарования в ее голосе.
– Мигель сейчас не может позвонить, поэтому он и попросил меня позвонить вместо него.
Патриция дала волю внезапному страху:
– Он не приедет?
– Приедет, но не завтра.
– А почему он не позвонил сам?
Эмилио промолчал.
– Что-нибудь стряслось?
– Да нет, нет. Просто нужно подождать.
– Эмилио, вы что-то от меня скрываете. Что же там все-таки произошло?
– Он скоро со всем разберется.
– О Господи! Значит, его ранили! Он в больнице!
– Нет! Да нет же!
– Ну, пожалуйста, скажите мне правду. Пожалуйста!
Эмилио пробормотал что-то по-португальски, потом собрался с духом.
– Хорошо, что я человек неверующий. А то ведь я на могиле у собственной матери поклялся, что ничего не скажу вам.
– Не скажете мне чего?
Он еще раз собрался с духом.
– Мигель с тюрьме.
– В тюрьме?
– Исабель обвиняет его.
– В чем? – спросила она, хотя заранее знала ответ.
– В убийстве.
ЛИССАБОН
Авиалайнер компании Стоунхэм приземлился в лиссабонском аэропорту около полуночи. Эмилио, бледный от волнения, встречал Патрицию, чтобы проводить ее в лиссабонский отель «Ле Меридиен» – современное здание из стекла и бетона, из окон которого были видны средневековые очертания городской тюрьмы.
– А нельзя мне увидеться с ним прямо сейчас? – вырвалось у Патриции.
– Это исключено. Но с утра я перво-наперво отведу вас к нему.
Он вздохнула, примиряясь с неизбежной отсрочкой.
– А теперь постарайтесь поспать. Завтра вам предстоит трудный день.
Но заснуть Патриция не смогла. В конце концов она вышла из гостиницы и, перейдя через улицу, вошла в парк Эдуардо VII, расположенный поблизости от тюрьмы. Мигель был сейчас совсем рядом; лишь тюремная стена отделяла его от нее. Она не могла поговорить с ним, прикоснуться к нему, но, по крайней мере, она была рядом. Лаура напрасно стращала ее уклонением от визита в суд – Хови шутя сказал, что Лаура насмотрелась слишком много сериалов и что Патриция вольна отправляться, куда ей вздумается, если только сумеет явиться в суд в понедельник утром. Но ничто не могло остановить ее – она прилетела бы сюда, даже если для этого понадобилось бы нарушить закон. Ей было наплевать. Она бы с удовольствием отдала членам совета директоров все, что угодно, если бы это помогло вызволить Мигеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83