ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

После чего очень пристально посмотрел на брата.
— Я не знаю всего, чем ты занимаешься, Арнольд. Но у меня есть собственные источники информации и, по сообщению одного из них, кто-то из ФСА проявляет чертовский интерес к Иву Гросклоду. Я не стану просить, чтобы ты рассказал мне то, что я по твоему мнению знать не должен, однако мой источник, кажется, полагает, что этот интерес отчасти касается ещё и тебя. Честно говоря, это и было причиной, по которой я упомянул, что Тейсман тебя сильно недолюбливает.
— Интерес к Иву?
Арнольд спокойно прищурился на сенатора, его лицо выражало только умеренное любопытство. В конце концов, предупреждение Джейсона насчет Ива было не первым им услышанным. Жан-Клод Несбит четыре дня назад сообщил ему, что кто-то очень незаметно — и совершенно незаконно — подобрался к файлу с документами Гросклода. Это известие вызвало небольшой выброс адреналина, но главное, что он ощущал, было что-то вроде облегчения.
— Джейсон, я совершенно не представляю, зачем кому-то официально интересоваться Ивом, — с невинным взглядом произнёс он через мгновенье. — Даже если и так, то не вижу, как это может касаться меня.
* * *
Его звали Аксель Лакруа и ему было двадцать шесть стандартных лет. Его семья в течение трёх поколений, вплоть до Первой Мантикорской Войны, была долистами. Когда война началась, он был всего лишь ребёнком, однако взрослел он под её влиянием. Он видел, как его семья в конце концов отказалась от БЖП, видел, как к его родителям, несмотря на репрессивную хватку Комитета общественного спасения и госбезопасности, возвращается чувство собственного достоинства. Он видел, как начались изменения в системе образования, видел ещё большие перемены, с которыми встретились его младшие братья и сёстры, когда настал их черёд пойти в школу. И он видел возрождение конституции и понятий личной ответственности… и свободы.
Он был слишком молод, чтобы служить во время Первой Войны, и знал, что родители хотели бы, чтобы он оставался штатским. Однако он должен был отдать долг за все те перемены и, когда война возобновилась, завербовался в республиканскую морскую пехоту.
Из-за его работы — он был квалифицированным работником судоверфи — его призыв был отложен, однако вчера повестка, призывающая его на службу, наконец пришла в его скромную квартиру.
Он не мог сказать, что будущее его не волновало. Волновало. В конце концов, идиотом он не был. Однако никаких сожалений он не испытывал. Большую часть вчерашнего дня он провёл в кругу семьи, а сегодня была «отвальная», которую ему устроили приятели и коллеги с верфи. Спиртное текло рекой, был смех, были слёзы, но никто не был действительно поражён. И, так как он должен был на следующий день явиться для прохождения службы, он решил, что ему следует лечь пораньше и выспаться, избавившись насколько возможно от последствий весёлого времяпрепровождения.
— Ты уверен, что можешь вести, Аксель? — поинтересовался Анджело Гольдбах, пока они шли по стоянке.
— Разумеется, — ответил Аксель. — Всё равно тут недалеко.
— Я мог бы тебя подвезти, — предложил Анджело.
— Не глупи. Говорю тебе, всё хорошо. Кроме того, если ты меня подбросишь, скорее всего мы засядем пьянствовать допоздна, а мне надо выспаться. И Джорджина поймает меня и изувечит, если я снова задержу тебя на всю ночь.
— Если ты так уверен, — произнес Анджело.
Они подошли к припаркованной машине Анджело и тот на мгновение остановился, глядя на друга, а затем стиснул его в быстрых суровых объятиях.
— Береги свою задницу, Аксель, — сказал он отступая и ласково потряс его за плечи.
— К чёрту, — небрежно ответил Аксель, чуть смущённый чувствами Гольдбаха. Он похлопал приятеля по предплечью, подождал, пока Гольдбах не сел в машину и не уехал, а затем направился к собственной.
Небольшая машина была не слишком нова, но личные машины вообще были довольно редки, особенно здесь, в столице, где большинство пользовалось общественным транспортом. Для Лакруа, тем не менее, его слегка побитый бойкий маленький спортивный аэрокар всегда был символом успеха его и его семьи, доказательством, что они были большим, чем ещё один клан дармоедов-долистов. «Кроме того — он улыбнулся, открывая дверь и садясь на водительское место, — может машина и стара, но она всё ещё быстра, шустра и летать на ней просто удовольствие ».
* * *
— Пять минут, господин министр.
— Благодарю, — Арнольд Джанкола откликнулся на предупреждение Джузеппе Лаудера и начал прятать в портфель устройство для чтения документов и стопки чипов с записями.
— Ну, Джейсон, — произнёс он с улыбкой, — Похоже, вскоре мы узнаем, что это за загадка. И, строго между нами…
— На десять часов!
Джанкола вскинул голову при внезапном крике Лаудера. Лимузин резко накренился, стремительно поворачивая направо, и голова госсекретаря качнулась влево.
Он едва успел заметить приближающуюся легковушку.
* * *
— С вашего позволения, госпожа президент, пусть адмирал Льюис откроет заседание, — сказал военный министр Томас Тейсман.
Элоиза Причарт взглянула на него, затем посмотрела на два пустых кресла за столом совещаний.
— Я понимаю, что ситуация серьёзна, — спустя мгновение произнесла она, — однако я полагаю, что мы могли бы дать госсекретарю ещё несколько минут.
В её голосе прозвучал такой тончайший намек на выговор, что его мог заметить только тот, кто очень хорошо её знал. Тейсман знал, и слегка склонил голову, признавая упрёк. Один дли два из сидевших за столом людей, казалось, с трудом прятали улыбки, наблюдая за ними. Однако министр технологий Генриетта Барлой, одна из вернейших союзников Джанколы в Кабинете, к ним не относилась.
— Я, разумеется, согласна, госпожа президент, — сказала она холодно, — На самом деле…
— Прошу прошения, мэм.
Причарт повернула голову, её брови немного удивлённо поднялись при этом вторжении. Шейла Тиссен, глава её команды телохранителей, была потусторонней повелительницей, совершенно незаметной на важнейших встречах на высшем уровне. Вдобавок она обладала необыкновенным самоконтролем — тем, что Кевин называл «лицом для покера» — что делало теперешнее ошеломлённое выражение на её лице почти пугающим.
— Да, Шейла? — голос Причарт звучал острее обычного. Острее, чем бы ей хотелось. — Что случилось?
— Произошёл несчастный случай, госпожа президент. Лимузин госсекретаря Джанколы попал в аварию.
— Что? — Причарт поражённо уставилась на Тиссен. Потрясение, казалось, на мгновение парализовало её голосовые связки, затем она одёрнула себя. — Насколько серьёзную? Госсекретарь получил травмы?
— Я… ещё не знаю деталей, — ответила Тиссен, ковыряя кончиком пальца свой наушник, как будто желая указать источник своей осведомлённости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273