В третьих, несмотря на то, что я весьма неофициально уполномочила Кевина на ведение расследования, оно было совершенно тайным и, говоря откровенно, производилось незаконно. Ты не был бы счастлив это слышать. И даже если бы ты был готов радостно петь осанну, имелась мелкая проблемка насчёт того, что единственное имеющееся у нас свидетельство было получено противозаконно.
И, в четвёртых… — она сделала жест Ушеру.
— И, в четвёртых, — подхватил Ушер, — улика в этих файлах была несомненно сфабрикована.
— Сфабрикована?
Огромное число людей было бы готово засвидетельствовать, что Томас Тейсман был толковым человеком, но его голос начинал звучать определённо ошарашено.
— Присутствуют по меньшей мере три значительных внутренних несогласованности, — сказал Ушер. — На первый взгляд они не совсем заметны, однако становятся совершенно очевидны, когда вы тщательно анализируете весь файл.
— Так Джанкола этого не делал?
— Согласно документам, которыми мы сейчас располагаем, нет, — ответил Ушер. — На самом деле, на основании имеющихся улик, дело выглядит так, как будто это сделал Гросклод, после чего собирался подставить Джанколу, если и когда его действия будут обнаружены.
— Почему-то мне кажется, что я слышу парящее где-то на заднем плане «но».
— Потому, что я в достаточной степени уверен, что так или иначе, но именно Джанкола сфабриковал файлы и подбросил их Гросклоду. После его убийства.
— В «катастрофе аэрокара», — заметил Тейсман.
— Кажется, их в последнее время происходит немало, — язвительно согласится Ушер.
— Так ты видишь нашу проблему, Том? А ты, Рашель? — спросила Причарт. — Единственная «улика», которую мы на самом деле смогли обнаружить — незаконно — явно сфальсифицирована. Очевидно, с целью подставить Джанколу, что наверняка будет расценено многими, особенно его союзниками и сторонниками, как доказательство того, что он на самом деле был невиновен. Однако у нас есть факт, что человек, который якобы сфальсифицировал улики, погиб в том, что мы с Кевином считаем чрезвычайно подозрительным «несчастным случаем». И вот теперь, к сожалению, наш единственный второй подозреваемый только что погиб в ещё одной катастрофе. Учитывая, как любили подобные «несчастные случаи» Законодатели и госбезопасность, как по вашему мнению будет реагировать общественное мнение — или конгресс — если мы выложим весь этот — Как ты его назвал, Кевин? А, вот. — Если мы выложим весь этот «бутерброд с дерьмом» средствам массовой информации?
— Но если он на самом деле это сделал, то тогда пропадают все наши основания для возобновления войны. — Тейсман покачал головой, его лицо было обеспокоено.
— Да, это так, — твёрдо сказала Причарт. — Я могу привести доводы — полагаю, убедительные — в пользу того, что то, что на самом деле делало правительство Высокого Хребта, оправдывает нашу угрозу использования силы или же реальное её использование, для того, чтобы заставить манти честно вести переговоры. К сожалению, это не то, что мы сделали. Мы использовали силу потому, что мы, как нам казалось, имели доказательства того, что манти вели переговоры неискренне, и для доказательства нашей правоты мы опубликовали дипломатическую переписку, которую сфальсифицировали они.
И это, как бы мы ни сожалели и как бы до этого не докатились, та позиция, от которой мы должны теперь отталкиваться. Мы ведём войну. Популярную войну, с мощной политической поддержкой. И всё что у нас есть, это предположения, улика, которую мы не можем использовать (и которая наверняка была сфабрикована) и два мёртвых чиновника, погибших в катастрофах, в натуральности которых мы никогда не сможем убедить публику. И, вдобавок к этому, мы имеем известия о рейдах Харрингтон.
Она покачала головой.
— Насколько велик ущерб от этих рейдов? — спросила Анрио. Тейсман взглянул на неё, и министр финансов поморщилась. — видите ли, отчасти это, быть может, моя попытка найти хоть что-нибудь, что отвлечёт меня от той карманной атомной бомбы, которую на нас только что сбросили Элоиза и Кевин. С другой стороны, я действительно должна знать — и в качестве руководителя министерства финансов и для того, чтобы быть способной предложить какое-либо суждение относительно эффекта, который новости о рейдах могут произвести в сочетании со всем прочим.
— Хм, — Тейсман нахмурился, затем пожал плечами. — Хорошо, я понял твою точку зрения, Рашель.
Он снова откинулся в кресле, собираясь с мыслями.
— Говоря откровенно, — сказал он в следующее мгновенье, — Харрингтон только что дала нам наглядный урок, как следует проводить рейды на тыловые районы. Она атаковала Гастон, Тамбурин, Сквалус, Геру и Холлман и ни в одной из этих систем не осталось ни малейшей крохи космической промышленности.
— Ты шутишь, — Анрио была потрясена.
— Нет, — ответил Тейсман невероятно сдержанным голосом. — Не шучу. Они уничтожили всё. И при этом заодно уничтожили наши оборонительные силы во всех пяти системах.
— Что ты потерял? — спросила Причарт.
— Два линкора, семь линейных крейсеров, четыре старых крейсера, три эсминца и больше тысячи ЛАКов, — откровенно сказал Тейсман. — И прежде, чем кто-либо скажет что-то ещё, — продолжил он, — как бы гнетущи эти цифры ни были, помните, что пикеты были разбросаны по пяти отдельным звёздным системам. Ни у одного из командующих этих систем не было в наличии ничего похожего на силы, которые потребовались бы ему, чтобы противостоять тщательно спланированной и выполненной такими силами атаке. И всё это является прямым следствием системы развёртывания, которую утвердил я.
— Но если они уничтожили всё, — произнесла Анрио, — тогда экономические последствия…
— Ущерб экономике будет велик, — сказал Тейсман. — Но, согласно окончательного анализа, все пять систем на самом деле фактически не вносили вклада в военные усилия. Равно как и в экономику в целом.
Анрио начала заводиться, но Тейсман покачал головой.
— Рашель, это основано на анализе твоего собственного министерства. Помните, который вы с Тони Несбитом вместе выпустили перед «Ударом молнии»?
Анрио откинулась в кресле и медленно кивнула. После двух стандартных лет напряжённой работы её аналитики совместно с министерством торговли Несбита всего лишь за полгода до возобновления боевых действий завершили первый за более чем столетие действительно объективный, всеобъемлющий обзор экономического положения Республики.
— Все эти системы были отнесены к категории «не приносящих убытков», — продолжил военный министр. — В лучшем случае, это были второстепенные системы, а Гастон и Холлман, в частности, при Законодателях приносили одни убытки. Положение дел изменилось, но они только начали вносить вклад в приток наличности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273