В ресторане было человек двадцать. Все сдёрнули, как только стрельба закончилась. Сам понимаешь, какая тут публика, у них лишний раз с нами встречаться особого желания нет. Большинство удрало, не заплатив, и, по-моему, дорогого Льва Валентиновича это огорчает больше, чем расстрел старого друга. Ресторан входит в ТОО «Клементина плюс», контролируют его «хабаровцы». Из персонала никто киллера якобы не видел.
Николаев достал из пачки папиросу и начал её неторопливо разминать.
— Лёша, а что, охрана у них тут не предусмотрена?
— Ха, охрана! С утра и до нуля на дверях швейцар стоит. В двенадцать пуск посетителей — официально — прекращается, швейцар уходит. Шпана ведь сюда не сунется, и машины угонять никто не рискнёт. «Хабаровцы» «подвесили» тут несколько человек, на подкормку. Числятся экспедиторами, грузчиками. Обычно один или двое трутся где-нибудь поблизости: если проблемы какие возникают, их зовут. Вон тот, в зелёном пиджаке, — «хабаровец». Студент нашего медицинского. Медик хренов! Говорит, зашёл к знакомой официантке; когда услышал стрельбу, побежал в холл, но уже никого не увидел.
— Чего ему бегать-то было, если он простой студент?
— Не знаю. Первую помощь, наверное, оказать хотел. Я так думаю, у них тут «ствол» должен быть. Только не найти, они до нашего приезда все успели попрятать.
Ковалёв кивнул.
— Верно. Какие мысли?
— Мысли самые хреновые. И знаешь, что самое обидное?
— Знаю. Это твоя «земля».
— Правильно! У меня старушкам в подъезде головы проламывают, пенсии отбирают и серьги рвут, а я буду ковырять, кому этот грузин мог дорогу перейти.
— А если не грузин?
— А-а, какая разница. Сам в это дерьмо полез, знал ведь, на что идёт. Он-то хоть пожить успел. А какая-нибудь бабулька всю жизнь пахала на заводе, ждала, когда коммунизм наступит и ей вместо коммуналки квартиру отдельную дадут. И дождалась, что ей кирпичом по голове дали и пенсию её копеечную отобрали. Этот-то, убиенный наш, наверное, за один вечер в ресторане больше просаживал, чем ей государство за месяц платило!
Папироса сломалась у Николаева в руках. Несколько секунд он недоуменно смотрел на неё, потом выкинул в урну.
— Группа, наверное, только к утру будет. Они в Октябрьский выехали, там тоже «мокруха». И что за ночь такая! Хотел домой сегодня нормально уйти, так нет: сначала постовые наркоманов каких-то приволокли, я с ними три часа разбирался, потом это.
Что-то прикинув в уме, Костя предложил:
— Давай сейчас сгребём всех, кто здесь остался, — и ко мне в РУВД. Я с ними сам разберусь. А тебя до дома подбросят, я договорюсь с дежурным, чтобы он машину дал.
— А-а, — Николаев махнул рукой. — Все равно везде опоздал. Лучше потом отгул возьму. Да и тебе одному будет не разобраться.
— Из главка кто-нибудь приедет. Шум-то поднимется — очередное заказное убийство предпринимателя.
— Из главка как приедут, так и уедут. Работать-то все равно нам, они ж на себя наш «глухарь» не заберут. Так что поехали. Директор уже позвонил своему заместителю, тот сейчас должен подкатить, остальных можно всех собирать.
Заместитель приехал через пять минут. С визгом остановив свой сверкающий новенький «мерседес», он вбежал в холл и голосом плохого драматического актёра вопросил:
— Лева, у нас что, проблемы?!
Директор поморщился.
— Нет, рабочие моменты, — пробормотал Николаев и поторопил: — Лев Валентинович, у нас времени мало, пойдёмте.
Директор, который от избытка переживаний делал круглые глаза, хватался за сердце и не реагировал на звонки своего радиотелефона, пошептался со своим заместителем, потом направился к выходу.
Для охраны места происшествия, в ожидании приезда дежурного следователя прокуратуры и экспертов, оставили двух постовых милиционеров. Тех, кто не успел вовремя удрать из ресторана, отвезли в 14-е отделение, распихав в два безразмерных милицейских «уазика». Перед самым отъездом к ресторану прибыли два молодых человека, удивительно похожих на студента-медика, только в пиджаках другого цвета. Припарковав свою иномарку недалеко от входа, они остались сидеть в машине, слушая магнитофон и приглядывая за особняком.
— О, наши дальневосточные друзья, — прокомментировал Николаев и посмотрел на директора.
Тот отвёл глаза.
Ковалёв и Николаев выволокли бандитов из машины, досмотрели их карманы и перевернули вверх дном салон. На старших братьях студента-медика оказались наплечные кобуры, в которых покоились газовые пистолеты, а между сиденьями машины лежало помповое ружьё. Естественно, всё это было официально зарегистрировано.
Обе стороны отнеслись к инциденту философски. Оперы и не надеялись что-либо найти, а бандиты понимали, что отыскать наган и две гранаты, не зная секретов тайника, в котором они спрятаны, практически невозможно. После перекура Ковалёв и Николаев поехали в отделение опрашивать работников этого самого ресторана, надеясь получить хоть какую-то полезную информацию.
К утру прибыл опер «убойного» отдела главка. Он был крут: служебный белый «форд» лихо воткнул в щель между двумя отделенческими «уазиками», в кабинет вошёл без стука, устало опустился в кресло и небрежно положил на стол радиотелефон, тоже служебный. Разговаривая с Костей, он постоянно поправлял очки в модной оправе и косился на левое запястье, где сверкали тремя циферблатами огромные многофункциональные часы. Полистав протоколы допросов, он несколькими штрихами обозначил план раскрытия преступления и рассказал пару историй из практики отдела. Допрашивать самостоятельно никого не стал, только накоротке, но очень энергично побеседовал с директором, блеснув прекрасным знанием бандитских понятий, «стрелочного» жаргона и пониманием проблем современных предпринимателей. Уходя, пожелал всем удачи и пожал руку почему-то одному только Ковалёву. Николаев в это время что-то писал и выглядел, очевидно, слишком занятым.
— Долго мы ещё будем?.. — поинтересовался директор, опять входя в кабинет.
Ему никто не ответил, и он, разглядывая безвкусные плакаты на стенах, в очередной раз пожаловался:
— Только-только начали подниматься, обороты набирать… Раньше ведь как спокойно было…
— Спокойно? — удивился Николаев, отрываясь от своих бумаг. — А драка с поножовщиной две недели назад, это как, очень спокойно?
— Ну, так ведь тогда мы сами разобрались, никакого заявления не было! — Лев Валентинович непонимающе пожал плечами.
— Сейчас заявления тоже не будет — сказал Костя и, видя недоуменный взгляд директора, пояснил: — Будет протокол осмотра места происшествия. А мёртвые писать не умеют.
В конце концов все задержанные были «отработаны» и отпущены по домам с обязательством явиться по первому вызову. Измученные бесконечной писаниной и игрой в вопросы-ответы, Ковалёв и Николаев устало развалились на продавленном диване и пили кофе, закусывая печеньем, купленным в ночном магазине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Николаев достал из пачки папиросу и начал её неторопливо разминать.
— Лёша, а что, охрана у них тут не предусмотрена?
— Ха, охрана! С утра и до нуля на дверях швейцар стоит. В двенадцать пуск посетителей — официально — прекращается, швейцар уходит. Шпана ведь сюда не сунется, и машины угонять никто не рискнёт. «Хабаровцы» «подвесили» тут несколько человек, на подкормку. Числятся экспедиторами, грузчиками. Обычно один или двое трутся где-нибудь поблизости: если проблемы какие возникают, их зовут. Вон тот, в зелёном пиджаке, — «хабаровец». Студент нашего медицинского. Медик хренов! Говорит, зашёл к знакомой официантке; когда услышал стрельбу, побежал в холл, но уже никого не увидел.
— Чего ему бегать-то было, если он простой студент?
— Не знаю. Первую помощь, наверное, оказать хотел. Я так думаю, у них тут «ствол» должен быть. Только не найти, они до нашего приезда все успели попрятать.
Ковалёв кивнул.
— Верно. Какие мысли?
— Мысли самые хреновые. И знаешь, что самое обидное?
— Знаю. Это твоя «земля».
— Правильно! У меня старушкам в подъезде головы проламывают, пенсии отбирают и серьги рвут, а я буду ковырять, кому этот грузин мог дорогу перейти.
— А если не грузин?
— А-а, какая разница. Сам в это дерьмо полез, знал ведь, на что идёт. Он-то хоть пожить успел. А какая-нибудь бабулька всю жизнь пахала на заводе, ждала, когда коммунизм наступит и ей вместо коммуналки квартиру отдельную дадут. И дождалась, что ей кирпичом по голове дали и пенсию её копеечную отобрали. Этот-то, убиенный наш, наверное, за один вечер в ресторане больше просаживал, чем ей государство за месяц платило!
Папироса сломалась у Николаева в руках. Несколько секунд он недоуменно смотрел на неё, потом выкинул в урну.
— Группа, наверное, только к утру будет. Они в Октябрьский выехали, там тоже «мокруха». И что за ночь такая! Хотел домой сегодня нормально уйти, так нет: сначала постовые наркоманов каких-то приволокли, я с ними три часа разбирался, потом это.
Что-то прикинув в уме, Костя предложил:
— Давай сейчас сгребём всех, кто здесь остался, — и ко мне в РУВД. Я с ними сам разберусь. А тебя до дома подбросят, я договорюсь с дежурным, чтобы он машину дал.
— А-а, — Николаев махнул рукой. — Все равно везде опоздал. Лучше потом отгул возьму. Да и тебе одному будет не разобраться.
— Из главка кто-нибудь приедет. Шум-то поднимется — очередное заказное убийство предпринимателя.
— Из главка как приедут, так и уедут. Работать-то все равно нам, они ж на себя наш «глухарь» не заберут. Так что поехали. Директор уже позвонил своему заместителю, тот сейчас должен подкатить, остальных можно всех собирать.
Заместитель приехал через пять минут. С визгом остановив свой сверкающий новенький «мерседес», он вбежал в холл и голосом плохого драматического актёра вопросил:
— Лева, у нас что, проблемы?!
Директор поморщился.
— Нет, рабочие моменты, — пробормотал Николаев и поторопил: — Лев Валентинович, у нас времени мало, пойдёмте.
Директор, который от избытка переживаний делал круглые глаза, хватался за сердце и не реагировал на звонки своего радиотелефона, пошептался со своим заместителем, потом направился к выходу.
Для охраны места происшествия, в ожидании приезда дежурного следователя прокуратуры и экспертов, оставили двух постовых милиционеров. Тех, кто не успел вовремя удрать из ресторана, отвезли в 14-е отделение, распихав в два безразмерных милицейских «уазика». Перед самым отъездом к ресторану прибыли два молодых человека, удивительно похожих на студента-медика, только в пиджаках другого цвета. Припарковав свою иномарку недалеко от входа, они остались сидеть в машине, слушая магнитофон и приглядывая за особняком.
— О, наши дальневосточные друзья, — прокомментировал Николаев и посмотрел на директора.
Тот отвёл глаза.
Ковалёв и Николаев выволокли бандитов из машины, досмотрели их карманы и перевернули вверх дном салон. На старших братьях студента-медика оказались наплечные кобуры, в которых покоились газовые пистолеты, а между сиденьями машины лежало помповое ружьё. Естественно, всё это было официально зарегистрировано.
Обе стороны отнеслись к инциденту философски. Оперы и не надеялись что-либо найти, а бандиты понимали, что отыскать наган и две гранаты, не зная секретов тайника, в котором они спрятаны, практически невозможно. После перекура Ковалёв и Николаев поехали в отделение опрашивать работников этого самого ресторана, надеясь получить хоть какую-то полезную информацию.
К утру прибыл опер «убойного» отдела главка. Он был крут: служебный белый «форд» лихо воткнул в щель между двумя отделенческими «уазиками», в кабинет вошёл без стука, устало опустился в кресло и небрежно положил на стол радиотелефон, тоже служебный. Разговаривая с Костей, он постоянно поправлял очки в модной оправе и косился на левое запястье, где сверкали тремя циферблатами огромные многофункциональные часы. Полистав протоколы допросов, он несколькими штрихами обозначил план раскрытия преступления и рассказал пару историй из практики отдела. Допрашивать самостоятельно никого не стал, только накоротке, но очень энергично побеседовал с директором, блеснув прекрасным знанием бандитских понятий, «стрелочного» жаргона и пониманием проблем современных предпринимателей. Уходя, пожелал всем удачи и пожал руку почему-то одному только Ковалёву. Николаев в это время что-то писал и выглядел, очевидно, слишком занятым.
— Долго мы ещё будем?.. — поинтересовался директор, опять входя в кабинет.
Ему никто не ответил, и он, разглядывая безвкусные плакаты на стенах, в очередной раз пожаловался:
— Только-только начали подниматься, обороты набирать… Раньше ведь как спокойно было…
— Спокойно? — удивился Николаев, отрываясь от своих бумаг. — А драка с поножовщиной две недели назад, это как, очень спокойно?
— Ну, так ведь тогда мы сами разобрались, никакого заявления не было! — Лев Валентинович непонимающе пожал плечами.
— Сейчас заявления тоже не будет — сказал Костя и, видя недоуменный взгляд директора, пояснил: — Будет протокол осмотра места происшествия. А мёртвые писать не умеют.
В конце концов все задержанные были «отработаны» и отпущены по домам с обязательством явиться по первому вызову. Измученные бесконечной писаниной и игрой в вопросы-ответы, Ковалёв и Николаев устало развалились на продавленном диване и пили кофе, закусывая печеньем, купленным в ночном магазине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74