А если хочешь больше, подождать придётся.
— Давай за пятнашку. Мне не к спеху, я подожду. Устроишь?
— Хм…— Друг ещё раз обошёл вокруг машины, остановился и выразительно посмотрел на то место, где ещё недавно была вмятина. — Честно говоря, не стоит он столько. Я попробую, конечно, но тут можно месяц искать — и никакой гарантии, что найдёшь. Машина не новая, и ты ещё её так изъездил… Ты её сколько, два раза бил?
— Да. Но второй раз ты же сам видел: там фигня была!
— Два раза ты её приложил, и до тебя она, если не ошибаюсь, разок в аварии побывала. Так ведь?
— Да ладно, кто об этом знает!
— Кому надо — узнают, ты ведь её не токарю с завода «Новый русский дизель» продавать будешь. Если не получится, сколько можно скинуть?
— Сам понимаешь, чем меньше — тем лучше. Сбрось пару тонн, если уж совсем глухо будет.
— Годится. А на что ты её менять собираешься?
— Ещё не решил. Может, спортивное что-нибудь возьму.
— Если у меня интересные тачки будут, я позвоню. Ты тоже не пропадай далеко, вдруг покупатель быстро найдётся.
Они распрощались. Гена встретился с кандидатом в свою «бригаду», отужинал за его счёт в китайском ресторанчике и отправился к кареглазой Лене.
Она жила в просторной четырехкомнатной квартире, оставленной ей родителями, на неопределённый срок свалившими за кордон. Папа регулярно высылал немалую сумму в валюте, так что на жизнь хватало в любом случае, а так как Елена обладала приятной внешностью и добрым характером и умела поддерживать нужные знакомства, то жизнь у неё складывалась просто великолепно. Гена не был единственным её поклонником и иллюзий на сей счёт не строил, пропуская мимо ушей заверения Лены в безграничной верности и довольствуясь тем, что по крайней мере не сталкивается с остальными на пороге спальни.
Она приготовила аппетитный ужин, и Гена, чтобы не обижать её, съел полную тарелку салата и гору жареной рыбы. Потом они устроились на диване с бутылкой ликёра и посмотрели по видео новый боевик из жизни полицейских и преступников в будущем веке, где все поменялось местами и ушедшие в глубокое подполье детективы вели отчаянную борьбу с захватившими власть бандитами. Пока Лена принимала ванну, Гена вышел на балкон перекурить. Глядя на холодное синее небо и равнодушные далёкие звезды, Гена вдруг почувствовал лёгкую грусть. Немного удивлённый, он попытался проанализировать своё состояние, но поводов для беспокойства вроде бы не было, и он списал все на обычную усталость.
Вскоре он услышал за спиной лёгкие шаги и постарался докурить сигарету побыстрее. Лена переступила порог, прижалась к его спине и поцеловала в шею. Бросив окурок вниз, Гена повернулся, ответил ей поцелуем в губы, подхватил лёгкое тело на руки и отнёс в уютную полутёмную спальню. Широкая кровать была мягкой и удобной, а специально подобранная музыка и удачное освещение создавали нужное настроение. Не испытывавший поначалу особого желания, Гена понемногу разошёлся, Лена была умелой и чуткой партнёршей, так что, откинувшись через некоторое время в изнеможении на подушки, он почувствовал себя полностью удовлетворённым и быстро уснул. Потушив висевшее с его стороны кровати бра, Лена повернулась на бок и взяла с тумбочки томик «Камасутры».
Часов в шесть Гена проснулся, сходил в туалет, попил на кухне воды и вышел на балкон. Начинался выходной день, и большинство окон соседних домов были тёмными. Переступая босыми ногами на холодном полу, Гена перегнулся через перила и посмотрел вниз, на ползущую по улице поливальную машину. Беспричинная грусть снова посетила его, даже сердце защемило. Вернувшись в комнату и поправив на Лене одеяло. Гена осторожно зажёг свет и долго смотрел в зеркало, с удивлением отмечая, что его лицо, особенно глаза, приобрели какое-то новое выражение. Черты как будто сгладились, стали симметричнее и ровнее. Почесав колючий от щетины подбородок, Гена вернулся в кровать, но долго не мог уснуть и лежал, глядя, как светлеет за окном. В голову лезли обрывки детских воспоминаний, и несколько раз появлялось перед глазами лицо матери. Потом мысли всё-таки смешались, и Гена забылся тревожным утренним сном.
В девять часов его разбудила Лена, и он поднялся, чувствуя себя совершенно разбитым. Завтрак был уже готов и выглядел весьма привлекательно, но Гена поел без всякого удовольствия, а кофе вообще только пригубил. Почему-то ему захотелось поскорее уйти.
Торопливо выскоблив щеки одноразовым станком, Гена холодно попрощался с девушкой и вышел на лестницу. Квартира находилась на восьмом этаже, и он вызвал лифт. Ждать пришлось довольно долго. По пути вниз кабина остановилась и приняла новых пассажиров: молодого тощего парня в больших очках и бульдога на поводке.
Выйдя из подъезда, Гена остановился на верхней ступеньке спускавшейся на тротуар лестницы и, доставая сигареты, посторонился, пропуская собаковода. Бензиновая зажигалка сработала только с пятого раза, видимо, поистерся кремень, огонёк дала маленький и сразу же погасла, так что сигарету пришлось долго раскуривать. Спускаясь по ступенькам, Гена огляделся по сторонам. Парень с бульдогом успел скрыться за углом, и других прохожих на улице не было. Подходя к «ниссану», Гена заранее достал ключи и снял сигнализацию, а потом постоял, облокотившись на раму открытой двери и докуривая сигарету. Бросив окурок в оказавшуюся под ногами решётку канализационного люка, он посмотрел на окна Лены, сел за руль и задумался. Тоскливые предчувствия не покидали его, и это было странно. На предстоящий день ничего серьёзного не планировалось, да и прошедшая неделя никаких новых неприятностей не принесла. Может, с матерью что-нибудь случилось?
На улице появился прохожий. Худощавый мужчина среднего роста, в яркой красной куртке с поперечной жёлтой полосой и широких джинсах. Он шёл, заложив руки в боковые карманы, и, похоже, направлялся в подъезд, из которого Гена только что вышел. Гена задержал на нём взгляд, так как красная куртка была очень похожа на ту, в которой иногда ходил Вова. Потом, встряхнув головой, Гена отвернулся и вставил ключ в замок зажигания.
Подойдя к «ниссану» метров на десять, Ковалёв замедлил шаг, глубоко вздохнул и вытащил из кармана правую руку с трофейным сысолятинским ТТ. Придерживая пистолет у бедра и продолжая идти, он большим пальцем взвёл курок, поднял голову и посмотрел в салон джипа.
Гена почувствовал его взгляд. Медленно разжав пальцы, он выпустил ключ зажигания, откинулся на спинку кресла и повернул голову. Они встретились глазами, и Гена понял, что его сейчас убьют, и понял за что — других поводов последнее время не давал, а на длительный срок в его мире месть не откладывали. Раскаяния не было. Только злость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Давай за пятнашку. Мне не к спеху, я подожду. Устроишь?
— Хм…— Друг ещё раз обошёл вокруг машины, остановился и выразительно посмотрел на то место, где ещё недавно была вмятина. — Честно говоря, не стоит он столько. Я попробую, конечно, но тут можно месяц искать — и никакой гарантии, что найдёшь. Машина не новая, и ты ещё её так изъездил… Ты её сколько, два раза бил?
— Да. Но второй раз ты же сам видел: там фигня была!
— Два раза ты её приложил, и до тебя она, если не ошибаюсь, разок в аварии побывала. Так ведь?
— Да ладно, кто об этом знает!
— Кому надо — узнают, ты ведь её не токарю с завода «Новый русский дизель» продавать будешь. Если не получится, сколько можно скинуть?
— Сам понимаешь, чем меньше — тем лучше. Сбрось пару тонн, если уж совсем глухо будет.
— Годится. А на что ты её менять собираешься?
— Ещё не решил. Может, спортивное что-нибудь возьму.
— Если у меня интересные тачки будут, я позвоню. Ты тоже не пропадай далеко, вдруг покупатель быстро найдётся.
Они распрощались. Гена встретился с кандидатом в свою «бригаду», отужинал за его счёт в китайском ресторанчике и отправился к кареглазой Лене.
Она жила в просторной четырехкомнатной квартире, оставленной ей родителями, на неопределённый срок свалившими за кордон. Папа регулярно высылал немалую сумму в валюте, так что на жизнь хватало в любом случае, а так как Елена обладала приятной внешностью и добрым характером и умела поддерживать нужные знакомства, то жизнь у неё складывалась просто великолепно. Гена не был единственным её поклонником и иллюзий на сей счёт не строил, пропуская мимо ушей заверения Лены в безграничной верности и довольствуясь тем, что по крайней мере не сталкивается с остальными на пороге спальни.
Она приготовила аппетитный ужин, и Гена, чтобы не обижать её, съел полную тарелку салата и гору жареной рыбы. Потом они устроились на диване с бутылкой ликёра и посмотрели по видео новый боевик из жизни полицейских и преступников в будущем веке, где все поменялось местами и ушедшие в глубокое подполье детективы вели отчаянную борьбу с захватившими власть бандитами. Пока Лена принимала ванну, Гена вышел на балкон перекурить. Глядя на холодное синее небо и равнодушные далёкие звезды, Гена вдруг почувствовал лёгкую грусть. Немного удивлённый, он попытался проанализировать своё состояние, но поводов для беспокойства вроде бы не было, и он списал все на обычную усталость.
Вскоре он услышал за спиной лёгкие шаги и постарался докурить сигарету побыстрее. Лена переступила порог, прижалась к его спине и поцеловала в шею. Бросив окурок вниз, Гена повернулся, ответил ей поцелуем в губы, подхватил лёгкое тело на руки и отнёс в уютную полутёмную спальню. Широкая кровать была мягкой и удобной, а специально подобранная музыка и удачное освещение создавали нужное настроение. Не испытывавший поначалу особого желания, Гена понемногу разошёлся, Лена была умелой и чуткой партнёршей, так что, откинувшись через некоторое время в изнеможении на подушки, он почувствовал себя полностью удовлетворённым и быстро уснул. Потушив висевшее с его стороны кровати бра, Лена повернулась на бок и взяла с тумбочки томик «Камасутры».
Часов в шесть Гена проснулся, сходил в туалет, попил на кухне воды и вышел на балкон. Начинался выходной день, и большинство окон соседних домов были тёмными. Переступая босыми ногами на холодном полу, Гена перегнулся через перила и посмотрел вниз, на ползущую по улице поливальную машину. Беспричинная грусть снова посетила его, даже сердце защемило. Вернувшись в комнату и поправив на Лене одеяло. Гена осторожно зажёг свет и долго смотрел в зеркало, с удивлением отмечая, что его лицо, особенно глаза, приобрели какое-то новое выражение. Черты как будто сгладились, стали симметричнее и ровнее. Почесав колючий от щетины подбородок, Гена вернулся в кровать, но долго не мог уснуть и лежал, глядя, как светлеет за окном. В голову лезли обрывки детских воспоминаний, и несколько раз появлялось перед глазами лицо матери. Потом мысли всё-таки смешались, и Гена забылся тревожным утренним сном.
В девять часов его разбудила Лена, и он поднялся, чувствуя себя совершенно разбитым. Завтрак был уже готов и выглядел весьма привлекательно, но Гена поел без всякого удовольствия, а кофе вообще только пригубил. Почему-то ему захотелось поскорее уйти.
Торопливо выскоблив щеки одноразовым станком, Гена холодно попрощался с девушкой и вышел на лестницу. Квартира находилась на восьмом этаже, и он вызвал лифт. Ждать пришлось довольно долго. По пути вниз кабина остановилась и приняла новых пассажиров: молодого тощего парня в больших очках и бульдога на поводке.
Выйдя из подъезда, Гена остановился на верхней ступеньке спускавшейся на тротуар лестницы и, доставая сигареты, посторонился, пропуская собаковода. Бензиновая зажигалка сработала только с пятого раза, видимо, поистерся кремень, огонёк дала маленький и сразу же погасла, так что сигарету пришлось долго раскуривать. Спускаясь по ступенькам, Гена огляделся по сторонам. Парень с бульдогом успел скрыться за углом, и других прохожих на улице не было. Подходя к «ниссану», Гена заранее достал ключи и снял сигнализацию, а потом постоял, облокотившись на раму открытой двери и докуривая сигарету. Бросив окурок в оказавшуюся под ногами решётку канализационного люка, он посмотрел на окна Лены, сел за руль и задумался. Тоскливые предчувствия не покидали его, и это было странно. На предстоящий день ничего серьёзного не планировалось, да и прошедшая неделя никаких новых неприятностей не принесла. Может, с матерью что-нибудь случилось?
На улице появился прохожий. Худощавый мужчина среднего роста, в яркой красной куртке с поперечной жёлтой полосой и широких джинсах. Он шёл, заложив руки в боковые карманы, и, похоже, направлялся в подъезд, из которого Гена только что вышел. Гена задержал на нём взгляд, так как красная куртка была очень похожа на ту, в которой иногда ходил Вова. Потом, встряхнув головой, Гена отвернулся и вставил ключ в замок зажигания.
Подойдя к «ниссану» метров на десять, Ковалёв замедлил шаг, глубоко вздохнул и вытащил из кармана правую руку с трофейным сысолятинским ТТ. Придерживая пистолет у бедра и продолжая идти, он большим пальцем взвёл курок, поднял голову и посмотрел в салон джипа.
Гена почувствовал его взгляд. Медленно разжав пальцы, он выпустил ключ зажигания, откинулся на спинку кресла и повернул голову. Они встретились глазами, и Гена понял, что его сейчас убьют, и понял за что — других поводов последнее время не давал, а на длительный срок в его мире месть не откладывали. Раскаяния не было. Только злость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74