Она подошла к двери, легко поклонилась, взмахнула длинной изящной рукой и выпорхнула из комнаты. Кейт грустно смотрела подруге вслед.
Улицы были окутаны отвратительным удушливым туманом. Феба едва дышала, пробираясь по пешеходной дорожке до Сент-Джеймс-стрит и не видя собственных сапог. У нее неприятно сосало под ложечкой и кружилась голова..
Но самое главное – это удержать равновесие на скользких деревянных мостках. Она вдруг вспомнила гимнаста-канатоходца, выступавшего с передвижным цирком, когда она была маленькой девочкой. После представления она поспешила в поле, где располагался цирковой шатер, и потребовала у артистов, чтобы они научили ее ходить по натянутому канату. Гибкий юноша – Феба до сих пор не забыла потные пятна на его блестящем костюме – засмеялся, поставил ее на канат и начал учить.
Она почти сразу освоила новую для себя науку. Но тут прибежала мама, крича, что отдаст под суд всю цирковую труппу за похищение ребенка. Однако память Фебы услужливо подсказала ей инструкции молодого человека.
«Выбери точку перед собой и смотри на нее, – мысленно повторяла она. – Не оглядывайся назад и не смотри вниз». Ей надо было отвлечься от тех страхов, которые будоражили ее воображение. Во-первых, она боялась, что Дэвид окончательно от нее отказался, разозлившись на то, что она не сразу раскрыла свой секрет и тем самым предала его надежды. А во-вторых, ее пугала еще более ужасная возможность. Она даже не хотела говорить об этом в гостиной у Кейт. Что, если Дэвид бросился за ней вдогонку и в пути с ним случилось несчастье?
Она уже представляла его бездыханное тело на пустынной сельской дороге…
Нет, она не будет об этом думать! Сегодня вечером она наденет на себя личину холодного и непроницаемого Фица Марстона, блистательного в своем новом жилете.
Интересно, хороши ли устрицы в клубе «Уайтс»? Если да, он закажет их на ужин. С икрой. Феба представила себе блестящую горку черной икры в массивном серебряном бокале и холодное сухое шампанское. Это обойдется недешево. Ну что ж, значит, придется попотеть за карточным столом в «Вивьенс».
Если кто-нибудь из завсегдатаев спросит Марстона, как так случилось, что он поехал на север со своим заклятым врагом, лордом Линсли, он ответит:
– Мой милый друг, неужели ты еще не знаешь? Ах, я думал, все уже в курсе. В конце концов, это скандал недельной давности. Я скорее съем несвежие устрицы, чем расскажу эту старую историю в сотый раз.
Слухи, мода, карты – вся жизнь лондонского света основывалась на блефе.
Феба быстро шла по улице легкой уверенной поступью, глядя прямо перед собой. Там, вдали, светилось желтым окно клуба «Уайтс», где Марстона ждало его обычное место.
Глава 25
Алек Харви, юный виконт Гранторп, никогда не понимал, что интересного находят его друзья в карточной игре. Он полагал, что все дело в той головокружительной скорости, с которой крупные суммы денег утекают из ваших карманов по мере того, как вы выкладываете на стол, обтянутый зеленым сукном, маленькие кусочки картона.
Только что у вас на руках было пять тысяч фунтов стерлингов, и вот вы уже сидите ни с чем.
Но, находясь под воздействием крепких спиртных напитков, Алек весьма увлеченно играл в карты. Мир начинал напоминать ему аккуратные ньютоновские модели, которые восхищали его в школе. Он с удовольствием сводил все, с чем ему приходилось сталкиваться, к массе, энергии, скорости и ускорению. Это было приятнее, чем наблюдать за сложными человеческими отношениями.
Алек рассеянно кивнул, когда его спутник налил ему в рюмку новую порцию белого рейнвейна.
Разумеется, перемещение денег из кармана джентльмена на стол и обратно не всегда было случайным. Например, небезызвестный мистер Марстон, сидевший на другом конце зала, с завидным постоянством обыгрывал своих соперников.
Он посмотрел в свои карты. Ничего хорошего. Он проиграет сто фунтов, только что поставленные на кон, точно так же, как его отец недавно проиграл Марстону десять тысяч. Ему, Алеку, уже надоело слушать эту историю.
Он хотел узнать подробности у адмирала Вулфа, когда они вместе обедали, но в последний момент струсил. Алек понимал, что его отец отчаянно нуждался в деньгах после того, как выкупил огороженные земли. Но его озадачивала и смущала другая история, которую пересказывали шепотом: будто бы папа пришел к Марстону посреди ночи и ушел вместе с ним на следующее утро. Большинство людей сомневались в истинности этой байки, однако она продолжала гулять по светским гостиным, точно неистребимый сорняк.
Наверное, ему надо было поехать домой и напрямик спросить отца, что происходит. Он все равно собирался уезжать, убедившись в том, что одна юная дама не обращает на него никакого внимания. Ее брат нарочно пригласил Алека к ним домой на Рождество, чтобы заставить ревновать ее ухажера.
Но, по правде говоря, ему было боязно ехать в поместье Линсли-Мэнор. Не потому, что он ожидал встретить там Марстона. Все говорили, что Фиц уехал в Шотландию. К тому же таких людей, как он, не приглашают на празднование пахотного понедельника. Просто Алек не мог понять, почему его серьезный, ответственный отец завел себе такого странного приятеля.
Возможно, все это – просто сплетни. Его папа не такой человек… Конечно, он не будет возражать, если Алек спросит его о Марстоне. Граф всегда честно отвечал на вопросы сына, даже если они касались плотских желаний. Возможно, именно поэтому Алек не хотел говорить с отцом о Марстоне: он боялся узнать не слишком приятную правду.
Лакей принес новую колоду. Алек кивнул человеку, сдающему карты. Да, он сыграет очередной кон. В конце концов, что такое еще одна сотня фунтов стерлингов? Да, спасибо, он выпьет еще рюмочку.
Использованная колода полетела на пол. У Алека кружилась голова. Он быстро заметил, что его новые карты ничуть не лучше старых. Но это уже не важно. Главное, что он сумел прогнать тревожные мысли и вернуться в свой уютный мирок, состоявший из скорости и движения.
Феба вошла в игорный зал час назад, и ее внимание тут же привлек сын Дэвида. Она невольно стала наблюдать за этим молодым человеком, что мешало ей сосредоточиться на картах. Юноша казался робким, даже слегка застенчивым, но в нем чувствовались зачатки зрелости. Для того чтобы окончательно возмужать, Алеку требовалось не больше года.
Проходя мимо его стола, она не знала, кто он такой, а между тем его сходство с отцом было более чем очевидным. Однако она привыкла обманываться. Повсюду, куда бы она ни пошла, ей мерещился Дэвид. Всякий мало-мальски симпатичный мужчина напоминал ей возлюбленного, поэтому она ничуть не удивилась, увидев этого юношу с большими глазами. Впрочем, глаза были светло-зелеными, а не темно-голубыми, как у Дэвида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61