— Машка, — тихо позвал меня чей — то голос.
— А? — отозвалась я.
— Чего на завтрак будешь?
Я подумала, и сообразила — Маруська. Приподнялась на локте, и увидела ее на другом конце кроватки.
— Кофе, как обычно, но сварю сама, ты его слишком крепким варишь, зубы сводит.
— А я тосты поджарю тогда. Тебе чем их помазать?
— Йогуртом, — ответила я. — Черничным.
Маруська встала и в одних трусиках прошлепала в ванную умываться, и я завистливо посмотрела ей вслед — именно такую форму груди я всю жизнь хотела — третий размер, и плотная, словно ей силикона накачали. У меня ж она сначала была маленькая и невыразительная, потом я подколдовала и она стала невыразительной, но очень большой. Зато у меня талия пятьдесят восемь сантиметров, и а не семьдесят два как у Маруськи!
Я сладко потянулась и тут увидела ЭТО. Крошечное белое пёрышко лежало слева на моей подушке. Снежно — белое, оно искрилось, словно бриллиант высокой чистоты. Бог мой!
Я осторожно подхватила пёрышко, благоговейно полюбовалась на него и убрала в стенной сейф.
У меня дома побывал Ангел….
Мой проводник в мой сон…
Подойдя к окну, я раздвинула шторы, вышла на лоджию и несколько минут просто стояла, наблюдая за рассветным городом. В такое время, на заре, когда тишина стоит на улицах и свежий ветер шелестит листвой, хорошо творить светлую магию. Лечить малышей, возвращать в семью любимого мужа, делать удачу.
Только вот на сегодня у меня нет клиентов. Поэтому я просто постояла, наслаждаясь рассветом, вернулась в спальню и накинула халат.
Умываясь, я анализировала сон. Детские воспоминания — шелуха. Бабушка открыла мне, где лежит Книга и велела повидаться с неким Сашей. Каким Сашей ? У меня Саш много.
Беда с этими пророчествами — никогда не скажут ясно, мол, сделай то — то и то — то. Нет, все приходится домысливать.
Ладно. Для начала навестим бабушкин дом, а там видно будет.
Быстренько набрав номер Ворона и сказала:
— В общем, первое звено у меня есть, до обеда меня не будет, а там встретимся.
— Ты всегда так лаконична? — хмуро спросил он.
— А чего вату — то катать? — хмыкнула я, откручивая кран и затыкая пробкой ванну. — Мне не за это деньги платят. Кстати — ты аванс приготовил?
— С тобой неприятно иметь дело, — произнес он.
Плеснув от души пены, я добавила горячей воды и рассудительно заметила:
— Ты определись, я должна тебе нравиться или деньги искать? Если нравиться, то это гораздо дешевле, 500 рублей в час и не ко мне, но телефон знакомых девочек по вызову подскажу без проблем.
— Если таких же страшных как ты — то лучше не надо, — не полез за словом в карман Ворон.
Я молча нажала на кнопку отбоя.
Потом кое — как засунула волосы под полиэтиленовую шапочку и залезла в ванную. Телефон тут же зазвонил.
— Да, — спокойно отозвалась я, намыливая левую ногу.
— Ты что, обиделась? — раздался покаянный голос Ворона.
— Потом обсудим. Приготовь аванс, — бесстрастно сказала я и нажала на отбой.
Козел!
Тварь, убийца, недоносок, motherfucker, bloody bastard, merde!
— Машка! — раздался вопль Маруськи через несколько минут.
— Ну? — лениво отозвалась я.
— Старушка! — Маруська возникла на пороге ванны и бросила мне полотенце. Пока я вытиралась, она села на стул и поведала :
— Короче, мне домой нельзя.
— Вот и славненько! — обрадовалась я.
— Представляешь, Сереге своему сейчас позвонила — на меня там все старушки ополчились, вчера чуть ли не митинг устроили около подъезда.
— А чего им надо? — удивилась я.
— Так права моей сумасшедшей бабули отстаивают, — мрачно отозвалась подруга, — кто б мои права на спокойную жизнь у нее отстоял.
— Отстоим, не переживай, — подбодрила я ее, и натянула халат.
— Ты меня кофеем сегодня поить будешь? — улыбнулась Маруська.
— Блин, ну а куда ж я денусь? — ответила я и мы пошли на кухню. Через десять минут мы попивали кофе и думали как жить дальше.
— Мне б отоспаться, — мечтательно заявила Маруська.
— Ага, спи, а я по делам скатаюсь, — кивнула я.
— Когда приедешь? Давай я к твоему возвращению персиковый пирог испеку?
— И коту баксы поменяешь? — уточнила я.
— Поменяю, — согласилась она.
— Тогда к пяти часам я наверно приеду обратно, — взглянула я на свой крутой ролекс.
За что Маруську люблю — готовит гениально. От меня же все бойфренды, которых я вовремя не приворожила, посбегали. Потому как парни — создания странные. Точно знаю, что когда они живут одни, то способны питаться чуть ли не сухой перловкой. Однако стоит им завести девушку — и все меняется. На завтрак нам надо телячью отбивную, на обед — комплекс из трех блюд минимум, ужин — это вообще святое и приравнивается к празднику. А я готовить не умею и потому спокойно пью кофе на завтрак и заказываю пиццу на обед. Поэтому я и живу одна, наверное.
Выпив кофе, я потянулась за трубкой и позвонила матери.
— Алло, — раздался в трубке ее голос.
— Мам, эт я. Ты в бабушкином доме давно была?
— Ну здравствуй, ты там как ? — осторожно спросила мать.
— Я нормально, не переживай, — успокоила я ее.
— Точно? А то давай я приеду?
— Точно — точно! — перепугалась я. — Я, собственно, в деревню собралась, отцу чего передать?
— Что б он сдох скорей, алкоголик чертов! — выкрикнула мать.
— Ага, ясно, целую, — быстренько протараторила я, но мать была начеку.
— Погоди, — велела она, — когда приедешь?
— Вчера была, — удивилась я.
— Ну спасибо, уделила матери минутку, — вредно произнесла она.
Я, памятуя, что спорить с ней бесполезно, заканючила:
— Ой, мам, ну ты же знаешь — поспать не успеваю…
— А кто виноват? Пошла б в педагогический, как я хотела, жила б сейчас спокойно, — ответила мать. Моего занятия она категорически не одобряла.
— Ну мам, — предупреждающе буркнула я. Я тоже не одобряла ее нотации.
— Ладно, большая уже. — Скрепя сердце мама остановила поток нравоучений и спросила : — Так ты чего в деревне — то хотела?
— Да вот, надо съездить.
— Зачем?? — изумилась она.
— Позагорать, — буркнула я. — Там все нормально, не знаешь?
— А что может случиться?
— Бог мой, — я начала терять терпение, — возможно, там уже на крыше березки растут, или вообще местные на дровишки разобрали. Я ж там четыре года не была!
— Отец твой там живет, так что ни березкам ни дровишкам я не удивлюсь, — сухо обронила она.
— Хм, все еще? Ну ладно, пока тогда. На днях заеду, — и я отключилась.
Слово «твой отец» мать произнесла таким укоризненным тоном, словно за этот факт я несу персональную ответственность. Папа был алкоголиком по складу души. Во всяком разе вылечить я его так и не смогла. Для этого надо хоть немного желания самого подопечного избавиться от тяги. Но этого мне бабушка не сказала, пока я сама не поняла потом на собственном опыте. За несколько лет я перепробовала все до единого заклинания на отце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68