– Роди, детка, роди…
Прошло пятнадцать минут, и двадцать…
В оперативном центре информации ФСБ опять на связи был Леонид Вакулайте.
– Объект стоит на обочине. Уже двадцать четыре минуты. Мы примерно в двухстах пятидесяти метрах. Он нас наверняка засек. От Красной Горы мы шли вдвоем, ни одной «коробки» на минус, да и на плюс было две-три.
– Где вы стоите? – спросил Миров.
– На сорок втором. Через шесть километров пост ГАИ. Слева, за леском, километра два, не больше, виднеется несколько больших коттеджей. Вернее, светятся окна… Эти коттеджи знает Четвертый, у него тут рядом дача родителей.
– Так… – Вениамин Георгиевич на несколько секунд задумался. – Ждите. Если свернут к коттеджам – сразу выходите на связь. За ними не вздумайте.
– Все понятно, Первый.
– …Ой, Бобик! Кушать ужасно захотелось.
– Скоро накормят нас от пуза. Не сомневайся. Что же, Тая, поехали!
Боб повернул ключ зажигания, включил фары, «Волга» плавно двинулась с места. Выруливая на мокрый асфальт, Боб посмотрел в боковое зеркальце, в темноте сгустившегося вечера, наполненного шумом непрекращающегося дождя, вспыхнули два расплывающихся световых пятна.
– Давайте, давайте, гаврики! – процедил сквозь зубы Боб. – Доиграем.
Через несколько минут «Волга» сделала правый поворот на узкую дорогу из бетонных плит и покатила к кирпичным коттеджам; в нескольких из них призывно светились окна. И еще раз посмотрел в боковое зеркальце Боб – преследователи исчезли.
– …Вакулайте на связи.
– Слушаем вас, Седьмой.
– Объект свернул к коттеджам, мы стоим за двадцать метров до поворота. Тут кусты. Что делать? Сейчас… Подождите! – В голосе Леонида послышалось раздражение. – Вот Четвертый хочет сказать.
– Первый! – взволнованно зазвучал голос Забраченкова. – Разрешите! Я тут через лес тропинку знаю… Я подойду к поселку со стороны леса. Тропа напрямую идет. Что узнаю, Седьмому передам, а он вам. Чего же ждать-то?
– Согласен, – Миров вздохнул, – и так мы много прождали. Только будьте предельно осторожны. Седьмой, держите с Четвертым постоянную связь.
– Хорошо.
Дачный поселок «Отдых», построенный еще в тридцатые годы для работников наркомата железнодорожного транспорта (отец Петра ушел на пенсию почетным машинистом), находился от этих мест в трех километрах, и березовый лес, через который сейчас осторожно шел Петр, был ему хорошо знаком.
Несколько роскошных коттеджей как-то незаметно появились на месте казарм недавно расформированной воинской части, и строительство их шло невиданными скоростными темпами. Коттеджей было семь – трехэтажных, с огромными террасами, с подземными гаражами и бассейнами. Кто будет жить в этих царских хоромах (а большинство из них еще не было достроены), дачники ближайших давнишних поселков не интересовались – от греха подальше. Наверняка подобное было доступно только очень богатым людям: роскошные иномарки, дамы в вечерних туалетах, которые иногда появлялись тут, охрана у высоких ворот говорили именно об этом.
Сейчас неглубокий овражек, тропа повернет вправо и – высокая ограда вокруг коттеджа, еще недостроенного, темного. Разъезженная улица, фонарей нет. Второй темный коттедж, явно нежилой. И еще такой же. Петр осторожно, бесшумно шел вдоль забора. Хотя дождь перестал, ноги давно промокли. В лесу вдоль тропы росла густая трава.
В гостиной одного из коттеджей зазвонил телефон.
– Ян, мы его ведем от самого шоссе. Вылез из машины. Свернул на тропу, идет через березовый лес. Уже рядом.
– Как войдет в поселок, передайте его Кувалде.
Четвертый коттедж. Освещено несколько окон второго этажа. Забор не глухой, из металлических квадратиков фигурного литья; во дворе смутно видны три машины у крыльца. Белой «Волги» среди них нет. Кажется, хлопнула дверь. Петр Забраченков замер. Тихо. Вроде бы в глубине дома еле слышно звучит музыка. Еще два недостроенных коттеджа, смутные контуры которых еле угадываются на чуть-чуть светлеющем небе.
И опять зазвонил телефон.
– Говори.
– Это Кувалда. Он у дома. Сейчас может войти во двор.
– Понятно, передай его Очкарику.
Но вот следующий коттедж… Окна первого этажа ярко освещены, три окна по фасаду и одно у веранды. Ворота приоткрыты. Белая «Волга» стоит у веранды. Дверцы распахнуты. Открылась дверь, в ее ярком проеме возникли две мужские фигуры, мужчины вышли наружу и окунулись в темноту.
Петр упал в невысокие кусты на мокрую землю возле ворот и замер.
– Подгоняй к крыльцу, – сказал мужчина (судя по голосу, немолодой). – Сейчас грузить будем.
Гараж был рядом с воротами, метрах в десяти от того места, где затаился Петр, и он ясно видел, как внутри гаража зажглись две лампочки, парень в спортивном костюме забрался в кабину «БМВ»; мощно и негромко заработал мотор, машина выехала из гаража и, развернувшись, подкатила задом к крыльцу веранды, в дверях которой стоял пожилой мужчина и курил.
– Все, Ян, порядок, – сказал парень, выпрыгивая из кабины «БМВ».
И оба ушли в коттедж, закрыв за собой дверь. Петр Забраченков осторожно достал из кармана куртки телефон – кнопки с цифрами слабо светились. Он набрал номер.
– Я нашел объект, – быстро зашептал Петр. – Если с трассы, то это будет второй коттедж по правой стороне.
Странное ощущение испытал Петр Забраченков: будто кто-то смотрит на него из темноты или слушает, что он говорит. «А, ерунда, нервы».
– Ты что замолчал, Четвертый?
– К крыльцу подогнали «БМВ», собираются что-то грузить.
– Сколько их?
– Не знаю. Видел двоих. Еще этот Боб со своей курвой…
– Ладно, – заторопился Вакулайте. – Я передаю в Центр. Ты там осторожней.
– Все! – Петр прислушался. Было тихо, только опять по траве и деревьям шуршал дождь. – Я пошел. Что узнаю – позвоню.
Он, напрягая зрение, вглядывался в темноту. Казалось, все было спокойно. «Все-таки странно, – подумал Петр. – Ни наружной охраны у них, ни собаки». Замирая при каждом шаге, он прокрался к дому, пригнувшись, бесшумно прошел под двумя освещенными окнами, свернул за угол, замер… Над ним светилось третье окно, и яркий квадрат травы поблескивал бисеринками влаги.
– …Ян, это я, Очкарик.
– Ну?
– Он под окнами. Похоже, собирается лезть по водостоку.
– Ясно. Пусть лезет. Когда отключить, ты знаешь.
Телефон в руке Очкарика, который стоял в мокрых зарослях декоративного кустарника и наблюдал за Петром Забраченковым, замолчал. Рядом в щеку Очкарика жарко дышал Кол.
– Да не сопи ты! – прошептал Очкарик.
Окно было довольно высоко, но по углу стены проходил водосток, и, хватаясь за его скобы, Петр подтянулся и, встав на первую скобу одной ногой, заглянул в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160