Очень похожими на вас, миссис Бичем. Одна видимость, а содержания ни на пенни!
— Я требую, чтобы вы покинули мой дом. — Спокойствие, звучавшее в ее голосе, только подстегивало мою истерику.
— Вы не поверите, — сказала я, — но я в самом деле думала, что под вашей холодной, фригидной внешностью может скрываться душа, способная на человеческие чувства. Ну разве это не смешно? — Я открыла дверь. — О да, большое спасибо за то, что вы меня бросили. Благодаря этому меня вырастила добрая, любящая мать, а не жестокая, бессердечная сука!
Когда я поднималась по лестнице, за мной увязалась Рози.
— Что случилось? Почему вы так кричали?
— Спросите свою миссис Бичем!
— Мою? Понятно… Послушайте, дайте ей время. Она еще не оправилась от шока, вызванного ограблением.
— Ах, вот в чем дело? Значит, шок может сделать человека холодным, эгоистичным и нетерпимым? Это что-то новенькое.
— Вы ведь не бросаете нас, правда? — испуганно пролепетала Рози, увидев, что я достаю чемодан.
— Нет. Просто я на ночь глядя решила отправиться в Диснейленд. — Я начала бросать в чемодан одежду.
— Энни, не уходите. Я без вас не справлюсь. Я чуть не расхохоталась ей в лицо.
— А как вы справлялись до моего прихода? Тем более что я здесь не ударяла палец о палец.
У нее изумленно расширились глаза.
— Вы шутите? Вы были лучше всех остальных, вместе взятых. Никто из них вам в подметки не годится!
Я чуть не забыла про чемодан.
— Всех остальных? Что вы хотите этим сказать? Рози смутилась.
— Всех остальных… компаньонок. Энни, от них не было никакого толку. Одни неприятности. Когда они уходили, я о них нисколько не скучала.
— И сколько компаньонок у нее было?
— Ну, три… нет, четыре. Но последняя не в счет. Она не прожила у нас и недели. Ушла через три дня.
— Почему мне не сказали об этом?
— А вы бы согласились занять это место, если бы узнали?
— Может быть, и нет. Мне хотелось, чтобы миссис Бичем была совершенством. Выше всяких подозрений. — Я слегка улыбнулась. — Как жена Цезаря.
— Ну, я мало что о ней знаю, но могу поручиться, что она не совершенство. Как и каждый из нас. Неподалеку от нас жила женщина, которая сорок лет делала искусственные цветы для церкви. Каждый понедельник дочиста мыла алтарь. Никогда не была замужем. Говорили, что у нее было время только для господа. А когда она умерла, в ящике ее комода нашли мертвого младенца. Мумифицированного. Как статуя. Новорожденного младенца. Никто не знал, сколько времени он там пролежал. Даже догадаться нельзя было, потому что он был как мраморный. Бедное маленькое существо. А все считали эту женщину совершенством.
— Мумифицированный младенец? — Я пришла в ужас. — О боже, Рози, откуда вы берете такие истории?
— Это не история, а святая правда! Я сама видела его мумию.
Я с треском захлопнула чемодан. Рози открыла мне дверь.
— Скажите миссис Бичем, что за остальными вещами я кого-нибудь пришлю, — сказала я.
Рози стояла на лестничной площадке и смотрела мне вслед.
— Да благословит вас бог, Энни.
Когда я проходила мимо библиотеки, оттуда не доносилось ни звука. Дверь оставалась плотно закрытой.
Когда к дому подъехало вызванное мной такси, шофер громко просигналил, но в библиотеке по-прежнему было тихо, как в могиле.
Я помахала Рози рукой:
— Берегите себя.
— Счастливо, Энни.
18. ТРЕХМЕСЯЧНОЕ ЖАЛОВАНЬЕ ВМЕСТО ИЗВЕЩЕНИЯ ОБ УВОЛЬНЕНИИ
Джерри быстро вышел из кабинета мне навстречу. Увидев мой чемодан, он буквально воспарил от радости.
— Молодец, Энни!
Сандра сидела за столом и дулась. Смотрела на меня так подозрительно, словно я была смертью с косой, пришедшей, чтобы разрушить ее счастливый мирок.
— Бедная Сандра, — сказала я, когда мы с Джерри благополучно достигли его кабинета. — Думает, что я претендую на ее место.
— Ничего, пусть почешется. — Джерри не был склонен к сантиментам.
Наверно, именно поэтому он не захотел слышать подробности моей беседы с миссис Бичем.
— Меня касается только одно: то, что ты наконец убралась из этого проклятого дома. — Я никогда не видела его таким довольным. — И никаких разговоров о поиске квартиры. У меня в доме пустуют две спальни. А когда я занят по ночам, то и все три. Можешь выбирать.
— Спасибо. Однако учти, это только на время. Пока я не приду в себя. А потом…
— Конечно, конечно. Но зачем же пропадать месту?
— Не хочу тебе мешать. Точнее, натыкаться на заначки, которые лежат у тебя в ванной.
— Заначки? — Он улыбнулся. — Не знаю, о чем ты говоришь. Никогда не слышал, чтобы женщины использовали это слово.
— Ох, перестань! Я по горло сыта правилами хорошего тона, — язвительно ответила я.
Но чувство юмора у Джерри было неистощимым. Он смеялся в ответ на каждое мое оскорбление. И отвечал колкостью на колкость.
Именно такая шутливая перепалка мне и требовалась, чтобы забыть о горьком разговоре с миссис Бичем.
Когда Джерри объявил, что приглашает меня на ленч в ресторан ближайшей гостиницы, Сандра чуть не выскочила из штанов.
— Джерри, у тебя нет времени. — Она проводила нас до дверей, с трудом передвигаясь на шестидюймовых каблуках. Стройные ноги двадцатилетней девушки туго обтягивали колготки «Капри». Сандра выглядела так, словно по ее пищеводу не проходило ни кусочка твердой пищи. Словно она соблюдала диету Эм-ти-ви и не пила ничего, кроме ключевой воды.
— Тебе собирался звонить мистер Уолш. — Она все больше выходила из себя. — Хотел обсудить новую охранную систему для его фабрики.
— Дашь ему номер моего мобильника. — Джерри открыл мне дверь.
— Ты говорил, что я могу делать это только в крайнем случае.
— Я передумал.
— Мистер Уолш будет недоволен, — мрачно сказала она.
— А кто доволен, Сандра? Кто доволен? И почему мы должны быть довольны? Именно этот вопрос я задаю себе каждый день.
У Сандры отвисла челюсть. Воспользовавшись этим, Джерри взял меня за локоть и вывел наружу.
Мы обедали в просторном зале ресторана почти новой гостиницы. Почти, потому что на самом деле это был старинный постоялый двор, заново отделанный и обставленный одной американской компанией, про которую говорили, что она обладает способностью превращать в золото все, к чему прикасается. Тем не менее атмосфера здесь была европейская. Оркестр под сурдинку играл Моцарта, а против каждого места стояли четыре бокала. Можно было представить себе, какую сумму придется выложить за здешний ленч.
Несмотря на плохое настроение, которое я изо всех сил скрывала, при виде внушительного меню у меня дрогнуло сердце. Вкусная еда всегда восстанавливала мою веру в жизнь.
— Ничего себе меню, — заметила я.
Эти слова заставили Джерри нахмуриться.
Я снова взяла папку. Неужели я что-то упустила? Ну да, конечно, вот же она, в самом конце. Причина плохого настроения Джерри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82