И недолго пробыл в одиночестве. Через неделю к нему присоединились еще три офицера со щеками, раздувшимися, как у бурундуков.
Несмотря на почти двухнедельное отсутствие Джерри, жизнь в агентстве била ключом. Довольные клиенты рассказывали о нас своим знакомым, и от заказов отбоя не было.
— Похоже, тебе придется принять на работу еще одного сыщика, — сказала я Джерри в первый день его возвращения. — И снять помещение побольше.
Когда Джерри открыл офис на задворках южного Дублина, назвать эту дыру агентством мог только человек с сильно развитым воображением. Джерри был его единственным сотрудником и имел в распоряжении лишь один телефон и разбитую пишущую машинку марки «Ремингтон». Но в начале девяностых Дублин созрел для сыскного дела. «Кельтский тигр» возрождался. «Богатство — результат алчности», — говаривал Джерри. И мошенничества. Через шесть месяцев он был вынужден нанять помощника на полный рабочий день. А вслед за тем отгородить небольшую часть офиса, чтобы иметь возможность оставаться с клиентом наедине. Хотя Дублин стал мегаполисом, но все еще цеплялся за менталитет маленького городка; никто не согласился бы обсуждать свои проблемы на глазах у любопытной секретарши. Или помощника сыщика, который выглядел так, словно еще не вырос из костюмчика, в котором принимал свое первое причастие.
Отгороженную часть стали чересчур напыщенно называть приемной. Именно в ней я сейчас и работала. Вместе с Сандрой. Но поскольку объем работы неуклонно возрастал, приемная, которая верой и правдой служила агентству почти семь лет, перестала отвечать своему назначению. Если в офис приходили одновременно два клиента, одной из нас приходилось пользоваться общественным туалетом. Так что с площадями было туго.
Нет, Джерри нельзя было обвинить в том, что он отстал от жизни. Когда я убедила его, что компьютеры, которыми мы пользуемся, пора сдать в музей, он купил две новейшие модели. А заодно факсимильный аппарат и машинку для уничтожения бумаг.
— Ты хочешь, чтобы я обанкротился?
— Разве я еще не сбила тебя с праведного пути?
— Я был бы не прочь…
Наши взгляды встретились, и я вспыхнула до корней волос. Волос, упорно не хотевших достигать лопаток и плевавших на все снадобья, которые я применяла перед сном.
— Энни, это то, что ты искала? — спросила вошедшая Сандра, размахивая копией очередного досье. Ее волосы росли со скоростью пятнадцать сантиметров в неделю. Как минимум. И путь до их корней был неблизкий.
Уф, слава богу… Я быстро повернулась к ней, но мои щеки по-прежнему пылали.
— Спасибо, Сандра. — Я протянула руку за папкой.
— Что случилось? — Сандра посмотрела сначала на меня, а потом на Джерри.
— Энни пытается разорить меня, — ответил он.
— И только-то? А я думала, тут что-то сексуальное. Судя по выражению лица Энни. — Она умчалась прежде, чем мы успели открыть рот.
Я встала и пошла за ней.
— Энни…
— Что? — не оборачиваясь, спросила я.
— Между нами действительно было что-то… сексуальное?
— Твоя Сандра рехнулась. Во всем виновата ее краска для волос. Она проникает в волосяные мешочки, а потом в мозг, уменьшает поступление кислорода и лишает ее способности соображать. — Я рысью припустилась за ней.
Возможно, я ответила бы по-другому, удосужься он снять это дурацкое обручальное кольцо. Почему Джерри с таким упорством носит его? Не потому ли, что в глубине души надеется помириться со своей Салли?
Джерри быстро нашел применение деньгам, которые я помогла ему вернуть. Он заменил старый «Хай-эйс» новым с иголочки и купил целую тонну конторского оборудования. Что только усугубило наши проблемы с помещением. Главным образом потому, что он отказывался выкинуть старые канцелярские шкафы. Поэтому после прихода двух дюжих инспекторов, которые должны были обследовать несущую стену для запланированного расширения соседнего Интернет-кафе, нам с Сандрой пришлось освободить приемную.
Сандра, вынужденная оставить свое рабочее место, ворчала на «чокнутых инспекторов». Обоим было за сорок, а мужчины старше тридцати пяти для Сандры не существовали. Исключение делалось для писаных красавцев и сказочных богачей. Таким она могла простить их календарный возраст.
Увы, у инспекторов не было ни того, ни другого.
— Надеюсь, вы не проторчите здесь целый день, — бросила она, после чего мы перебазировались в кабинет Джерри.
— Теперь не говорите, что я вас не слушаю, — похвастался Джерри перед уходом. — Вы так долго жаловались на отсутствие удобств, что я договорился с этими парнями. Они обещали определить возможность пристройки нового туалета. Ну что, теперь вы довольны?
Неужели этот человек два месяца назад не пожелал выслушивать наши жалобы на то, что в туалете протекает крыша?
— Джерри, это нечестно. Сидеть на унитазе, когда тебе льет на макушку, не только унизительно, но и противоречит законодательству Европейского Союза.
— Энни, дай мне передышку. Если я улажу этот вопрос, что будет следующим? Охладитель воды для приемной?
— И как я сама до этого не додумалась? — ахнула я. — Это избавило бы нас от отвратительного кофе, который не стоит доброго слова. — А потом я взорвала свою бомбу. — Но, конечно, больше всего нам нужно новое помещение.
— Новое помещение? — Крик Джерри был слышен на весь квартал. — Думаешь, я смирюсь с грабежом среди белого дня, который в этом городе называют арендной платой? — проревел он. — До окончания срока аренды этой хибары больше десяти лет. Но я до него не доживу. Здоровья не хватит.
Джерри был самым здоровым человеком во всем южном Дублине. На его жилистом теле не было ни грамма лишнего жира. Он сделал успешную карьеру в полиции, руководил собственным процветающим сыскным агентством, а ему было всего тридцать семь. Когда я напомнила об этом, Джерри отмахнулся:
— Это не имеет значения. В моей семье никто не доживал до пятидесяти.
— А ты доживешь. И будешь жить, пока не превратишься в ворчливого старого маразматика. Прекрасно представляю себе эту картину.
— Спасибо, Энни, — довольно улыбнулся он. Радоваться перспективе превращения в ворчливого старого маразматика был способен только Джерри.
— Но здесь нам развернуться негде! Это просто кошмар! — крикнула я ему вслед.
— Скажи Барни, чтобы он перетащил часть старых шкафов в туалет.
— Но тогда мы там не поместимся!
— Когда вам с Сандрой приспичит, можете бегать в гостиницу напротив. У них там великолепные женские туалеты. Со всеми причиндалами, жидким мылом и прочей ерундой.
Джерри ушел прежде, чем я успела его стукнуть.
Я видела, как он шел по тротуару. Затем Джерри остановился и поздоровался с двумя пареньками, известными карманниками. Он опять давал им деньги. Как обычно, они начали теребить его за рукав, прося еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Несмотря на почти двухнедельное отсутствие Джерри, жизнь в агентстве била ключом. Довольные клиенты рассказывали о нас своим знакомым, и от заказов отбоя не было.
— Похоже, тебе придется принять на работу еще одного сыщика, — сказала я Джерри в первый день его возвращения. — И снять помещение побольше.
Когда Джерри открыл офис на задворках южного Дублина, назвать эту дыру агентством мог только человек с сильно развитым воображением. Джерри был его единственным сотрудником и имел в распоряжении лишь один телефон и разбитую пишущую машинку марки «Ремингтон». Но в начале девяностых Дублин созрел для сыскного дела. «Кельтский тигр» возрождался. «Богатство — результат алчности», — говаривал Джерри. И мошенничества. Через шесть месяцев он был вынужден нанять помощника на полный рабочий день. А вслед за тем отгородить небольшую часть офиса, чтобы иметь возможность оставаться с клиентом наедине. Хотя Дублин стал мегаполисом, но все еще цеплялся за менталитет маленького городка; никто не согласился бы обсуждать свои проблемы на глазах у любопытной секретарши. Или помощника сыщика, который выглядел так, словно еще не вырос из костюмчика, в котором принимал свое первое причастие.
Отгороженную часть стали чересчур напыщенно называть приемной. Именно в ней я сейчас и работала. Вместе с Сандрой. Но поскольку объем работы неуклонно возрастал, приемная, которая верой и правдой служила агентству почти семь лет, перестала отвечать своему назначению. Если в офис приходили одновременно два клиента, одной из нас приходилось пользоваться общественным туалетом. Так что с площадями было туго.
Нет, Джерри нельзя было обвинить в том, что он отстал от жизни. Когда я убедила его, что компьютеры, которыми мы пользуемся, пора сдать в музей, он купил две новейшие модели. А заодно факсимильный аппарат и машинку для уничтожения бумаг.
— Ты хочешь, чтобы я обанкротился?
— Разве я еще не сбила тебя с праведного пути?
— Я был бы не прочь…
Наши взгляды встретились, и я вспыхнула до корней волос. Волос, упорно не хотевших достигать лопаток и плевавших на все снадобья, которые я применяла перед сном.
— Энни, это то, что ты искала? — спросила вошедшая Сандра, размахивая копией очередного досье. Ее волосы росли со скоростью пятнадцать сантиметров в неделю. Как минимум. И путь до их корней был неблизкий.
Уф, слава богу… Я быстро повернулась к ней, но мои щеки по-прежнему пылали.
— Спасибо, Сандра. — Я протянула руку за папкой.
— Что случилось? — Сандра посмотрела сначала на меня, а потом на Джерри.
— Энни пытается разорить меня, — ответил он.
— И только-то? А я думала, тут что-то сексуальное. Судя по выражению лица Энни. — Она умчалась прежде, чем мы успели открыть рот.
Я встала и пошла за ней.
— Энни…
— Что? — не оборачиваясь, спросила я.
— Между нами действительно было что-то… сексуальное?
— Твоя Сандра рехнулась. Во всем виновата ее краска для волос. Она проникает в волосяные мешочки, а потом в мозг, уменьшает поступление кислорода и лишает ее способности соображать. — Я рысью припустилась за ней.
Возможно, я ответила бы по-другому, удосужься он снять это дурацкое обручальное кольцо. Почему Джерри с таким упорством носит его? Не потому ли, что в глубине души надеется помириться со своей Салли?
Джерри быстро нашел применение деньгам, которые я помогла ему вернуть. Он заменил старый «Хай-эйс» новым с иголочки и купил целую тонну конторского оборудования. Что только усугубило наши проблемы с помещением. Главным образом потому, что он отказывался выкинуть старые канцелярские шкафы. Поэтому после прихода двух дюжих инспекторов, которые должны были обследовать несущую стену для запланированного расширения соседнего Интернет-кафе, нам с Сандрой пришлось освободить приемную.
Сандра, вынужденная оставить свое рабочее место, ворчала на «чокнутых инспекторов». Обоим было за сорок, а мужчины старше тридцати пяти для Сандры не существовали. Исключение делалось для писаных красавцев и сказочных богачей. Таким она могла простить их календарный возраст.
Увы, у инспекторов не было ни того, ни другого.
— Надеюсь, вы не проторчите здесь целый день, — бросила она, после чего мы перебазировались в кабинет Джерри.
— Теперь не говорите, что я вас не слушаю, — похвастался Джерри перед уходом. — Вы так долго жаловались на отсутствие удобств, что я договорился с этими парнями. Они обещали определить возможность пристройки нового туалета. Ну что, теперь вы довольны?
Неужели этот человек два месяца назад не пожелал выслушивать наши жалобы на то, что в туалете протекает крыша?
— Джерри, это нечестно. Сидеть на унитазе, когда тебе льет на макушку, не только унизительно, но и противоречит законодательству Европейского Союза.
— Энни, дай мне передышку. Если я улажу этот вопрос, что будет следующим? Охладитель воды для приемной?
— И как я сама до этого не додумалась? — ахнула я. — Это избавило бы нас от отвратительного кофе, который не стоит доброго слова. — А потом я взорвала свою бомбу. — Но, конечно, больше всего нам нужно новое помещение.
— Новое помещение? — Крик Джерри был слышен на весь квартал. — Думаешь, я смирюсь с грабежом среди белого дня, который в этом городе называют арендной платой? — проревел он. — До окончания срока аренды этой хибары больше десяти лет. Но я до него не доживу. Здоровья не хватит.
Джерри был самым здоровым человеком во всем южном Дублине. На его жилистом теле не было ни грамма лишнего жира. Он сделал успешную карьеру в полиции, руководил собственным процветающим сыскным агентством, а ему было всего тридцать семь. Когда я напомнила об этом, Джерри отмахнулся:
— Это не имеет значения. В моей семье никто не доживал до пятидесяти.
— А ты доживешь. И будешь жить, пока не превратишься в ворчливого старого маразматика. Прекрасно представляю себе эту картину.
— Спасибо, Энни, — довольно улыбнулся он. Радоваться перспективе превращения в ворчливого старого маразматика был способен только Джерри.
— Но здесь нам развернуться негде! Это просто кошмар! — крикнула я ему вслед.
— Скажи Барни, чтобы он перетащил часть старых шкафов в туалет.
— Но тогда мы там не поместимся!
— Когда вам с Сандрой приспичит, можете бегать в гостиницу напротив. У них там великолепные женские туалеты. Со всеми причиндалами, жидким мылом и прочей ерундой.
Джерри ушел прежде, чем я успела его стукнуть.
Я видела, как он шел по тротуару. Затем Джерри остановился и поздоровался с двумя пареньками, известными карманниками. Он опять давал им деньги. Как обычно, они начали теребить его за рукав, прося еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82