– Волк нетерпеливо подался вперед.
– Касс страдала пагубным пристрастием к спиртному настолько, что пила до полной потери сознания. – Габриэль нахмурилась, вспомнив историю, которую Финетта, ехидно смакуя, рассказала ей. – Если верить ее служанке, когда Кассандра слишком напивается, она не в состоянии отличить одного человека от другого.
– Вот и отлично. Нам надо только напоить ее мертвецки пьяной. И тогда нам останется лишь выкрасть амулет…
– Ты меня не слушаешь. Я же сказала, имела. Касс недавно поклялась не брать в рот ни капли.
– Ба! Надо же! Поклялась! – Волк презрительно засопел. – Я знал многих мужчин и женщин с подобным пристрастием к бутылке. Не так-то легко одолеть этого демона. Только помашите стаканом под носом у этой ведьмы, и тогда посмотрим, как быстро она поддастся искушению.
– Возможно, она и поддастся, но если я сейчас появлюсь на пороге ее убежища и постараюсь заново склонить ее к выпивке, думаю, она легко заподозрит меня, – скривилась Габриэль.
– Именно поэтому мы должны выманить ее из ее логовища к… ну в какую-нибудь гостиницу, а я должен… – Волк замолчал, судорожно сглотнув. – Мне придется обмануть ведьму и выкрасть у нее медальон.
– Нет уж! Я очень благодарна тебе, Мартин, но я не могу позволить тебе так рисковать.
– Но выбора-то нет. Вы сами сказали: она будет осторожна с вами. А меня она даже не знает.
Габриэль энергично замотала головой, но он упрямо продолжал:
– Вы пошлете записку колдунье, что капитан соглашается на свидание, но не желает заходить в проклятый Мезон д'Эспри. Сообщите ей, что он снял комнату в «Шваль нуар» на улице Морт. Я знаю людей в той гостинице, и мне не составит труда…
– Ни в коем случае, – резко перебила его Габриэль. – Ты понятия не имеешь, насколько опасно это для тебя, впрочем, и для Реми. Я не представляю, что Касс сотворит с тем, кто попытается помешать ее честолюбивым планам, но уверяю тебя, ничего хорошего этого человека не ждет.
– Меня это не волнует. Пусть себе колдует. Я вовсе не трус.
– Я тоже. Я одна виновата в случившемся и не позволю какому-то мальчишке…
Они оба приняли боевую стойку, готовые закричать друг на друга. Габриэль опомнилась первая и, сложив руки на груди, решительно направилась в противоположный конец комнаты.
Молчание длилось довольно долго, но, наконец, Волк подошел к ней и нерешительно тронул за рукав.
– Простите, если я оскорбил вас, мадемуазель, но как мне заставить вас понять? – Мартин больше не кипятился в привычной для него манере. – До встречи с моим капитаном я был никем. И ничем. Жулик, карманник, уличные отбросы. Если бы не он, я давным-давно сгинул бы.
– Мартин, я прекрасно понимаю твою преданность Реми…
– Не только Реми, но и вам, и… и Мирибель. – Краска прилила к щекам юноши, и он опустил голову. – Без сомнения, вы считаете меня наглым и самоуверенным выскочкой, дворняжкой, у которого нет никакого имени, кроме того, что он сам себе придумал. – Волк переминался с ноги на ногу. – Но… но вы все стали моей семьей, семьей, которой я никогда не имел.
– Господи, Мартин.
Габриэль обняла Волка, он с жаром обнял ее в ответ и тут же отошел, засмущавшись.
– Именно поэтому вы должны позволить мне заняться этой ведьмой. Умоляю вас, мадемуазель.
Столько тоски было в его черных глазах, что Габриэль почувствовала, как сдается, несмотря на все свои разумные доводы.
– Но… разве ты… ни чуточки не боишься ведьм? – спросила она.
Он запыхтел, выгнул грудь дугой и заявил:
– Вы забываете, кто я такой, моя госпожа. Мартин Волк никого не боится. Я сразился бы с дюжиной таких, нет, сотней, нет, тысячей…
– Ладно, я верю тебе, – невесело усмехнувшись, прервала юношу Габриэль, прежде чем Волк успел дойти до миллиона.
Она еще раз попыталась отговорить его, но Волк возражал против всех ее доводов до тех пор, пока она окончательно не сдалась еще и просто потому, что не могла придумать никакого другого плана, который имел хотя бы шанс на успех. С большим нежеланием она оставила его, чтобы написать записку, заманивающую Касс в западню. Габриэль оставалось только горячо молиться, чтобы в западне оказалась ведьма, а не Волк.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Дождь безжалостно хлестал по вывеске «Шваль нуар», поскрипывавшей на ветру. Молния высветила нарисованный символ черной лошади, поднявшейся на дыбы, подобно демоническому животному, приготовившемуся умчать своего наездника ко всем чертям. Похоже, большая часть посетителей «Шваль нуар» были завсегдатаями заведения. Гостиница являлась прибежищем для неотесанной публики: бывших моряков, контрабандистов, воров, карманников, проституток. «А сегодня вечером еще и одна ведьма», – мрачно подумал Волк, проходя через пивную. Помещение было переполнено из-за непогоды, воздух сильно пропитался тяжелым запахом немытых тел, влажной одежды и застарелого перегара. Грубые голоса и пьяный смех заглушали хлесткие удары ветра и дождя по грязным окнам.
В кафтане, не прикрывавшем рукавов его рубашки, и переднике, обвязанном вокруг талии, Волк смешался с другой прислугой гостиницы. Но он стойко игнорировал мясистые кулаки, стучавшие по столам с требованием вина. Балансируя подносом, Волк решительно прошел к лестнице, ведущей в палаты этажом выше, стараясь ничем не выдать учащенное биение своего сердца. Не успел он поставить ногу на первую ступеньку лестницы, как громкий удар грома, казалось, потряс гостиницу до основания. Волк покачнулся от страха и чуть не выронил поднос. Одна из бутылок самого популярного в гостинице бренди покачнулась, угрожая свалиться на ступени и разбиться. Волк поймал ее как раз вовремя.
Поднявшись на верхнюю площадку лестницы, он обратил внимание на мужчину и женщину, слившихся в таких жарких объятиях, что могли легко опрокинуться через перила. Несмотря на свое состояние, Волк не удержался от усмешки, поняв, что Пьер Турнель уже глубоко ушел в работу. Это был товарищ дней его суровых, когда они – два уличных оборванца – крали хлеб у разъяренных пекарей. Пьер превратился в высокого и крепко сложенного молодого человека.
Проскользнув незамеченным мимо Финетты, Волк проследовал в конец коридора, когда очередная вспышка молнии осветила дальнюю дверь. Набравшись смелости, он глубоко вдохнул и легонько постучал по деревянной доске. На его стук сначала послышался угрожающий лай, затем сдавленный голос спросил:
«Кто там?».
Волк бросил быстрый взгляд назад, опасаясь, что шум привлечет внимание служанки Касс, но Пьер игриво вскинул хихикающую распутную девку на плечо и потащил вниз за выпивкой. Волк взялся за ручку двери. Тщательно балансируя подносом на одной руке, он протиснулся в комнату, тихо прикрыв за собою дверь.
Снова послышалось внушающее страх собачье рычание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
– Касс страдала пагубным пристрастием к спиртному настолько, что пила до полной потери сознания. – Габриэль нахмурилась, вспомнив историю, которую Финетта, ехидно смакуя, рассказала ей. – Если верить ее служанке, когда Кассандра слишком напивается, она не в состоянии отличить одного человека от другого.
– Вот и отлично. Нам надо только напоить ее мертвецки пьяной. И тогда нам останется лишь выкрасть амулет…
– Ты меня не слушаешь. Я же сказала, имела. Касс недавно поклялась не брать в рот ни капли.
– Ба! Надо же! Поклялась! – Волк презрительно засопел. – Я знал многих мужчин и женщин с подобным пристрастием к бутылке. Не так-то легко одолеть этого демона. Только помашите стаканом под носом у этой ведьмы, и тогда посмотрим, как быстро она поддастся искушению.
– Возможно, она и поддастся, но если я сейчас появлюсь на пороге ее убежища и постараюсь заново склонить ее к выпивке, думаю, она легко заподозрит меня, – скривилась Габриэль.
– Именно поэтому мы должны выманить ее из ее логовища к… ну в какую-нибудь гостиницу, а я должен… – Волк замолчал, судорожно сглотнув. – Мне придется обмануть ведьму и выкрасть у нее медальон.
– Нет уж! Я очень благодарна тебе, Мартин, но я не могу позволить тебе так рисковать.
– Но выбора-то нет. Вы сами сказали: она будет осторожна с вами. А меня она даже не знает.
Габриэль энергично замотала головой, но он упрямо продолжал:
– Вы пошлете записку колдунье, что капитан соглашается на свидание, но не желает заходить в проклятый Мезон д'Эспри. Сообщите ей, что он снял комнату в «Шваль нуар» на улице Морт. Я знаю людей в той гостинице, и мне не составит труда…
– Ни в коем случае, – резко перебила его Габриэль. – Ты понятия не имеешь, насколько опасно это для тебя, впрочем, и для Реми. Я не представляю, что Касс сотворит с тем, кто попытается помешать ее честолюбивым планам, но уверяю тебя, ничего хорошего этого человека не ждет.
– Меня это не волнует. Пусть себе колдует. Я вовсе не трус.
– Я тоже. Я одна виновата в случившемся и не позволю какому-то мальчишке…
Они оба приняли боевую стойку, готовые закричать друг на друга. Габриэль опомнилась первая и, сложив руки на груди, решительно направилась в противоположный конец комнаты.
Молчание длилось довольно долго, но, наконец, Волк подошел к ней и нерешительно тронул за рукав.
– Простите, если я оскорбил вас, мадемуазель, но как мне заставить вас понять? – Мартин больше не кипятился в привычной для него манере. – До встречи с моим капитаном я был никем. И ничем. Жулик, карманник, уличные отбросы. Если бы не он, я давным-давно сгинул бы.
– Мартин, я прекрасно понимаю твою преданность Реми…
– Не только Реми, но и вам, и… и Мирибель. – Краска прилила к щекам юноши, и он опустил голову. – Без сомнения, вы считаете меня наглым и самоуверенным выскочкой, дворняжкой, у которого нет никакого имени, кроме того, что он сам себе придумал. – Волк переминался с ноги на ногу. – Но… но вы все стали моей семьей, семьей, которой я никогда не имел.
– Господи, Мартин.
Габриэль обняла Волка, он с жаром обнял ее в ответ и тут же отошел, засмущавшись.
– Именно поэтому вы должны позволить мне заняться этой ведьмой. Умоляю вас, мадемуазель.
Столько тоски было в его черных глазах, что Габриэль почувствовала, как сдается, несмотря на все свои разумные доводы.
– Но… разве ты… ни чуточки не боишься ведьм? – спросила она.
Он запыхтел, выгнул грудь дугой и заявил:
– Вы забываете, кто я такой, моя госпожа. Мартин Волк никого не боится. Я сразился бы с дюжиной таких, нет, сотней, нет, тысячей…
– Ладно, я верю тебе, – невесело усмехнувшись, прервала юношу Габриэль, прежде чем Волк успел дойти до миллиона.
Она еще раз попыталась отговорить его, но Волк возражал против всех ее доводов до тех пор, пока она окончательно не сдалась еще и просто потому, что не могла придумать никакого другого плана, который имел хотя бы шанс на успех. С большим нежеланием она оставила его, чтобы написать записку, заманивающую Касс в западню. Габриэль оставалось только горячо молиться, чтобы в западне оказалась ведьма, а не Волк.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Дождь безжалостно хлестал по вывеске «Шваль нуар», поскрипывавшей на ветру. Молния высветила нарисованный символ черной лошади, поднявшейся на дыбы, подобно демоническому животному, приготовившемуся умчать своего наездника ко всем чертям. Похоже, большая часть посетителей «Шваль нуар» были завсегдатаями заведения. Гостиница являлась прибежищем для неотесанной публики: бывших моряков, контрабандистов, воров, карманников, проституток. «А сегодня вечером еще и одна ведьма», – мрачно подумал Волк, проходя через пивную. Помещение было переполнено из-за непогоды, воздух сильно пропитался тяжелым запахом немытых тел, влажной одежды и застарелого перегара. Грубые голоса и пьяный смех заглушали хлесткие удары ветра и дождя по грязным окнам.
В кафтане, не прикрывавшем рукавов его рубашки, и переднике, обвязанном вокруг талии, Волк смешался с другой прислугой гостиницы. Но он стойко игнорировал мясистые кулаки, стучавшие по столам с требованием вина. Балансируя подносом, Волк решительно прошел к лестнице, ведущей в палаты этажом выше, стараясь ничем не выдать учащенное биение своего сердца. Не успел он поставить ногу на первую ступеньку лестницы, как громкий удар грома, казалось, потряс гостиницу до основания. Волк покачнулся от страха и чуть не выронил поднос. Одна из бутылок самого популярного в гостинице бренди покачнулась, угрожая свалиться на ступени и разбиться. Волк поймал ее как раз вовремя.
Поднявшись на верхнюю площадку лестницы, он обратил внимание на мужчину и женщину, слившихся в таких жарких объятиях, что могли легко опрокинуться через перила. Несмотря на свое состояние, Волк не удержался от усмешки, поняв, что Пьер Турнель уже глубоко ушел в работу. Это был товарищ дней его суровых, когда они – два уличных оборванца – крали хлеб у разъяренных пекарей. Пьер превратился в высокого и крепко сложенного молодого человека.
Проскользнув незамеченным мимо Финетты, Волк проследовал в конец коридора, когда очередная вспышка молнии осветила дальнюю дверь. Набравшись смелости, он глубоко вдохнул и легонько постучал по деревянной доске. На его стук сначала послышался угрожающий лай, затем сдавленный голос спросил:
«Кто там?».
Волк бросил быстрый взгляд назад, опасаясь, что шум привлечет внимание служанки Касс, но Пьер игриво вскинул хихикающую распутную девку на плечо и потащил вниз за выпивкой. Волк взялся за ручку двери. Тщательно балансируя подносом на одной руке, он протиснулся в комнату, тихо прикрыв за собою дверь.
Снова послышалось внушающее страх собачье рычание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130